***
- Как думаешь, получится? — он не ждёт от девушки ответа. Просто спрашивает в пустоту, заранее зная, что ответ будет положительным. - Конечно. Лёнька всё сможет, он же твой сын. — кладёт руку на его плечо и пытается заглянуть мужчине в глаза. Попытка не увенчались успехом, так как Понамарёв был повёрнут в анфас и упорно вглядывался в стену, думая о будущем своего приемника. Сына… Странно звучит.***
Кузнецов нахмурил лицо и выпрашивающие смотрел на всех обитателей машины. Он не понимал куда его везут и даже догадываться не мог зачем. Ничего этого не знали и остальные. Утром всё произошло очень быстро и сумбурно. Как по готовому алгоритму действий, все быстро собрались, не зная куда. Гробовая тишина стояла в машине. Был слышен лишь приглушённый звук езды автомобилей за стеклом. Началась четвёртая партия игры в переглядки. На этот раз проиграла Лера. Она ненавидела зрительный контакт и не могла долго смотреть людям в глаза, тем более, когда от неё требует того, о чём она даже не может догадаться. И Бог знает сколько бы ещё это продолжалось, если бы хрупкое терпение Толи не дало о себе знать. - Э, командир, на какой лесоповал нас везут и почему не выдали фуфайки? — по салону прошёлся звонкий смех малышей и короткие усмешки Леры и Лёни. Всё-таки сколько бы времени не прошло Питерский никогда не изменит своё чувство юмора. Сейчас он был очень напряжён, но старался разрядить обстановку, потому что знал, что без него это никто не сделает. Он привык думать, что если не он, то никто. Жизнь отучила ждать от других подачек. Не нравится, как делают что-то другие, сделай сам, как нравится тебе. Просто, но не все понимают. Как часто мы жалуемся на других, виним кого угодно, но не себя. Хотим лучшего, но ничего для этого не делаем. Сотни тысяч нытиков изо дня в день твердят в каком ужасном мире они живут. Что власть не та, люди поступают не правильно, всё плохо и во всём этом виноваты остальные, а не они сами. Только вот эти страдальцы забывают про одно крохотное правило «За тебя никто ничего делать не будет!» Что-то не нравится, делай, как по твоему правильно. Жалуешься, что живёшь в плохой стране и нужно отсюда валить? Так сделай хоть что-то, чтобы сделать свою родину лучше. «Это должны делать другие.» А зачем им это надо и по чему они должны делать то, что можешь сделать и ты. Не все из них недовольны окружающим, но они работают, чтобы ты был доволен. А ты продолжай, сидя на диване, критиковать других. Может что-то получится. - Так, юморист, шутилку закрой, а то сейчас тебя через окно выброшу. — Илья был на взводе. Его раздражал каждый звук и он, как можно крепче, вцеплялся в руль. Питерский цокнул и отвернулся к окну. Всё чаще он задумывался зачем Илья забрал их из детдома. Понятно, из-за денег, но неужели у него на столько худо с финансами. И по сути, получил деньги, отрабатывай. Будь хотя бы нормальным отцом, а не плюй своей желчью в детей… Детей… А в какой момент кончается детство? Где эта невидимая грань между ним и взрослой жизнью. К примеру, Питерский, можно ли назвать его ребёнком? Вроде бы ещё несовершеннолетний, но он уже и не маленький. Далеко не маленький. Более того, у многих взрослых людей жизнь мене насыщенна чем у него. Но дело ведь не в количестве выпитого алкоголя, сигарет и гулянок, дело в мышлении. Способен ли ты отвечать за свои поступки, заботиться о других, отказывать себе в чём-то ради близких и в конце концов работать на себя и на тех, кто тебе важен. Этого можно добиться и в раннем возрасте, вам решать какой ваш настоящий возраст… Вот Жени сидят, смотрят в окно и думают, что папочка везёт их на очередное приключение. И ничего им не надо. Ничего не волнует и не беспокоит, они верят ему, как родному. У детей есть непредусмотрительная привычка привязываться. Они слепо верят тому, кто проявляет хотя бы крошечную заботу, ведь это лучик света среди бесконечного мрака. Они это всё, что есть у друг друга и ничего больше. Как бы отвратительно себя не вела сестра и как бы не обижался на неё брат, эти двое всегда будут вместе. И это никакой не синдром близнецов, это просто их единственный шанс выжить и им этого вполне достаточно Хрупкие детские мечты, вера в сказку и в то, что все люди добрые…Это всегда отличало детей от взрослых. Состоятельные люди не обращают на других внимания, им это просто не надо. Исчезает внимание к мелочам, мы просто начинаем относиться ко всему, как к должному, всё так и должно быть. А вы помните себя детьми? Вспомните, что для вас было необыкновенно. Шалаш из палок, старая рогатка и заброшенный гараж на окраине города казались секретными катакомбами и оружием массового поражения. Вкус рябины и лопухового листа был самым экзотичным в нашей жизни. А потом…сердце покрылось плёнкой безразличия. Точнее, её склеили по кусочкам и аккуратно туда надели. Мало по малу и вы среднестатистический человек. Поздравляю. Так забавно. Человечество придумало уже всё, что можно и нельзя, открыло всё невозможное и упростило жизнь людей на столько, что тебе достаточно хлопнуть в ладоши и заплатить денег, чтобы закончить школу, университет и поступить на работу. Известно определение всему, что есть на нашей планете, но нет самого главного. Дайте определение любви, можете зайти в интернет, всё равно там нет ответа. Сложно? Так же тяжело каждому человеку на нашей планете. Потому что у любви нет определения, у каждого разное толкование этого слова. Нет определения, нет и способа, что бы определить влюблённость к кому-либо. Нет способа бороться с ней или притягивать её к себе. Вот так вот просто. Нет и всё. Говорят, мол, поймёте сами, когда испытаете. А как узнать, что это именно то? Всё вроде так просто… Вроде. - Так, конечная станция. Выметаемся из машины! — Пономарёв припарковался и вышел из машины. Его движения были чёткими и точными, как по сценарию. Дети выдохнули и настороженно стали выходить на воздух. Свет ослепил глаза и Лера надела солнечные очки, поморщившись. Плевать, что глубокая осень. Многоэтажное белое здание и длинная лестница, ведущая к нему. Начались переглядки между собой. Лида тяжело вздохнула и решительно пошла за Ильёй, который скомандовал всем идти за ним и стал подходить к двери. Все ошарашенно посмотрели ему вслед, но всё же пошли в том же направлении. - Здравствуйте. Вы по записи? — тонкий голос вывел Илью из размышлений. Он убрал локоть со служебной стойки и чертыхнулся. - Да. Пономарёв моя фамилия. У меня приём у заведующего отделением. — мужчина пытался поставить слова в ряд и сказать что-то внятное. - Да. Проходите на второй этаж, кабинет семьдесят четыре. — сказала женщина, но патронат уже двигался в указанном направлении и не слышал половины её слов. Когда до всех дошло, что они в больнице начались длительные расспросы отца, который ничего не хотел слышать. - Что, Илюх, проблемы с другом? — Питерский не мог не шутить на эту тему. - Молчал бы. — огрызнулся Понамарёв. Остались лишь считанные ступеньки до заветного кабинета и он мало соображал. Толя скорчил рожу и опустил взгляд. На самом деле все боялись подниматься дальше. Никто не знал, что их там ждёт и пугались неизвестности. Дойдя до нужного кабинета, Илья закатил в него Лёню и захлопнул дверь перед удивлёнными лицами. Лера повернулась и ошарашенно посмотрела на Лиду. Та лишь состроила мину сожаления и непонимающе развела руками. Максаева младшая фыркнула и приземлилась на рядом стоящую скамью. - Весело. - подытожил Толя и облокотился на противоположную кабинету дверь. Руки, как всегда запустил в карманы и стал смотреть на кафельный пол с аляпистым рисунком. Лидия ожидала многочисленных вопросов со стороны старших и по сему решила удалиться с их глаз, прикрыв всё мнимой заботой. - А, вы же не завтракали сегодня. Илья так всех подгонял, что и покормить забыл. Пойдёмте вниз я вам куплю чего-нибудь. - повод был достаточно весомым, так как дети действительно ничего не ели. - Пойдём, а то дядя Илья, как обычно нас до вечера затаскает. - пробурчал Женя и подошёл к девушке. За ним устремилась и его сестра. - Да, папочка очень не предусмотрителен в последнее время. - Вова встал со скамейки и подошёл к остальным. - Спасибо, но нет. - Питерский почти не отрывал взгляда от пола. Кареглазая кивнула на сестру. Та положила руки на лицо и откинулась назад. Она отрицательно помотала головой. Лида лишь грустно вздохнула. - Ну, ладно. Мы сейчас придём. Звоните если что. - команда развернулась и направилась в строну лестницы. Длинноволосая тяжело вздохнула и устремила взгляд в потолок. Настолько противоречивые чувства бурлили в ней, что хотелось ударить себя чем-то по голове и не мучиться. Тот факт, что она и её сестра остались без жилья волновал её больше чем Лиду. Мало когда её поступки доводили до таких последствий. Она винила сестру, но в глубине души понимала, что в той ситуации была на половину и её вина. Она корила себя за то, что пустила Толю к себе и радовалась от того, что он пришёл. В голове голубоглазой построилась целая цепочка случайных событий из-за которых всё произошло. Множество нелепых случайностей сложились в одну проблема. Она не в том месте и он не в то время. Не победи Толя на батле, её бы не послали за хлебом. Не пошла бы она за хлебом, то не поругалась бы со Львом. Не поругайся она со Львом, она не купила бы пиво. Не пойди Лида на свидание, она не пошла бы к Понамарёвым. Не пойди она к Пономаревым, она бы не резала вены. Не реж она вены, она бы не ночевала у Ильи. Не ночуй она у Ильи она бы не обнялась с Лёней. Не обнимись она с Лёней, Толя бы не разозлился. Не разозлись Толя, он бы её защитил. Защити Толя Леру, они бы не поссорились. Если бы они не поссорились, Толя бы не выпил пива. Не выпей он пива, он бы не пришёл к ней. Не приди он к ней, всё было бы хорошо. Или нет? Цепочка рушится на осколки и голова уже буквально взрывается от мыслей. - Что с тобой? - из самогнетения выводит голос Питерского. Рыжая опускает голову и вновь поднимает её на уровне его лица. Раньше она не замечала, что он такой высокий. Но теперь внимание к каждой мелочи усилилось. - Ничего. - глаза закрывались от усталости. От душевной измотанности. Так не хотелось с этим бороться. - Оно и видно. Ты свои глаза видела? - парень сел рядом и пытался поймать её взгляд, который бессмысленно упирался в одну точку. - А что с ними не так? - без эмоций и каких либо чувств. Просто фраза в пустоту. - С ними всё так, но в них нет эмоций. Что случилось? - он один из единиц, которые могут читать её по глазам. Сквозь линзы, сквозь очки, он даже чувствуют её взгляд на расстоянии. - Больницы не люблю. Отвратительная атмосфера. - нахождение девушки в больнице действительно играло не маловажную роль. Её душил этот запах, воздух давил на плечи, тело тяжелеет. В больнице должны лечить, а не мучать. - Они мне никогда не нравились. А повзрослев я возненавидел их всем сердцем. Люди приходят сюда за помощью и уходят отсюда с проблемами. - он посмотрел в стену, задумываясь о прошлом. - Когда-то здесь лежал мой папа. Его ранили на службе и он долго был в коме. Я была очень маленькой и не понимала, что он был на грани жизни и смерти. Приходила к нему, разговаривала с ним, как обычно, только он не отвечал. Он выкарабкался и не смотря на все запреты начальства вышел на службу и больше не возвращался домой. - перед глазами стояла картинка происходящего. Момент, когда она держала его прохладную руку и читала сказку, ради которой специально научилась читать. - Когда я стала старше, я поняла, что с ним было и мне стало жутко. Затем сюда попала и я...Ножевые ранения. Тяжёлые операции, месяцы сковывающего страха. А потом друг...авария, летальный исход. Опознание, голос сквозь туман, слёзы, много слёз. - Максаева смотрела на свои руки и на то, как они дрожали от воспоминаний. - Тише, тише. - он взял её руки в свои и погладил по тыльной стороне. - Всё позади. Твой отец жив, он храбрый человек, ты тоже жива, какие бы ублюдки это не сделали, их накажет судьба. А твой друг...так надо. - Анатолий старался говорить спокойно и расслабляюще. - Кому надо? Кому надо чтобы люди умирали? - она подняла на него взгляд. - Ему так надо. Если он ничего не может добиться здесь, он добьётся этого там. Его предназначение было не на земле. Здесь у него не было предназначения. - голубоглазый умел успокаивать, сам не знал как, да и другие не знали. - А в чём тогда моё предназначение? А твоё? - мало сказать, что Леру тронули его слова. Она всё больше поражалась, как много не знает о своём соседе. - Мы не можем этого знать. Но если мы ещё здесь, значит оно у нас впереди. - Толя и не заметил, как уже крепко сжимал её руки. - Не знала, что ты философ. - она улыбается и её лицо живеет на глазах. - Улыбаешься. Так-то лучше. - сколько раз он её уже успокаивал? Они мало знакомы, но Толя стал для Леры живительным кислородам. Если она надумает сделать с собой что-нибудь, то всегда знает, что получит строгий взгляд и поддержку. Поддержку, без которой уже никак. - Тебя так гораздо больше идёт. - она всегда напоминала ему маленькую девочку. Наивная, которая верит в людей и сама же бьётся о скалы их равнодушия. Собирается с силами, никому не верит, но в душе до сих пор тот огонь. Озорные глаза, живой взгляд, только вот не всегда. Горячая кровь, эмоции, сильный характер и лучезарная улыбка. Не все видят её настоящей, но те, кому выпадет этот шанс никогда не смогут её забыть. Она краснеет и хмыкает носом. - А у меня проблемы. - Просто высказаться. Лера знает, что сейчас пойдут расспросы, она ждёт этого. Рыжая спустя много лет поняла, что изливать кому-то душу самый лучший способ успокоиться. Ты просто разрушаешь внешнюю оболочку своих проблем, выкидывая её в атмосферу. - Лида? - он знал её наперёд, по крайней мере, он так думал. И приятнее всего было удивляться её поступкам, которых он не ожидал. Открывать её с новой стороны.POV Толя.
Говорят, что по малейшему движению, взгляду, позе, можно узнать человека. Это правда. Я разгадываю, её как головоломку. Пожалуй нет, головоломка ломает голову, а она скорее её сносит. Выпрямленная спина, Лера явно напряжена. Она не балерина, не леди, она редко следит за осанкой. Выпрямляет спину лишь тогда, когда натянута, как струна. Ноги стоят на разном расстоянии от друг-друга. Значит, не сильно нагружена. Когда она сильно нервничает, ноги стоят прямо. И когда я успел запомнить каждый её жест? Пальцы сложены в клетку. Это привычку она взяла у Лёни. Иногда это дико бесит. Только не могу понять, что именно. Одна рука запущена в волосы. Значит всё плохо, просто так она этого не делает. Начальная стадия депрессии. Знаете, у неё их четыре. - Первая - никого не хочу видеть, буду молчать, пока резать не начнут. Вторая - я не буду показывать этого, но выслушайте меня кто-нибудь. Третья - Пошёл на х*й, ублюдок. Я тебя ненавижу! Я всех ненавижу. Четвёртая - Как всё хреново! Есть водка? - Нет. Мы теперь не знаем где жить, а ей плевать на это. - измучено улыбается. Истерика. - У нас живите. - Да Илья по любому возьмёт Лиду к себе. Куда без этого? - Смешно. - усмехается и смотрит в потолок, поправляя волосы. А всё-таки, некоторые привычки она берёт у меня. - Что смешного? - неужели она сама не понимает, что всё будет, как я сказал? Всегда всё происходит, как я говорю. Точка. - Не знаю. - явно не хочет об этом думать. Ну ладно. - Как думаешь, что там делают с Лёней? - перевести тему, а то её вот вот прорвёт. - Осмотр, наверное. - сказано в пустоту. Знать бы о чём она думает...Конец POV.
Белые стены кабинета, казалось уже содрогаются от стоящего в нем напряжения. Треск лампы выводил из себя не одного человека в этом пространстве. На стеллажах аккуратно расставлены коробки с медицинским оборудованием, в котором, по сути, сейчас нет надобности, но это мало успокаивает Леонида, руки, которого, казалось, черствее камня. Парень давно заметил за собой это. Каждый раз, когда ему страшно, его руки не потеют, как у остальных, а наоборот становятся очень сухими. Другим это незнакомо, по этому многие не могут понять, когда Кузнецову страшно. - Как долго ты не можешь шевелить ногами? - мужчина пытался казаться строгим и сдержанным, но за этого пациента он волновался куда больше остальных. Это хоть и не родной, но все таки внук его упрямого сына. Отец давно перестал верить в наследника, собственно по этому и разорвались их семейные узы. Но, когда нам плохо, мы всегда приходим к одним и тем же... - С пяти лет. - Лёня старался не показывает своего волнения. Походы к врачу не были для него открытием и не вызывали страха, его пугало неспокойствие Ильи. Мужчина был на взводе и с ожиданием смотрел на доктора. - Ну, ничего. Мы тебя быстро на ноги поставим. - ему хотелось верить, как никак лучший врач в этой области по всей Москве. Только Лёня этого не знал. - А давай знаешь что, гипноз попробуем. Нужно исследовать не только твоё тело, но и твоё сознание. - он произнёс фразу и стал что-то торопливо искать в ящике своего стола. Кузнецов нахмурил брови и посмотрел на патроната. Тот грозно кивнул ему, буд-то отдавая приказ соглашаться. Юноша скептически относился ко всем методам влияния на разум, да и вообще на него самого. Вера в собственное исцеление давно покинуло его. Он свыкся,привык, да и в конце концов,он уже не представлял себя другим. Тем временем врач уже рассматривал и теребил в руках какой-то буклет, на подобии руководства. Что-то пробормотав, утвердительно кивнув и широко улыбнувшись, он стал подходить к калеке. Тот немного отстранился от него и посмотрел с непониманием. - Сейчас, просто расслабься и слушай всё, что я тебе говорю. Каждое слово. Если всё получится, то мы найдем путь, как тебя вылечить. Закрой глаза. - в его голосе прозвучали нотки таинственности, но не смотря на это, он говорил очень чётко и понятно. У Лёни же шли мурашки от такого голоса. Он до последнего сопротивлялся, но решил попробовать ради эксперимента. Хуже всё равно уже не станет. Инвалид слабо помнил, как всё было. Странные жесты рук, тихий голос, а потом его мысли унесло куда-то далеко, он стал жить одним днём. Самым важным днём.POV Лёня.
- Вспомни тот день, когда ты перестал ходить. - этот голос в моей голове уже стал навязчивым и неприятным. Но скорее мне неприятно то, что говорят им - Я не хочу. - начинаю мотать головой и морщиться. Никто не имеет право лезть в моё сознание. - Ты должен. - он звучит на столько грозно и громко, что я вздрагиваю. Это уже не просто голос снаружи, эти слова отдаются в каждой клеточке моего тела. Яркий свет. Всё вокруг сливается в белую вспышку. Ничего нет. Ничего не слышно, ни звука. Слепит глаза, раздаётся отвратительное звучание чего-то похожего на сирену. Мир вокруг начинает приобретать краски. Серые краски и звуки проезжающих машин. Нет, только не это! Знакомая, до боли трасса. Очень сильный ветер продирает меня до дрожи. Тусклое небо, затянутое тучами, пожалуйста, не сюда. - Нет. - ошарашенно говорю я, оглядываюсь вокруг. Всё на столько знакомо, что хочется бежать. Бежать! Я начинаю трястись и глотать ртом воздух. На горизонте появляется серая машина. Чёртова серая машина! Мне не нужны номера, мне даже не нужно разглядывать её поближе, я знаю, что это она. Машина, которая забрала её жизнь! Не смей езжать дальше. Ноги становятся тяжёлыми, бегу и встаю посередине дороги. Этого не случится! Это не правда! Этого никогда не было и не будет. Вижу, как метр за метром транспорт приближается ко мне. Глаза расширяются. Кто это? Кто сидит на переднем сидении? Нет, это не может быть она. Рыжие длинные волосы, тонкие скулы, голубые глаза, родинка на щеке. Только она выглядит значительно старше. Нет! - Лера? - я не помню, когда в моём голосе было столько удивления и страха. - Что ты видишь? - снова этот голос. Кому нужно играть со мной в эти игры? Объясните мне правила или хотя бы скажите, есть ли в ней победитель! - Машина. Серая машина несётся по дороге. - обрывочное дыхание. Осталось пара метров. Ветер вот вот разорвёт меня на части. Сейчас или никогда. Я сотни раз представлял, как всё исправлю. Буквально несколько сантиметров. Почему они не останавливаются? Что происходит? Я вижу себя через лобовое стекло. Видимо это будет последнее, что я увижу. Бампер возле моих ног, ноя не чувствую его. Я закрыл глаза и стою так уже примерно минуту, почему ничего не происходит? Почему нет удара? Что происходит? Открываю глаза и впереди только дорога. Раздаётся удар, шум сигнализации и крики, истошные и звенящие крики. Резко оборачиваюсь и смотрю по сторонам. Застываю на месте. Перевёрнутая вверх ногами машина. Серая машина! Раздаётся пиканье. Нет! Нет! Бегу туда, но что-то тянет меня назад. Кричу, но никто не слышит. Подбегают какие-то люди. Выламывают двери и достают меня! Нет, не надо! Оставьте меня в этой чертовой машине! Кто-то волочит по земле отца. Открывается последняя дверь автомобиля, показывается рука бессознательного тела. Всё это происходит так быстро, что я не успеваю проследить все действия. Но стоп! Почему они не могут её вытащить?! Она застряла между сидений. - Уходи! Сейчас рванёт! - мужчина, который вытаскивал её оборачивается и бежит прочь. Её рука выпирает из машины. Взрыв. Огонь волной пронзает хмурое небо. Крики. Запах дыма вонзается в нос. Я пытаюсь двинуться с места, но ноги будто забетонировали. Я кричу, на глазах наворачиваются слёзы. Я не смог ничего сделать... опять! Почему именно её? Не меня, не моего безмозглого папашу, а именно её! Звук сирены, подъезжает белая машина. Быстрые и отточенные движения, почему вы не сделали этого раньше?! - Я знаю, что она уже умерла! Я знаю, что вы сейчас будете пытаться откачать её бездыханное сердце! И я знаю, что у вас ни черта не получится! Я знаю, что со мной будет дальше. Я знаю, что отец сдаст меня в детдом. Я знаю, что буду инвалидом до конца своей жизни и что, ты пошлёшь её ко мне снова! Но зачем? Чего ради? Хочешь посмеяться надо мной? Смейся? Я знаю, что ничего не будет иначе, что я не в сказке! Сказок не существует! - говорю сквозь собственные рыдания. Стыдно за самого себя, за то, что вновь во что-то поверил... Слышится истошный крик. Я резко открываю глаза. Всё плывёт. Питерский тычет на меня пальцем, точнее на мои ноги. Я смотрю на них. Я стою... Быть этого не может. - Лёня! - женский голос. Её голос...Конец POV/
- Лёнь, очнись! Лёнечка, вставай, пожалуйста! - рыжие волосы свисали над лицом Кузнецова. Толя тряс его за плечи. Пономарёв старший водил возле его носа нашатырным спиртом. Лера уже проклинала себя за то, что согласилась на бредовую идею Питерского зайти в этот кабинет. Парень с трудом открыл глаза и щурился от яркого света. - Это всё ещё гипноз? - перед его глазами стояла Лера, живая и так похожая на его мать. Теперь стало ясно откуда появилось это ощущение, что он знал её очень давно. Вот откуда это невообразимая тяга. - Нет, мой мальчик всё хорошо. Всё закончилось. Ты так кричал пока был под гипнозом и мы уже хотели всё прекратить, но ты резко встал на ноги. Ты даже ходил и пытался бежать. - мужчина был в шоке от способностей инвалида. Он никак не ожидал такого результата. Лёня не вслушивался в его слова, да он и не хотел. Кузнецов смотрел на Максаеву и пытался понять, как такое возможно. - Эй, а чего он так пялится? Может он ударился чем-то, когда падал? - Анатолий проследил за его выпученными и ошарашенными глазами. Лера стукнула его по затылку и укоризненно цокнула. - Ну, Леонид с тобой всё понятно и мы знаем, как тебя вылечить. - доктор одобрительно улыбался. - Сегодня состоится операция и ты будешь ходить! - он весело хлопнул в ладоши, ожидая успех. Все удивлённо посмотрели на мужчину. Все ждали этого, но никто не думал, что это случится так быстро. И честно говоря, никто не верил, что за такой короткий период осмотра это возможно. - Как сегодня? Он же только очнулся. - рыжая не верила в отечественную медицину. - Да не беспокойтесь, голубушка. Всё намного лучше чем вы думаете. Вот увидишь, поставим твоего кавалера на ноги, ещё по парку будете до ночи гулять. - отец засмеялся и приобнял девушку. Та немного отошла от него и нахмурила брови. Смех Анатолия прекратился. - Но это же невозможно. - русый привстал на локтях. - Всё возможно, мой мальчик. Ты просто копия своего отца, он тоже ни во что никогда не верит. - он покосился на Илью, который о чём-то разговаривал с Лидой. - Но не смотря ни на что такую девушку отхватил. - посмотрев на них, он улыбнулся от умиления. Дети ухмыльнулись, посмотрев на эту пару. Знал бы он, что они успели пережить... Лёня посмотрел на Леру. Она сжала руку в кулак и помахала кулачком, улыбаясь с теплом и поддержкой. Так когда-то улыбалась до жути похожая на неё девушка. Спектакль начинается. Поднимайте занавес и выпускайте актёров. Зрители уже на своих местах.