Римские каникулы

В огромной университетской аудитории было темно и пустынно. Длинные тени, образуемые фарами изредка проезжающих за окнами автомобилей, лениво скользили по стенам, сплетаясь в причудливые фигуры. Единственным источником света была настольная лампа, освещавшая кафедру и сидящего за столом пожилого ученого. Профессор Ломбардо вытер платком лоб и в который раз бросил обеспокоенный взгляд на старые, подаренные еще дедом наручные часы. Минутная стрелка неумолимо подползала к полуночи. Сегодня на кафедре ему передали, что с ним хочет встретиться некий господин фон Кролок, и встреча, собственно, была назначена на двенадцать. Очень необычное время, но, кто знает – может, в Румынии так принято. Профессор был человеком воспитанным и привык прислушиваться к желаниям окружающих. Немного пугало то, что встречу организовала эта лаборанточка с соседней кафедры, синьорина Кармилла Карнштайн, славившаяся в Ла Сапиенца весьма эксцентричным нравом и слабыми научными работами. И что только Ромео нашел в ней? Погубит парня и не задумается – профессор немало повидал на своем веку таких вот женщин в узких юбках и со взглядом голодной волчицы. Молодой человек подавал большие надежды, пока не связался с этой девицей: на горизонте у него маячила диссертация и новая должность, да и Ломбардо был не прочь поддержать талантливого ученика, а вот теперь юноша неизвестно куда пропал. Зато Кармилла тут как тут: нашла этого подозрительного исследователя со странной фамилией, устроила встречу… Профессор испытывал беспокойство, сам не понимая, почему. Подлинность находки, которую он сделал месяц назад, была не доказана, и Ломбардо не сомневался, что она станет еще одним «предполагаемым Святым Граалем» среди десятка найденных ранее. Однако, без пяти двенадцать. Все-таки, очень странное время для того, чтобы обсуждать археологические находки. В дверь постучали, и профессор чуть было не подпрыгнул на стуле, таким громким показался ему этот звук в тишине огромного помещения. Петли старой деревянной двери слегка скрипнули, и в аудиторию вошла Кармилла Карнштайн собственной персоной. - Добрый вечер, профессор, - глаза ее светились в темноте, как у кошки, и Ломбардо на этот раз машинально провел платком по в общем-то сухому лбу. Вот до чего может довести духота и всякие странные мысли! Кармилла огляделась, словно ища кого-то. - Господин гра… господин фон Кролок еще не появлялся? – спросила она и выжидающе посмотрела на профессора. Выжидающе и слишком пристально. - Нет, его еще нет, - беспокойство Ломбардо усилилось. – А вы, стало быть, хорошо его знаете? - Вполне. Профессор не понял, каким образом Кармилла так быстро очутилась у его стола, и удивленно заморгал. Он мог бы поклясться, что она преодолела внушительное расстояние от двери до кафедры за доли секунды. Саму Кармиллу это, казалось, нисколько не смутило. Она уселась на стоящий рядом стул и улыбнулась: - Скажите, профессор, вас, случайно, не навещали по поводу чаши за последние пару дней? - Нет, вы первая. По правде сказать, находкой не особо интересуются. Понимаете, они считают, что… Тут дверь снова открылась, и Кармилла с профессором вскочили со своих мест почти одновременно. На пороге аудитории стоял граф фон Кролок. - Так, я вижу, все в сборе, - удовлетворенно произнес он и вошел. Размеренным шагом приблизился к столу и протянул профессору Ломбардо руку. – Рад нашей встрече. Граф фон Кролок, к вашим услугам. - Так вы – граф? – изумленно воскликнул Ломбардо, переводя взгляд с гостя на Кармиллу и обратно. – Синьорина Карнштайн ничего не упоминала об этом. Она сказала мне, что вы – исследователь древностей. - Так и есть, - граф вежливо улыбнулся и посмотрел ученому прямо в глаза. – Ваша находка живо заинтересовала меня, профессор. Может быть, вы окажете мне честь и продемонстрируете Чашу прямо сейчас? Было бы весьма любопытно взглянуть. - Да-да, конечно, - пробормотал Ломбардо, поддавшись на легкое внушение и засеменил к двери. – Пойдемте, я покажу вам. Он не заметил, как за его спиной Кармилла и граф напряженно переглянулись. Когда все трое вышли в коридор, фон Кролок, как давеча на набережной, взял Кармиллу под руку, но на этот раз хватка его была железной. Кармилла поморщилась, но смолчала. - Вы тоже ищете Святой Грааль, не так ли? – голос графа был тих, но вампирша прекрасно слышала каждое слово. – С какой же целью? Прикидываетесь охочей до науки лаборанткой? Умно, весьма умно. - А вы, я смотрю, тоже успешно совмещаете полезное с приятным, – ядовито парировала Кармилла. – Отпустите меня, Ваше Сиятельство. Я пришла сюда, потому что нам всем грозит опасность. Известно вам, что за Чашей охотится Ромола? Граф резко остановился, и Кармилле пришлось ухватиться за него, чтобы не упасть. - Ромола?.. – пробормотал фон Кролок и медленно повернулся к Кармилле. – Вы сказали – Ромола? Его глаза слегка округлились, будто от удивления. Он очень хорошо знал историю немертвого мира, и именем Ромола во все века звали только одну вампиршу. - Да, старая ведьма снова с нами и желает навести порядок в этом распоясавшемся мире. Вам будет также интересно узнать, - вампирша прищурилась, - Что повинен в этом наш общий рыжеволосый друг. - Арман? – лицо графа потемнело. – Клянусь, я своими руками оторву ему голову. Он появляется как раз там, где может принести больше всего вреда… Он что, окончательно повредился умом? Для чего он пробудил ее? - Я не вдавалась в подробности, - пожала плечами Кармилла, высвободившись. – Как всегда, он преследует какие-то свои безумные цели. Но есть и хорошие новости – с Гербертом все в порядке. Ей пришлось вскрикнуть, потому что пальцы Его Сиятельства больно впились ей в плечо. - Где он? – граф старался произнести это как можно спокойнее, но Кармилла услышала нотки волнения в его голосе. - У меня. Он там с Ромео. Этот рыжий ублюдок неплохо поразвлекся, но благодаря Герберту все закончилось благополучно, более или менее. - Арман не сделал моему сыну ничего дурного? Это было сказано тоном, которым обыкновенно спрашивают «Как дела?». Граф фон Кролок тщательно скрывал от посторонних любовь к собственному ребенку, что уж говорить о том, что Герберт был бы последним, кто услышал бы из уст отца хотя бы намек на какие-то чувства. Легкая улыбка чуть тронула губы Кармиллы: - Нет, Герберт вышел героем из этой истории. Если бы не он, Ромео, возможно, был бы уже мертв… Вы зря недооцениваете вашего сына, дорогой граф… Ох черт, Ломбардо! Профессор беспомощно барахтался, зажатый между двумя фигурами в черном, а из темноты выступил Массимо Фиоре с мерзкой ухмылкой победителя на лице. - Думал скрыться от меня, фон Кролок? В прошлый раз тебе помогли, но сейчас тебе не удастся ускользнуть. Я смотрю, очаровательная Кармилла тоже с тобой, - кардинал потер руки. – Что ж, тем лучше. Думаю, Биаджио не будет очень недоволен, что ему пришлось совершить впустую маленькую прогулку на улицу Фиорио… Граф бросил быстрый взгляд на Кармиллу, готовый, в случае чего, удержать ее от необдуманного шага, но она повела себя, как и следовало в подобной ситуации: на ее лице не отразилось никаких эмоций. Про себя Его Сиятельство понадеялся, что у Герберта хватит изобретательности для того, чтобы избежать встречи с вампиром, который был правой рукой кардинала. Если же нет… в таком случае Массимо Фиоре получит в свои руки беспроигрышный козырь. Граф был уверен, что кардинал использует его наилучшим для себя образом. - Что тебе нужно от профессора, Массимо? – голос фон Кролока прозвучал безучастно. - К кардиналу следует обращаться «Ваше Преподобие», - наставительно сказал Фиоре, пряча руки в широких рукавах сутаны. – А от профессора мне нужно то же, что и тебе – Святой Грааль. Мне не удалось расспросить тебя хорошенько на ассамблее, друг, но сейчас это уже не важно. Вы сами привели меня к Ломбардо, и теперь заполучить Чашу – лишь дело техники. Уверен, этот милый старикан будет не против, если я прямо сейчас попрошу его отдать мне реликвию. Кардинал приблизился к профессору, и в этот самый момент Кармилла окликнула его: - Фиоре! Как ты узнал про сегодняшнюю встречу? - Что? – уже сосредоточившийся было кардинал обернулся, и Ломбардо растерянно заморгал, приходя в себя. - Я спрашиваю, как ты узнал о том, что сегодня ночью у нас назначена встреча с профессором? Неужели ты расщедрился и поставил своих шавок на каждом углу, чтобы выследить нас? Граф понимал, что Кармилла специально отвлекает кардинала, тянет время, чтобы у него было время придумать что-нибудь. Было совершенно ясно, что нельзя позволить Фиоре завладеть Чашей, а Кармилла была Фиоре не соперница. Она, понимая это, давала графу возможность завладеть ситуацией. - Это было несложно – Массимо лучезарно улыбнулся. – У меня есть помощница. Господин граф имел удовольствие познакомиться с ней при весьма… м-м-м… пикантных обстоятельствах. Правда, он не смог по достоинству оценить ее пыл, но она оказалась полезной скорее в искусстве слежки, нежели в искусстве соблазнения. Граф фон Кролок еле удержался от того, чтобы не выругаться. Недаром тот запах целующейся парочки под окнами у Кармиллы показался ему таким знакомым. У той девушки волосы были точно такие, как у горничной из отеля «Венето», и голос был похож. Если бы не волнение Кармиллы, у него было бы больше шансов заподозрить что-то неладное. Стараясь проявить деликатность по отношению к старой знакомой, он упустил шпионку. - Да, фон Кролок, тебе следовало бы быть более внимательным, - развел руками кардинал. – Одним словом, благодаря этой малышке мне известно, что Грааль где-то здесь. А теперь, с вашего позволения, я продолжу. Он снова повернулся к профессору, и Кармилла с досадой посмотрела на графа, недоумевая, почему тот медлит. Его Сиятельство еле заметно повел плечами, показывая, что сейчас он бессилен. Даже если он попытается остановить Фиоре, ему не справиться в одиночку с его приближенными – слабаков кардинал Римской курии при себе не держал. Тем временем Ломбардо, подчиненный воле вампира, словно сомнамбула, направился дальше по коридору, кардинал - за ним. Вампиры в черном остались стоять непроницаемой стеной, не позволяя графу и его спутнице последовать за Фиоре. - Вот черт! – Кармилла только что не топнула ногой от злости. – Проклятая крыса! - Я думаю, еще не все потеряно, - сказал граф, глядя вслед удаляющимся фигурам. – Заполучить Грааль Массимо будет не так-то просто… - Совершенно согласен, - раздался вкрадчивый голос, и на плечо графа легла чья-то ладонь. - Я бы даже сказал, невозможно. На скулах графа заиграли желваки от плохо сдерживаемого бешенства. Этот голос был ему слишком хорошо знаком. - Арман, - холодно произнес он и брезгливым движением сбросил руку со своего плеча. - Приветствую вас, мои дорогие неудачники, - пропел Арман и отвесил нарочито издевательский поклон. – Решили поучаствовать в тараканьих бегах за Святым Граалем? Но, боюсь, вы опоздали, - голос вампира издевательски погрустнел. – Одна моя знакомая уже абонировала его для себя. Склонитесь же перед ней. В коридоре неожиданно потемнело, как бывает, когда гасят электричество. Запахло тленом и еще черт знает чем, и Кармилла почувствовала, как граф схватил ее за руку и резко притянул к себе. Некоторое время они стояли в кромешной темноте, вцепившись друг в друга, а потом свет вдруг вернулся. Прислужники кардинала лежали на полу, не двигаясь. Арман, подойдя к ним, потыкал их носком ботинка и усмехнулся: - Чистая работа, моя госпожа. Граф взглянул в ту же сторону, куда смотрел Арман, и увидел вампиршу, одетую в бесформенный черный балахон, стоящую в оконном проеме. Она с интересом рассматривала присутствующих. - Граф фон Кролок, - скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла она, чуть наклонив голову. – Хозяин земель Трансильвании. Осквернитель Темного дара. Как много крестьян обратил ты, породив мерзких животных? А ты, Кармилла? Ты позволила смертному делить с тобой ложе. Немертвая раса никогда еще не была такой жалкой, как теперь! - Кармилла в своем репертуаре, - Арман пожал плечами. - Вечно подбирает какую-то падаль. То глупенькие молодые девушки, то смазливые итальянцы. Скажи, отказ Его Сиятельства так печально на тебя подействовал? Я слышал, он не проникся твоими прелестями даже после того, как ты… - Замолчи, Арман, - сказал граф фон Кролок холодно. Кармилла еле сдерживалась, чтобы не броситься на рыжеволосого вампира, с наглой ухмылкой стоявшего рядом с Ромолой. Она прекрасно помнила все то, что рассказал ей Герберт о мучениях Ромео, и желание испепелить Армана усиливалось с каждой секундой. Только бы негодяй мучился подольше, а уж она сумеет изобрести наказание поизощренней! - Подстилка Мариуса Римского, - прошипела Кармилла, сжимая руки в кулаки, - Семьсот лет ты торгуешь своим задом, забираясь в постели тех, кто имеет хоть какую-то власть! И ты будешь рассказывать мне о падали?! Звонкий звук пощечины эхом отразился от высоких каменных стен, и Кармилла схватилась за щеку, горевшую будто огнем. Арман с перекошенным от злости лицом стоял рядом с ней, так, что она могла видеть темные вены, проступившие на его лбу. - Закрой свой грязный рот, девка, - трясясь от злости, проговорил Арман. – Я жалею теперь, что не сотворил с твоим смертным другом наяву все то, что внушил ему. - Ты обратил его против воли, ублюдок! - рявкнула Кармилла и бросилась на Армана. Они, сцепившись, рухнули на мраморные плиты пола. Ромола не произнесла ни слова, просто повела рукой – и обоих вампиров со свистом растащило по разным концам коридора. Кармилла пребольно стукнулась головой о дверной косяк и почти потеряла сознание от удара. Графа фон Кролока припечатало к месту огромной волей Древней, и он не мог сделать и шага, чтобы помочь Кармилле. - Ну хватит, - презрительно произнесла Ромола, - Пора положить этому конец. Арман! Вампир ловко поднялся с пола и встал прямо перед графом. Несколько секунд длилось безмолвное противостояние, и наконец Его Сиятельство осел на каменный пол. Если бы не Древняя, стоявшая за спиной его врага, фон Кролок сумел бы справиться с ним – их силы были примерно равны, но на стороне графа был опыт и унаследованное от воинственных предков искусство боя. Однако Ромола питала силу Армана, и граф был бессилен против них обоих. - Слабак, - небрежно бросил Арман, глядя на фон Кролока сверху вниз. – Против нас ты… Он не успел договорить, потому что Кармилла, про которую на мгновение все забыли, опомнилась и темным вихрем снова кинулась на столь ненавистного ей сейчас вампира. Не ожидая удара, Арман упал, увлекая за собой Кармиллу. - Скорее! – падая, крикнула она графу, все еще стоявшему на коленях. – Скорее, чтоб тебя, фон Кролок! Она уходит! Действительно, Ромола была уже в темном коридоре, по которому ушел кардинал вместе с профессором. Граф, слегка поморщившись, поднялся и одним прыжком очутился рядом с Древней, невероятным усилием сумел ухватить убегающую Ромолу за руку и изо всех сил потянул на себя, не давая двигаться дальше. Гладкий мраморный пол под его ногами угрожающе затрещал, но выдержал, и Ромола остановилась. - Отпусти меня! – пронзительно закричала она, и высокие стеклянные окна с жалобным звоном лопнули, обрушив на мостовую дождь из осколков. У фон Кролока от звука ее голоса волосы на затылке встали дыбом, но он не разжал пальцы, продолжая удерживать отчаянно рвущуюся из его хватки Древнюю. Она была сильна, но слишком долго спала, и вся ее мощь пока не вернулась к ней, не то бы она с легкостью вывернулась из захвата. – Ты не понимаешь! Я хочу освободить вас от проклятья! - Нет, - сквозь зубы процедил граф. На его щеках играли желваки, выдавая титанические усилия, которые он прилагал, чтобы удержать Ромолу, - Я не дам тебе погубить все. - Отпусти! – снова крикнула вампирша, - Отпусти… - проговорила она уже тише, и вдруг голос ее стал бесплотным. В глазах у фон Кролока на миг потемнело. Моргнув раз-другой, он вернул себе способность видеть: вокруг него клубился серый туман, и фигура Ромолы будто растворялась в нем, теряя очертания. Его Сиятельство крепче сжал пальцы на запястье вампирши, и в следующий момент чуть было не отдернул руку, потому что ее кожа стала… теплой. Граф смотрел и не мог поверить своим глазам. Настоящая, живая Лала из его юности вдруг из ниоткуда появилась в темном коридоре, такой, какой он запомнил ее в день их первой нечаянной близости, одетая в скромное платье горничной, в переднике и с этой глупой кружевной наколкой в темных волосах… Фон Кролок держал за запястье свою первую юношескую любовь. - Отпустите меня, ваша милость, - прошептала Лала и, смутившись, опустила глаза. – Батюшка заругают. Глубоко-глубоко внутри у него шевельнулось что-то, и глухая тоска сжала его сердце, словно клещами. Он почувствовал запах накрахмаленного белья и марсельского мыла, его пальцы, увенчанные острыми когтями пальцы ночного хищника, словно бы снова ощутили тепло и бархатистость кожи Лалы. Вдруг видение начало растворяться, меняясь, и вот уже ему нежно улыбалась его жена в подвенечном наряде. Память услужливо подсунула ему воспоминания о дне, когда они сочетались законным браком, как пахли свечи в замковой церкви, когда маркиза Копош – теперь уже графиня фон Кролок – вложила свою маленькую белую ручку в его ладонь. Ему вспомнилась беготня слуг по замку в ночь, когда родился Герберт, и собственный страх, что он потерял ее, и то, как он рыдал от облегчения, запершись у себя в кабинете, когда горничная принесла весть о том, что у него сын, а с графиней все хорошо… Все это было так реально, что у графа фон Кролока, который за многие сотни лет научился не испытывать жалости ни к себе, ни к другим, перехватило дыхание. - Разве ты не хочешь снова стать живым? Снова почувствовать все это? – голос Ромолы, казалось, звучал в самом мозгу. – Я подарю тебе жизнь, я дам тебе возможность снова соединиться с ней, почувствовать тепло. Только не мешай мне, это все, о чем я прошу. Его Сиятельство разжал пальцы, и Ромола рванулась по коридору прочь, бесшумно скользя над мраморным полом, едва касаясь земли, а граф все смотрел вслед вампирше остекленевшим взглядом. Арман, сбросив с себя Кармиллу, со стоном приподнялся на локте, потирая висок, и усмехнулся: - Кто бы мог подумать, что у вас такое мягкое сердце, Ваше Сиятельство. Как же легко вас одурачить. Мариус задумчиво смотрел на лежащие у его ног тела профессора Ломбардо и кардинала Римской курии. Было совершенно ясно, что появление Ромолы – дело нескольких минут или даже секунд, вряд ли фон Кролок сумеет удержать Древнюю. Если не силой, то хитростью она все равно избавится от него. Что ж, будет весьма печально, если Его Сиятельство не переживет эту ночь. Мариус вздохнул. Двое очаровательных юношей, составлявших семью графа, были весьма симпатичны Мариусу, и его посетило похожее на грусть чувство при мысли, что им придется остаться одним. Впрочем, рано или поздно одиночество наступает в жизни каждого. На столе, заваленном какими-то бумажными обрывками и мелкими археологическими находками, стояла внушительных размеров простая картонная коробка. Одна стенка ее была порвана, и оттуда виднелся бок позолоченной Чаши. Мариус бережно извлек ее, любовно погладил алые камни, украшающие ее бока и завернул в плотную ткань. В ту же секунду повеяло холодом, и на пороге словно из ниоткуда материализовалась Ромола. - Ты!.. - Приветствую тебя, бессмертная, - Мариус использовал старинное обращение, исчезнувшее из словаря вампиров много лет назад. – Встретиться с перворожденной – честь для меня. - Отдай мне его, - произнесла Ромола и впилась глазами в черный сверток в руках у Мариуса. – Отдай мне его, охранитель. Ты должен подчиняться. Мариус покачал головой, чуть улыбнувшись. - Время Древних уже миновало, - спокойно сказал он. – Мы погрузили вас в сон, потому что мир изменился, и вам в нем не осталось места. - Ты смеешь говорить мне это?! Мне, той, что породила вас! – голос Ромолы заполнил собой, казалось, все помещение. – Да как ты смеешь, раб… - Не стоит так неистовствовать, - тон Мариуса был тверд и легко перекрыл голос вампирши. – У тебя нет той силы, что была раньше, и я не раб тебе. Я не могу убить тебя, ибо тогда погибну сам, и многие мои братья повторят мою судьбу – я не хочу этого. Я отправлю тебя обратно в небытие, из которого ты выбралась бог знает с чьей помощью. - Твой ученик освободил меня, - в голосе Ромолы послышалась насмешка. – Что ты скажешь теперь, Мариус Римский? По лицу вампира пробежала еле заметная тень. Он перевел взгляд на дверь, через которую вошла Ромола, словно силясь увидеть сквозь стены то, что происходило в данный момент в галерее. - Да, он сейчас здесь, твое возлюбленное дитя. Защищает свою госпожу от осквернителей бессмертного рода, - Ромола наслаждалась замешательством Мариуса. – Я могу призвать его прямо сейчас, и он придет. Неужели ты не хочешь снова увидеть Амадео? - Несчастный мальчик… - пробормотал вампир, качая головой. – Что может искупить мою вину перед ним?.. Если бы не мое малодушие и не страсти, что владели мной тогда, его душа была бы сейчас на небесах. Нет, Ромола, тебе не удастся убаюкать меня твоими речами, - в голосе Мариуса зазвучал гнев. – Я больше не раб, ты не имеешь власти надо мной. Я не стану отдавать тебе чашу, потому что Грааль должен быть использован во благо, а не во зло. Я отправлю тебя туда, откуда ты пришла благодаря чудовищной ошибке, совершенной Амадео. Он опустил сверток с Чашей на стол позади себя и стал наступать на Ромолу. Древняя попятилась, и когда Мариус прижал ее к стене, крикнула: - Арман! Ничего не произошло. На ее зов никто не откликнулся, и на лице вампира появилась грустная улыбка. - Он никогда не думает о других, Ромола. Больше всех Амадео любит самого себя, и разве его можно за это винить? Я сам сделал его таким. Он не придет. Лицо вампирши исказилось гримасой злобы и ненависти, но оттолкнуть превосходящего ее физической силой противника она не смогла. Руки Мариуса легли на плечи Ромолы, и льдисто-голубые глаза заглянули в темные. На несколько секунд две могучих воли схлестнулись в отчаянной схватке, а затем глаза Древней закрылись.

***

Все случилось внезапно, так что Герберт в первое мгновение не успел сообразить, почему стало вдруг лень двигаться и вообще думать. Ромео спал на диване, где оставила его Кармилла, как вдруг входная дверь начала медленно открываться. «Кто там?» - хотел было спросить виконт, но язык словно свинцом налился, и он не смог вымолвить ни единого слова, а только сидел и таращился на вошедшего. Им оказался незнакомец в черной сутане вроде той, что носят католические священники. Увидев обоих вампиров, незваный гость озабоченно нахмурился и медленно, будто согласовывая свое решение сам с собой, достал из складок одеяния серебряный кинжал. Неясная мысль о смерти пришла в голову Герберта, и он, борясь со сном, повернул голову в сторону Ромео. Тот мирно спал, обняв подушку, и, естественно, вовсе не помышлял о грозящей ему опасности. Язык Герберта все еще отказывался шевелиться, и потому он, с трудом пересиливая все наступающую дремоту, дотянулся до столика, на котором стояли стаканы с засохшей на стенках кровью, и сбросил их на пол. Тонкое стекло со звоном разлетелось вдребезги, и Ромео, заморгав, проснулся. - Пить… - повторил он то, что Герберт слышал на протяжении уже нескольких часов, но, к сожалению, в данный момент виконт ничем не мог помочь бедняге, потому что сон почти окончательно одолел его. Мутным взглядом Ромео уставился на проникшего в их убежище вампира и повторил свою просьбу. Вместо ответа незнакомец стремительно подошел к дивану с намерением всадить кинжал прямо в сердце несчастного Ромео, но не успел осуществить задуманное. Ни для кого из немертвых не секрет, что возиться с новообращенным – самая жуткая головная боль из тех, что только существуют на свете. Новоявленные вампиры в тысячу раз капризней и своенравней своих создателей, более того, они еще и гораздо сильнее, правда, совсем недолгое время. Создатели же благоразумно молчат о том, что их творение может лишить их жизни простым наскоком сзади и отрыванием головы, пикнуть не успеешь. В свое время Герберт немало намучался с Альфредом, который, впрочем, изо всех сил старался быть паинькой и точно выполнять все указания. Отец тогда немало повеселился, глядя, как Герберт кудахтал над новообращенным, точно наседка. Конечно, Альфреду и в голову бы не пришло причинить вред кому-то из семейства фон Кролок, да и запасов крови в окрестных селениях было в достатке. Но если заставить неофита голодать… Ромео сорвался с дивана так стремительно, что Герберт, хоть и обладал вампирским зрением, не успел заметить ничего, кроме тени, метнувшейся к горлу незнакомца в сутане. Запах крови оказался мощнейшим катализатором, запустившим инстинкты кровопийцы, и юноша просто поддался жажде. Миг – и Герберт услышал хруст ломающихся шейных позвонков вместе с мерзким причмокивающим звуком рвущейся плоти. Пришелец с глухим звуком осел на пол, а Ромео, словно хищник, склонился над ним, намереваясь выпить того досуха. Оцепенение, вызванное незнакомцем, спало с Герберта, и он наконец-то увидел все происходящее четко. Предоставив Ромео возможность насытиться и заодно избавиться от визитера, пришедшего явно с недобрыми намерениями, виконт фон Кролок сходил на кухню и, вернувшись со стаканом холодной крови, уселся обратно на диван и принялся наблюдать за происходящим. Тело лишенного крови вампира начало каменеть, и Ромео оставил его в покое. Утирая рот рукавом, он поднял слегка осоловелый взгляд на Герберта. - Э-э-э, дружок, да ты под завязку, - усмехнулся виконт и помог Ромео подняться. – Я думаю, Кармилла вряд ли обрадуется трупу в своей гостиной, но зато ты сделал доброе дело, избавив нас обоих от смерти. Иди-ка умойся, а то твоя благоверная тебя вряд ли похвалит. Ты меня слышишь? Ромео кивнул и побрел в ванную, а Герберт задумчиво смотрел на тело, прикидывая, как бы убрать его подальше из комнаты, как вдруг он услышал голос, заставивший его ноги подкоситься: - Герберт? Герберт, ты тут? Виконт пулей вылетел в коридор и сгреб ошарашенного Альфреда в охапку. - Осторожней, - просипел тот, стиснутый в объятиях друга. – Ты мне все ребра переломаешь… - О, Альфред! – всхлипнул Герберт, ставя юношу обратно на пол, но не отпуская его. – С тобой все хорошо! Ты жив! Я думал, ты пропал! Я думал, люди Армана сделали с тобой что-нибудь… ужасное! - Все хорошо, - улыбнулся Альфред, пытаясь унять радостное волнение от того, что нашел своего любимого живым и невредимым. – Со мной все нормально, а в особенности теперь, когда я знаю, что ты жив. - Черт возьми, Альфред, откуда ты узнал, где меня искать? – воскликнул виконт. – Кто рассказал тебе? Ты видел отца? О, пожалуйста, скажи, что он жив! Альфред хотел было сказать, что в последний раз видел Его Сиятельство перед тем, как они с Мариусом отправились на встречу с Ломбардо и ему ничего неизвестно о дальнейшей судьбе графа, но, поглядев на Герберта, решил ограничиться следующим: - Мы расстались с графом сегодня вечером. Он отправился по своим делам, а я поспешил сюда. - Но откуда… Альфред выглядел смущенным. - Понимаешь, я… я совершил не очень хороший поступок, - потупив взгляд, пробормотал Альфред. – Я услышал, что ты не попался кардиналу, а потом Ма… твой отец упомянул Кармиллу, и я решил, что, может быть, она сможет помочь мне найти тебя, все-таки она живет тут… одним словом, я взломал базу данных университета и узнал, где живет Кармилла. Вот поэтому я и… Тут рот Альфреда приоткрылся от удивления, потому что в комнату вошел Ромео, вытираясь мохнатым банным полотенцем. Предложение Герберта привести себя в порядок он исполнил со всей тщательностью, и теперь с его мокрых темных волос на обнаженные плечи стекали капли воды. Выглядел Ромео немногим хуже статуи какого-нибудь греческого бога, и виконт, проследивший взгляд Альфреда, невольно облизал губы, а в следующий миг ему пришлось недовольно вскрикнуть, потому что диванная подушка прилетела ему точно по затылку. - Значит, я места себе не нахожу, а ты тут развлекаешься?! – голос Альфреда звенел от гнева. – Меня похищает древний вампир, мне приходится совершить преступление, а все это время ты кувыркаешься с ним в квартире твоей закадычной подружки?! Ну знаешь… Герберт хотел было что-нибудь сказать в свое оправдание, но не смог, потому что его душил смех. Опустившись в ближайшее кресло, виконт согнулся пополам и расхохотался, заставив Альфреда возмущенно засопеть. Вдруг заговорил Ромео: - Кажется, я тебя помню, - неуверенно сказал он, с интересом рассматривая Альфреда. – Мы ведь, вроде как, в баре познакомились? А потом пришел он, - Ромео кивнул на Герберта. – Э-э-э, постойте, вы парочка что ли, да? А где Кармилла? Обращение завершилось окончательно, к молодому вампиру стало возвращаться чувство реальности. - А что у тебя к ней за дело? – подозрительно спросил Альфред. - Я ее парень вообще-то, - сообщил Ромео и приосанился. – А ты что, с ней знаком? - Что? Герберт… - беспомощно пробормотал Альфред, поглядев на виконта, переставшего смеяться. – Так мы что, получается, выследили мужчину Кармиллы? То есть все это время она знала, что мы ищем… Альфред чуть было не сказал «Грааль», но вовремя осекся и даже зажал себе рот рукой. Герберт выбрался из кресла и, подойдя к нему, обнял за плечи. - Нет, любовь моя, она не знала. Она узнала случайно, потому что нашла нас у Ромолы. Если бы не Кармилла, мы бы, наверное, уже превратились в две не очень аккуратные кучки пепла. Да, она знает, где Грааль, но вряд ли рассказала бы об этом нам. Мы попрощались с ней вчера вечером, когда она отправилась на встречу с отцом, и с тех пор у меня нет от нее никаких известий. Послушай, если ты видел отца, может, ты что-то знаешь? - Нет, - покачал головой Альфред. – Я знаю не больше твоего. Ты чувствуешь что-нибудь? - В смысле? – не понял виконт. - Ох, Герберт… быть немертвым – это не только не стареть и всегда выглядеть молодым, - Альфред вздохнул. – Ты чувствуешь Его Сиятельство? Герберт закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Положа руку на сердце (или на то, что от него осталось), виконт ни разу не прибегал к этим своим способностям. Отец и Альфред были всегда рядом, и даже если между ними и была какая-то связь, то Герберт никогда ее не чувствовал, во всяком случае, в явном виде. - А что я должен почувствовать? – проговорил Герберт, не открывая глаз. – Ну, голос отца в голове? Или что? - Вы реально странные, - подал голос Ромео, который с интересом наблюдал разворачивающуюся перед ним сцену. – Мало того, что геи, так еще, по ходу, что-то употребляете… - Заткнись, - оборвал его Альфред, и Герберт даже открыл глаза от удивления. – Если тебе кажется, что мы странные, можешь идти посмотреть на себя в зеркало и подумать о том, откуда у тебя новенькие острые клыки. Ромео немедленно засунул палец в рот, потрогал выступающий зуб и тихо присвистнул. - В общем, отца почувствовать ты не способен, – констатировал Альфред. – Значит, остается только одно – отправиться в Ла Сапиенца самим и попробовать разыскать его либо Кармиллу. Лично я не хочу сидеть здесь в неизвестности. Кто со мной? Виконт подозрительно взглянул на друга и пробормотал: - Этот город плохо влияет на тебя, шери. Ты становишься слишком… мужественным.