You Would Never Know

Гермиона проснулась раньше Северуса. Всё из-за ужасной ночи и кошмарных снов. Надо было попросить у мадам Помфри зелье Сна без сновидений. Судя по картинке за окном, было около семи утра. Профессор Снейп всё ещё спал как младенец, чему Гермиона была очень удивлена. Одевшись, она села на соседнюю с ним кровать слева от него. Как же ей хотелось, чтобы он знал о том, что она чувствует, но в то же время больше всего этого не хотела. Ей нравилось мечтать об этом. Пребывая в задумчивости, девушка улыбалась, глядя на спящее лицо Снейпа. Он так изменился после войны. Будто помолодел. Но был таким усталым. Гермиона осторожно убрала с его лица прядь волос, падающих на глаза. Как же она была рада, что он в безопасности, что он жив. Она обратила внимание, что бинты, которые она вчера наложила, сбились на одну сторону. Гермиона убрала их и про себя отметила, что мазь практически залечила раны. Но всё же тонкие и глубокие порезы оставались. Наверняка ещё будут кровоточить. Ему бы запастись этой мазью. Девушка взяла пузырёк с тумбочки и нанесла немного геля на ранки. Когда она положила мазь на место и вновь посмотрела на Снейпа, она увидела его открытые глаза. - Профессор, - Гермиона на секунду испугалась, - Вы проснулись. - Сложно не проснуться, когда о мою шею трутся чьи-то руки. Гермиона покраснела и тихо сказала: - Я лишь хотела обработать ваши раны, сэр. - Я это понял, мисс Грейнджер. Снейп сел в кровати, а Гермиона поспешно отошла подальше, чтобы больше не вторгаться в его личное пространство. - О, доброе утро, мисс Грейнджер и Северус! - радостно воскликнула вошедшая мадам Помфри, - Рада, что вам обоим лучше. - Доброе утро, - ответили одновременно Снейп и Гермиона. - Северус, могу я попросить вас отвести нашу героиню в Большой зал? - Нет-нет, я не голодна... - Мисс Грейнджер, вам нужно есть. Гоняясь за лысым психом без носа, вы совсем исхудали! Гермиона услышала за спиной смешок. Прежде чем пойти в Большой зал, она умылась, а когда пришла на завтрак, Снейпа там ещё не было. А из друзей были только Джинни и Невилл. Они читали Ежедневный пророк. - Что-то интересное? - спросила Гермиона, положив себе на тарелку два тоста. - О, привет, - отозвалась Джинни, - Да вроде ничего, всё ищут сбежавших Пожирателей. Папа сказал, Орден Феникса постепенно восстанавливается и занимается этим. - А это что? - Гермиона указала на первую страницу газеты. Невилл передал ей газету, а сам принялся за завтрак. Джинни и Гермиона склонились над статьей. "Пожиратель смерти Люциус Малфой вместе с женой и сыном предстанут сегодня в полдень перед судом, который соберется в полном составе. Министру придется решить, как сложится дальнейшая судьба семьи Малфоев, которые после смерти Тёмного Лорда остались на территории Хогвартса, когда имели шанс на побег и поиск укрытия от власти. Как ни странно, никто из данной семьи не утверждает, что на них было наложено заклятие Империус, чего, конечно, все и ожидали. Люциуса Малфоя и его жену Нарциссу доставят сегодня утром в Министерство магии четырнадцать мракоборцев, которые уже три недели окружают Малфой-Мэнор, никого не впуская и не выпуская. Сына вышеупомянутых людей доставит из школы чародейства и волшебства герой войны и кавалер Ордена Мерлина I степени Северус Снейп. До суда семья Малфоев не была отправлена в Азкабан по личному решению Министра магии. Читать далее: стр. 8" Гермиона не стала открывать восьмую страницу. Она подняла глаза и нашла за соседним столом Драко Малфоя. Ей было безумно жаль его. Она прекрасно понимала, что если бы не отец, который в молодости ввязался в Тёмную магию, не было бы этой статьи в газете. Но всю семью непременно должны оправдать. Насчёт Люциуса Гермиона уверенна не была, но Нарцисса! Она рисковала жизнями всех своих родных, когда врала Волдеморту о том, что Гарри мёртв. Её вёл материнский инстинкт, но это никак не преуменьшает её заслуги. А Драко. Тогда, в Малфой-Мэноре. Он прекрасно знал, что перед ним Гарри Поттер. Даже если бы у него было напрочь стерто лицо, Драко всё равно было бы понятно, что это Гарри. Хотя бы по той причине, что вместе с ним в Мэноре был ещё и Рон, да и Гермиона. У них-то лица изуродованы не были. - Всем доброе утро, - сказал Гарри, когда они с Роном сели за стол. - Гарри! - Гермиона резко повернулась к другу, - Ты рассказал Кингсли о том, что Нарцисса Малфой спасла тебя? - Э, нет, - ответил Гарри, - А что? - Ты хоть кому-то говорил об этом? - Только вы знаете. А что здесь происходит? - Малфоев сегодня судят, - Джинни передала Гарри газету. Гарри поправил очки и прочитал статью. - Всё равно их посадят, - сказал Рон, запихивая в рот половину булки. - Рон, если бы не они, то всё, возможно, было бы по-другому! - крикнула Гермиона. - Вообще-то, Гермиона права, Рон, - отозвался Гарри, - Нарцисса действительно спасла меня, рискуя всем. Да и Драко тоже не навредил. Ещё и волшебные палочки мне отдал. - Нужно что-то сделать! - воскликнула Гермиона. - Но что? - спросил Гарри, - Заявимся в зал суда и скажем: "Здрасьте, волшебники и волшебницы Визенгамота! Не сажайте Малфоев в Азкабан, они хорошие"? - Гарри! - Гермиона ударила его газетой по голове, - Мы уже не раз пробирались в Министерство магии, помнишь? - Трудно такое забыть, тогда погиб Сириус, да и мы чуть коньки не отбросили. А потом ещё и меня расщепило! - сказал Рон. - Так что нам мешает сделать это снова? - Гермиона умоляющим взглядом посмотрела на Гарри и Рона. - Ребят, я в этом не участвую, - откусывая яблоко, сказал Рон, - Того и гляди, нас тоже в Азкабан запихнут. - Гарри, ну давай! - Гермиона схватила его за руку, - Посмотри на Малфоя! Тебе его не жалко? - Ладно, давай, - согласился Гарри, - Составим план. - Я с вами, - отозвалась Джинни. - Кого-нибудь из учителей будем ставить в известность? - спросил Гарри. - Можно, хотя какой смысл, - ответила Гермиона, - Вряд ли кто-нибудь одобрит эту идею. Да и к тому же помощь нам не нужна. Можем трансгрессировать прямо ко входу для посетителей. А министр сейчас Кингсли, да и мы - герои войны. Вряд ли будет то же самое, как когда мы убегали от Яксли. Гермиона, Гарри и Джинни отправились в их временные комнаты, где решили, как и что сделают. Слушание начинается в полдень, значит нужно прийти туда чуть позже, минут через пятнадцать после начала. До этого ребята помогали разгребать заваленные классы. Северус Снейп всё время оказывался рядом, и от этого у Гермионы всё валилось из рук. К счастью, Гарри всегда успевал подхватить. В половине двенадцатого, когда все отдыхали в Большом зале и объедались маленькими бутербродиками, в дверях появился Снейп. Гермиона как всегда проводила его взглядом, за что получила от Гарри в бок локтём. Северус подошёл к Малфою, что-то тихо сказал ему, и они оба направились к выходу из Большого зала. Гермиона, Гарри и Джинни, только они исчезли из виду, вскочили, и побежали переодеваться. Ровно в полдень троё гриффиндорцев стояли возле неприметной телефонной будки. На приказ электронного женского голоса: - Назовите цель посещения. Гарри ответил: - Спасти Малфоев от пожизненного заключения в Азкабане. Будка пропустила их, и они поплыли вниз. Люди, почти все, узнавали их, здоровались, улыбались. Но им нужно было в самый низ, в зал суда. Стоя перед входом, Джинни сказала: - Пятнадцать минут первого. Вы уверены, что мы сможем? - Нарциссу и Драко обязаны, - сказала Гермиона и распахнула дверь. Все глаза устремились на них. Зал ничуть не изменился. Гарри сразу вспомнил суд над Каркаровым. Но клетки с шипами не было. Стояли три деревянных кресла. Наручниками был скован только Люциус. Нарцисса и Драко просто сидели. Малфой-младший, увидев троицу, впал в крайнюю степень отчаяния и, прикрыв лицо рукой, буркнул матери: - Ну вот, теперь нас точно посадят. - А! Мисс Грейнджер, Гермиона! Рад, что с тобой всё хорошо! - воскликнул Кингсли, - Гарри, Джинни! - затем Кингсли прокашлялся, вспоминая, что они не на семейном ужине в доме Уизли, и уже тоном гордого министра произнёс, - Что вы здесь делаете? По какому праву вы ворвались на закрытое слушание? - Простите, министр, но мы пришли дать показания, - проговорила Гермиона. - Но вы не были указаны в списках свидетелей, - сказал кто-то из зала. - Да, это так, - ответил Гарри, - Но вы не можете посадить их в Азкабан. Кингсли снова прокашлялся, заглушая голоса, загалдевшие в зале. - Мистер Поттер, - он с напором посмотрел на Гарри, глазами указывая на дверь, - мы все ценим вас и уважаем ваше мнение, как и мисс Грейнджер и мисс Уизли, но это закрытое слушание и... - Ну так выслушайте нас! - воскликнула Джинни. - Всё, нам точно конец, - с истеричным смешком сказал Драко. Нарцисса сидела с каменным выражением лица, но глаза её улыбались. Она знала, что всё будет хорошо. Чего нельзя сказать о Люциусе. Тот теребил цепи на собственных наручниках и не поднимал глаза. Видимо пытался сообразить, чем заслужил защиту самого Гарри Поттера. Гермиона увидела Северуса. Он сидел на несколько рядов выше министра, практически за ним. Его лицо как всегда не выражало никаких эмоций, но Гермионе показалось, что он немного удивлен и заинтересован. - Министр, волшебники и волшебницы Визенгамота, - начал Гарри, сделав несколько шагов вперед так, что оказался перед подсудимыми, - Нарцисса Малфой спасла мне жизнь. Охи и ахи прокатилась по залу, а Рита Скитер что-то яростно строчила в блокноте, а рядом с ней и её прыткопишущее перо. Кингсли постучал молотком. - Мистер Поттер, не могли бы вы нам объяснить, как же подсудимая спасла вашу жизнь? - Могу, очень даже. Когда Волдеморт решил, что убив Северуса Снейпа, он завладеет Бузинной палочкой, он отозвал своих людей и сказал, что ждет меня в лесу. Я направился к нему. Он пустил в меня Аваду и по идее, я должен был быть мёртв. Но когда я упал, моё сердце так колотилось, что мне казалось, его и в Хогвартсе слышно. Волдеморт приказал миссис Малфой проверить, жив ли я, - говорил Гарри, и все с замиранием сердца слушали его, а тишину нарушала лишь писанина Скитер, - Я не знаю, как она это сделала, но когда она сказала: "Мёртв", Волдеморт ей поверил. Если бы Нарцисса сказала, что я жив, он пустил бы в меня ещё одну Аваду и вы все, - Гарри обвел рукой весь зал, - были бы мертвы. Можете благодарить её, - Гарри двумя руками указал на Нарциссу, отойдя в сторону. Все переглядывались друг с другом, перешёптывались, очень-очень тихо. Гарри посмотрел на Джинни и Гермиону. Те улыбались и кивали ему. - Что ж, спасибо, Гар... мистер Поттер, я думаю, мы пересмотрим наше решение насчёт Нарциссы Малфой. А что касается... - Это ещё не всё, - теперь вперёд вышла Гермиона, и она была готова поклясться, что Снейп чуть-чуть улыбнулся. - Мисс Грейнджер, мы слушаем вас, - сказал Кингсли. - Когда мы с Гарри и Роном были в лесу, в поисках крестражей, на имя Волдеморта было табу. И Гарри случайно произнёс его. Нас нашли егеря. С ними был Сивый. Я наложила на Гарри жалящее заклинание, но они всё равно потащили нас в Малфой-Мэнор. Беллатриса Лестрейндж попросила Драко Малфоя проверить, Гарри это или нет. Конечно, он знал, что это Гарри. Но он не выдал. А когда между нами и хозяевами дома, вернее, с Беллатрисой, началась борьба, Драко отдал нам волшебные палочки. Шёпот возобновился и становился всё громче и громче. Кингсли, переговорив с человеком по правую от него руку, постучал молотком. - Спасибо за эту информацию, мисс Грейнджер. Гермиона стояла перед министром, делая глубокие вдохи и выдохи и дрожала всем телом. Почему-то ей очень хотелось спасти эту семью. - Есть какие-то сведения о Люциусе Малфое? - спросил министр. Гарри с Гермионой переглянулись с ужасом в глазах. Про Малфоя старшего хорошего сказать нечего. Да и Гарри планировал помочь только Нарциссе, про Драко он вообще забыл, слава богу, Гермиона помнила. - Есть. Это был громкий голос Джинни. Все на неё обернулись. Гарри с Гермионой одарили её вопросительными взглядами. Джинни прошла между ними и встала напротив министра. - Мисс Уизли, прошу вас, - сказал министр. - Почти весь прошлый год я была в Хогвартсе. Амикус и Алекто Кэрроу издевались над нами как могли. Несколько раз мы пытались дать им отпор. Мы - это я, Невилл Долгопупс и несколько других. А один раз нам очень сильно досталось. И мы не выходили из нашего убежища два дня. Все очень проголодались, и мы с Невиллом решили пробраться на кухню и попросить у домовиков немного еды. Мы даже не успели дойти до нужного места, как наткнулись на Амикуса. Ещё несколько секунд и Круциатусы посыпались бы на нас, но тут появился мистер Малфой. Он шёл к профессору Снейпу в кабинет директора. И он остановил его. Мистер Малфой что-то сказал ему, что-то вроде, что сам хочет с нами разобраться, а его ищет Алекто. Кэрроу ушёл, а Малфой отпустил нас. Гарри с Гермионой в недоумении таращились на Джинни. Перо Риты Скитер скрипело как никогда, а разговоры между волшебниками становились всё громче и громче. - Спасибо вам всем за эти показания, - через какое-то время сказал Кингсли, - Если это всё, то я прошу вас покинуть зал суда. Они согласно кивнули и направились к выходу. Гарри посмотрел на Малфоев, ободряюще кивнул Драко. Гермиона посмотрела на Северуса и, поймав его взгляд, смущенно отвернулась и поспешила выйти. - Почему ты никогда не рассказывала мне это про Малфоя-старшего? - спросил Гарри у Джинни, когда они все вышли из Министерства магии и оказались на богом забытой улице Лондона. - Потому что этого не было, - ответила Джинни, а Гарри с Гермионой замерли на месте, потеряв челюсти на земле, - Что вы там встали-то? - Джинни обернулась. - Ты соврала суду? - первой оправилась от шока Гермиона. - Надо же было спасать его задницу. - Обалдеть, - отозвался Гарри, - И очень даже правдоподобно, - он растянулся в улыбке и обнял Джинни за талию. - Да, Джинни, очень неплохо, - оценила Гермиона. - Спасибо, - улыбнулась Джинни и ответила на поцелуй Гарри. Гермиона сразу почувствовала себя третьей лишней. - Вернемся в школу? - предложила она, когда Гарри и Джинни перестали целоваться. - Может погуляем чуть-чуть по Лондону? - предложил Гарри. - Отличная идея! Помнишь, ты мне обещал здесь что-то показать, как только война закончится? Вот, война закончилась, теперь показывай! - ответила радостная Джинни. - Вы идите, ребят, а я в Хогвартс вернусь, - улыбнулась друзьям Гермиона. - Точно? - Уверена? - Да-да, конечно, купите мне молочную шоколадку с... - С цельными лесными орехами, - одновременно продолжили два лучших друга Гермионы. Девушка улыбнулась, раздался хлопок, и она исчезла. - Мисс Грейнджер! - к Гермионе направлялась МакГонагалл, а лицо у неё было такое, будто ничего хорошего сейчас не будет, - Потрудитесь сообщать мне, когда вы с мистером Поттером и мисс Уизли надумываете покинуть школу. Я как-никак отвечаю за вас. - Профессор, - улыбнулась Гермиона, - но мы же сейчас не учимся! И мы совершеннолетние. - Мисс Уизли еще нет семнадцати, но в любом случае, я не хочу, чтобы с вами что-то случилось, мисс, - уже более добродушно сказала МакГонагалл. - Конечно, профессор, только теперь нам ничего не грозит. Ведь сумасшедший детдомовец мёртв! МакГонагалл оценила цитирование и улыбнулась уже совсем довольно. Затем попросила Гермиону помочь в одном из классов на четвертом этаже. Гермиона столкнулась с Кикимером, у которого на шее висел поддельный медальон. Он возглавлял небольшой отряд домовиков, которые помогали со строительством. - Хозяйка Грейнджер! - проговорил Кикимер и впервые в жизни поклонился ей почти так же низко, как Гарри. - Привет, Кикимер! - радостно ответила тронутая Гермиона. Спустя несколько часов профессор Снейп был в Хогвартсе. Он не ведал причины данного рвения, но ему не терпелось поговорить с Грейнджер. Во-первых, он был уверен, это была её идея появиться в зале суда со своими показаниями. Во-вторых, он хотел сообщить ей, даже немного похвастаться, что в наспех придуманную историю Джинни Уизли поверили все. За исключением самого Северуса, конечно. Для начала потому, что он опытный легилимент. Ну и в общем-то, Люциус Малфой ни разу не появлялся в школе. Тем более не стал бы нарываться на Кэрроу ради того чтобы спасти задницу какой-то Уизли. И в-третьих, ему не терпелось увидеть её искрящиеся глаза. Грейнджер, которая без разрешения отвечает наизусть выученные строчки, задает миллион вопросов и всё делает беспрекословно, Северусу нравилась гораздо меньше. Ещё его очень заботил один неопределенный момент. Он отгонял его в самые глубины своего сознания, но все же возвращался к нему каждый час или два. Когда Грейнджер ворвалась в кабинет директора и увидела, что он жив. Её реакция. Что бы она значила? У Северуса было три варианта. Первый - она была очень огорчена его чудесным выживанием. Но этот вариант сразу отпадает, потому что тогда на лестнице она спасла его и произнесла два слова, которые очень запали Северусу в душу: "Прекратите умирать". Второй вариант - очень странно выраженная радость. Но с другой стороны, не на шею же бросаться. И третий - удивление. Это, конечно, больше всего подходит. Да он бы сам удивился, если бы вдруг увидел, что мертвый человек жив. Северус сам не знал, почему он всё-таки выжил. Казалось, всё правильно. Он должен был умереть. Он выполнил своё предназначение. Отдал дань памяти Лили Поттер (он уже давно прекратил называть её в своих мыслях Лили Эванс, потому что она именно Лили Поттер), Гарри получил воспоминания и всё узнал. И уже было неважно, что что-то из них Поттеру не стоило знать, хотя бы потому что это не его собачье дело. Но тогда, находясь на волосок от смерти, Северусу было всё равно. Он должен был убедить мальчишку пойти к Волдеморту. Иначе ничего бы не вышло из всей этой чертовщины. Благо Дамблдор оказался прав, и Гарри был крестражем. Если бы парень ещё и умер просто так, то провал был бы полный. Все усилия, все жертвы напрасны. К счастью, он жив и все счастливы. Счастлив ли сам Северус? Он не был уверен. Но одно он знал точно. Его вернули на этот свет, чтобы жить заново. Предыдущую жизнь он посвятил совсем не себе. Волдеморту, Дамблдору, Лили, даже Поттеру-младшему. Но не себе. Сейчас он был уверен, что теперь должен жить для себя. Но у Северуса было ощущение, что он что-то упускает. Что-то, ради чего ему и даровали новую жизнь. Вот это что-то, оно совсем близко, но как только он готов схватить это, оно ускользает. Это сводит с ума. Своё чудесное спасение Северус считал смертью и возрождением. Подобно Фениксам. Жизнь до спасения он назвал "до смерти", а то что происходит сейчас "после возрождения". Так вот до смерти ему казалось, что он родился для того, чтобы спасать мальчишку, любить Лили и всё делать во имя Лили. До смерти была любовь, по крайней мере ему казалось, что она была. После возрождения Северус начал считать, что это совсем не то. Он с ужасом замечал, что образ Лили ускользает из его сердца. Он так привык к ней, она согревала его в самые отчаянные моменты, когда хотелось послать всё к черту: Дамблдора, Поттера, Волдеморта и просто покончить с собой. Но этот образ, образ Лили заставлял его снова и снова вставать на ноги. Теперь же Северус, обдумывая всё это, перестал чувствовать её. Он всё больше верил в то, что сам себе всё это придумал. Чтобы в его черной и холодной жизни было хоть что-то приятное. С другой стороны, как так? Как он мог так заблуждаться в самом себе? Он пришел к выводу, что сам во всем виноват. Пряча настоящие эмоции, чтобы их никто не знал и не видел, он сам в них заблудился. Пока Северус сидел в подземельях и копался в себе, Гермиона, Гарри, Рон и Джинни закончили на тот день с классами, поужинали и отдыхали в своих комнатах. - Зря я с вами не пошел, - дулся Рон сам на себя. - Сам виноват, - ответила Гермиона, отламывая для каждого по кусочку шоколадки, которую принесли Гарри с Джинни. Купили они не только шоколад, но и разнообразные сладости и вкусности, набитые в два огромных пакета из магловского супермаркета "Tesco". Рон избавил своих друзей от необходимости есть всё, что принесли Гарри и Джинни. - Я бы посмотрел на лица Малфоев, когда вы ворвались туда, - с набитым ртом продолжал Рон. - Драко решил, что мы начнем поливать их грязью, - усмехнулся Гарри. - Нарцисса как всегда - гордая аристократка, - продолжила Гермиона. - А Люциус коленки рассматривал и наручники, - закончила Джинни, а все рассмеялись. - Как будто ему мало времени будет в Азкабане наручники изучать, - хмыкнул Рон. - Узнать бы, как всё закончилось, - Джинни откинулась на диване, а Гарри обнял её за плечи. - Завтра в пророке наверняка напишут, - пожала плечами Гермиона. Друзья улеглись спать около одиннадцати, но Гермиона была так взволнованна, что уснуть не могла. Тихо, чтобы не потревожить Джинни, она выбралась из кровати, натянула ненавистные кеды, в которых она ходила по лесам ещё во время войны, и вышла из комнаты. Гермионе сейчас больше всего хотелось попасть на Астрономическую Башню. Там было ужасно холодно. Всё потому, что эту Башню ещё даже не начинали отстраивать. Разваленные стены, ступеньки, будто в воздухе висят, камни валяются повсюду. Но всё же вполне реально туда попасть. Сохранились перила, на которые можно облокотиться и наблюдать неописуемой красоты вид. Гермиона подумала о том, что именно здесь погиб профессор Дамблдор. Как долго они все думали, что Снейп убил его. По факту он действительно убил, но для Дамблдора это была огромная услуга. Едва ли он хотел погибнуть от руки Беллатрисы или зубов Сивого. Уж лучше верный друг, который просто спасает бедного старика от мучений. Хоть Гермиона и думала, что Снейп окончательно на Тёмной стороне, предатель, Пожиратель смерти, это почему-то не мешало ей всё ещё испытывать к нему эти нежные чувства. Разумеется, она пыталась от них избавиться. Конечно, Гермионе, по её мнению, было бы проще влюбиться в Гарри, чем в Рона, но у Гарри была, есть и всегда будет Джинни. Гермионе не место в этой идиллии. Пришлось пытаться увидеть в Роне нечто новое, что заставило бы её полюбить его. И когда он вернулся к ним, эта милая история про её голос из деллюминатора немного тронула её. Но увидев Снейпа в Большом зале в Хогвартсе, она поняла - ничего не изменилось. Невозможно разлюбить его. - Мисс Грейнджер. Гермиона подпрыгнула от неожиданности. Сердце пропустило пару ударов, а затем застучало, как ненормальное. - Профессор Снейп, я... я... я просто... - Что вы делаете здесь глубокой ночью? К тому же, находиться тут небезопасно. Вы подвергаете опасности и себя, и меня, не говоря уже о ваших друзьях, которые не переживут, если вы разобьетесь, рухни эта башня прямо сейчас! Пятьдесят баллов с Гриффиндора! - Но, сэр, подсчёт баллов сейчас не ведется, - слегка улыбнулась Гермиона. - Да плевать, - буркнул Снейп. Нужно же было ему отыграться хоть на ком-то. Гермиона с трудом отвернулась от Северуса, чтобы не напрягать его своим взглядом. Они стояли в молчании несколько минут. Она - у перил, он - на несколько шагов позади. Через какое-то время она сказала: - Он умер здесь, - Гермиона провела рукой по перилам, - Упал вниз. Он лежал там, на траве. И все собрались вокруг. Мы дрались с Пожирателями и пришли позже других... Дрались... Если бы не зелье Гарри, мы бы погибли... Мы... Мы подошли, а там уже стояли все. Я протискивалась, хотела выйти вперед и посмотреть. Вышла. Посмотрела. А затем хотелось убежать назад. В тот момент мне хотелось бы вечно стоять и сражаться с Пожирателями, вместо того, чтобы пережить ту одну секунду, когда я увидела его на траве. Гермиона вдруг резко обернулась и посмотрела на Северуса. Он её слушал, глаза были устремлены на неё, губы чуть приоткрыты. Она вспомнила, с кем разговаривает. - Простите, - прошептала она, - Вам неинтересны все эти... - Продолжайте. - Что? - переспросила Гермиона и посмотрела Северусу в глаза, вопросительно вскинув брови. - Продолжайте, - повторил тот и подошел к перилам, вставая справа от Гермионы. Она сглотнула, отвернулась от него, посмотрев вниз, и продолжила: - Я стояла впереди всех. Он был прямо передо мной. Мне казалось, что сейчас он встанет и скажет что-то вроде: "О, добрый вечер! А я тут на звёзды смотрел, вот и уснул. Лимонную дольку?", - Гермиона заметила, что губы Снейпа чуть-чуть дернулись в направлении вверх, - Но он не встал. Слева от меня стояла МакГонагалл, и я посмотрела на неё. Никогда я не видела её такой. Только по её лицу я осознала, что только что произошло. Только когда Гарри опустился рядом с профессором на колени, я поняла, что уже никогда не будет как прежде. Я весь год переживала, что Гарри обходил меня по Зельеварению благодаря вашей книге, при этом сам ничего не делал. И вот вдруг всё рухнуло. И мне так хотелось вернуться снова в то время, когда мои проблемы заканчивались на отсутствии нужной книги в библиотеке. Гермиона помолчала. Снейп тоже. Затем она подняла голову и посмотрела на него. - Простите, сэр, я не должна была. - Не извиняйтесь. Они стояли еще немного. Кажется уже была почти половина первого. - Каково вам было, стоять здесь и убивать его? - вдруг спросила Гермиона. - Я думал о победе. Я знал, что это шаг к ней. Волдеморт доверился мне полностью. Оставалось только надеяться, что Поттер не будет тупить очень сильно, а хотя бы не больше обычного. Сначала я подумал, какого чёрта они потащили вас с собой. А потом решил, что всё правильно. Без вас они бы и пяти минут не продержались. Хотя должен признаться, я недооценивал Поттера. И немного перегибал палку. Мисс Грейнджер, не смейте плакать. Гермиона посмотрела на Северуса и, улыбнувшись, покачала головой. - Я не плачу. Уже всё выплакала. - Выплакали, когда безмозглый рыжеволосый болван бросил вас и Поттера на произвол судьбы? Гермиона резко крутанула головой. - Откуда вы знаете? - Вы взяли с собой портрет Финеаса. Он постоянно докладывал мне всё, что ему удавалось подглядеть и услышать из ваших разговоров. Иначе как бы я послал вам Патронуса. - Я видела ваши воспоминания. Снейп закатил глаза: - Ну ещё бы. - Вы запретили называть меня грязнокровкой. Почему? Какое вам дело? Малфой тысячи раз произносил это слово при вас, а вы ничего не говорили. - Помолчите, мисс Грейнджер, либо скажите что-нибудь менее глупое. Они снова молчали. Теперь намного дольше, чем раньше, но, как ни странно, никого из них это молчание не смущало. Гермионе казалось, что комфортнее молчать с кем-то, чем одной, а Северус просто не чувствовал себя одиноким. А молчание он любил всегда. - Больше всего я ненавижу эту войну за смерть, - шёпот Гермионы почти не нарушил тишину. - Без смертей никак. - Фред, Римус, Тонкс. Даже маленький Колин Криви. Как их похоронили? - Достойно. Римус и Нимфадора лежат в одном гробу. Гермиона снова помолчала. А затем продолжила: - Фред. Фред и Джордж. Они больше всех верили в победу. Они всегда вселяли в нас надежду. Своими шутками, всякими вещицами из их магазина. Даже простой улыбкой. Они никогда не отчаивались. Джордж потерял ухо, но это ни насколько не испортило его. Он оставался таким же Джорджем. А теперь Фреда нет. Его нет. Улыбнется ли Джордж ещё хоть раз? Придумает ли очередную шутку? Изготовит ли новый товар для магазина? Я не знаю. Но я бы все отдала за это. Они были одним целым. Кто теперь закончит за Джорджа фразу? Кто теперь прочитает его мысли лишь взглянув ему в глаза? Каково ему смотреть в зеркало и видеть там Фреда? - Гермиона посмотрела на Северуса полными слёз глазами, а он смотрел на неё всё время, пока она говорила, - Скажите мне, как? Снейп молчал. Гермиона несколько минут тоже. - Римус. И Тонкс. Как это отвратительно. Всё повторяется. Гарри потерял родителей. Обоих сразу. И Тедди. Вы знали, что у Римуса и Тонкс родился сын? Римус так отчаянно боролся со своей любовью. Не хотел обременять свою любимую. Он же оборотень. Но как же так, почему ему было невдомёк, что женщине, которая любит, всё равно, кто ты, как ты выглядишь. Даже на то, в кого ты превращаешься в полнолуние. Тонкс так любила его. А Римус утверждал, что он ей не пара. Возраст, оборотень, что ещё, он думал, может разлучить их? Тонкс доказала, что ничто их не разлучит. Она такая отважная. Пошла за ним в схватку, зная, что оба оттуда не вернутся. Я бы тоже пошла. И даже смерть их не разлучила. Она права, умереть вместе лучше, чем жить без него. Почему же война рушит такие прекрасные жизни? Гермиона отчаянно старалась не заплакать. Она больше не хотела плакать при Северусе. Во-первых, не хотела быть слабой. Во-вторых, ему наверняка плевать на её слезы. - Фред Уизли, - вдруг тихо, но так ясно, заговорил Снейп, - И Джордж. Сколько всего они наделали. Но признаться, ничего лучше и профессиональнее, чем болото, с которым Амбридж справиться не могла, я не встречал. Их "амортенция", - Северус скривил губы, - такая глупость, но чуть ли не ежедневно слизеринцы приходили ко мне за противоядием. Я всегда знал, что их место не в школе. Просто ждал, когда это дойдет до них. У этих парней могло быть блестящее будущее в их области. Как жаль, что нельзя работать без половины себя, - Гермионе не верилось, что Северус может говорить такое, тем более ей, - Римус. Он был очень хорошим человеком. Если честно, я очень жалею, что не сказал ему это, когда мог. Было столько времени, но я не воспользовался ни одной возможностью просто сказать ему, что он настоящий мужчина, - Снейп хотел было упомянуть о том, что только один Римус никогда не сделал ему ничего плохого в школе, но решил этого не делать, - Что насчёт Тонкс, я считаю, вы заблуждаетесь, мисс Грейнджер. Он не хотел портить молодой и красивой девушке жизнь. Впусти он её в свою жизнь, с каждым днем будет всё сложнее выпустить. Придется жениться, но если любишь, зачем грузить её такой обузой. Рано или поздно она захочет ребёнка. Но как же она не понимает, что не нужен ей ребенок от оборотня. - Профессор Снейп, вы меня извините, но это вы ни черта не понимаете, - Гермиона подняла голову выше обычного и, пока до неё не дошло осознание того, что она только что сказала, она продолжила: - Тонкс мучилась без него. Он - её единственная любовь. Ей было плевать, оборотень он, вампир, кто угодно! Будь он великаном, она вышла бы за него замуж. Мы не выбираем, в кого влюбиться. И выпускать из жизни не нужно. Римус потерял столько времени, которое мог бы провести с любимой женщиной. А все из-за собственных предрассудков. Вы бы видели его лицо, - Гермиона улыбнулась, - когда он сообщил о рождении сына. Это был самый счастливый момент его жизни. - Он обрекал её на страдания. - Нет, - Гермиона улыбнулась и покачала головой, - Он подарил ей лучшие дни её жизни. Северус посмотрел Гермионе в глаза. Ему хотелось улыбнуться, но репутация не позволяла. Поэтому он отвернулся. Но ответить ему было нечего. У каждого своя правда, рассуждал он. Если ей хочется верить в то, что у Римуса и Тонкс была бы идеальная жизнь - ради бога. - Профессор, я, пожалуй, пойду, - тихо сказала Гермиона, повернувшись по направлению к ступеням. - Давно пора, - буркнул тот и легонько подтолкнул её к лестнице, - Я провожу вас. У входа в комнаты Гермиона остановилась и повернулась к Северусу. - Профессор, а что решили с Малфоями? Ему хотелось ответить, что она узнает это из пророка и покинуть её на интригующей ноте, но он сказал: - Я так понимаю, заявиться в Министерство, вашей головы идея, - Гермиона кивнула, - Так и знал. Хвалёное гриффиндорское благородство. Драко и Нарциссу оправдали. По всем пунктам. - А мистер Малфой? - Пять лет в Азкабане, - ответил Снейп, а Гермиона закрыла рот руками, - Я думаю, это лучшее, на что он может рассчитывать. Спокойной ночи, мисс Грейнджер. Снейп развернулся и через секунду пропал из виду. Гермиона зашла в комнату, разулась и легла в кровать. Она вдруг подумала о том, что эта ночь - лучшая в её жизни.