Еще один шанс

POV Соки

      Сегодняшнего вечера я боялась, как огня. Да, я сама предложила этот план и да, однажды все небезразличные мне его участники выжили в подобной ситуации, но это не мешало мне поддаваться липкому чувству страха. И не мне одной. Даже Эрик, который, как я когда-то думала, был сделан из камня, явно тревожился, пытаясь скрыться от этого за мимолетными нежностями.       Ничего удивительного. Сначала к нему заявляется любимая девушка, ранее не обращавшая на него внимания, и клянется в вечной любви, попутно отмечая, что он скоро умрет, но они с этим разберутся, затем просит помочь спасти ее здешнего парня, вынуждая примкнуть к злейшему врагу, и, в завершение всему, требует отдать ее на милость безумному вампиру, а самого Эрика просит выйти на солнце под ручку с ним. Странно, что он всего лишь тревожится, а не сошел с ума от такого объема не самой логичной информации.       Стоит признать, что мне нравятся его методы борьбы с тревогой. Ощущать его, зарывшегося в моих волосах, было безумно приятно, тепло и надежно. Сожалея, что мои руки заняты тем, что я держусь за своего вампира, соблюдая своеобразную воздушную технику безопасности, я крепче прижалась к нему, шепча, что мы со всем справимся. Оставалось убедить в этом еще и себя саму.       Так или иначе, последние 2-3 ночи были для меня более удачными, чем весь прошедший год. Никогда мы еще не были так близки с Эриком, разве что в тот период, когда он потерял память, но тогда это был не совсем он. Мы никогда не просыпались в объятьях друг друга, не строили планы на совместное будущее, не делились секретами. Этот Нортман был не тем восторженным парнем, который предлагал бросить все и сбежать вдвоем, но нравился мне ничуть не меньше. Я по-прежнему была для него на первом месте, но он чувствовал обязательства перед своим Дитя, своей сестрой и своим округом. И это заставляло безгранично уважать его. Ничего удивительного, что в свое время все люди конунга последовали за его сыном, хотя до этого он проявлял себя только в бесконечных победах над честью женщин их поселения. Кроме заботы над теми, кого он считал своими, был в нем какой-то внутренний огонь, который заряжал остальных готовностью следовать за ним, бороться за то же, за что борется он и, возможно, умереть за него.       И я чувствовала в себе этот огонь. Пусть даже наш план не сработает или магия подведет меня, если я решу все переиграть, за эти дни я получила то, что безвозвратно потеряла в своем времени. Не имею понятия, что случится, если я умру в этом мире. Скорее всего, изменится будущее, и я умру и в своем, но это больше не пугало меня. Я спасу Эрика или умру, пытаясь. Я больше не потеряю его.       Во время нашей ночи я не только наслаждалась близостью с вампиром. Вампа разрушила все мысленные барьеры, и я рассказала ему все важные события, которые произойдут с ним в будущем. Возможно, находясь в наркотическом опьянении от моей крови и нашей близости, он этого и не вспомнит, но я, как могла, подстраховала его и могу считать свою миссию исполненной.       Нортман постепенно снижал высоту и, наконец, изящно приземлился перед запасным выходом своего клуба. Осторожно освободившись из его объятий, я нервно сплела в замок вспотевшие пальцы и выжидательно посмотрела на викинга.        — Идем? — кивнула я на дверь.        — Ты не вампир, тебе не нужно мое приглашение, — усмехнулся Эрик, взяв меня за руку.       Тихонько скрипнув дверью, никем не замеченные мы вошли в клуб. Последние 2-3 дня «Фангтазия» не работала, сначала из-за пленения Пэм Магистром, затем из-за его убийства и, соответственно, приведения помещения в порядок, так что едва ли мы встретим кого-то кроме Дитя Эрика, но нам обоим хотелось провести последние безопасные минуты вдвоем.       Проскользнув в кабинет Нортмана, я прикрыла дверь и задумчиво посмотрела на вампира.        — Ты же понимаешь, что сейчас я должен заманить сюда Билла, а затем позвонить Расселу? — немного нервно произнес викинг.        — Не сейчас. Здесь ты в первый раз меня поцеловал, и я не лишу свою оболочку этого удовольствия.        — Я впервые тебя поцеловал в день смерти Годрика, разве нет? — вампир удивленно вскинул бровь.        — Ее да, а вот меня — здесь. Прекрати ломать ход истории, — игриво щелкнув Эрика по носу, я осторожно прикоснулась к его губам.       Нортмана не пришлось просить дважды, и, притянув меня к себе, он решительно ответил на поцелуй.        — Стой, — я придержала его руку, которая поползла к молнии на платье, — сейчас сюда зайдет Пэм.        — Ненавижу, когда ты так делаешь, — обиженно пробурчал вампир, и, оглянувшись на дверь, действительно встретился взглядом с влетевшей в помещение «дочерью».        — Чем это вы тут заняты? — изогнув изящную бровь, поинтересовалась Памела.        — Плюшками балуемся, — поправив платье, парировала я.        — Эрик, — возмутилась Пэм, — ты знаешь, что с тобой сделает Рассел за ее спасение? Тебя, кстати, там Комптон ждет и несет какую-то чушь про тебя и, — легкий кивок в мою сторону, — ее. Или не чушь? — взгляд вампирши скользнул по моим покрасневшим щекам и ладоням Нотмана, все еще удерживающим мою талию.        — Вот теперь можешь звонить, а ты волновался, — оглянувшись на Эрика, фыркнула я.        — Что здесь вообще происходит? — недоумению Пэм не было предела.        — Расслабься, мы все здесь заодно, — весело подмигнул ей викинг.        — Так я зову Комптона? — закатив глаза, произнесла вампирша.        — Да, и принеси веревку для нее, — Нортман равнодушно кивнул в мою сторону, и серебряные цепи для ее парня.        — И ты так спокойно обсуждаешь это при ней? — брови Пэм продолжали свое путешествие, едва не слившись с прической.        — С некоторых времен я большой фанат веревок, — хмыкнула я.        — Гипноз? — бросив взгляд на Эрика, — поинтересовалась его «дочь».        — Расскажу — не поверишь, — ласково улыбнувшись, вампир разомкнул ладони. — Не будем провоцировать Билла.       Пэм шире открыла дверь, впустив Комптона, и удалилась в подсобку.       Влетевший в кабинет Билл хотел что-то высказать Эрику, но осекся при виде меня.        — Что ты здесь делаешь? Он сдаст тебя Расселу! — возмущению моего бывшего парня не было предела.        — Я сама его об этом попросила и ты, если меня любишь, тоже в том поучаствуешь, — парировала я.       Брови Билла составили конкуренцию недавней мимике Пэм.        — Билл, он догадывается, что я фея, Франклин составил подробный отчет, так что я в опасности в любом случае. Сейчас Эрик подтвердит его догадки и затем, ослабив бдительность, избавится от него.        — И как же? — ехидно осведомился Комптон. — Рассел почти в 3 раза его старше.        — С помощью солнца. Назначу встречу на рассвете и свожу его позагорать, — безразличным голосом отозвался Нортман.        — Вы оба больные. Я не хочу в этом участвовать. И тебе не позволю, Соки, — Билл ухватил меня за локоть.       Порадовавшись тому, что не выбросила невидимку, я уже отработанным движением вогнала ее ему в ладонь. Комптон с воплем отстранился.        — Нет, позволишь, — строго сказала я. — Сам подумай, это реальный шанс. Эджингтон в любом случае тебя прикончит, сам или с помощью оборотней, а это какой-никакой шанс.        — Эй, клуб любителей Рассела, вы там договорились или как? — ехидно покачивая серебряной цепью и веревкой, нас изучала вампирша, успевшая облачиться в длинные кожаные перчатки до локтя.        — Договорились, — кивнула я, с готовностью протягивая руки.       Виновато глядя на меня, Эрик колдовал с узлами.        — Не слишком туго? — обеспокоенно поинтересовался он, завершая свою работу.        — Порядок, — кивнула я, — зато убедительно.        — Что у вас там за сопливые нежности опять? — обиженно звякнув цепями, возмутился Комптон.        — Долгая история, — фыркнула я. — Звони, Эрик.       Кивнув, тот быстро пробежался пальцем по кнопкам телефона.        — Добрый вечер, ваше величество. Комптон и девушка ждут в моем клубе. Кстати, насчет ценности блондинки. Она фея, предлагаю встретиться на рассвете и опробовать все преимущества ее крови. Рад служить, мой король.        — Через час Рассел будет здесь, — Нортман обеспокоенно обернулся в мою сторону, — Сок, ты еще можешь передумать.        — Ты прекрасно знаешь, что не могу, — грустно улыбнулась я.       Билл попытался возмутиться, что его руки не обязательно так долго держать связанными, но, погруженные в тяжкие думы, мы его не услышали.       Для того, чтобы все спасти или все погубить, оставался ровно час.