Неповторимый

Я никогда не держал в руках никаких музыкальных инструментов, но почему-то знаю, как рвутся туго натянутые струны. Именно с этим звуком оборвалась нить внутри. Очередной взрыв где-то там, для меня оказался словно вспышка, лопнувшая перед глазами. Единственное, что я хотел сейчас сделать - умереть. Настоящей смертью, имеющей изумрудный цвет. Я почти ни черта не соображал, но лишь зажмурился сильнее, ожидая, когда же моя душа провалится и рухнет в преисподнюю прямо сквозь этот грёбаный пол. Потому что после такого просто невозможно остаться в живых. Но. Вместо этого. Вдох. Судорожно, сокращающимся горлом. Открывая воспалённые глаза, поедая непослушным кислородом. Вслушиваясь в собственное натужное мычание на выдохах. Ускользающее сознание ухватилось за это. Я едва заставил себя повернуть голову. Моргнул несколько раз, пытаясь избавиться от красноватого напыления на обратной стороне сетчатки. И самая громкая в моей жизни тишина начала вливаться в уши. И звенит. Звенит в голове, нарастая, разбухая, двигая по сосудам эту боль, и ощущение такое, что тело сейчас просто распадётся на молекулы, исчезнет. Будто ничего и не было. Пустота. И даже образ корпуса автобота передо мной теряется в красном тумане, пока глаза не начинают закатываться. Я просто ломаюсь. И чувствую, как что-то внутри, поддерживающее во мне жизнь, начинает медленно, с хрустом, сдвигаться со своего места. Падать, разбиваться. Утопать. Судорожно сглатываю и, прислушавшись, улавливаю отголосок, обрывок низкого грудного стона. Джон замирает где-то позади. Солдат выглядит даже бледнее, чем обычно, кусает губы и избегает моего взгляда. Ужас и скорбь застывают на его искривлённом лице. По рукам и ногам пролетает лёгкое свечение, застывая на кончиках пальцев, и оно словно тянет к земле, потому что он тут же падает там, где стоял. В той слегка нелепой позе с полусогнутыми ногами. Спазм перекрывает глотку, стискивает её и не даёт выдохнуть. Лёгкие сжимаются, а на глазах наворачиваются слёзы. Адские секунды длятся мучительно долго. С трудом отпускает. Моё проклятие. Как теперь дальше? "Я сделал всё, что мог..." - только и бьётся в сознании. Невольно сглатываю и носом громко втягиваю в себя воздух. Отступаю на шаг назад, пряча глаза, собираюсь, нервно кусая и без того вусмерть ободранные губы, развернуться и уйти. Уйти, чтобы не видеть. Не видеть всего этого. Слишком хорошо я помню, как кривилась его самовлюбленная морда от одного только случайно брошенного в мою сторону взгляда. Как это противно-то, мать вашу. Противно, низко, глупо… больно. Но я всё ещё не верю. Не хочу верить во всё это. Мне кажется, что вот сейчас, сейчас он брезгливо скривится, а я снова смогу жрать себя, выгрызая из изодранной психики куски побольше. Но этого не происходило. Затылок начинает противно ломить, словно прессом давит. Пока ненавязчиво так, словно примериваясь, постепенно увеличивая давление. Тишину нарушает только приглушённое дыхание. Джон не спешит вламываться со своим "Ему уже не помочь", и я очень благодарен за это. Теперь я должен собраться в кучу и вернуться к себе. Должен уйти, чтобы решить, что дальше. Решить, смогу ли... Смогу забить болт на всё и продолжать жить. Смогу ли… Разворачиваюсь, в последний раз взглядом изучая обшарпанный пол, попутно встречаясь с сочувственным взглядом друга, делаю шаг вправо, пытаясь обойти замерший рядом со мной безжизненный корпус. Только делаю это, как в плечо тут же впиваются стальные пальцы, удерживая на месте. Сердце на мгновение замирает, для того чтобы через секунду начать биться о ребра так, что сейчас нахрен разломает мне грудак и радостно убежит прыгать с крыши, захватив с собой остатки мозгов и нервной системы. Удивлённо вскидываюсь и, кажется, намертво приклеиваюсь взглядом к автоботу. Сталь на "лице" сейчас кажется особенно серой, потускневшей, пустеющей. Однако нет. Он не был сломлен. Наоборот, по-прежнему самоуверен и жесток. Это читалось в ледяных глазах. Сейчас особенно тёмных. Серых. Дождливых. Полных презрения до хрустальных краёв. И это действительно пугало. Потому что если смерть не разбила его, тогда что могло разбить? Мир как будто замирает только для нас. Я делаю шаг, и позволяю себе закрыть глаза, только тогда, когда уже лбом прижимаясь к нему, к его шее, трусь об нее, ласкаюсь… Вот же дерьмо… Не дерьмо. В разы хуже - Сайдсвайп! Живой, теплый, но безумно уставший, вымотанный чем-то Сайдс. В ответ металлические пальцы сжимают моё тело, причиняя уже ощутимую физическую боль. Смешно, но я даже рад ей сейчас. Не так внутри все воет. - Плакса... — наконец-то выдаёт Сайдсвайп. Идиот. Идиотище-е-е… Лучше бы молчал. Всегда. Но так круто ощущать как чёрная дыра, сосущая меня внутри, затягивается. Оставляю его вызывающую реплику без ответа, давая себе слово, что отомщу позже. В то время автобот разворачивает свою кисть так, чтобы сцепить свои пальцы с моими в замок. Необычно. Отчаянно цепляется. И смотрит. Просто смотрит на меня как-то странно, непривычно мягко, без раздражения, насмешки или уже подзабытой похоти. Сверлит дыру взглядом. Сверлит и одновременно с этим, кажется, ничего не видит перед собой. Жуткое зрелище. Потерянный, кажется, и эта исчерканная рана на руке. Вот так глупо пялимся друг на друга. И выдавить из глотки ничего не выходит. Только застрявшее в ней "Живой", не больше. Ему плевать, кажется, а меня уже душит это повисшее молчание. К счастью, Джон спасает меня как раз вовремя. - Первый, это третий. Нужна поддержка. Стоило мне обернуться на звуки голоса, как я увидел Джона, всё ещё стоящего на коленях, который вдруг медленно кивнул, глядя так, словно сам всё ещё не верил в происходящее. А у меня вдруг создалось ощущение, что кто-то вынул из груди заточенное лезвие. Кажется, это был первый облегчённый вдох, сделанный за сегодняшний день. *** - На десять часов! - очередной раз раздаётся звонкий голос одного их солдат, после чего мы машинально разворачиваемся в нужную сторону, обрушивая на противника всю мощь и силу нашего оружия. За спиной накатывает очередная взрывная вспышка, заставляя нас пригнуться к земле, руками защищая головы. Кто-то из парней привычно огрызается. - Рик, помоги! Иди уже давай, ну! - истошно орёт Джон, подзывая к себе соплеменника. Сам же Джон аккуратно зажимал открытую рану на ноге второго НЕСТовца, который, в свою очередь, истерично что-то лепетал про вечные муки десептиконским ублюдкам. Мне же оставалось только следить за этими приближающими ублюдками. На этот раз врагов было не просто много, их было нереально много. Нам и автоботам оставалось лишь только один выход - отступление. После того как Джон вызвал подкрепление, Сайдсвайпа и ещё пару пленных утащили куда-то подальше от основного боя. Но от этого не стало лучше. Авиационная сила, включающая в себя не только военную поддержку с воздуха, но и первую медицинскую помощь, была сбита ещё в воздухе неизвестными объектами. Впрочем, не такие уж они были и неизвестные. Но то, что удача была явно не нашей стороне, всё ещё оставалось фактом. В наушнике стоит мёртвая тишина - инопланетные глушители работали на славу. Связаться с Ленноксом и остальной частью группы - об этом не могло быть и речи. Паршиво. - Алан? - теплым шепотом ложится на скулу. Не один в этой дыре, а значит, просто обязан выбраться. Мы выберемся. Поворачиваюсь, давая знать, что путь открыт. - Эй, - полушепотом окликает Джон остальных двух парней. Тип в капюшоне смачно сплевывает и без лишних слов перехватывает оружие в руках, в то время как второй закидывает себе на плечо раненного. - Тащите его как можно дальше отсюда. Те коротко кивают. Притягиваю колени к груди и, привстав на одно колено, тянусь влево, осторожно выглядывая из-за нашего ненадежного укрытия, чтобы убедится, что солдатом удалось уйти незаметно. Насильно выгребаю все мысли о плохом; в который раз выгребаю и заставляю себя вслушиваться в беспечное эхо, которое играет затихающим звуком шагов. Отдаляются. - Они ушли, как думаешь? - Не знаю, вроде не слышно… Хруст гравийки под подошвами тяжелых кибертронских тварей мы услышали не сразу. Сначала мы даже подумали, что нам показалось. Молчим с минуту, прислушиваясь - и ничего: ни звука шагов, ни шорохов, ни лязга. Словно завывающий ветер - это единственное, что беспрепятственно гуляет здесь. Становится слишком тихо. Опасно тихо. Кирпичный бок, развевающийся кусок вывески … И резанувшее сознание панической вспышкой предчувствие! Удара, опасности, чего угодно. Лязг металла раздаётся не так близко; кажется, оставляют царапины на боку проржавевшего мусорного бака в десятке метров отсюда. Прямо перед перекрестком. Свезет немного - и наши враги свалят в ложном направлении, а нам, возможно, удастся вернуться в безопасную зону, избежав новых стычек. Дергаюсь назад, переворачиваясь набок, и почти заваливаюсь назад, вовремя успев подставить локоть. Секунда промедления, и… смертоносный росчерк стали снес бы мне полбашки. Перекатываюсь на спину, группируюсь и рывком поднимаюсь на ноги. Вовремя! Слишком поздно понимаю, что происходит, и только лишь бестолково вскидываю руки в попытке прикрыть голову. Жмурюсь, ожидая боли, и она приходит, только вот совсем не та, которую ожидал. Сглатываю и, дернувшись, замираю: холод лезвия щекочет кожу прямо под кадыком. Ощущаю, насколько близко находится сталь: одно неосторожное движение и… Почти физически чувствую, как мокнет ворот, впитывая в себя струящееся красное. - Снова ты? - удивленно бурчит десептикон, которого я сразу же узнал. Безошибочно таращусь на «Большую бронированную пиранью», взявшую в плен Сайдсвайпа. - Кис-кис-кис! - радуется, словно ребенок ещё один, и, вынырнув из узкого просвета между валунов, оказывается слева от Джона, лениво поигрывая закинутой на плечо пушкой. Да вы издеваетесь… Нет, серьезно. Вы, ублюдочные скоты, там, за ближайшей тучкой! Явно кто-то из вас просрал мою задницу в покер и теперь отдает долг. Первые минуты десептиконы вяло переругиваются, и я невольно отмечаю, что они, должно быть, уже невероятно заебали друг друга, но все равно таскаются вместе. Идиотизм. Все вокруг имеет налет идиотизма. И это мне кажется невероятным шансом. Пячусь и цепляю взглядом застывшего Джона, и тот, словно очнувшись, дергается и спешно отступает. Дергаюсь, чтобы достать гранату у себя за пазухой, как слышу насмешливое «ц-ц-ц», которым грозят непослушным детям, и давление лезвия на горло увеличивается. Поджимаю губы, послушно убирая руки. - Умница, - роняет дес вместе с кивком шлема, небрежно, как выслужившейся собаке. Лезвие исчезает с горла. Молча наблюдаю за тем, как он небрежно откидывается на камни, придавливая их весом. Второй же всё ещё стоит позади. Отсрочка? Короткая передышка перед неизбежным. - Больше некуда бежать, - негромко гудит за спиной дес. - Давайте отсрочим немного… Я спрашиваю, а вы отвечаете. Правила совершенно несложные, пойманные рыбки: пока меня устраивают ваши ответы - вы дышите. - Ты бредишь, - обернувшись, не выдерживает Джон за моей спиной. Второй ублюдок за спиной, с почти что полностью отстреленным плечом, снова одаривает нас пренебрежительной ухмылкой, трансформируя уцелевший манипулятор в пушку, которая с громким треском начинает вращаться. И, черт возьми, треск, с которым крутится эта чертовщина, я не забуду никогда. Даже если мое «никогда» оборвется совсем скоро. Особенно если оборвется совсем скоро. Дес спрашивает еще раз: - Принимаете или нет? Что же… Разминаю задубевшие от страха пальцы и готовлюсь к светской беседе. - Принимаем. - Хорошо. Где сейчас находится Сэмюэль Джеймс Уитвики? Моя лохматая бровь с изумлением изогнулась. Сэм? Что за бред? Зачем это им? Я бы прыснул смехом, если бы меня не волновало количество зубов в собственной челюсти. А я хорошо понимал, что должно волновать, а что нет. - Мы не владеем этой информацией. Кибертронец лишь загадочно улыбнулся, его веселила эта игра. Особенно, когда был в ней главным. Я продолжил смотреть на него волком, уже хотел открыть было рот, чтобы что-то ещё сказать, но тут же выдохнул и взял себя в руки. Ни единого звука не слетело с разбитых губ. - Ты соврал. Но я прощу тебя, на первый раз. Еще одна маленькая ложь - и вырву твою глоссу. Будешь валяться у меня в ногах и мычать, подобно тупой скотине. Усвоил? Отступаю на шаг и, вместо того чтобы послать его к чертям подбрасывать дров под котлы, сдержанно киваю, успевая заметить, как второй кибертронец за спиной кажется... закуривает? - Хорошо. Играем дальше, - бесстрастно выплёвывает слова мех передо мной, и по лязгу я слышу, как он вынимает из ножен оружие - нет, не так - проверяет, насколько легко оно выскальзывает из ножен. Запоздало понимаю, что он может попросту перерубить на двоих, но почему-то не делает этого. - Сколько ещё автоботов прибыло на Землю? Мы промолчали, за что и поплатились. Тишина стала более выразительной, когда Джон за спиной повалился от удара в спину, от чего он пропахал песок щекой и правым плечом. Я обернулся, захлебываясь воздухом, когда второй противник присел на корточки рядом с Джоном. Его перевернули на спину. Металлические пальцы нажали на челюсть, заставив рот открыться достаточно широко. Недотлевший, кажется металлический, окурок обжёг язык. Его умело затушили во влажном рту. Джон замотал головой, но его заставили сомкнуть зубы. Я сглотнул обильную слюну, повернувшись к первому, но радости на его фейсплейте так и не увидел. В отличие от того, который мучил Джона, он в свою очередь наслаждался шоу. Эти лица, укутанные темнотой, знали своё дело. В моих болотных глазах отразился ужас, который я, к сожалению, не успел вовремя скрыть. - И что эти автоботы в вас находят? - Умение подставлять порты, - загогатал наконец второй, всё ещё закрывая одним манипулятором рот Джона. Решимости в его голосе можно было только завидовать. Место, где были обнаружены десептиконы, походила место сбора мусора. Как будто всё это "сокровище" эти твари стащили ото всюду. Над головами пролетает пара инопланетных истребителей, делая пару кругов над территорией, после чего, где-то вдалеке трансформируются, начиная обстрел по автоботам. Я от неожиданности громко выдохнул, когда из-за угла к нам приблизился ещё один противник, в манипуляторах которого висел... автобот. Кажется, один из недавно прибывших. Автобот, затрясся от боли, но сумел сдержать стон, когда я его без лишних церемоний бросили на землю. - Глупый шлак попался на нашу уловку, — нехотя проскрипел подонок, с размаху схватив шлем автобота и с силой впечатал в песок. Из разбитого фейсплейта закапала энергон. Вот так быстро. Унизили. Растоптали. Автобот готов был вопить от собственной боли, но сдерживал любое слово, любое чертыхание и дьявольское восклицание. Я не боялся смерти и жестокости, но один вид мучений скручивал мой желудок до мольбы. А эти твари любили купаться в чужих стенаниях. Я сжал кулаки, борясь с собственным отвращением, но всё-таки допустил грубейшую ошибку перед противниками. Я сделал маленький шаг назад. Несмелый шажок. - А ну стоять! - Чуткий ствол чрезмерно надавил на затылок. Джон за спиной заскулил чуть сильнее. Я послушно поднял руки вверх. — Я просто уничтожен твоим самодовольством. Не хочешь знакомиться? — дразнящим голосом незнакомый мех обращается к лежащему автоботу. За неизвестное колличество столетий автоботы и десептиконы вырыли слишком глубокую яму между собой, чтобы щадить друг друга. Этот парень был не меньшим злом, чем наши пленители. По бешеным искрам в его оптике можно было догадаться, что он не хотел задавать вопросы. Но был вынужден, потому что все его действия кем-то контролировались. — Беседа — не самая лучшая из моих достоинств. От этих слов вздрогнул даже я. Задымлённые потерянные глаза автобота не выражали ничего, кроме беспросветного ужаса. Должно быть, эта пытка длилась уже долго. От его фейсплейта не осталось почти ничего, а чудом уцелевшая оптика светилась бледно-голубым светом. Правая рука была неестественно вывернута наружу и, с каким-то жутким скрипом, покачивалась из стороны в сторону. На боку бедняги зияла развороченная рана, из которой можно было разглядеть торчащие магистрали. Он даже слегка покачивался взад-вперёд, словно всё время с неотразимым садистом не прошли зря. Но автором этой чудовищной картины были бьющиеся в агонии счастья десептиконы. - Жалкий мусор, — потерявший терпение мех рванул к обездвиженному пленнику и пальцами надавил на его оптику. Густой энергон медленно обволок каждый палец, перемешиваясь с омывателем. Я в немом ступоре наблюдал за этой картиной, затылком чувствуя всё ещё наставленное на меня оружие. Десептикон продолжал крутить и вертеть пальцами в чужих глазницах, вдавливать, смаковать, перемешивать их содержимое. Виновник этого торжества лишь глухо застонал в секунды своей пытки, когда наконец двумя быстрыми движениями его манипулятор оторвали от корпуса. Совсем близко раздалась стрельба. Все замерли. - Никого не оставлять в живых. Приказ Мегатрона. Все кивнули. - Начинай скулить, — захохотал мех, вновь обратив на себя внимание, взъерошив пушкой засаленные волосы друга. Джон в его манипуляторах забрыкался с удвоенной силой. Остальное стадо поддержало этот нервозный хохот. Остальные двое отступили от ещё живого автобота, и, как только достаточное расстояние было ими достигнуто, по его корпусу расползлись красные точки прицела. Прогремел первый выстрел. Второй. Третий. Десептиконы с снисходительностью наблюдали за тем, как корпус автобота в последний раз вздрагивает, а после застывает. Навечно. Я нарочно поймал настороженный взгляд одного из них, который, заметив это, заметно кивнул в сторону поверженного и демонстративно провёл лезвием по своему горлу. Намёк, явно перенявший от человеческого рода, был ясен. Мы следующие.