Город Ангелов

      Мэг чувствует лёгкую прохладу, когда Кас, коснувшись её губ, оказывается сбоку. Она открывает глаза и, глубоко вздохнув, поворачивается набок, устраивая голову у него на плече. Его грудь продолжает тяжело вздыматься, а тело слегка покрыто испариной. Мэг смотрит на лицо: он лежит с приоткрытым ртом и медленно проводит языком по нижней губе, уставившись куда-то в потолок. Когда мужчина внезапно нарушил тишину, невольно вздрогнула.       — Сейчас бы закурить, — шутливо проговаривает Кастиэль и поворачивается к Мэг.       — Извини, я не курю, — она улыбается, когда он начинает поглаживать её волосы, — бросила. Пару месяцев назад.       — Я тоже бросил, лет в одиннадцать, — Кас усмехается и, чуть наклонившись, целует Мэг в лоб.       Невинный поцелуй, но почему-то ей сейчас он кажется таким интимным и нежным, что хочется завизжать, от внезапной радости. Но она всего лишь прикрывает глаза и улыбается, оставаясь в таком положении, пока Кас не отстраняется.       — В одиннадцать лет? Ты прикалываешься?       — Нет, я серьёзно. Бросил курить в одиннадцать лет, так как денег не было на сигареты, а постоянно стрелять у друзей - не вариант… — Кас задумчиво смотрел сквозь Мэг, словно мысленно возвращался назад, к тому периоду своей жизни. Потом все же перевёл на неё взгляд и улыбнулся, коснувшись кончиками пальцев её обнажённого плеча. — Вот такие дела.       — Печально, — она замирает, наслаждаясь этим прикосновением, которое немного щекотно, но в то же время весьма приятное и нежное.       Казалось бы, подобный человек по определению не способен на нежность, но это вновь ошибочный стереотип. Потому что сейчас и взгляд и прикосновения наполнены такой нежностью, которой никогда ещё никто не проявлял в её отношении. Все мужчины, что были у неё за это время, были заботливыми, в какой-то мере, но в них не было чего-то подобного. Или просто ей сейчас так кажется…       Он продолжает поглаживать кожу, а Мэг покрывается мурашками от всех нахлынувших чувств и сантиментов. Кастиэль, видимо, замечает это.       — Давай заберёмся под одеяло, — Кас аккуратно убрал руку, перевернулся и, провернув нужные манипуляции, уже накрыл обоих.       Ему сейчас так хорошо, так легко, что, кажется, готов взлететь. Впервые за последнее время ему уютно, действительно уютно находиться в постели с женщиной. Просто лежать, обнявшись, слушать её размеренное дыхание, чувствовать тепло тела, которое подарило ему незабываемые и, пожалуй, самые яркие ощущения от близости за всю жизнь. Странно, в голове вовсе нет лишних мыслей, он просто отрешился от всего и наслаждается тем, что происходит. Чувствует себя счастливым, хотя повод для счастья самый что ни на есть примитивный, но почему-то именно сейчас и именно с ней ему впервые спокойно, а в его жизни покой — непозволительная роскошь.       Он закрывает глаза и прислушивается к ощущениям: вот Мэг уже устроилась у него на груди и медленно скользит пальцами, чувствует её тёплое дыхание, расслабляется, отпуская раздумья. Он молчит, как и она, но это молчание не тяготит и не напрягает, а наоборот, успокаивает. Сонливость постепенно начинает наваливаться, напомнив о себе внезапно потяжелевшими веками.       Мэг легко проводит пальцами по его груди, повторяя контур татуировки на какой-то библейский мотив, где ангел вонзает копьё в нечто похожее на беса, но он почему-то в фуражке полицейского. Видит в области солнечного сплетения свежую гематому слишком правильной формы, и не может удержаться, чтобы не спросить:       — Это тоже спецназ? — она легко проводит по ушибленному месту пальцем.       — Ага.       — Ты что, на них напал? — Мэг говорит мягко, хотя прекрасно понимает, это совсем не та тема, о которой она, да и он, наверное, сейчас хочет говорить. Но продолжает из-за одной-единственной причины — она беспокоится, и ей не всё равно.       — Нет, просто возмутился тому, что моего брата ударили за то, что он засмеялся, — как ни в чём не бывало говорит Кас и сильнее обнимает её, прижимая к себе. — Не переживай, подобное тут в порядке вещей.       — Но это неправильно и нарушает закон… — возмутилась Мэг, поражённая его тоном, который был слишком спокоен.       — Это Лос-Анджелес, местным копам плевать, могут пересчитать рёбра, избить до полусмерти или пристрелить. Привыкай, я уже привык.       Мэг ничего не ответила, а лишь недовольно фыркнула. Беспредел её коллег случается повсеместно, но сейчас подобный случай ей казался вопиющим. Она продолжает молчать и теряет счёт времени.       — Кас? — Мэг нарушает тишину, и в душе ругает себя за то, что, возможно, разбудила мужчину. Потому что Кас лежал уже с закрытыми глазами и ровно дышал.       — Да? — отвечает спокойным ровным голосом.       — Ты веришь в Бога? — Мэг закусывает губу, удивляясь самой себе, насколько неуместен этот вопрос на фоне всего, что случилось. Но тут же списывает это на разбушевавшиеся гормоны и ещё не пришедшие в норму эмоции.       — Да. А что? — он немного шевелится под одеялом.       — Просто стало интересно. Значит, веришь в Рай и Ад?       — Естественно. Но в моём случае достаточно верить только в Ад, потому что там для меня уже подготовили отдельную сковородку, — он тихо смеётся.       — Ужас, не говори так! — Мэг чуть приподнимает голову, чтобы взглянуть на его лицо. Она не понимает, всерьёз ли это или шутка.       — Почему же, ведь это правда. Мне там самое место, и множество знакомых встречу, — Кастиэль открывает глаза и поворачивается к Мэг, все ещё с улыбкой добавляет: — А вот тебе самое место на Небесах, я думаю.       — Это комплимент?       — Не знаю, как такое может быть комплиментом? — Кас проводит ладонью по её волосам, — комплимент — это если сказать: красивая, милая, сексуальная. Например.       — Значит, ты считаешь меня сексуальной? — она игриво щёлкает ему по носу.       — А то…       — А то, — передразнивает его Мэг и, приподнявшись, целует в губы, — ты тоже ничего такой.       — Спасибо, — Кас смеётся и, спустившись ладонью с талии чуть ниже, начинает поглаживать её бедро.       Мэг в ответ на эти манипуляции, слегка проходится ногтями по животу, начиная выводить круги:       — Тебе надо поспать, Кас. Наверное, ночка была ужасная.       — Надо бы, — задумчиво тянет он, — а ты не заскучаешь? И как-то некультурно дрыхнуть в одиночку.       — Не заскучаю, у тебя тут полно развлечений, — усмехается Мэг. — И, если хочешь, я немного посплю с тобой.       — Хочу, — она не успевает среагировать, как Кас сгребает её в объятиях.       — Всё, не подлизывайся! Давай, спи уже. — Мэг шепчет ему на ухо, поглаживая спину.       — Хм, ладно. Холодильник забит едой, бар полон тоже. Если захочешь в душ, полотенца в шкафу на стене, в общем, найдёшь. У меня в доме нет наркоты или незарегистрированных стволов, — отпускает её Кас и натягивает на себя одеяло до подбородка.       — Вот спасибо, что оповестил по последнему пункту, — смеётся Мэг и приглаживает его взъерошенные волосы на макушке. — За меня не переживай, не пропаду.       Мэг не заметила, как сама задремала, уютно устроившись в обнимку с Касом, а проснулась спустя пару часов. Он спал, уткнувшись в подушку, и так забавно сопел, что девушка не смогла сдержать умилённой улыбки. Она осторожно, дабы не потревожить спящего, вылезла из-под одеяла и, недолго думая, отправилась в душ. Где была крайне удивлена размерами самой ванной комнаты. Помимо душевой кабинки, вдоль дальней стены располагалась весьма просторная ванна округлой формы.       «Надо будет потом затащить сюда Каса и попрактиковаться» — подумала она и усмехнулась. У полочки с принадлежностями её внимание привлекли два предмета, выбивающихся из ряда «мужских средств» — шампунь и гель для душа, которые явно были женскими и, причём наполовину использованные. Нужно будет потом между делом поинтересоваться, чьё это добро. Может, бывшей подружки? Хотя она помнила, Кас говорил, что в широком смысле понимания подружки он не имел. Или соврал?       В комнате ещё ощущался запах шампуня, а слегка запотевшее зеркало давало понять, что недавно кто-то нагнал тут пара. Она улыбнулась, проведя по его поверхности ладонью, и уставилась на своё изображение. Вероятно, стоит задуматься, в какую фазу сейчас перешли их отношения, учитывая, что этапа «мы встречаемся» не было вовсе. Был этап «мы познакомились» и «мы вроде как поцеловались», и всё. Затем сразу прыгнули в койку, ибо что ходить вокруг да около.       «Оперативно, Мэг, ничего не скажешь!» — подумала Мастерс и тряхнула головой, дабы не забивать головушку подобными мыслям и, просто расслабившись, в очередной раз всё пустить на самотёк. Учитывая, что подобное развитие событий ей чертовски нравилось, а сейчас просто надо ловить момент и наслаждаться тем, что имеешь.       Приняла душ, полотенца, как и сказал хозяин жилища, были сложены аккуратной стопочкой в настенном шкафчике. Просушила волосы и, обмотавшись белоснежным полотенцем, вышла, ступая на носочках. Надела синюю просторную рубашку Каса, которую заприметила в приоткрытом шкафу и вышла со спальни, прикрыв за собой дверцу, чтобы не мешать спящему человечку, если вдруг решит смотреть телек. И решила, естественно. В процессе просмотра слопала две коробочки мороженого, которым, как оказалось, у Кастиэля была забита вся морозилка.       Ближе к восьми вечера Мэг уже по-хозяйски развалилась на диване и, потягивая сок, смотрела «Крёстного отца», что крутили по одному из многочисленных каналов. Ей всегда нравился этот фильм, пересматривала в который раз, но всё равно с замиранием сердца переживала за персонажей.       Кастиэль открыл глаза. Солнца не было, и в комнате уже немного потемнело. Значит, уже вечер. Он перевернулся набок — Мэг не оказалось. Прислушался. Звука льющейся воды в ванной не было слышно и работающего телевизора тоже. Он с протяжным вздохом рухнул на подушку.       «Наверняка ушла» — подумал он и немного расстроился. Ещё бы - проспать весь день, изначально хотел вздремнуть пару часов, и не более. Видимо, усталость и прошлая ночь в участке совсем измотали организм. Мэг, наверное, не дождавшись его пробуждения, уехала домой, так как работу никто не отменял. А чего оставаться? Поразвлеклись, и ладно. Вроде бы все так, но ему почему-то стало одиноко.       Сел на кровать и осмотрелся: его вещи были аккуратно сложены в кресле, а рядом лежала блузка Мэг и её джинсы. Спросонья мозг не сразу донёс информацию, что вряд ли девушка отправилась домой голышом. Потом сообразил и, радостно вскочив на ноги, быстро запрыгнул в брюки, направляясь в гостиную. Он беззвучно открыл дверцу и заглянул в гостиную. Теперь услышал звук работающего телевизора и облегчённо вздохнул.       Мэг сидела на диване со стаканчиком сока и смотрела фильм, на ней была одна из его рубашек. Необычно было видеть её в таком наряде, но ему он понравился больше, чем обычный её рабочий вид, так сказать.       — Я думал, ты ушла, — негромко проговорил он, подойдя к дивану сзади.       Мэг от неожиданности немного вздрогнула, а потом обернулась. Позади стоял Кас, в одних штанах. У него был сонный и рассеянный вид, но в то же время такой милый и немного смешной, что она ненадолго залюбовалась, но потом всё-таки опомнилась и, быстро соскочив с дивана, подошла к Касу.       — А вот и нет, — пролепетала она, повиснув у него на шее.       — И я этому рад, — Кас легко чмокнул её в щёку и обнял, прижав достаточно сильно, так, что у Мэг перехватило дыхание.       — Ох, не так сильно, раздавишь! — прокряхтела она.       — Извини, — Кас отпустил её и виновато уставился в пол.       — На первый раз прощаю, но в следующий раз меньше силушки применяй, — усмехнулась Мэг и, обхватив ладонями его лицо, поцеловала. И Кас, несмотря на своё ещё не до конца проснувшееся состояние, сразу ответил, прижимая её уже нежнее к себе.       Мастерс сделала это сейчас, потому что ей захотелось вновь почувствовать его губы. Странно, она успела соскучиться по этим прикосновениям всего за несколько часов, и теперь, должно быть, слишком жёстко начала, но такой напор был воспринят должным образом, потому что спустя несколько секунд уже она оказалась в роли «жертвы», и позволила ему вести. И снова окружение перестаёт существовать, растворяя её в столь приятных ощущениях, что не желает их прекращать. Но нужно. Она слегка прикусывает Каса за нижнюю губу и отстраняется, оповещая таким образом, что нужно остановиться, пока всё последующее действо не перешло в горизонтальное положение.       — Ишь какой ты шустрый, — она усмехается, видя в его глазах уже знакомый блеск. — Попридержи коней. Хочешь, я тебе что-нибудь приготовлю?       — Хочу… — хриплым голосом отзывается Кас, слегка покрывшись румянцем.       От этого у Мэг пробегают приятные мурашки, она делает несколько шажков в сторону кухни и, не обнаруживая параллельно следующего за собой Каса, оборачивается. Он продолжает стоять на прежнем месте и, закусив губу, пялится на её ноги, выглядывающие из-под её нового наряда.       — Эй, не возбуждайся, — шепчет Мэг, потянув край рубашки вверх, оголяя бедро, — а то останешься голодным.       — Легко тебе говорить, — бубнит Кас и, собрав всю свою «стальную» волю в кулак, следует за Мэг, которая, хохотнув, уже скрылась в кухне.       Пока Мэг крутилась у плиты, выполняя его пожелание (омлет с помидорами), Кас снова начал, сам того не замечая, разглядывать девушку. Предыдущий поцелуй его вмиг взбодрил — ещё бы не взбодриться после такого. И сейчас её аппетитные ножки, которые в сочетании с его рубашкой казались ещё более сексуальными, напрочь подавляли чувство голода, замещая его иным «голодом», но он старался отрешиться и сначала поужинать, а потом видно будет. Он даже попытался отвлечься хлопьями, которые быстро достал из шкафчика и начал засыпать прямо из коробки себе в рот, но Мэг, возмутившись, отобрала это лакомство и велела дождаться нормальной еды. Что он и сделал, тяжело вздохнул и, опустившись на стул, смиренно ожидал еды, которая начала очень ароматно пахнуть.       Кас даже задумался о том, почему он так неотрывно наблюдает за девушкой, останавливаясь взглядом то на волосах, то на лице, следит за каждым её движением, а затем решил высказаться по этому поводу:       — Ты такая красивая… — задумчиво протянул он, когда Мэг поставила перед ним тарелку с едой, салфетку и вилку. Сразу же подумал, что звучит глупо и неуместно, но промолчал.       — Спасибо, — Мэг тепло улыбнулась и опустилась на стул, устроившись напротив, — ты тоже лапочка.       — Кто? Лапочка? — Касу почему-то стало смешно от подобного комплимента, но он не засмеялся.       — А что, слишком пафосно? — засмеялась Мэг, принявшись за трапезу.       — Не знаю, не слишком вяжется с моей персоной, — Кас пожал плечами и отправил в рот кусочек омлета. — О! Класс, самый чёткий омлет в моей жизни!       — Рада, что тебе нравится, — Мэг было приятно слышать подобную похвалу. Она чуть улыбнулась, наблюдая, с каким аппетитом Кастиэль принялся поедать ужин, если можно так выразиться. Потом решила озвучить вопрос, которым задавалась уже не раз за то время, что сидела и ждала, пока Кас выспится: — Кас, ты пробовал работать где-нибудь? Я не имею в виду твою сомнительную деятельность.       — Ты серьёзно? — Кас скептически посмотрел на Мэг, которая ковыряла вилкой омлет. — Посмотри на меня, у меня три судимости, последняя, можно сказать, не до конца погашена. Никто не возьмёт на работу бывшего заключённого, осуждённого за насилие.       — Но есть же специальные программы помощи и реабилитации… — начала Мэг, но её перебил Кас.       — Ой, это все ерунда! Я, каждый раз выходя на свободу, ровно месяц работал на каком-нибудь предприятии по направлению от своего куратора, чтобы показать, что я встал на путь исправления. Через месяц оттуда уходил, потому что горбатиться за просто так двенадцать часов в день не вариант. Эмигрантам платят и то больше, — он сделал глоток сока, — у меня есть работа, я оформлен как водитель, меня все устраивает. Мои «делишки», тоже приносят прибыль, как ты могла догадаться. Деньги не пахнут, вот я тебе как скажу. Не всегда можно прожить, зарабатывая честным путём.       Он замолчал, внимательно глядя на Мэг, которая его сосредоточенно слушала и не перебивала, хотя была не со всем согласна.       — Мэг, ты же мне веришь? — Кас перестаёт жевать и внимательно вглядывается ей в глаза.       — По поводу чего?       — Вообще в целом.       — Наверное. А что? — Мэг насторожилась такой резкой смене темы разговора.       — Раз уж меня потянуло на откровения, хочу рассказать тебе одну историю, в которую никто не поверил. Это касается Сандерса.       — Ну, давай, — это уже стало интересно, и Мэг, отодвинув в сторону свою тарелку, положила на столешницу ладони.       — Мне тогда было двенадцать лет, с соседской девчонкой возвращался со школы. Шли, смеялись, обсуждая одноклассников. У тротуара стояла полицейская машина с двумя патрульными. Сандерс тогда ещё был патрульным, разъезжали с напарником по кварталу, сверкая значками. В общем, они стали к нам придираться, мол «что смеётесь? Не над нами ли?» и все в таком духе. Мы промолчали, потому что знали — лучше молчать, а то не поздоровится, но это не помогло. Когда мы свернули в проулок по пути к дому, Сандерс со своим дружком нагнали нас. Он схватил меня и, вырвав из рук портфель, стал выворачивать его содержимое на землю, оправдываясь тем, что я прячу наркотики… — Кастиэль замолчал, шумно выдохнул и, опустив взгляд на тарелку с едой, продолжил:       — Я шепнул приятельнице, чтобы она бежала, так как полицейские проявляли интерес лишь ко мне. И когда она скрылась из виду, Сандерс ударил меня ногой в живот, я упал… Короче, они меня так отделали, что я очнулся через несколько дней в больнице с переломанными рёбрами, ногой, рукой и черепно-мозговой травмой, а события того дня частично выпали из памяти. Когда пришла полиция, то не поверили моему рассказу, списав всё на то, что я прикрываю своих дружков и по привычке хочу очернить доблестных офицеров. Это я к чему: неважно, как именно зарабатываются деньги, хорошо, когда они есть, но хуже, когда их нет и тебя месят с грязью. Сейчас мне плевать на способ заработка, я не хочу становиться тем, кем был тогда, когда провалялся три месяца в захолустной больничке, а семья не имела ни цента, чтобы заплатить за элементарные лекарства…