« Где ты был? Ты знаешь, когда вернешься? Ведь пока тебя не было, Я держался, но мне печально. Я пытался дотянуться до тебя, Мог бы, должен был, но ты так и не сделал. Вот бы ты хотел этого немного больше, Но для тебя утомительно делиться. »
Кажется, он всего на секунду прикрыл глаза, но прошел месяц, если верить календарю. «Странный град», — думает Дэйв, — «как кусочки пенопласта». Левой рукой он сжимает сигарету, а правой пытается поймать хоть один ледяной шарик. Те отскакивают от ладони и оседают на волосах, и Дэйв подозревает, что прохожие на него пялятся, но ему, по большей части, все равно. У него тут похмелье и любовные перипетии, пошли к черту. Сигарета в какой-то момент докуривается, а град стихает, но он до сих пор торчит во дворе. Ровно на том же месте, где увидел Дирка второй раз в жизни. Первый он помнит отчетливо, хоть это было давно, а еще это были похороны, так что он стоял зареванный, пряча красные глаза за солнцезащитными очками; в прощальном зале и так почти не было света, поэтому разглядеть присутствующих сквозь темное стекло было трудно, но не Дирка, Дирк всегда выделялся из толпы. Старший (и законный, в отличие от Дэйва) сын Страйдера, мертвецки бледный (может, даже бледнее загримированного покойника) и мертвецки спокойный, словно в гробу не его отец, а какой-то незнакомец. Они втроем выглядели комично из-за сходства, и всем присутствующим было ясно, кто такой Дэйв, включая овдовевшую миссис Страйдер. Мать Дэйва («шлюха-разлучница», — читалось в глазах людей) прижимала его к себе, и горячие слезинки падали на его руки. Он растеряно смотрел по сторонам, чтобы не смотреть на лакированный деревянный ящик, и пересекся взглядом с девушкой неподалеку от Дирка. Когда мать отошла к столу с напитками, девушка оказалась рядом. — Привет, я Рокси. — Дэйв. — Хочешь на улицу, Дэйв? Тут очень душно. Я сойду с ума или типа того, если не покурю сейчас. Маленький Дэйв знал, что курить плохо, но оставаться здесь, по правде говоря, намного хуже. — Давай. — Хорошо. Я предупрежу твою маму, что мы пошли прогуляться. И они выходят. Рокси рассказывает ему какую-то смешную историю про свою подругу, но резко замолкает, когда видит Дирка. Он (все также невозмутимо) берет у кузины сигарету и молча стоит с ними, ни разу не взглянув на Дэйва, пока тот пожирает его глазами. Вторую их встречу Дэйв помнит гораздо хуже. Он был пьяный и будто бы бесстрашный, поэтому, когда Рокси дала ему адрес брата, он без тени сомнения туда отправился. Да, его никто не ждал и не хотел (прямо как при рождении, ха), но ночевать на скамейке совершенно не улыбалось. К тому же, пьяный Дэйв решил, что соскучился по старшему брату, которого никогда не было. Он кучу раз разыгрывал в голове сценки, как могло бы выглядеть их общение. Даже дружба. В тот вечер все было абсолютно нелепо, но у Дэйва тепло внутри от этого воспоминания. — Привет. — Прости. Он тогда чуть не навернулся с бордюра, но Дирк с легкостью подхватил его, и Дэйв с удивлением обнаружил, что не испугался внезапной близости и физического контакта, хотя обычно ему как минимум очень неловко и некомфортно, а как максимум приходится делать над собой усилие (насилие) и перебарывать отвращение от чужих касаний. Сначала это можно было списать на алкоголь, но всю первую неделю они ночевали на одном диване, пока Дирк не купил раскладушку, и Дэйв спал рядом с ним как убитый. От его брата вкусно пахнет, у него приятная на ощупь фланелевая рубашка, с ним можно побеситься перед сном, тыкая его в бок или кусая за руку. Такие мелочи почему-то делают Дэйва счастливым, возможно даже слишком. Дирк ему родной, но это не то же самое родство как с матерью, отцом или Рокси. Дэйв не может понять, в чем причина, но Дирк ощущается как частичка его самого, как что-то, без чего он теперь жить не сможет, и это пугает до чертиков, ведь для Дирка он, вероятно, просто надоедливый младший брат. Поэтому он стоит, не решаясь войти в их квартиру. Он не хочет быть этим надоедливым младшим братом, который раз за разом приходит домой с похмелья и пропахший травой, не хочет выглядеть неразумным ребенком, как при первой их встрече. Он все ждет, когда Дирк снова посмотрит на него, как на равного, как в ту самую ночь.« Мы были слишком близко к звездам, Я никогда не знал никого похожего на тебя, кого-то, Кто пал бы так сильно. Я скорее потеряю человека, чем буду его использовать. Быть может, это скрытое благословение (Я вижу себя в тебе), Я вижу свое отражение в твоих глазах. »