Fuit Quondam

Иногда Конни думала, изменилась бы ее жизнь, если бы вместо братьев у нее были сестры или хотя бы одна сестра. Фредо был бы счастливее, если бы был женщиной. Никто не ждал бы от него, что он будет таким же, как Сонни или Майкл. И ему не приходилось бы стыдиться, что его младший брат заботится о нем и отдает ему приказы, потому что это было бы нормально. С другой стороны, Фредо нравилась свобода, позволяющая ему получать шлюх по одному мановению руки и по одному звонку и развлекаться большую часть года, которая доставалась ему после снисходительных кивков Майкла и Тома и редких, таких же снисходительных, вздохов их матери. Когда Конни развлекала себя любовниками, разводами и вечеринками после того, как ее первый брак закончился задушенным мужем и кровавой коронацией Майкла, она делала это не ради удовольствия, а потому что знала, что это ужасает маму и расстраивает Майкла. Фредо мог появиться с помадой на воротнике и запахом борделя от одежды, и Майкл, в худшем случае, только закатывал глаза, но обычно не делал и этого. В первый раз, когда Конни приехала к Майклу на озеро Тахо, она специально не приняла душ. Она хотела, чтобы и он, и мама почувствовали от нее запах мужского пота и спермы. Мама сказала: «Констанция, ты все еще должна носить черное. Твое поведение не подобает вдове», - потому что она не могла сказать более прямо. Не мог этого и Майкл, который и сделал ее вдовой. - Ты привезла с собой детей? – вместо этого спросил он, потому что обладал талантом их матери заставлять людей чувствовать себя виноватыми, когда он этого хотел, всего лишь с помощью нескольких правильно выбранных слов: - Они не должны оставаться без матери. - Ты имеешь в виду, теперь, когда они остались без отца? – спросила Конни, ненавидя его. По иронии судьбы, по страшной иронии, если бы она сама убила Карло в тот день, когда он ударил ее в последний раз, она была бы только рада и ни разу бы не пожалела об этом. Когда-то она любила его, быстрой, глупой любовью девочки, которая увидела прекрасного принца и получила возможность обладать им, но это чувство не пережило безжалостных избиений, хотя какая-то часть Конни все еще верила, что это была ее вина. В конце концов, хорошую жену не бьют, так говорили ее родители. Нет, она горевала не по Карло. Она горевала по прошлому, по невозвратному прошлому, когда она знала, что ее любят, и могла любить сама, знала, что она в безопасности и могла ни о ком не волноваться. Ее свела с ума не потеря Карло, а понимание, что Майкл убил его не ради Сонни и, конечно же, не ради нее, а просто, чтобы довести начатое до конца. Все было потому, что Майкл мог убивать, а она – нет, потому, что она не убила, потому что позволила Карло схватить нож и избить ее, потому что Сонни погиб. - Да, - сказал Майкл, глядя на нее своими черными бездонными глазами. Если бы Майкл был женщиной и мог использовать свою холодную безжалостную логику только для подсчета расходов на еду, он бы совершил самоубийство.