Инь-Ян

      Девять часов утра. Высокая рыжеволосая девушка стоит на автобусной остановке. Нижняя часть серого, как осеннее небо, пальто поднимается от ветра. Длинный, казалось, туго завязанный шарф развивался и тянулся навстречу потокам воздуха. Глаза девушки щурились от холода. В мыслях она проклинала всё на свете: сестру, которая уже должна была ехать с ней домой, но ещё даже не приехала, маму, которая предложила ей столь идиотский вариант времяпрепровождения на ближайшие пару месяцев.

Два дня назад.

      Лида сидела на кухне, смотря в окно, и попутно попивала чай. Девушка размышляла о прошедшем дне. Проблем у неё хватало. Она не могла найти работу, мужа, завести семью. Она боялась всего, чего только можно бояться. Маленький ребёнок, который не может всерьёз воспринять этот мир и побороть свои страхи.       Что у них с Ильёй? Любовь? Может ли рыжеволосая знать, что это такое? Она никогда в жизни не любила. Вот так: взрослая девушка и не знает простых вещей. От малейшего взгляда Пономарёва по телу Лиды бежали мурашки, и внутри всё сжималось. Это ли любовь? Всем понятно, что сердце бьётся быстрее у кареглазой не просто так. Все понимают, что она влюблена, но не наша рыжеволосая малышка, она отрицает наличие таких чувств к патронату.       От размышлений юную мечтательницу отвлёк громкий рингтон телефона. Взглянув на экран, она увидела маленькую надпись - "Мама". - С чего вдруг? - произнесла Лида. Она всегда говорила свои мысли вслух, думая, что так проще для неё самой.       С подозрением взяв телефон, девушка нажала зелёную кнопку. Телефон у кареглазой достаточно старый, но она не нуждается в новом, у неё не было потребности идти в ногу со временем и бежать за модой. - Да? - начала диалог девушка. - Алло, Лида? Мне нужна твоя помощь, - на том проводе раздался до боли знакомый голос. Женщина тараторила быстро, но отчётливо, с присущей ей низкой нотой в голосе. - Вот теперь я не удивлена. Ты не звонишь мне без повода, - в голосе дочери ярко выражались сарказм и презрение.       Женщина на том конце провода тяжело вздохнула. Ведь её дочь была права, они действительно до ужаса редко общались. - В общем, Лид, разговор очень серьёзный. Лера избила свою одноклассницу и никому не говорит почему! Этот случай уже не первый, и меня хотят лишить родительских прав. Нам дали три месяца на исправление, в течение которого она не должна нарушать никаких правил, законов - ничего, понимаешь?! - голос матери надрывался, Лида впервые слышала мать такой. Рыжеволосая опешила и, казалось, вот-вот заплачет. Девушка не умела выносить боль, как физическую, так и моральную. Если маму лишат родительских прав, то она станет сиротой. А всё из-за этой маленькой дряни! Лида любила сестру, но иногда та переходила все границы...       Если быть точнее, то Лера просто стирала их и чертила свои собственные. В семье этого никто не поощрял, но и как такового наказания за её выходки никогда не было. Та лишь едко ухмылялась, скаля зубы, и с вызовом смотрела на происходящее. Но в голубых глазах редко, когда можно было прочитать заинтресованность в своих поступках, скорее так, для веселья. Белые руки коснутся подпалённых и жёстких, пепельно-рыжих волос, и отнюдь не грациозная девушка уйдёт прочь, не спрашивая разрешения. Не держа осанки, немного сгорбившись, но подняв вверх острый нос с крохотной искривлённостью.       Надпись "Life is not according to the rules" ярко впивалась в кожу и порочила тонкую, белую, казалось бы, девственную кожу на спине девушки. Но кого это волновало? Об этом никто даже и не догадывался.       Анастасия Павловна была слабохарактерным и мягким человеком. Она пыталась исправить повадки дочери, но всё тщетно. У девушки не было друзей, она сама не хотела их заводить. Пила алкоголь, это не было ни для кого секретом, но курение оторва тщательно скрывала. - Понимаю, мам. Что я-то могу сделать? - на самом деле Лида не представляла, как она может помочь, но что-то сделать хотелось. - Лид, ты только не кричи. Просто, понимаешь, я никак не могу справиться с этой засранкой, я не имею права её бить, иначе её заберут завтра же. Лид, я уже не выдерживаю, доченька! Забери её, пожалуйста, к себе, постарайся её образумить, умоляю тебя! - женщина уже рыдала в трубку.       Девушка была в шоке. Как она, та, которая не может разобраться в себе, может образумить Леру? Но другого выхода просто нет. Больше родни у их семьи не было. - Я согласна, - вздохнув, сказала кареглазая. - Ой, доченька, любимая, спасибо тебе! Я сейчас пойду покупать билет и потом напишу тебе, когда она приедет. Ещё раз спасибо, золотце! - мама была как никогда счастлива.       Сбросив трубку, Лида облокотилась на спинку стула и положила ладони на лицо.       От неё теперь зависит судьба их семьи. Что же ей делать?