Новый ученик

***

— М-21, ты не замечал ничего странного в поведении Фауста? — спросил Франкенштейн спустя несколько дней после разговора на балконе. — Мм, нет, ничего такого. Молчать больше стал. В остальном, такой же. — пожал плечами оборотень, не отрываясь от чтения книги. Ли задумчиво обвел взглядом сидящих модификантов и вампиров, остановив свой взгляд на Ноблесс, словно ожидая какого-то совета. Но ничего такого не последовало. Рейзел лишь молча поставил пустую чашку на блюдце и многозначительно вздохнул. — Прошу прощения, господин. — очнувшийся от своих раздумий, мужчина ушёл за новым чаем для хозяина. С того самого разговора, Фауст перестал выходить на балкон, проводя всё больше времени в выделенной ему комнате. Красивая, но чужая, она была отталкивающе уютной и совершенно точно раздражала всем, что в ней было — мягкой кроватью, тёплым светом настенных ламп, рисунком идеально наклеенных обоев, запахом кондиционера для белья и лёгким ароматом больницы, что всегда исходил от Франкенштейна. Раздражало. До ужаса, проникающего под кожу. До злобы, опутывающей сердце. До слёз, то и дело идущих из красных глаз. И некуда деться. Из этого ада нет спасения. Не было. Звонок телефона, набатом ударивший по ушам, стал тем самым спасением, которого так жаждал юноша. — Добрый вечер, господин Ли. Прошу прощения за столь поздний звонок, я только сошёл с самолёта. — говорил чуть хрипловатый тёплый голос на том конце линии. — Добрый вечер. Не беспокойтесь, я пока не собирался ложиться. — тем же вежливым тоном отвечал ему Франкенштейн. Но на душе стало совсем неспокойно. Словно должно было произойти что-то… — - Меня зовут Уинслоу Кин. Я адвокат и друг семьи Вервольф. — и не дав блондину сказать и слова, мужчина тут же продолжил — Не так давно мне сообщили о том, что вы приютили у себя Фауста, когда Юкари умер. Хотел бы выразить вам признательность за заботу о нём. — Не стоит… — вклинилась, не услышанная адресатом фраза, сказанная аккурат в короткую паузу. — И сообщить, что уже завтра я заберу его домой. — Уинслоу улыбнулся, открывая дверь квартиры. — Ничего… Но зачем его забирать сейчас? Его состояние только стало… — начал было Франкенштейн, но его перебили. — Простите за такую неприятную откровенность, но ему будет лучше доживать оставшееся время дома, с кем-то родным, а не у чужого человека. — пожилой человек вздохнул, снимая пальто — Домашняя обстановка и присутствие того, кого он знает с детства, может оказать хорошее влияние на его здоровье и он проживёт гораздо дальше, нежели находясь в стрессовом состоянии в чужом для него доме. Разве я не прав, господин директор? — мужчина устроился на кресле. — Да, вы правы. Думаю, я просто слишком волнуюсь и с вами ему действительно будет лучше. — - Ли от чего-то не слишком охотно это признавал. Думалось, что здесь парню будет лучше. Но видя изменения в поведении Фауста, его отстранённость и мутные зрачки, плавающие в красных белках, эта уверенность улетучивалась, как лёгкая дымка. — Да, вы правы. Вы можете забрать его прямо из школы, если вам удобно. — Да, пожалуй. Напишите мне, когда у него заканчиваются уроки. Я подъеду и заберу его. — в телефоне послышались гудки и Франкенштейн перевёл обеспокоенный взгляд на силуэт юного подопечного, сидящего в своём кресле у ступеней, ведущих на первый этаж. — Когда Уинслоу заберёт меня? — в голосе юноши слышалось едва скрываемое волнение. — Завтра после школы. — как-то совсем неуверенно ответил Ли. — Наконец-то… — шорох катящихся по ковру колёс становился всё тише и вскоре исчез где-то за дверью спальни.