Управляемые тайной

Снежинки падали на мое лицо, потому что я открыл окна. Нет, я не хотел выброситься и покончить с этим глупым существованием. Я просто хотел почувствовать себя немного свободным. Совсем немного. От оков этого мира, которые стянули поперек мое горло и не давали дышать. От пут прошлого, которые мешали мне двигаться и были мертвым грузом на моих плечах. И с ним я не мог двигаться дальше. От плена времени. Ведь я ему подвластен, бегу с ним наперегонки, лелею мысль о победе, но ведь я знаю, что проиграю, но бегу: в пустоту, в бесконечность. От зависимости. От зависимости от одного мальчика с звездными глазами, который ворвался в мою жизнь тысячью красок и ушел, забрав их все, оставив после себя лишь порванный лист и грязное черное месиво. И мне хотелось вырваться. Хоть на немного. Узнать, каково это, когда ничего не тянет вниз, когда легкие свободны и можно дышать, не захлебываясь в своей же беспомощности. И мне хотелось бежать от любви, которую я смог принять только сейчас. От этого ядовитого чувства, которое подобно раку, разъедает клетки тела, уничтожает его медленно и мучительно. И ты ничего не можешь сделать с этим. Процесс уже пошел. Не обманывай себя 
 И не дурачь себя, 
 Эта любовь слишком хороша, чтобы продолжаться, 
А я слишком стар, чтобы мечтать, да... 
 
Но я любил. Любил этого мальчика-радугу. И слишком поздно отрицать это. Ведь мое сердце бьется так часто, а легкие хотели вобрать в себя как можно больше воздуха. Я хотел забыть его, но он не хотел исчезать из моей памяти. И холодный ветер дул в мое лицо, заставляя тело дрожать. Но моя душа все еще кипела жаром лавы. Это любовь подожгла ее. И даже этот зимний ветер не мог ее остудить. 

Не становись взрослым слишком быстро 
 И не избирай прошлое, 
 Эта жизнь слишком хороша, чтобы продолжаться, 
А я слишком молод, чтобы тревожиться, да... Пора прекращать мечтать. Пора перестать думать о том, что никогда не произойдет. Но мечты и грезы так сладки на вкус, что отказаться от них — это значит лишить себя наркотика. И они не пройдут без следов. Все сердце будет в мелких рубцах, а душа просто прогниет, оставляя большие дыры. Дыры, которые будет обжигать дикой болью лишь дуновение ветерка сквозь них. И тогда художник сотрет своим ластиком линию, отвечающую за жизнь и будет лишь жалкое существование. И мне хотелось выпрыгнуть сейчас, сделать шаг за линию допустимого, пересечь ее, впервые сделать что-то неправильно. Наградой мне будут крупицы свободы, которые я буду чувствовать лишь пару мгновений, а потом ластик пройдется и по моему телу и оно исчезнет. Но цепи слишком толсты и крепки, они держат меня, больно впиваясь в кожу. Семья, обязанности, жизнь, которая была слишком молодой, чтобы ее вот так просто рвать, словно это молодой листик дерева — это были мои цепи. Прошлое, настоящие, будущее — настолько зыбки, что подобны песку и он течет между пальцев, растворяясь в таком огромном и холодном океане жизни. И все кажется так просто. Так нереально. Так невозможно. 
Не обманывай себя. 
И не дурачь себя, 
 Эта жизнь может быть последней, А мы слишком молоды, чтобы видеть... Не хотелось больше мечтать, думать, существовать, когда понимаешь, что все это лишь звезды одного человека, которые он тушит одним прикосновением пальца. А ты снова зажигаешь эти звезды, потому что понимаешь, что этот человек нуждается в них: любуется, когда хочет и так легко тушит, когда они ему надоедают. А ты зависим. И ты это понимаешь, не можешь остановиться. И твоя душа превращается в один большой источник с кристальной водой. И кто-то ей пользуется. Тот особенный, кто может делать это. И он всего один. Но он не понимает, что убивает его, так просто тратя воду. А ты не можешь ему ничего сказать, потому что слишком зависим. А источник уже иссяк. И хочется разбить, все прошлое на мелкие кусочки, а потом царапать ими же кожу. Так сильно, чтобы кровь лилась рекой. И все будет напоминать об этом человеке, который спас и одновременно убил. Не обманывай себя. И не дурачь себя, 
 Эта любовь слишком хороша, чтобы продолжаться.