« Крах мечты об идеальной жизни Все еще является главным разочарованием современности. Это убивает меня, понимаете, я тут загибаюсь. Что ты хочешь в обмен на боль? Я не уверен. Мы были молотом для статуи Давида, Мы были картиной, которую никогда бы не загнали в рамку, и Ты был солнцем Жизни моей. Что ты хочешь в обмен на боль? »
Дирк снова н-е-р-в-н-и-ч-а-е-т, он нервно слушает музыку и нервно смотрит то на экран своего телефона, то на настенные часы; обычно в это время Дэйв уже здесь, дышит на него перегаром и виновато прячет красные глаза, а Дирк делает вид, что не замечает чертовски знакомого запаха алкоголя и травы. Старший Страйдер даже прочитал несколько книг по подростковой психологии, чтобы понять парня лучше, а ведь всего пять лет назад сам был таким же. Напивался в сомнительных компаниях и принимал не самые здравые решения (типа набить парную татуировку или запить водку водкой), влюблялся в незнакомцев и переставал их любить как только узнавал ближе, вот это все. Разница лишь в том, что ему было не к кому возвращаться, дома его не ждало ничего, кроме материнских истерик и отцовской тирании. Он хочет, чтобы у Дэйва было иначе. Он знает, что делает это, в первую очередь, из желания переписать собственную историю. Он не притворяется альтруистом, ну нахуй, это про травмы и отклонения, в них верится больше, чем в любовь и желание быть рядом. Тем не менее, каким бы дефектным Дирк себя не считал, в нем есть что-то кроме обсессий и нарциссического расстройства. Что же? В детстве он был очень эмпатичным и впечатлительным, плакал в подушку после истории про издевательство над бездомной кошкой и короткометражек про пушные фермы. Ненавидел несправедливость и бессмысленную жестокость, ввязывался в любой интернет-спор, чтобы донести людям вокруг, что так нельзя, и выяснил неприятную правду: тебя слушают только если ты больше и злее. Только если в тебе достаточно сил перекричать и заткнуть остальных, отыграть безразличие, надавить на больное. Так странно: ради того, чтобы помочь одним, нужно уничтожить других. Еще печальнее оказалось открытие, что самому Дирку помогать никто не спешит. Никто не подстрахует его, если он даст слабину, никто не защитит его в момент, когда он не способен обороняться сам. И все свои «смерти» он вынужден переживать в одиночку, потому что мир ясно дал понять, что «уязвимость» означает «унижение». Ну, не весь мир, маленькая его часть в лице четы Страйдер, но этого оказалось достаточно, чтобы его перемкнуло. Тогда он начал порастать ледяной коркой, спасая себя, и не заметил, как превратился в гребаный айсберг. И иногда на него накатывает эта волна нежности и сожаления, тепло, которое он не согласен чувствовать. Иногда он смотрит на Дэйва и видит в нем не свое отражение или проект, а просто человека, который заставляет его улыбаться, дурачиться и... напиваться? Напиваться, чтобы позволить себе отпустить злоебучий контроль и расплавиться от чужих касаний. Он часто вспоминает ту ночь. Чтобы в очередной раз возненавидеть себя, чтобы покадрово отсмотреть каждый момент и найти подсказку, было это следствием его болезни или порывом его настоящего, замурованного где-то там, во льду. Но ответа нет. Конечно, самый простой способ разобраться — это поговорить с Дэйвом, и он же самый сложный. С чего бы ему начать? — Дэйв, я хочу задать тебе неудобный вопрос, и мне сложно об этом говорить, я чувствую стыд и вину перед тобой, но оставлять ситуацию на самотек нельзя, так что я спрошу. Что ты думаешь про наш поцелуй? или — Братан, помнишь, как мы пьяные накинулись друг на друга и лизались как в последний раз? Никакой из вариантов ему не нравится. Ему вообще все это не нравится. Не нравится быть чьим-то братом, не нравится быть влюбленным, не нравится быть человеком.« Этот город всегда нависает надо мною несколько грустно, Слишком свободно, Словно ребенок, напяливший папин костюм И воображающий себя взрослым, Я все равно не приду, но просто хочу, чтобы меня позвали, о, Ты должен сдаться, Поддаться чувству, Поддаться чувству, Не сопротивляйся ему, Сопротивляйся. »
Может, это влияние осени и недостатка витамина Д, но Дэйв чувствует опустошение. Он разувается, не включая свет в коридоре, и падает на кровать рядом с Дирком прямо в уличной толстовке. На лице брата такое же выражение вселенской тоски, они кивают друг другу, то ли в знак приветствия, то ли в знак солидарности. Музыка тихо играет на фоне, и Дэйв не сразу замечает, что играет его плейлист. Это почему-то очень его удивляет, тот факт, что Дирк слушает его музыку, когда сидит дома один. Удивляет.