***
- Ну и как, Максаева? Успела уже накосячить? — лёгкая усмешка слышалась в голосе девушки на том проводе. - Как, как… Обрела она уже нехилую популярность, я позаботилась. — тонкий голос создавал тот же настрой разговору. - Ты ж моя умница. Я знала, что могу к тебе обратиться. Рассказывай в подробностях. — шатенка откинулась на спинку стула и растянулась в широкой улыбке облегчения. - Всё в лучших красках, кисуль. — подруга мысленно похвалила саму себя. — В общем она шалава, каких поискать нужно. Я думала будет сложне, а тут почти помогать не пришлось. Вообщем в первый же день она пришла в такой короткой юбке, которую даже я себе позволить не могу. Вместе с ней пришёл один красавчик, Толик. Ну ладно, к этому ещё вернёмся. Вобщем она ещё оказывается общается с Аксельродом. Причём не плохо так общается, они вообще друг от друга не отлипают. А потом она не с того ни с сего ушла с Толей с уроков. Мало того, что она, то с Толей, то со Львом, одевается, как проститутка, так эта тварь ещё и хамит мне. Ну ничего, она ещё пожалеет. Короче, спустя неделю у меня вобще не осталось сомнений, что они с Толей вместе. Ходят постоянно вдвоём, домой вместе идут, болтают часто. Но он вобще её не достоин, не его уровня эта шмара. Я и решила прибрать к рукам этого красавца, чтобы ей больно стало. Глазки ему строила, касалась случайно, вещи на пол роняла, да и вообще откровенно подкатывала, а он ноль внимания, только нос воротит и лицо корчит. Уже думала оставить попытки, так эта тупица мне сама и отдала в его руки. Оказалось, что она ему вообще изменяет с его братом инвалидом. Ну не дура ли? Толя сам увидел, как она его целует и говорит, что скучала, а мне это на руку. Теперь он точно мой, нос больше не воротит и давно забыл про эту шалашовку. — девушка покрутила в руках лак для ногтей, который она только что нанесла на ногти и усмехнуласт. - Ни фига себе. Не ожидала я такого от Максаевой. Раньше она вообще в школе не появлялась, юбки не носила, да и кучи парней у неё не было. Крутились вокруг неё всякие, но она вроде отпор давала. А ты молодец, наше дело довести её до срыва. С парнем ты круто придумала. Ешё есть новости? — собеседница находилась в лёгком шоке от фраз подруги, но была довольна. Всё шло, как по маслу. - Да, это только половина истории. Дружок её этот, Аксельрод, теперь на нашей стороне. Я залила ему в уши про неё и Питерского, он сначала долго не верил, но в очередной раз, когда она ему сказала про Толю, он взбесился и обозвал его, они крупно посрались. В этот же день он написал мне, что верит во всё, что я сказала и пообещал помогать мне в нашем плане. Короче, эта идиотка после их ссоры пыталась покончить с собой. — блондинка уже доделала свой маникюр и вытянув руки одобрительно улыбнулась. - Гонишь. Откуда ты знаешь? — девушка сильно удивилась. Она никогда бы не подумала, что Максаева от простой ссоры наложит на себя руки. - Лёва рассказал. На следующий день он приходил к ней, типа извиниться, её не было дома. Пошёл к соседям, там тоже дверь никто не открыл. Поднялся на этаж выше и там ему какая-то бабушка рассказала, что вечером вызывали скорую молодой рыжей девушке, родителей не было дома и с ней поехал какой-то парень. А утром Пономарёвы всем составом поехали в больницу. Кстати, швабра оказывается живёт по соседству с Толей и всей его семейкой. — голубоглазая нахмурила брови, вспомнив этот факт. - Вот это новости. А этот Лев точно не обманывает? Вдруг он заодно с Максаевой? — доля недоверия проскочила в голосе длинноволосой - Нет. Деньги решают всё. — на устах Кристины появилась ухмылка. - Слушай, да всё даже лучше чем я думала. Ты лучшая, Крис. Скоро приеду и расцелую тебя. — Алина была рада итогам первой ступени их небольшого плана. Если говорить честно, то она не ожидала такой сообразительности от подруги. - Буду ждать, кисунь. Ладно давай, на проводе. — собеседница начала прощаться, так как нужно было сделать ещё много дел по дому, а мама уже скоро вернётся. Это только для других Кристина Лаймер была дерзкой и делающей всё, что хочет девушкой. На самом деле она боялась даже немного оступться или того, что о её поведении узнает мать. Их семья жила в Германии до того момента, когда у матери появился любовник и отец вышвырнул их из дома. Кристине было пять лет и она толком ничего не понимала. Повзрослев она стала искать причину развода родителей, так как все их знакомые говорили, что отец любил её больше жизни. Но постепенно пазл сам начал складываться в картинку. Почти каждую неделю в их доме появлялся новый «папа» и на утро убегал из дома, передвигаясь на цыпочках и наспех застёгивая рубашку. В итоге их гувернантка Алиша, знавшая очень давно и её мать и её отца, рассказала про бизнесмена из России, появившейся в жизни Марии двенадцать лет назад и про то, как ради него она бросила отца и переехала сюда. А затем и про то, что бизнесмен бросил её с ужасным скандалом. Тогда Кристину разрывала злость на свою мать. Она хотела высказать ей всё про её постоянных ухожоров, про её ночные посиделки на кухне с коньяком и про, то что ей абсолютно плевать на дочь, только если она не позорит их фамилию. Ведь Мария отнекивалась от неё деньгами и совершенно не интересовалась её жизнью, пока она не накосячит. За каждую провинность она получала добрую пользу обзывательств, крики, от которых соседи трижды уже вызывали милицию, а если мать была пьяной в «воспитательный момент», то на теле дочери появлялись синяки и ссадины. Противостоять ей Кристине просто не хватало смелости. Частично Марию можно понять. Четверть своей жизни она утопила в алкоголе и похоти. В большом количестве портнёров она действительно пыталась найти потерянного возлюбленного. У неё постоянная нехватка любви и мужских прикосновений. Его прикосновений… За то, что променяла любовь всей своей жизни на больнальную кратковременную интрижку и небольшую разницу в зарплате, она карит себя уже много лет. Но вернуть всё уже слишком поздно. Невозможно вернуть… - Давай. Люблю тебя. — в море фальши утопали слова Гариповой и искренность опускалась на дно. - Взаимно. — фраза сказана, как на автомате. Выработанная реакция за много лет. Алина положила трубку и развернулась на стуле к окну. Голову запрокинула на спинку стула и посмотрела на потолок. Губы расплылись в довольной улыбке и она блаженно закрыла глаза. - Ты думала, что это конец? Нет, Максаева, это только начало. — в пустоту сказала она.***
Что мы с вами знаем об утре? Солнце поднимается над горизонтом, всё заполняется теплом, природа просыпается и создаёт прекрасный пейзаж из утренних красок. Мы поднимаемся под песни птиц и встречаем новый день. Было бы здорово если всё было бы так… А что на самом деле? Ложимся в кровать, когда солнце уже готово нас будить. То, что мы не успели сделать вчера катострофически быстро перетекает в сегодня. Опять несколько часов сна, затем отвратительный и раздирающий уши, будильник. А для чего? Чтобы встать во сколько нам не хочется, чтобы пойти туда, куда нам не хочется, чтобы делать то, что нам не хочется. Это уже более правдиво и реально, не так ли? Хотите чтобы стало больне? Так всю нашу жизнь…от самого детства до старости и это никогда не закончится. Сначала мы встаём в детский сад, как будто лишние часы в постели и здоровый сон откинули бы нас назад в развитии. Затем школа и университет, куда мы не хотим вставать впринципе. А затем и работа, ради которой ты столько лет учился. Только вот, она не такая, как ты представлял. Всё не так интересно и сказочно, как в твоей детской мечте. И где же то желание изменить мир своими действиями? Пусть это сделает кто-то другой, а я не против поспать лишние пять часов…А старость? А что старость? Десятки лет раннего подъема и теперь ты на заслуженной пенсии, спи сколько захочешь. Спи хоть целыми сутками, тебе это можно, ты уже достаточно сделал, вставать больше некуда. Только вот незадача…что-то внутри всё ещё заставляет тебя подниматься в семь утра. Это уже, как рефлекс, как вбитая программа, это часть твоей жизни. Ты не можешь встать позже, уж слишком много лет ты приучался к обратному. И вот он, тот самый вечный цикл. Так будет у каждого… Утро отрезвляет. Всё, что было вчера теперь в прошлом. Новый день — новая жизнь, новые шансы. Новая страница в истории твоей жизни, начинай писать. Всё в твоих руках, текст может быть абсолютно разным. Можно начать всё по новой и кардинально поменять сюжет, можно писать продолжение прошлой главы и застрять ещё на день в прошлом. Твой выбор, только знай, что книга в любой момент может закончиться, просто захлопнуться и всё. Жизнь не спросит, успел ли ты дописать предложение и закончить главу.POV Лера.
Ранний подъём. Как всегда. Достало. Пепел и кофе. Как я устала. Вновь этот город, душащий до муки. Вновь эти люди. Вновь эти руки. Вновь силуэт знакомый до боли. Старые раны и снова пароли. И вместо сердца снова лишь пепел Те же мысли и те же всё цепи. Море «друзей» и горы насмешок. Мне пофиг на всё! Мой путь всю жизнь безуспешен. Не вижу дороги и смысла вставать. Какой в этом толк если всем наплевать? Утренний бред. Обыденный, нескладный и бессмысленный…Как всегда вобщем-то. Просто яркий пример того, что приходит с утра в голову человеку с глубокой депрессией. И знаете, строчки ни капли не обдуманны. Они идут от сердца, как бы ванильно это не звучало. Вот так, ты просто стоишь и смотришь в окно и в голове сами собой возникают строчки. Без обдумывания рифмы, мыслей, подходит это по смыслу или нет, всё так просто. Всё так не просто… Через пять минут я вновь поеду в школу. Бесит до дрожи. Снова одноклассники и тупые слухи за спиной. Всё как всегда. Снова Кристина будет висеть на Питерском и чуть ли не вылизывать его с ног до головы. Смешно наблюдать, как он морщит нос и корчит рожи на все её подкаты. Хотя в последнее время он этого не делает. Странно. - Лер, надевай куртку и выходи. Я буду тебя возле машины ждать. — торопливо говорила Лида из коридора и хлопнула дверью. - Хорошо. — в пустоту сказала я. Открыла окно и выкинула окурок. Забрав сумку со стола подошла ещё раз и посмотрела на двор. К чёрному пазику уже подходило всё семейство Пономарёвых кроме Ильи. Я пробежалась взглядом по окрестности и не нашла ни его, ни свою сестру. Я нашла их спустя пару секунд. Они подходили к машинам, мило беседуя. Зашибись, сестрёнка. Уйти без меня, чтобы поболтать с ухажёром. Отличный план. Подставь других, чтобы себе было хорошо. В твоём духе. Надеваю куртку и закрыв дверь, выхожу из квартиры. Подхожу к нашей машине. - Не заждались? — обеспокоенным голосом говорю я, пуская долю презрения в свой взгляд на сестру. - Нет. Поехали быстрее. — Лидия отводит глаза в пол и открывает дверь машины. Все садятся по местам и машины начинают двигаться к школе. Лучше бы у нас бензин закончился. А хотя зная Лиду, она бы и пешком два квартала заставила идти. - Ну как ночная работа? — не подколоть сестру, было бы крайне непростительно. Она сглатывает подступивший к горлу ком и поднимает, опущенные на несколько секунд вниз, глаза на меня. - Да так. Просто нужно было перевести старое оборудование на одну точку. — она крепко сжала в руках руль и наверное, поцарапала кожаный чехол. - Ночью? — поднимаю брови вверх, изображая удивление и недоверие. - Да. Просто одна фитнес-инструкторша захотела себе его и забрать. Просто днём начальница бы увидела и отняла за это пол зарплаты, так как думает, что мы всё на склад отвозим. — она иногда запиналась и ни разу не посмотрела мне в глаза. - Ну ладно, допустим я поверила. — не хочется слушать её глупые опровдания. Я же знаю, что она была с Ильёй. Поздно ночью он пропал куда-то и вернулся рано утром. Пусть и дальше думают, что я тупая и что они такие беспалевные. Просто надеваю наушники и погружаюсь в мир музыки. Она часто мне помогала. Спасает от ненужных разговоров и ненужных людей. В детстве я даже мечтала стать певицей и сочинять музыку. Мне так хотелось, чтобы люди слушали мои песни и вспоминали о чём-то важном. О чём-то светлом и чистом. Чтобы мой голос изменял судьбы и заставлял делать что-то большое и значимое, чтобы к людям возвращалось желание жить… Как я могу воодушевлять их на что-то и заставлять вспоминать приятное, когда сама не вижу в своей жизни никакого смысла… И вновь эти стены поганого грязного цвета. Белый — цвет чистоты, но он не подходит этому зданию. Ему никогда не быть чистым. Здесь все погрязли в фальши, обмане и предательстве. Но они не видят этого и с чистой совестью ложатся спать. С чистой… До звонка на первый урок ещё жалких пятнадцать минут. В этих стенах такое короткое время кажется вечностью и течёт до нельзя медленно. Вновь эти коридоры, ступеньки и кабинеты. Толпы учеников, несущихся кто куда. У всех свои заботы, все ходят парами или целыми компаниями и тут я… На меня смотрят как на призрака. И что во мне такого? Неужели я чем-то отличаюсь от этих инкубаторских… Инкубаторских! Питерский! Кстати, почему я иду одна? Каждое утро мы шли до кабинета вдвоём, даже когда я этого не хотела…Всегда я не успевала пройти и пары метров, как рядом со мной появлялся Толик. Шагал своей привычной походкой, держа руки в карманах и смотря в пол, будто бы он не специально идёт рядом со мной. Иногда он заводил разговор о какой-нибудь ерунде, поднимая мне настроение, но часто мы просто молча шли до кабинета. Так вот почему все так смотрят на меня. Я иду одна, они не привыкли к этому. Ну что же, привыкайте, хотя какое вам дело. Оглядываюсь назад и ищу знакомый силуэт. Он идёт позади меня и поймав мой взгляд, опускает глаза вниз. Да что с ним такое? Не то, чтобы меня сильно беспокоило это, но он ведёт себя крайне странно в последнее время. Вчера не с того, не с сего огрызнулся на меня и Лёню, а потом вообще перестал со всеми разговаривать. Отводит взгляд, при виде меня, а до этого смотрит на меня с каким-то презрением и…болью? Да не может быть. Бред. И Кристина эта…к чему это всё? Полная неразбериха. Захожу в класс и вижу абсоллютно привычную мне картину. Всё бонально и стереотипно, буд-то читаю книгу или смотрю фильм про школу. На первых партах расположилась компания из ванильных девочек и пары мачо-менов нашего класса. Такое ощущение, что у них один коллективный мозг и они пользуются им по очереди. Шаблонные шмотки тамблеровского стиля лишь жалкая пародия на американских учеников. Тонны макияжа на лицах девушек и литр лака на волосах парней. Они все, как под копирку. Не удивительно, что они не ходят по одиночке. С таким колличеством мозгов и огромной дырой вместо внутреннего мира и собственного мнения они просто не выживут по отдельности. Вся их компания это один единственный человек, способный существовать в этом мире, состоящий из десяти пустышек с одинаковым мнением и навязанными им стереотипами из интернета. Страшно, не противно, а страшно. Не ужели через пару лет все станут такими? Чуть дальше компания задротов, а за ними тройка ботаников. А знаете, они очень похожи, хоть и кардинально отличаются в своих целях и образе жизни. Но они все зависимы и живут в своем собственном мире. Одни в мире учебников и уроков, а другие во вселенной игор. Им просто не хочется жить в реальности, их мир куда интересней. Я не в праве их осуждать, у них хотя бы есть своё мнение и свои цели, в отличии от других. Им просто так лучше, не надо к ним лезть. Ну, а дальше изгои. Нет, это самые обычные люди. Но это понимают не многие. Из-за того, что «самым крутым девочкам класса», а точнее безмозглым амебам, считающим себя царицами всего мира, показалось, что они сумасшедшие или просто не такие, как они, эти люди стали чужими и одинокими. Просто королевы, у которых нет собственного разума, считают его наличие идиотизмом и показателем чудаковатости. Весело…даже смешно. Оказывается, существа без мозга умеют и даже имеют право делать выводы о людях. Хотя нет, всё же это не смешно. Мне снова страшно за наше будущее… - Ну что, Максаева, как настроение? Не хочешь ли расстаться с жизнью? Или порезы ещё не зажили? А, ну да, сначала все должны пожалеть тебя, а потом, когда все начнут забывать о тебе, ты сделаешь это снова. — гадкий писклявый голос раздался за моей спиной. О, как я скучала по этому. Отличный повод, чтобы повеселиться с утра. - Ну, показуха это в твоём репертуаре. Я не стану отбирать твоё внимание. А чего это ты в такой коротенькой юбочке? Ах да, не успела переодеться после работы. Сколько за ночь? — привычная манера общения. Как со мной, так и я. А всё же, откуда она узнала про вены? Это же знал только…Питерский! Вот сука! Не зря они так часто общаются. Он ей в красках описывает всю мою жизнь. Херов предатель! - Смейся, смейся. Скоро ты всё потеряешь. — обажаю доводить людей до такого состояния. Внутреннее напряжение. Ешё чуть чуть и дерьмо просто польётся потоком из её рта. - Мне нечего терять. Ну это, как тебе с твоими принцыпами и девственностью. — сейчас она точно взорвётся. - Ну тебе ли не знать о потере девственности. На сколько огромным был хуй парня твоей сестры? Ах да, тебя же напоили. — её голос звенит у меня в ушах. Мерзкая грязная сука! Как она смеет открывать свой оттраханный рот на такие темы! Ненавижу! Ненавижу их всех до каждой клеточки тела! Я уехала, чтобы забыть это всё. Я уже не вижу и не слышу ничего, мной управляет чистая и безконтрольная ненависть. Спустя секунду её крашенные пакли оказываются в моей руке. Я тяну со всей силой вниз, чтобы оторвать их к хренам, а потом избить её до потери памяти. Её визг проходит сквозь пелену злости и только ободряет и наполняет желанием бить её, пока она не начнёт молить о помощи, а потом ударить сильнее. Вдруз резкий рывок и её волосы вылетают из моих рук. Кто-то перехватывает мою руку и тащит из класса. Я поворачиваюсь и вижу того, кого хочу убить ещё сильнее. - Какого хрена ты творишь? Её отец посадит тебя далеко и надолго. — отвратительный голос Питерского. Бесящий до дрожи в коленях. - Сука! Я ненавижу тебя! Я доверяла тебе! Я рассказывала тебе всё, ничего не боясь! А ты предал меня, ебаный предатель. Жалкая крыса! Ты такой же, как твоя шлюха Кристина. Чтобы ты сдох, подонок. Я видеть тебя не хочу! — выкрикиваю это, как только могу. Весь коридор оборачивается на нас, но мне плевать. Разворачиваюсь и бегу, куда глаза глядят. Ненаивжу его! Как он мог? Я ожидала предательства от всех, но не от него. Он же защищал меня и говорил, что я нужна ему. Видимо, чтобы поржать и поиздеваться. Молодец, в очередной раз убил доверие к людям. Забегаю в туалет и закрываюсь в первой попавшейся кабинке. Дыхание сбивается и я еле вдыхаю кислород. Не плакать, только не плакать! Он этого не достоин. Ты не посмеешь, хватит уже слёз. Это всего лишь жалкий и лживый придурок. Ноги стали ватными и тело буд-то потяжелело килограмм на двадцать. Сползаю вниз по стене и кладу руки на лицо. Тяжело. Невообразимо плохо. Что-то давящее и щемящее внутри меня. Хочется исчезнуть из этого мира. Испариться или просто забыть всё нахрен. Какого чёрта всё опять так хреново? Ты вроде бы только успокаиваешься, как вдруг, всё вновь становится дерьмом. Так всегда. Надо привыкать, хотя это и так было привчкой. А он ведь не побежал за мной. Видимо всё это правда. Хотя на что я риссчитывала? Что спустя столько лет я найду человека, которому я смогу довериться? Глупо. Максаева, чем ты думала? Сигареты. Где сигареты?! Срочно нужно закурить! Тянусь к сумке и начинаю шарить рукой по карманам. Вытряхиваю всё её содержимое и наконец-то нахожу заветную упаковку. А где зажигалка?! Да какого хрена?! Я, блять, забыла её дома! Серьёзно?! Именно в этот день! Сука, как же я всё ненавижу! А может свалить отсюда? Не могу же я просидеть в туалете до конца занятий. Или могу? Нет, это уже бред! А что, уйду и скажу, что заболел живот. Да блин, как я уйду? Лида уже уехала, а если попрошу Илью, то он потребует справку. А может сходить к медсестре и наврать про то, что больна? Тоже нет, если я выйду и меня кто-то увидит, то скажет об этом учительнице. Вся школа видела, как я орала. Вот дерьмо! Супер! Я шесть часов просижу в туалете, потому что, как маленькая девочка боюсь выйти и посмотреть в глаза тому, кто меня предал. До чего ты докатилась, Максаева? Ты помнишь, как ты точно так же сидела в школьном туалете три года назад и захлёбывалась в слезах? Тебя предали... снова. Ну, как ощущения? Всё так же больно? Нет, не так мучительно, но всё же обидно. Ты уже просто сходишь с ума…***
Несколько часов Лера просидела в туалете. Точнее не так, проспала. От бессилия она просто заснула. Её разбудила, кричавшая на неё и громко тарабанящая в дверь, уборщица. Максаева сильно удивилась тому, что смогла проспать шесть часов на грязном и холодном полу. Больше её удивило то, что никто не разбудил её раньше. Очевидно в туалет заходило много людей, но никто даже не постучал в эту кабинку. К Толику тоже боялись подходить и даже смотреть на него. После того, как Лера накричала на него и убежала прочь, он сильно ударил кулаком в стену от наступающей злости. Он быстро понял, что к чему и устремился к Кристине. Та думала, что он идёт успокаивать её, но он грубо взял её за локоть и потащил всё в тот же злополучный коридор и грубо прижал к стене. - Если ты ещё хоть раз откроешь свой рот в её сторону, то я не посмотрю на то, что ты девушка и мне глубоко похуй на то, что за это сделает со мной твой богатый папочка. Поняла?! — он не кричал, он говорил это предельно тихо, но от его голоса Лаймер просто вжималась в стену. Никогда в жизни ей не угрожали и сейчас она готова была расплакаться. - Хорошо. — дрожащим голос сказал она. - Не слышу. — она вновь раздражала его и выводила из себя. Она напоминала ему маленькую, ненужную, пищащую собачку, которая без толку тявкает на всё подряд, не думая о последствиях. - Хорошо. — крикнула она и по её щеке покатилась слеза. - Тише будь. — рявкнул он и оттолкнувшись от стены, пошёл в класс. Все удивлённо смотрели на него и уже хотели полезть с расспросами, но идущая за ним, плачущая Кристина, отбила у них это желание. Он сжимал кулаки от злости и все уроки думал только о ней. Он хотел ей всё объяснить, но её не было в классе. Увидев её возле машины после уроков он хотел подойти и поговорить, но Лера закрыла дверь перед его носом. От накопившегося внутри него напряжения он пришёл в бешенство от её действий. Он и так пытался забыть о ней, а она вновь о себе напомнила. Сейчас он хотел что-нибудь ударить и выместить злобу на случайном прохожем. Лёня непонимающе смотрел то на Леру, то на Толю и пытался поймать взгляд хотя бы одного из них. Но эти двое с шумом закрыли дверь машины, не желая разговаривать. Он шумно вздохнул и стал ждать пока Илья переместит его в машину, так как Толе видимо было не до этого. Илья яно куда-то торопился и с силой давил на газ. Кузнецов ворчал, что сейчас они куда-нибудь врежутся, Евгении и Вова на весь салон кричали, что хотят кушать, а Толя просто смотрел в окно нахмурив брови и думал о сегодняшнем дне. В его голове проскочила мысль о том, что у них дома лежит Лерина бутылка пива и она о ней явно забыла. Питерский выпивал с парнями в детдоме и ему без проблем продавали алкоголь в магазине. Да и всё равно всем было плевать, что с ним происходит, по крайней мере, он так думал.***
В квартире Пономарёва царил, привычный всем членам семьи, хаос. Женя с братьями играли в лётчиков и бегали по квартире, расставив руки, крича что-то непонятное во весь голос и изображая самолёты. Илья, довезя детей до дома, уехал, как он сказал «по делам». Толя найдя и забрав желанную бутылку и взяв деньги из заначки, ушёл, ничего никому не сказав. Лёня пытался расспросить брата о его проблемах, но тот лишь холодно молчал в ответ. Смирившись с этим, инвалид пытался сделать уроки, не обращая внимания на этот шум. Раздался звонок в дверь и Кузнецов поехал в прихожую. Открыв дверь, он увидел знакомую девушку, которой как раз не хватало в этом переполохе. Лера стояла, прямо сказать, в домашней одежде. Волосы были собраны в неаккуратный пучок, мешковатый свитер с непонятным орнаментом, широкие штаны и большие меховые тапочки. Так ей было удобно и она знала, что Лёня не скажет ничего обидного в её адрес. - О, привет. — калека улыбнулся и отъехал от двери, тем самым, давая ей пройти. - Привет. — вяло сказала она и прошла внутрь. - Лера! — закричали дети и побежали к ней. Спустя секунду она была сжата в объятиях. Максаева измученно улыбнулась и уткнулась носом в голову Вовы. Как же ей хотелось иметь такую же детскую наивность и непосредственность. Не думать ни о чём и просто жить в своё удовольствие. - Ладно, малыши, всё, хватит. А то я сейчас растаю. — она потрепала волосы детей и немного шагнула вперёд, освобождаясь из этого капкана. Она села на диван и гномы побежали дальше играть в игры. - Чего пришла? — русый знал, что Лера не приходит просто так. Либо ей что-то нужно одолжить, либо просто провести время. - Помнишь бутылку, которую ты нашёл тогда? Ну…перед больницей? — она немного стеснялась говорить об этом, но старалась этого не показывать. — Так вот, можешь отдать её мне? — она боялась смотреть ему в глаза, ибо считала свою просьбу стыдной. - Зачем? — он прекрасно понимал зачем она ей, но хотел услышать это от неё, в надежде, что из-за стыда она перехочет пить алкоголь. - Просто. — рыжая не могла объяснить всех мотивов своего поступка, точнее желания его совершить. - Что у вас произошло с Толей? — голубоглазый тяжело вздохнул и требовательно посмотрел на соседку. - В смысле? — она прекрасно поняла о чём он. Лёню не проведёшь. - Ты думаешь я слепой? Я же вижу, что ты на него обиделась. Он ушёл ничего никому не сказав и на мои вопросы не отвечает. И тебе пиво просто так не понадобилось бы. — как обычно усиленно смотрит Валерии в глаза, требуя ответа. Она тяжело вздыхает и поднимает на него свой взгляд. - Ну… просто… — тяжело лгать человеку, который всегда готов тебе помочь — Я сегодня поссорилась с Кристиной и она стала говорить очень обидные вещи про меня, а он за меня не вступился и не помог мне, как он это всегда делал. А я с утра такая злая была, вот и вспылила, накричав на него. — голубоглазая пыталась сделать максимально грустное и правдивое лицо. Не хотелось ей вымещать всю свою злость и обиду на Лёню. - Да, Толя действительно очень странный в последнее время. - Кузнецов о чём-то задумался и с горечью посмотрел на Леру. - Не обижайся на него, это же Питерский. - советовал инвалид, уезжая в спальню. «Это же Питерский» - крутилось в голове у рыжей. Интересно, каждый его поступок обдумывается этой фразой? - Чёрт! - прокричал парень. Длинноволосая встала с дивана и быстро побежала за ним. — Бутылка пропала! - виновато посмотрел на неё он. - Вот дерьмо. - шёпотом сказала она.***
Ночь опустилась на город и нежно обняла горожан, даря тепло лунного света. Лёгкие отблески рассыпались по тёмным улицам. Небо затянулось матовым серым одеялом и закрыло яркое солнце, а вместе с ним и случившиеся во время всего светлого дня, события. Но объятий и тепла ночи хватило не всем. Остались полуночные странники, созерцавшие эту красоту тьмы, которые никак не могли погрузиться в царство морфея. Им не хватало ночного тепла и их тела разрывал холод мыслей и плохих воспоминаний… Два часа ночи. В квартире Максаевых царит мёртвая тишина. Лида давно спит и видит уже четвёртый сон, когда Лера не может даже сомкнуть глаз. У неё нет никакого желания спать, она стоит на балконе и тянется за, так нехватавшей ей, пачкой сигарет. Тонкие белые пальцы берут первую сигарету и поджигают её. Взгляд устремлён в окно. Она обожала ночь. Ночью её никто не трогал, это то время, когда она принадлежала самой себе и своим мыслям. Ужасно и прекрасно одновременно. Куда всё время спешат люди? Ладно утром, днём и вечером, но куда им нужно ночью? Шум машин по прежнему слышно даже в тёмное время суток. Он успокаивает, даёт понять, что не ты один не спишь в такой поздний час. Что ты…не странный. Максаева делает первую затяжку и погружается в мысли. Прокручивает в голове моменты с Питерским. Самые счастливые моменты… Смотрит на сигарету и на старую, потрёпанную упаковку. Становится немного противно за саму себя и она кидает все предметы в окно. Заторможенным взглядом смотрит вниз и глубоко вдыхает свежий воздух. - Ты слишком глубоко засел в моих мыслях. Проваливай куда подальше. — в пустоту говорит она и заходит обратно в спальню. Ложится в кровать и укутывается в одеяло. Только оно греет её холодными вечерами. Тепло разливается по телу и она расслабленно закрывает глаза от удовольствия. Как мало нужно для счастья, но так много нужно для спокойствия… Рыжие волосы рассыпались по подушке и напоминали языки пламени. Руки беспорядачно шарили по кровати, цепляясь за одеяло. Внутри всё сжималось и разрывалось от напряжения. Девушка сгибается пополам, ворочается и тяжело дышит. Не хватает воздуха, категорически не хватает воздуха. Резким движением она садится на кровать, подогув ноги и жадно вдыхает воздух. Голова резко стала тяжёлой и давящая боль пронзила Максаеву. Она потёрла виски, легла обратно на подушку и закрыла глаза от неприятных ощущений. Резкий шум прозвенел в её голове. Это был звонок в дверь, от которого она вздрогнула и открыла глаза. Сначала она подумала, что ей показалось, но спустя пару секунд в дверь снова позвонили, но уже несколько раз. Лера быстро встала и пошла к двери. По пути она посмотрела в комнату Лиды. Та крепко спала и видимо абсолютно не слышала шума. Максаева посмотрела в глазок и застыла на месте. Она прижалась к двери и прикрыла рот рукой, сильно кусая нижнюю губу. - Лера, открывай. Я знаю, что ты не спишь. — до боли знакомый голос, на который сильно повлиял алкоголь. Язык немного заплетался и некоторые звуки выходили не складно. Девушка решила открыть дверь и быстро выгнать его, пока Лида не проснулась. Она повернула замок и толкнула дверь. - Проваливай отсюда. — зло сказала она, увидев улыбающееся лицо. Толя растянулся в широкой улыбке, так как его догадки на счёт того, что Лера не спит подтвердились. - Не уйду, пока мы не поговорим и идти мне некуда. — он немного качнулся вперёд и затормозил рукой о дверной косяк. Он думал, что если придёт домой, то получит от Ильи. Хотя в таком состоянии слабо получалось думать. - Ты что пьяный? — она поморщилась от запаха алкоголя, исходящего от него. Она невольно задумалась о том, выглядит ли она так же, когда пьёт. Но она редко пьёт в таких колличествах. - И сексуальный. — пошло улыбнулся он и вскинул бровямм, на что она лишь закатила глаза. - Вали отсюда. Я не хочу тебя видеть. — рыжая стала выталкивать хулигана из квартиры. Она шёпотом выругалась, боясь, что её старшая сестра сейчас проснётся. Но этого не произошло, Лида по прежнему крепко спала - Да погоди ты! Я должен тебе кое-что сказать. — говорил он, сопротивляясь. - Своей Кристине расскажешь! — огрызнулась она и резко закрыла перед ним дверь. Лере было больно и неприятно видеть его сейчас. Она хотела ударить его, но сдерживала себя. Он хмыкнул и сел возле двери. - Я буду сидеть здесь всю ночь, если ты мне не откроешь и мы не поговорим нормально. — парень прижался к двери и запрокинул голову назад. - Сиди, а я спать пошла. Не забудь рассказать об этом свой шалашовке. — Валерия не собиралась уходить. Головная боль резко прошла при виде него. - Хотя бы через дверь выслушай. Всё равно идти некуда, хоть на коврике не зря посплю. — он жаждил слышать её голос и не случайно пришёл именно к Лере. Толя хотел наплевать на неё, но полтора литра пива решили обратное. Она вздохнула и лбом прижалась к двери. Она тоже хотела, чтобы он говорил. Говорил что угодно, лишь бы слышать этот хриплый голос, который так часто её успокаивал. - Почему некуда? Иди к себе или к своей мымре. — она хмыкнула и спустилась по двери вниз, находясь с ним на одном уровне. Теперь их отделяла лишь дверь. - Веришь, нет, но я знал, что ты скажешь именно это. — он улыбнулся своим словам, ведь действительно знает её, как облупленную. — Если приду домой, Илья убьёт меня, а про шалашовку…У нас с ней ничего нет. Более того я ненавижу эту суку и сегодня чуть её не задушил. Готов поклясться на чём угодно, что я ни слова не сказал ей о тебе, кроме тех, чтобы она от тебя отстала иначе я прикончу её. — он отпил из бутылки, которую принёс с собой и таскался с ней всю ночь. Питерский сделал последний глоток и поняв, что в ней больше ничего нет, кинул её на пол. А Илья ещё не появлялся дома и детей сегодня укладывал Лёня. - Почему я должна верить тебе? — грустно говорит она и опускает глаза в пол. И вновь она перед выбором. И вновь ей решать, довериться ему или нет… - Я хоть раз тебя обманывал? — одной фразы достаточно, чтобы перевернуть всё вверх дном внутри человека. Лера задумалась. Он ведь и вправду никогда ей не лгал. Она единственная, кому Питерский всегда говорил правду. Единственная, кому говорил всё, не боясь, что над ним будут смеяться. Тоже самое было и с Лерой. Она встала и открыла дверь, не смотря на то, что мозг отчаянно твердил, что нельзя пускать пьяного парня в квартиру. Он встал и посмотрел ей в глаза. - Ты мне веришь? — с надеждой сказал Питерский. Он не знал почему так нуждается в её доверии, но ему это было жизненно важно. - Может и зря, но да. — Максаева верила каждому его слову, хоть и очень не хотела этого. — Заходи, только тихо. — голубоглазая даже не знала где ему спать, но не хотела оставлять хулигана на лестничной клетке. Он расплылся в улыбке и зашёл внутрь. Анатолий немного покачивался при ходьбе и еле сдерживал равновесие. Лера стала думать куда его положить, ведь комнаты всего две и в одной из них спит Лида. Спать с парнем в одной постели не было в её планах. Почти не соображая она повела его в ванную, сочтя это идеальным вариантом. - Э, я тебе чё, водолаз что ли? Я не собираюсь, как рыба спать в воде. — запротестовал он, отказываясь идти внутрь. Девушка обречённо вздохнула и зажав ему рот рукой, чтобы он не кричал, потащила его в спальню. Видимо, им придётся сегодня спать вдвоём. - О, детка, ты решила сразу пойти в спальню. Не волнуйся, я буду нежным. — похотливо говорил он, падая на кровать. - Куртку хоть сними, алкаш малолетний. — она снимала с него куртку и ботинки, чтобы он не запачкал кровать и пол. - Да ты меня уже раздеваешь. — он ухмыльнулся. - А ты ведь сама не лучше. По твоему чья была первая бутылка, которую я выпил? — он не думал о чём говорит и с его языка слетало всё, что только приходило в голову. Лера застыла на месте и выкинув его ботинки, легла на кровать, повернулась к стене и накрылась одеялом. - Лер, ты что обиделась? Ну, прости, я же не специально. — он привстал на локтях и посмотрел на соседку. — Ну Ле-е-ер, — он приобнял её за талию и убрал волосы с лица. - Убери руки. — по её телу прошла волна мурашек. Его руки, как всегда были ледяными, но сейчас этого не чувствовалось. Этого тепла ей очень не хватало, но она должна была сопротивляться, чтобы это плохо не закончилось. - Неужели тебе не приятно? — прошептал он ей на ухо, пустив новую, более сильную волну мурашек по её телу. - Ты пьяный. Ты не можешь себя контролировать. — с дрожью в голосе, сказала она. Аромат алкоголя, смешанный с, так полюбившимся ей, одеколоном, сводил с ума. - А ты можешь? — Толя провёл от её уха до ключиц. — Всё дело в Лёне, не так ли? — он вдохнул запах её волос и зарылся носом в рыжие пряди. - Причём здесь Лёня? — она приподнялась на локтях и посмотрела на Питерского. Анатолий не стал подниматься и громко рассмеялся. - При чём здесь Лёня? Серьёзно? Ты уже не берёшь своего парня в счёт? — в его голосе была слышна насмешка. Максаева ошарашенно посмотрела на него. - Сколько ты выпил? Ты несёшь откровенный бред. — она немного прикрикнула на голубоглазого. Питерский резко встал и повалил её обратно на кровать, присев ей на ноги и прижав руки к подушке. Она испугано посмотрела на него и дёрнулась вперёд, в надежде выбраться. - Я несу бред? Максаева, ты выводишь меня из себя. Я видел, как вы обнимались на кухне, видел все ваши переглядки. — злость закипала в нём, когда он вспоминал всё о чём говорит. - Ты допьёшься до белочки! Ничего этого не было. Я не встречаюсь с Лёней. — она брыкалась и пыталась освободиться, но её руки крепко сжимали. — Отпусти меня! — ей стало страшно от того, что он может сделать с ней в таком состоянии. Он смотрел ей в глаза пустым взглядом. Чувство ненависти переполняло его. Хотелось отвоевать её, доказать, что она только его и никакие заумные инвалиды ему не конкуренция. Алкоголь внутри него пробуждал природные инстинкты при виде девушки. Грудь вздымалась от того, что она тяжело и часто дышала, было тяжело на это нормально смотреть. - Я тебе не верю. — прошептал он и впился в её шею. — Ты расплатишься за каждый взгляд на него. — Он засасывал её кожу, с силой давя на тонкую шею. Прикусывал белую плоть и горячим языком облизывал место укуса. От боли Максаева изгибалась под ним. Из глаз невольно потекли слёзы. - Толя, не надо, пожалуйста. Я ничего не делала. — жалобно шептала она, не в силах перейти на крик. Сознание Пииерского буд-то ударило током. Голос Леры отдался эхом в его голове и резко возился в мозг, отрезвляя его. Он оторвался от Валерии и посмотрел в её мокрые, от слёз глаза. Анатолий отпустил её руки и пересел на край кровати. Он взялся за голову и согнулся пополам. - Какой же я урод. Прости, я действительно допился до белочки. Я ухожу, прости меня пожалуйста. — Анатолий встал с постели и уже собирался уходить прочь, чтобы не смотреть ей в глаза. Длинноволосая вжалась в одеяло и смотрела на него. Ей не хотелось, чтобы он уходил. Ей было страшно и местами больно, но в основном…приятно. Его запах просто опьянял девушку и затуманивал рассудок. - Не уходи, пожалуйста. — тихо выдавила она. Питерский обернулся и удивлённо посмотрел на неё. Ему не верилось, что она не только не кричит на него и говорит, как его ненавидит, но ещё и говорит ему остаться. - Ты правда хочешь, чтобы я остался? Клянусь я к тебе и пальцем больше не прикоснусь, если ты не позволишь. — он присел на край кровати и из-под лобья, сочувствующе смотрел на голубоглазую. - Да. Я не хочу чтобы ты уходил. — с лёгкой дрожью в голосе сказала Лера. Питерский аккуратно лёг на край кровати и отвернулся к стене. Как же ему было стыдно в этот момент. Он проклинал каждую каплю, выпитого им пива. Алкоголь явно прибавил ему смелости и заострил реакцию. Не то чтобы он слишком много выпил, он часто столько пил и творил всякое, от драк до грабежей. Один раз он по пьяне домогался к своей знакомой, но у него не было желания изнасиловать её. - Толь, можно вопрос? — тихо спросила она, смотря в его спину. В её голове были весьма странные чувства. Она боялась его, но просто пьянела от его присутствия и ей было тяжело себя контролировать. - Конечно. — Анатолий повернулся к ней лицом. - Сколько ты выпил? — Лере хотелось знать, как можно было довести себя до такого состояния и из-за чего. - А это важно? — от её голоса голубоглазый вновь улетал в забвение. Такой напуганный, но в тоже время уверенный и с лёгкой хрипотцой. - Да. Я не верю, что можно так опьянеть с обычной маленькой бутылки пива. — она боялась произносить каждое слово, но на свой страх и риск задавала наводящие вопросы. - Это не одна бутылка, во мне примерно два литра. — он всё ещё трезво не соображал и не помнил точных цифр. - Но зачем ты столько пьёшь? — она ошарашенно смотрела на него. Для неё это было очень много. - А ты? — он усмехнулся и посмотрел на неё. Максаева опустила глаза вниз и задумалась. А и вправду, зачем? Зачем она пьёт? А если она когда-нибудь тоже допьётся до такого состояния… - Можно ещё один вопрос? — рыжая поднимает на него взгляд. - Поцелуй. — спокойно сказал он. - Что? — она опешила и удивлённо посмотрела на него. - Я отвечу тебе за поцелуй. — Толя протрезвел не на долго. Вновь она манила его к себе и притягивала, как магнит. - Придумай другую плату, я не буду тебя целовать. — ответила она. - Хорошо. Я задам тебе вопрос и ты честно на него ответишь. Никаких отмазок и ты не будешь увиливать от ответа. — к концу фразы он стал говорить шёпотом, боясь спугнуть. Лера потупила взгляд и подумала, что ничего откровенного он задать не сможет, а наоброт из-за того, что выпил сможет рассказать истинную правду. - Хорошо. — она набрала в лёгкие воздуха, боясь спросить. — Что с тобой происходит? Почему ты себя так странно ведёшь? Не разговариваешь со мной, не подходишь, напился ни с того, ни с сего. Со мной что-то стало не так? — она боялась его реакции, боялась, что не ответит честно. - С тобой всё офигенно, ты самая лучшая. — Толя улыбнулся её последнему вопросу, но принял серьёзный вид, вспомнив первый. — То что я хотел сделать с тобой, это крик моего подсознания. Ты с Лёней и это меня дико раздражает и отталкивает от тебя, но одновременно и манит. Это звучит, как бред, но мне плохо от того, что ты теперь его и я не знаю почему. — он говорил правду, не боясь её реакции. Сейчас он вообще ничего не боялся. Он не стал дожидаться её реакции Валерии, ему не хотелось её видеть. — Ты счастлива с Лёней? - всё, что ему хотелось знать, счастлива ли она сейчас и просто оставить её в покое. - Толь, — она коснулась его руки, заметив его напряжение. — Постарайся меня услышать. Я не встречаюсь с Лёней, мы просто друзья и ничего больше. Между нами ничего нет и никогда не было. На кухне мы просто обнимались, по дружески. Он рассказывал мне про свою жизнь и я решила его поддержать. — она разговаривала с ним, как с душевнобольным, выделяя каждое слово, ведь она прекрасно помнила чем закончился их прошлый разговор. - Ты серьёзно? — Питерский удивлённо смотрел на неё, понимая, что вёл себя, как идиот и чуть не совершил самую ужасную в мире ошибку. - Я пообещала говорить только правду. — она улыбнулась его реакции, осознав, что сейчас он действительно успокоился. - Лер, прости меня пожалуйста, я чуть такого не натворил. — он виновато смотрел на длинноволосую и крепко сжимал её руку. - Прощаю. — она посмотрела на их руки и улыбка спала с её лица. — Можно ещё один вопрос? — пока между ними стояла такая душевная атмосфера, она решила спросить то, что давно хотела. - Поцелуй. — широко улыбнулся парень. - Питерский, я не могу. — она опустила глаза вниз. — Ты пьяный и ты не можешь себя контролировать, ты знаешь чем это может закончиться. Я не хочу этого. Я серьёзно устала копаться в самой себе и не спать по ночам из-за этих вспышек. — ей до боли хотелось к нему прикоснуться, но приходилось сдерживать этот порыв. - Это будет просто поцелуй. Я достаточно пьян, чтобы не приставать к тебе потом после этого и недостаточно, чтобы позволить себе что-то без твоего согласия. Всё что сегодня произошло и произойдёт останется только здесь. Клянусь, я остановлюсь, когда ты скажешь. — он не понимал почему так хочет этого, но понимал, что ему это нужно. - Почему ты так хочешь этого? — Максаева задавала этот вопрос не только ему, но и самой себе. Почему она так хочет этого? - Не знаю. Давай сочтём это моей пьяной прихотью. — он усмехнулся и вновь поправил выбившийся локон Леры, заправив его за ухо. - Ты обещаешь, что не будет ничего больше обычного поцелуя? — мозг уже сдался сердцу и лишь подавал последние признаки разума. - Если ты этого не захочешь. — он пошло улыбнулся. Лера цокнула и закатила глаза. - Хорошо. Но ты пообещал. — ей было тяжело вообще что-то говорить…и о чём-то думать. Он лишь кивнул и продвинулся ближе. Они долго смотрели друг другу в глаза, боясь сделать первый шаг. Зрительный контакт, который невозможно было прервать. Как маленькие дети, которые понимали смысл слова «целоваться», но не знали, как это сделать и как преодолеть свой страх. Толя хоть и сам предложил этот шаг, но боялся прикоснуться к ней, боялся напугать её, снова сделать больно, забыть обо всём рядом с ней, раствориться в ней, опьянеть, потерять контроль. Лера боялась, что она перестанет владеть собой и вновь потом будет жалеть, не в силах смотреть на него и даже нормально заснуть. Но их приближение не могло длиться вечно. Между их лицами оставались лишь миллиметры. Но каждый очень боялся двинуться на этот самый миллиметр. Но когда губы Леры уже касались губ Питерского, дразня и маня к себе, Питерский резко двинулся вперёд и прижался к лицу девушки. От неожиданности она ахнула и приоткрыла рот. Толя запустил свой язык, покусывая её нижнюю губу и играя с её языком. Он понимал, что растворяется. Что вновь пьянеет, от того, что она рядом. Что ещё чуть чуть и он перестанет думать о том, что делает. Лера осознавала, что отключается. Она ненавидела запах алкоголя, но сейчас он сводил её с ума. Хотела утопать в нём, заглатывать этот запах на полную и растворяться в нём. Питерский просто срывался с цепи. Он еле сдерживался, лежа с ней рядом, а сейчас просто сходил с ума. Все нежности отошли на второй план, алкоголь вновь заиграл в молодом человеке. Он грубо взял девушку за бёдра и прижал к себе. Она ахнула и простонала ему в губы. Так делал только он и ей это нравилось. Ей было противно за себя, но она обожала, когда Питерский делал, так как мог, был самим собой. Неотёсанным, грубым, но в тоже время осторожным и нежным. Он знал на какие точки давить и к чему и как прикосаться. Голубоглазый понял простую истину. Лера настоящая только ночью. Сейчас она такая, какая есть. Не сопротивляется, а делает то, что хочет. Лохматит его волосы, цепляется и тянет за них, прижимаясь ближе, проводит по его щеке, вызывая толпу мурашек по его телу. Манит каждой клеточкой своего тела, своей бархатистой кожой, мягкими волосами, нежной шеей и пухлыми, сочными губами, который он готов целовать вечно. Толя берёт её за талию и тянет, заставляя приподняться и двигается ближе, давая знак о том, чего он хочет. Рыжая понимает намёк почти на подсознательном уровне и садится на его живот, приподнимаясь, чтобы не давить своим весом и расставляет руки возле его головы, не прерывая поцелуй. Питерский вновь тянет её за талию, заставляя лечь, чтобы ей было удобно. Лера касается своим телом его, вызывая приятную дрожь у обоих. Она запускает руку ему под футболку и проводит пальцами по кубикам пресса, заставляя его застонать ей в губы и вздрогнуть под её прикосновениями. Поднимаясь выше она дотрагивается до его груди и начинает водить руками по его телу. Толя изгибается под её тонкими пальцами и резко переварачивает девушку, кладя её на кровать, отрывается от её губ и вновь прижимает руки её кровати. Она не успевает очнуться от забвения, наступившего от всех его прошых действий, как парень снова впивается в её шею, засасывая кожу рядом со старым засосом. На этот раз Валерия не чувствует боли и лишь кладёт руки на его спину и прижимает его к себе. Она запрокидывает голову и закрывает глаза от посасываний, чередующихся с укусами и зализыванием ран. Толя проводит языком по её шее, осталяя влажную дорожку. - Питерский... - бессильно простонала она на волне экстаза. Это раззодорило его. Он обожал, когда она произносила его кличку. Из её уст это звучало так звонко, звучно и сексуально, что он не мог сдерживаться. Толя прикусил мочку уха Леры и потянул её вниз. Он проводил руками по её животу и шее, исслелуя её тело и каждый его миллиметр. - Толя, нам нужно остановиться. - еле дыша говорила Максаева. Она чувствовала, что они вот вот достигнут точки невозврата и перейдут грань. - Ты уверена? - он оторвался от её лица и так же тяжело дыша, отодвинулся от неё. - Да. - почти задыхалась она. - Если продолжим, то потом будем жалеть. - она закрыла глаза, пытаясь вернуться в реальность. - Ты права. - тихо сказал он. - Давай просто уже ляжем спать и как договаривались, это в прошлом, забыли. - Он восстановил дыхание и отвернулся к стене, накрыв их одеялом, которое лежало скомканым на краю кровати. Лера тоже перевернулась на бок и провела рукой по шее. Она шикнула от боли, дотронувшись до двух богровых засосов. - Что случилось? - спросил голубоглазый, услышав звкук. -Ты мне засосы поставил. Больно. - длинноволосая не хотела поворачиваться к нему. Не хотела смотреть в глаза. Толя усмехнулся и снял футболку. Лера ошарашенно посмотрела на него, но затем всё же обратила внимание на его спину. Там красовалось несколько неглубогих царапин. Она расширила глаза от удивления. -Это я сделала? - всё ещё с удивлением, говорила Максаева. -А кто-то другой мог это сделать? - он засмеялся и лёг обратно. -Извини. - виновато сказала она. -Ты тоже прости. Я не хотел...хотя нет, хотел. - сказал хулиган и засмеялся. Лера повернулась и стала слегка пинать его ногами. -Дебил. - от этого он смеялся лишь громче и стал отбиваться. - Может ты футболку оденешь? - Валерия заметила, что он лёг обратно, так и не надев футболку. -Жарко тут у тебя. Или ты боишься не сдержаться? - он пошло улыбнулся и посмотрели на неё. -Идиот. - пробурчала она. - Спи уже. - она повернулась на другрй бок и еле заметно улыбнулась. Он подвинулся к ней и прижался, обнимая её за талию. Он не видел ничего странного в этом жесте. -Ты чего? Убери руки. - она убрала его руку, но он вернул её на место. -И не подумаю. - Питерский зарылся носом в её волосы и закрыл глаза. -Придурок. - прошептала она, но не стала сопротивляться. -Лер, а что мы завтра скажем остальным? Как Лиде объяснишь? - сонно пробормотал голубоглазый. -Скажем, что ты потерялся и нашёл дорогу только ночью и потерял ключи. Дома будить никого не хотел, вот и припёрся ночью. - Лера зевнула и натянула одеяло по выше. -Ты просто гений. - нежно сказал Анатолий и поцеловал соседку в макушку. Она улыбнулась и прижалась ближе к нему. -Толь, спасибо тебе. - прошептала Максаева. -За что? - невнятно сказал он. -За всё и даже за то, о чём завтра забудем. - она подняла взгляд на парня. -И тебе тоже. - Питерский улыбнулся и ещё раз вдохнул аромат её волос. Сейчас он не жалел ни о чем. Ни о том, что напился, ни о том, что пришёл к ней, ни о том, что отказался спать в ванной и ни капли не жалел о том, что заставил её себя целовать. А она ведь забыла вопрос...Он широко улыбнулся, поняв, что она тоже сейчас ни о чём не жалеет и закрыл глаза. - Спи, маленькая. - пролепетал он, это вышло как буд-то само собой, автоматически. -Спокойной ночи, извращенец. Я ведь была права. - Лера вспомнила, как раньше его постоянно называла и расплылась в улыбке. Он ведь и в правду своего рода извращенец и сегодня это доказал. Толя усмехнулся, тоже вспомнив этот момент. У них уже появились некие прозвища, которые им было приятно слышать и вспоминать их яркие моменты. Лера и подумать не могла, что не будет стесняться его после такого. То, что делал с ней Питерский было у неё впервые. Раньше она стеснялась его даже, когда он говорил пошлые шутки, а теперь...Что с ней произошло? Ещё утром она ненавидела его больше всех на свете, а теперь спит с ним пьяным в обнимку. И ей плевать на то, что скажет завтра Лида, на то, что она возможно не сможет даже смотреть на него и на то, что на её шее теперь два огромных засоса, которые кто-то может увидеть. Это метка...его метка. Знак того, что она принадлежит только ему. Никто не знает, забудут ли они это и станут жить, как прежде или нет, но понятно одно - их отношение друг к другу поменялось в лучшую сторону. И это всё не важно. Важно лишь то, что его тёплые руки обнимают, продрогшую от холода, белую кожу. На этот раз тёплые... А кому надо думать о завтрашнем дне? Нужно жить настоящим и получать удовольствие...