Он просто хотел помочь

— Она улыбнулась мне в клубе и я сразу понял, что это судьба, — слукавил Нацу, хитро приподняв уголки губ, на миг погружаясь в воспоминания. Впрочем, этот миг затянулся. Я захожу в клуб, словно король. Хотя, я и есть король. Очередная гонка за престиж всей Магнолии выиграна, благодаря мне. Я особенно горд. Это мой первый крупный выигрыш. Меня со всех сторон встречают бурные овации, крики, свистки. Друзья же скорее усмехаются, когда видят, как я выделываюсь, но даже в глазах Титании я читаю искреннюю радость за мою победу.  Мне хочется кричать от счастья.  — Я угощаю, веселись народ! — кричу я в порыве захлестнувшей меня радости и начинается бурная пьянка. Грей развалился рядом со мной на диване и начал расхваливать двух «охуенных» светловолосых сестер Штраус, якобы недавно присоединившихся к нашему клубу. Несчастный тогда ещё не встретил Локсар… Прямо после впечатляющих описаний Фуллбастера, народ принялся скандировать мое имя, привлекая на танцпол. Что делать? Я сегодня востребован. Приподнимаюсь с насиженного места, слегка покачиваясь от количества алкоголя в крови и мысленно начинаю жалеть, что в таком состоянии вообще лезу на танцпол. Скидываю серую толстовку, оставаясь в черной майке. Хэппи коварно мне улыбается и врубает другую отбивку. С этим, кажущимся смутно знакомым ритмом, в голове сразу вспыхивает воспоминание о видео, которое он мне недавно показывал, где парень, казалось бы уже «дошедший до кондиции», вываливается на улицу и, падая прямо на землю, в последнюю секунду успевает подставить руки, делает всем телом волну и буквально вскакивает как ни в чем не бывало. Ухмыляюсь. Очередной раз покачнувшись (правда уже специально), лечу на пол и выделываю незамысловатый трюк. Легко вскакиваю, окидываю замутненным зрением шокированно-восторженные улыбки знакомых лиц, смазавшиеся из-за легкого головокружения, и полностью отдаюсь во власть музыки. Свободные быстрые движения, захватывающие все тело, сменяются намеренно замедленными движениями ног. Четкий ритм заставляет мгновенно сменять одно другим, и выглядит как будто мечусь куда-то. Проходят минуты, на лице загорается дерзкая улыбка. Толпа вокруг ревет, хотя сам я порядком уже выдохся. Очередной раз ухожу куда-то в сторону. Рваное дыхание. Чувствую как капельки пота проступили на лбу. Развязный легкий кач, перенос веса на другую ногу. Резкий поворот, наклон и не менее эпичное, чем начало — падение на колени. Разгоряченную толпу захватывает взрыв одобрения. Тяжело дыша, поднимаюсь. В голове стоят радостные вопли окружающих. Алкоголь в крови словно сожжен пламенем. Рассеянно киваю развеселившимся приятелям и теперь уже абсолютно ровной походкой направляюсь к выходу на задний двор, к свежему ночному воздуху.   Улица встречает меня черным ночным небом и тусклым светом, исходящим от фонаря и стоящего неподалеку автомата с газировками. Иду прямо к нему. Вытаскиваю из кармана джинсов мелочь и покупаю ледяную воду. Жадно поглощаю половину, проливая часть воды на свое же тело, и, не задумываясь, выливаю оставшееся на свою голову. Встряхиваю волосы, чувствуя неземное блаженство от наступившей прохлады, и замечаю чуть поодаль от себя девушку. Она стоит, чуть скорчившись, возле фонаря. Тут ее тело словно прошибает током, по нему проходит волна, и ее тошнит на тротуар. Я покривился от нелицеприятной картины, но глаз почему-то не отвел. Она еле-еле стояла на ногах, ухватившись за фонарь и кое-как поддерживая вес тела. — Эй, тебе помочь? — кричу я и выхожу из тени, быстрым шагом направляясь к незнакомке. В это время девушке становится совсем плохо, и она просто медленно сползает по столбу фонаря. Подхожу к ней, аккуратно сажаю, а сам бегу за водой обратно к автомату. Спустя пару минут мне удалось окончательно привести её в себя. Она слабо улыбнулась и произнесла одними лишь губами «спасибо». Впрочем, в благодарности я не нуждался. Я помог ей подняться и, несмотря на все её протесты, заставил дойти до автомата и под моим зорким взглядом съесть ещё и пару плиток горького черного шоколада. Наконец, я смог нормально разглядеть её. Она стояла полубоком от меня в коротком черном платье, выгодно оттеняющем её странные, совсем белоснежные, короткие волосы и задумчиво играла с одной прядью, положив одну ладонь поперёк талии. Тут наши взгляды пересеклись. У нее были неприлично голубые глаза. Серьёзно, настолько голубых просто не бывает! А губы, со слегка стершийся алой помадой были упрямо поджаты. В голове прозвучал голос Фуллбастера: «И в придачу обе блондинки! Волосы, правда, совсем белые… Представляешь, белые волосы и голубые глаза? Разницы между ними почти нет. Только у младшей, Лисанны, волосы короткие…» — Ну и зачем ты помог мне? — задала она странный, для пострадавшей, вопрос, вырвав меня из воспоминаний. Несколько секунд мне понадобилось, чтобы переварить его. — А ты бы прошла мимо? — задал я встречный. — Мимо какой-то блюющей шлюхи — да, — сказала, как отрезала. — Высокого же ты о себе мнения, — ухмыльнулся я. — Я разве говорила что-то о себе? Я говорила лишь о том, как тогда выглядела, — холодно ответила она и, развернувшись на каблуках, собралась уходить. — Кстати, ты действительно ничего не говорила. Как же так получилось, что ты оказалась здесь, на улице? — не отставал от неё я и повернул её в сторону лестницы, ведущей на крышу. Секунды замешательства и она, решив, что я так просто не отстану — следует за мной на крышу клуба. Мы поднялись. — Местная площадка для душевных разговоров? — улыбнулась она, заметив пару-тройку шезлонгов с пледами и деревянный ящик с пивом в углу. Клянусь, в этот миг она была воплощением очарования. — Выпиваем здесь с друзьями, когда шум клуба надоедает. Естественно, все это только летний антураж, — улыбаюсь я, давая краткое пояснение. Короткая пауза. Оба успели вдохнуть ночной воздух. Который на крыше почему-то казался в разы чище. — Я думаю, мне что-то подсыпали, — хмуро повела бровями девушка, прервав тишину. — Никто из наших бы этого не сделал, — я помрачнел, словно меня самого обвиняют. Девушка хмыкнула. — Раз ты так много времени проводишь здесь, значит, и знаменитого «Саламандра» знаешь? — тут я заметил странный блеск в её глазах. Ого, не знает, как я выгляжу, совсем новенькая в клубе… Забавно. — Знаю, — коротко ответил я, не став, между тем, сообщать про то, что это я и есть. — Вау… И какой он? Говорят, он просто охуенный! А как он гоняет! — я внутренне торжествовал, слыша свое описание, но решил задать ещё вопрос, теша своё тщеславие. — Ты видела, как он гоняет? — спросил я, ожидая реакции. — Видела, просто шикарно. Только вот никогда не видела его в лицо из-за тонированного стекла, — в голосе девушки прозвучали нотки досады, — так, какой он? — На самом деле, он просто псих и придурок, — улыбнулся я широко. —Ты так говоришь, потому что завидуешь ему, — вдруг кинулась защищать Саламандра девушка, — я уверена: он классный, раз смог сплотить вокруг себя стольких людей. - В этих словах таился истинный комплимент. Она была в восторге от заслуг Саламандра, а совсем не из-за его внешности. — Тогда очень жаль, что ты была на улице, когда он исполнял танец. Ведь он неплохо танцует. — Что, правда? И как это было? — в глазах девушки загорелся странный огонь фанатизма. — Ну, как-то так, — произнес я и сделал пару движений, ловя любопытный взгляд девушки на своей татуировке. Замедлил темп, шаркая кедами по покрытию крыши, резко повернулся, и тут словно в голове заиграла музыка. Я начал двигаться в тишине ночи, нарушаемой лишь приглушенным стенами клуба звуком. Танцевал, как никогда, словно старался превзойти образ Саламандра, нарисованного воображением девушки. Словно я лучше. Сильнее. Меня прервали крики, раздавшиеся внизу. Грей не своим голосом орал, чтобы я кончал страдать фигней и заходил уже обратно в клуб, потому что люди хотят Саламандра. Затем дверь клуба снова захлопнулась. Я огорченно выдохнул. Вот ведь. Такой спектакль обломал. — П-погоди, — прервал меня внезапно севший голос девушки, — ты! Ты и есть… — Да, знакомься — великий и ужасный Нацу Драгнил. Известный всем как «Саламандр», — все равно довольный произведенным эффектом. — Как ты мог! Как ты мог позволить мне стоять тут и корчить из себя влюбленную дурочку? — Прости, не мог лишить себя такой радости. — Ты действительно псих и придурок, — наконец произнесла она, сдавшись. — О да. Я же предупреждал. Забыл добавить… Я ещё и всеведающий. Тебя, например, зовут Лисанна Штраус. — Что? Как ты..?! — ошарашено поглядев на меня, ещё больше удивилась. — Грей сказал, — решил не придумывать уже чуши и сказать правду. — А-а-а, это тот, который к Мире приставал? — в голосе девушки сияло понимание. — Как у него успехи? — Мира его отшила. Ещё бы до трусов разделся, вообще не знаю, что она бы с ним сделала. — А что она сделала? — полюбопытствовал я. — А зачем тебе? — Да так. Он же мой лучший друг — моя святая обязанность подкалывать его, дабы он не терял форму. Лисанна расцвела в улыбке, но затем поведала мне, как всё было. Кажется, мы проговорили ещё около часу, и с каждой её фразой во мне утверждалось странное чувство влюбленного идиота. Кажется, нас обоих уже искали, только почему-то никому не приходило в голову пойти на крышу. Наш разговор прервался — мы странно застыли перед друг другом. И тут я понял, что сейчас произойдет, прежде чем это случилось. Но моментально забыл обо всем, когда её губы соприкоснулись с моими. Во мне словно разгорелся огонь и мне показалось, что её сейчас одолевают не менее сильные чувства. Руки вольно гуляли по телу, распаляя желание. Мы чуть не трахнулись прямо на крыше, но её палец лёг мне на губы, заставляя послушать её и прекратить поцелуи. — Продолжение будет в мягкой кровати, — прошептала она, явно делая над собой усилие, и, развернувшись, покинула крышу. Ещё несколько минут я не мог успокоить дыхание и разбушевавшиеся чувства. Затем вдруг преисполнился дикого энтузиазма. Намечалось что-то интересное. Хмельное счастье накрыло с головой, хотя где-то в отдаленном кусочке сознания оформилась мысль, что Лисанна уже моя, целиком и полностью. Мой личный, светловолосый, голубоглазый ангел.