Серый волк

Мотоцикл стоял совсем рядом с Надей, их отделяли лишь пять метров леса. Странно, что немцы заехали на эту лесную дорожку, заблудились, что ли? Пройти мимо немцев незамеченной ей вряд ли удастся – листья уже опадают и шуршат под ногами, ее в любом случае или увидят или услышат. Надя решила подождать, но, как назло, мотор вообще заглох! Судя по звукам, какой-то немец полез его чинить. Спустя полчаса, Надя тихонько пошла к ним и остановилась, прижавшись к стволу березы. Теперь хоть были видны очертания того, что происходило на дороге. И так, мотоцикл один…подождите-ка… и фриц тоже один! Ты ж моя умничка! Видно спешил куда-то сильно, раз без товарища поехал! Надя тихонько стала красться ближе – тут главное первой сделать выстрел быстрый и точный, а немец лучше обучен, так что чем ближе она подберется, тем лучше. Фриц начал насвистывать какую-то мелодию, позволив Наде подойти настолько… что она увидела, что он отложил винтовку в сторону, полностью увлекшись мотоциклом. Ха! Да ему даже можно помахать ручкой на прощание. Немец оказался молодым пареньком, с большими и смешно оттопыренными ушами, веснушками и тощей фигурой, как у девчонки. Такому бы еще в школе учится или в колледже, постигать разные науки, и помогать маме по хозяйству, а уж никак не бегать по лесам с винтовкой! Впрочем, даже этот мальчишка убьет ее не задумываясь, а точнее убил бы, только сегодня явно не его день! Надя окончательно вышла из леса, взяв солдата на прицел: - День добрый, молодой человек, что вы тут потеряли? – весело окликнула его она. Немец подпрыгнул, выронил какие-то запчасти, стал оглядываться в поисках винтовки и, но, увы, она оказалась далековато. - Два шага назад! – крикнула Надя. Немец потянулся к винтовке, но резко отпрянул, когда Надя прицелилась и едва не выстрелила между его рукой и заветным оружием. - Я СКАЗАЛА ДВА ШАГА НАЗАД! Русский язык нацист вряд ли знал, но тут не сложно было догадаться. Его лицо выражало полнейший ужас, он побледнел и замер – еще бы, не так уж и просто смотреть в лицо своей смерти, а ведь умереть боится каждый, просто многие во время сражения загоняют этот страх далеко в уголки души. Может, по тому и боятся, что подсознательно знает, что в жизни не сделали того, что должны были? Ладно, Надя уже вдоволь потешилась его страхом, время нажимать на курок, только… с ужасом девушка поняла что НЕ МОЖЕТ этого сделать! Во время их путешествия в ней будто что-то сломалось! Сначала был – Вальтер, которого она успела узнать как человека, привыкнуть к его серой форме, и даже полюбить, а потом Отто и Свен, милые, обходительные и веселые ребята, пусть и немцы. Они смотрели на всех без злобы и ненависти, наоборот были готовы всем помочь… Нет, физически ей ничего не мешало нажать на курок, просто после путешествия пришло понимание того, что жестокими немцев сделала вовсе не кровь, а ИДЕОЛОГИЯ, и значит и бороться нужно не с людьми, их смерть ведь ничего не даст, идеология сделает новых солдат, а бороться нужно с идеей. Эх, если бы она могла поговорить с этим пареньком! И если бы он тоже смог увидеть цветущие сады! Где люди всех национальностей живут вместе, без вражды и злобы, где другой язык и чуть другая форма глаз и цвет кожи никакого значения не имеют! К сожалению, это невозможно, немец не поймет ее, и, более того, убьет, как только получит возможно добраться к оружию, на войне правило: «Либо они тебя, либо ты их». Но не вечно же им так стоять?! Нужно решаться! Надя снова взглянула в глаза парня… и медленно пошла на встречу. *** Фотография лежала на ладони, являясь словно окошком в другой, светлый мир. Вальтер в который раз смотрел на улыбающегося Рейна, хитрую Вику, Надю…Да уж! На фотографии светлокосая девушка держала его за руку, и словно согревала улыбкой… такая красивая… Надя… Вальтер теперь даже не знал, что было больнее – когда его лечили в госпитале после ранения, или осознание того, что любимый, такой родной человек находится близко, но они больше никогда не увидятся… Немного подумав, Вальтер достал из кармана ордена, еще одну весточку из будущего, разложив их на столе. Ого! Судя по ним, Ганс не плохо так потрудился на славу Германии. Железный Крест, Медаль «За военные заслуги», Партийные награды, Нагрудный знак «За борьбу с партизанами», Планка «За ближний бой»… В глазах зарябило от блеска метала. Вальтер поймал себя на мысли что даже немножко завидует Гансу… Дверь со скрипом приоткрылась: - О, откуда у тебя такое сокровище?! – с интересом спросил унтер-офицер*. Вальтер лишь успел закрыть одной рукой фотографию, ордена так и остались лежать на столе. - Ганс, какого… ?! Тебя никто не учил стучатся? - Оу. Я могу выйти еще раз, и зайти постучавшись! – с сарказмом ответил Ганс, и продемонстрировал сказанное. Когда унтер-офицер вошел снова, Вальтер лишь успел спрятать фотографию в нагрудный карман. Что ж, как бы ему этого не хотелось, но от нее придется избавиться - если кто-то увидит ЦВЕТНУЮ фотографию, где он стоит вместе с партизанкой, разбираться будут долго, и уже вряд ли все вернется на круги своя. - Да что с тобой сегодня?! – Ганс скрестил руки на груди – На всех кричишь, срываешься, вступился за русских, партизанку упустил… Нет, я понимаю, если бы у меня из-под носа убежала эта ведьма, я бы тоже злился, но ты уже просто перегибаешь палку! «Это еще только начало.» - мысленно произнес Вальтер, но в слух ничего не сказал. - Может быть у тебя что-то случилось в семье? – допытывался Ганс – Тебе прислали письмо, в котором рассказали о каком-то горестном событии? Но ты же офицер! Ты не должен… Ганс еще долго ему что-то говорил, а Вальтер смотрел на своего друга, постепенно осознавая КАКОЙ гигантский механизм оказался запущен в эту войну. А ведь раньше он этого не замечал и даже сам этому способствовал. Здесь, на войне, в солдатах требовалось убить все человеческое, и на это использовались все методы – идеология, мотивационные плакаты, а главное – люди, те, кто уже стал жестоким, стремились сделать такими же других. Сильно в этом помогали их звания. « Ты солдат, ты уж ене простой человек, ты не должен… ты офицер, ты не должен… ты генерал…» Те, кто не хотел нести смерть и разрушение, высмеивались и считались ничтожеством до конца жизни. Их называли дезертирами, трусами, предателями, многих даже убивали. Вальтер чувствовал себя снежинкой в огромной лавине, которая знает, какие гигантские разрушения она принесет, но только одна маленькая снежинка никогда не сможет остановить весь этот огромный, смертоносный поток. Любопытно, он ведь почти ничего не сделал, просто спас маленькую девочку, а уже подвергся порицанию унтер-офицера, солдаты смотрят косо… и ведь не они сами виноваты в этом, а их идеология… Кто же запустил эту страшную машину смерти? Гитлер? Но он ведь с этими идеями не родился, когда-то он и вовсе был художником, да и в своей книге опирался на множество писателей и ученых. Идеи приходили к нему извне – от учителей, друзей, духовников… Не будь Гитлера, был бы какой-нибудь другой человек, собравший из осколочков мыслей примерно такую же идеологию, и война, возможно, была бы чуть раньше и чуть позже, носила слегка другой характер, и других союзников, но она все равно бы БЫЛА. Развязать ее было ох как не просто, но война стала неким веянием времени… так КОМУ ЖЕ она была нужна, и кто начал запускать идеологию, выделять высшие и низшие расы, разжигать ненависть… *** - Отойди! – приказала Надя, взмахом руки показав что она от него хочет. Парню не оставалось ничего, кроме как повиноваться. Партизанка медленно пошла к нему на встречу… и, подняв немецкую винтовку, забросила ее себе на плечо: - В хозяйстве пригодится! – усмехнулась она. - Was? Was willst du von mir?!** – наконец осмелился спросить он, отходя в сторону, но Надя его, естественно, не поняла. Как приятно, однако, видеть страх в глазах врага! Девушка уселась на мотоцикл, не сводя, впрочем, прицела с немца. - Ладно, когда-нибудь ты поймешь почему я не смогла тебя сейчас убить. А сейчас иди. ИДИ! Надя выстрелила в землю несколько сантиметров от него, и махнула рукой - двигайся мол. Немец намек понял и, недоверчиво посмотрев на Надю, побежал, все ожидая пулю в спину. - Эй! – снова окликнула его девушка. Парень, услышав, обернулся – Деревня в ТОЙ стороне! – показала она, и, когда немец сменил траекторию движения, довольно улыбнулась – Ага, вот теперь верно! Когда нацист скрылся из поля зрения, Надя наконец отправилась за лопатами, надеясь, что все приключения на сегодня закончились. *** Вальтер шел по деревне, полностью погруженный в свои мысли. Говорят, что если не можешь изменить ситуацию, нужно менять свое отношение к ней, только вот что делать если ситуация НАСТОЛЬКО страшная. Он не в его силах остановить эту войну, но и смотреть на нее он уже не мог. Так значит идеология… Вальтер резко отпрянул, пропуская ехавший на большой скорости мотоцикл… и почувствовал что его окатили ведром ледяной воды, форма пропиталась и стала тяжелой, холодный осенний ветерок тут же дал о себе знать, пробравшись под кожу… - Teufel!!! Was für… ( Черт! Что за…) - раздраженно выругался Вальтер, оборачиваясь. - П-простите, - прошептала темноволосая худенькая девушка, с коромыслом в руках, испуганно отступая в сторону. Что бывало здесь с провинившимися девушками тут все прекрасно знали, на противоположной стороне к ним заинтересованно обернулись трое солдат. - Du… ( Ты…) – начал было Вальтер и пораженно замер. Дело в том, что на него смотрела… Вика! Чуть постарше, более худенькая и без задорного блеска в глазах, но взгляд был такой же, и спутать тут было не возможно. Неужели это она в прошлой жизни?! Посетила интересная мысль что если здесь, в других воплощениях, сейчас живут и Иван с Марьяной, и Свен с Отто и другие? «Я сначала испугалась, но мы, пап, по привычке судим по одежде… А он на самом деле хороший, у него глаза добрые!...» С формы капала вода, холодный ветер давал о себе знать, солдаты смеялись, девушка, почти не дыша, смотрела на него, а Вальтер словно не видел ничего этого. - Wim! ( Вим) – подозвал он одного из своих солдат - Wer ist das und wo wohnt sie? ( Кто это и где она живет? ) Тот показал дом и даже указал как пройти. - Loslassen und gehen (Пусть туда и идет) – махнул рукой Вальтер, направляясь в казарму. - Aber… Ihre Form. ( Но… ваша форма) – удивился солдат. - Trocknen! ( Высохнет!) *** Ольга сидела у окна, задумчего перебирая крупу и совершенно не следя за процессом. Вот, уже три маленьких камушка упали в чистое зерно, девушка машинально подобрала их. Мысли были совсем о другом, а точнее об офицере. То, что с ним сегодня что-то не так заметили уже, наверное, все. Вальтер всегда был жестоким, Ольга помнила, как ее подруга Катя однажды не удержала быка, когда тот напугался выстрела, взбешенное животное промчалось мимо офицера, едва не сбив его. Вальтер тогда что-то сказал своим солдатам, девушку надолго куда-то увели, и что с ней было, никто не знает, но когда она вернулась, на два дня закрылась в комнате и ни с кем не разговаривала. Быка застрелили и вскоре съели, хотя, если разобраться, немцы были сами виноваты в этой ситуации. А сегодня Вальтер просто так отпустил ее, что совершенно на него не похоже, но, самое невероятное было даже не это, а его взгляд. Ольга помнила тот момент, когда Вальтер обернулся, в его глазах читался… испуг! Что бы немецкий офицер испугался какой-то русской девушки, которую мог в любой момент убить? Это бред! Но все же… Ольга попробовала включить логику. Он испугался, когда посмотрел ей в глаза, значит, дело в ней, а не в происходящем за ее спиной, или еще где-то, и из этого вывод только один – она кого-то ему напомнила. Но они ведь уже столько раз встречались и до этого, почему именно сейчас?! Да и эта история с девочкой… Ольга была отнюдь не глупой, в деревне, еще до войны, у нее, не смотря на возраст, многие спрашивали совета, но сейчас даже у нее не было никаких вариантов и предположений что происходит! Ольга рассеянно посмотрела в окно и, тихонько вскрикнув, рассыпала зерно по полу. - Мама! - закричала она, вбегая в комнату – Мамочка, к нам офицер идет! Ее мама, полная, угрюмая и чуточку сварливая женщина моментально вскочила на ноги, поковыляв к двери. Так же вскочил ее шестнадцатилетний брат, маленькая сестра и бабушка. Все остальные члены семьи ушли на фронт или погибли. Ольга, накинув на голову платок, с ужасом смотрела на дверь, которая вот-вот должна была открыться. Интересно, он постучится? Ага, как бы не так! Вальтер, пригнувшись, что бы не ударится о низкий дверной проем, вошел в полутемную комнату, окинул взглядом остальных домочадцев… странно посмотрел, так, как ищут знакомых в толпе… А потом взял за локоть дернувшуюся Ольгу и отвел в сторону. Мама злобно сопела ему в спину, брат сжал кулачки, но все стояли, почти не шевелясь. Ольга чувствовала только как бешено бьется сердце, а Вальтер, тем временем, из нагрудного кармана, словно что-то очень дороге, достал фотографию… от которой просто захватило дух. Ольга, чувствуя как эмоции переплетаются в тугой клубок, смотрела на цветную фотографию, картинку, словно отражение из параллельного мира. ТАМ ярко светило солнце, пели птицы. С озера, которое на самом деле давно наполнилось кровью, пулями и осколками от снарядов, взлетал грациозный лебедь, там стояли Вальтер, почему-то в русском костюме, и Надя рядом с ним, оба улыбались, держась за руки, совершенно без злобы в глазах, казавшиеся такими красивыми. Злейшие, на самом деле, враги, стояли рядом и… о боги! Там стояла ОНА! - Sie hat deine Augen! (У нее твои глаза) - вдруг сказал Вальтер замершей Ольге, показав на веселую девочку, стоявшую по центру. Ольга, хоть и не поняла что он сказал, закивала. Та девочка на самом деле была жутко на нее похожа, такой же взгляд, улыбка… наверное, все они бы на самом деле такими были, если бы не война… Только ОТКУДА у Вальтера такое фото? Мысли на эту тему грозили безумием. Но Ольга вдруг увидела дату на фотографии. ДВЕ ТЫСЯЧИ ТРИДЦАТЫЙ ГОД!!! Неужели он сумел попасть в будущее? Как? И откуда там Надя? Вопросов было множество, жаль, что задать их она никогда не сможет. Вальтер, не сказав больше не слова, вышел. Ее родные тут же окружили девушку, чуть не упавшую в обморок, подхватили из не держащих рук падающую фотографию, посмотрели. Выражения лиц стремительно менялись… - Сашка, дров принеси! - рявкнула мама – И затопи печь. Мало что соображающая Ольга смотрела как лениво язычки костра пожирают бересту и маленькие деревяшки, а когда огонь разгорелся достаточной силы, мама вдруг… швырнула фотографию в печку! Весточка из другого мира зашипела, и стала стремительно сжиматься, постепенно теряя очертания, размывая фигуры… - Но матушка!!! – вскрикнула Ольга. - Молчи, дочка! Эту фотографию принес нам дьявол, не иначе! ТАКОГО просто не может быть! Вальтер уже шел по улице, когда заметил поваливший дым из трубы Ольгиного дома. Печь растопить они могли только с одной целью… Сжав кулаки, Вальтер понял что никогда не сможет уважать этих русских так же, как их потомков!... ______________________ * - в тех фрагментах, где немцы говорят только друг с другом, и не попадаются русские персонажи, я буду писать их высказывания на русском языке, т.к. персонажи слышат свой родной язык, для нас который – русский. Да и… я просто не в состоянии перевести такие диологи!) ** - ( =)) А вот и не скажу вам перевод! Войдите в Надино положение! Хотя тут в общем не сложно догадаться что сказал ей немец!)