Город Ангелов

      Мэг остановилась в дверном проёме, глядя на смеющихся. Не было заметно, что эти «весельчаки» напуганы или напряжены, учитывая, где находились, а вели себя как раз таки наоборот, развязно и непринуждённо; о чем-то переговаривались, шутили, сопровождая шутки и реплики нецензурной лексикой. Не смущали их и наручники на запястьях и полицейские, снующие по отделу, все поведение, жесты и тон голоса говорили о том, что перед ней лица, которые не единожды пренебрегали законами, общепринятыми нормами поведения и неоднократно побывавшие в местах не столь отдалённых.       Она перевела взгляд на Каса, который поддерживал разговор своих приятелей и время от времени переминался с ноги на ногу, при этом потирая запястье. Татуировки, начинавшиеся от локтя на обеих руках, и уходящие по плечам на спину имели смысл, и этот смысл могли прочесть те, кто посвящён в тонкости того мира, где обитал Кастиэль. Каждая что-то обозначала - событие в жизни, совершённые ошибки или утрату близкого. Каждая служила для окружающих знаком и пояснением, кто перед ними, в то же время уже наличие подобных рисунков по «рекомендациям» правоохранительных органов являлось клеймом перед законопослушными гражданами, для работодателей знаком «стоп» и отказом в трудоустройстве, даже на самую простенькую работу наподобие уборщика или грузчика. По сути, он добровольно огородился от обычной жизни, навесив на себя яркую табличку, обличающую антисоциальный образ жизни.       Подведя итог, Мэг поняла, что прошлая их встреча - вся, от начала и до конца,- оставившая только позитивные впечатления, всего лишь обманчивая видимость, маска, за которой скрывался совершенно другой человек. А сегодня и сейчас все произошедшее и увиденное, эта перемена и не в лучшую сторону поведения Каса, зародила у Мэг некое разочарование. Поначалу она старалась не думать и не воспринимать его негативно, гнала любую мысль, которая могла бросить на него тень, но сейчас всё стало более чем очевидно, и юлить от себя самой, игнорируя факты, не было смысла. Она тяжело вздохнула и подошла ближе, нужно прекратить колебаться и вернуть себя в рабочую колею, где нет лишних эмоций, привязанностей и пущей чепухи, которая лишь мешает работе. Мастерс старалась говорить как можно тверже:       — Вот же веселье, прям обхохочешься. Словно вы не в полицейском участке, а в цирке.       — А что прикажете? Унывать? — прохрипел тип в комбинезоне, — не первый раз тут и не последний.       Кас тем временем просто стоял и скалился. Внимание Мастерс привлёк начальник их отдела, который проходил мимо. Он остановился, поприветствовал её, бегло глянул на присутствующих:       — Все знакомые лица, как погляжу. Я уже подумываю вашей братии тут выделить комнаты, потому что каждый раз, выходя из кабинета, натыкаюсь на вас, господа. За что на этот раз?       — А ни за что. Неправомерное задержание, обыск без ордера, насилие… — Кас продемонстрировал запястье, где ещё отчётливо виднелись следы от наручников. — Я вообще не при делах!       — Милтон, если тебе верить, то ты всегда не при делах. И сроки тебе просто так дают, по ошибке, — мистер Гаррисон усмехнулся, — весь такой белый и пушистый.       — Так и есть! — подхватил Кас, ослепительно улыбнувшись ещё шире.       Гаррисон ничего не ответил, а лишь махнул рукой и пошёл по своим делам.       — Твой начальник - хороший человек, — Кас кивнул в сторону скрывшегося в дверях кабинета мужчину, — вам с ним повезло.       — Да, — сухо бросила Мэг, потянувшись с ключом к наручникам, чтобы перевести Каса в комнату для допросов. — Лицом к стене и руки за спину.       Кас хмыкнул и, не сопротивляясь, развернулся к стене:       — Ослабь левую, пожалуйста, — проговорил он, ощущая, что там совсем дело худо.       — А чая тебе не принести? — съязвила Мэг, щёлкнув наручниками на правой руке.       — Как человека прошу, левую ладонь не чувствую вовсе. Хочешь, чтобы у меня отвалились пальцы?       — Какой ты нежный, — пробубнила Мэг себе под нос и все же исполнила просьбу.       — Просто вам надо знать меру, — отозвался Кастиэль. — Спасибо!       Мэг ничего не ответила, и они направились к серой двери в конце коридора с номером три.       После того, как стальная хватка на запястье ослабла, Кас почувствовал покалывание в кисти, а значит, всё стало лучше, чем было. От него не ускользнуло, что Мэг была задумчивой и какой-то грустной: может, это просто усталость и стресс? Весь путь до участка он, прикрыв глаза, думал не о том, что происходит и как выпутываться из лап полиции, а о том, как теперь его будет воспринимать Мэг, когда увидит его сущность, настоящего Каса, не спрятанного под оболочкой дорогого костюма и расплывчатого образа джентльмена? И все конечные догадки сводились к одному: она будет его воспринимать так же, как и должен преступника воспринимать полицейский. Уже поздно что-то менять, поздно менять его самого, и, наверное, все так, как и должно быть. Кас понимал это всегда, что, как бы человек ни старался, но будучи чёрным, ты не станешь белым,- сейчас такая же ситуация. Но почему-то от этого становилось неуютно, он видел, разочарование у неё в глазах и, на душе начинали скрести кошки. Может, надо что-нибудь сказать? Попытаться завести разговор, но впервые он не мог подобрать слов, и это злило. А после того, каким тоном она произнесла последние реплики, совсем стало не по себе. И вот сейчас все усугубится, если в той злополучной комнате, где он бывал не раз на пару с Кроули, будет именно она задавать вопросы.       Они поравнялись с дверью, и Мэг, взявшись за ручку, открыла её, запустив сначала Каса, а потом вошла сама. В нос сразу же ударил уже знакомый запах, и Кастиэль поморщился; с этим «ароматом» еле ощутимого хлора и какого-то средства прилетели и воспоминания, в памяти всплыли все негативные, обидные, унизительные допросы, на которых он тут бывал, и после которых оказывался в оранжевой робе на ближайшие несколько лет.       В углу стоял Кроули и листал протокол. Когда все трое остались одни, он распорядился:       — Сними с него браслеты.       Мэг, пожав плечами, освободила Каса и повесила наручники себе на пояс, затем сделала пару шагов назад и прислонилась спиной к стене. Кастиэль тем временем уселся на стул, положив руки перед собой. Кроули закрыл папку и бросил её на стол.       — Итак, мистер Милтон… — Кроули присел на край стола, нависнув над Касом, — чего нового скажешь?       — Чего скажу? Наверное, то что тебе стоит сменить одеколон.       — Ты все шутишь? Шутник, не смущает, что на тебе висит убийство Сандерса?       — Да брось, если что-то было, мне бы давно предъявили. А так это голословные обвинения, меня там не было, и я его не убивал, — Кас похлопал по столешнице ладонями. — И вообще, по какому праву вы нас арестовали?       — По какому праву? По такому, что вас, животных, нужно в клетках держать подальше от общества. И будь моя воля, перестрелял бы всех! — Кроули повысил голос, а Мэг напряглась.       Кастиэль только усмехнулся и взъерошил шевелюру.       — А если серьёзно, то тебя и твоих корешей взяли за агрессивное поведение, сопротивление при задержании и нападение на полицейского, — усмехнулся Кроули, стукнув ладонью по папке с протоколом.       — Что? Вконец оборзели? Не было такого, — Кас бросил недоумевающий взгляд на Мэг, которая спокойно стояла и следила за происходящим.       — А кому поверят больше - вам, отморозкам, больным на голову, или офицерам полиции? — Кроули поднялся и с самодовольной физиономией прошёлся по комнате. — Так что, дружок, пакуй вещички, в свете твоих судимостей и, насколько помню, ты выпущен под залог, а дело до сих пор не закрыто, ждет тебя поездка в казённый дом. Лет эдак на пять, как рецидивисту.       — Выкуси… — прошептал Кас, уронив голову на ладони, которыми постукивал по столу. Хотелось накинуться на полицейского и свернуть ему шею, за то, что тот пытается повесить на него лживые обвинения, а Мэг, в свою очередь, стоит и просто смотрит. Неужели он ошибся, и она такая же лицемерная, беспринципная легавая, как и большинство, с кем приходилось общаться? До этого момента она казалась ему иной, нежели остальные обитатели этого участка; быть может, в прошлый раз, затуманенная алкоголем голова выдавала желаемое за действительное? Он шумно вздохнул и прикрыл глаза, затем добавил уже хриплым голосом: — Требую адвоката!       Мэг не сразу поняла, говорит ли Кроули серьёзно или это его методика допроса? Хотя сейчас ей было непонятно, из-за чего Каса допрашивают, так как он не делал при них никаких противозаконных действий. Но, чем дольше длился этот диалог, тем становилось понятнее, что Кроули говорил вполне серьёзно, а, учитывая послужной список Каса, нападение на полицейского и сопротивление при задержании могли повлечь достаточно серьёзные последствия, если все полицейские будут свидетельствовать не в его пользу. Она не выдержала, и кивнув Кроули на дверь, пригласила его выйти:       — Можно тебя на минутку?       Мужчина взял со стола папку и вышел следом за ней.       — Что ты делаешь? — Мастерс вопросительно вздёрнула брови.       — Свою работу, дорогуша, — оскалился Кроули, — а что, тебя не устраивает?       — Ты бросаешься обвинениями в том, чего люди не совершали!       — Рано или поздно совершат. Ты тут сравнительно недавно, а я варюсь средь этого дерьма уже почти двадцать лет и знаю, что подобные личности должны гнить в тюрьме или земле. — Кроули стал говорить тише.       Мэг открыла рот от удивления: она понимала, что любой преступивший закон должен нести наказание, но то, что хотел провернуть Кроули, тоже является преступлением. А, учитывая, что он служитель закона, и пытается подобное устроить, казалось ей противным и низким.       — Я не буду лжесвидетельствовать, и если ты не отбросишь эту затею, я иду к Гаррисону и сообщаю о должностном преступлении! — отрезала Мэг, глядя собеседнику в глаза. Кроули лишь улыбнулся уголком рта.       — Ты такая правильная, аж тошно...       Затем он развернулся и пошёл прочь. Мэг выдохнула, и, набрав в лёгкие побольше воздуха, вернулась в комнату для допросов. Кас оставался в прежнем положении. Она обошла стол и села напротив него, размышляя, что сейчас нужно говорить и делать. Так как необходимо было отпускать всю их компанию, ибо обвинить не в чем. Убрала упавшую на лицо прядь волос и кашлянула, дабы привлечь к себе внимание. Кас приподнял голову, быстро глянул на Мэг, затем обернулся в поисках Кроули, но его не было.       — Интересно, — проговорил мужчина, проведя ладонями по лицу, — выпроводила этого индюка, типа тактика такая? И он стоит за стеклом?       — Нет. Он ушёл.       — Хм, так тоже будешь шить на меня дело, обвиняя во всех смертных грехах? — Кас внимательно смотрел на собеседника, стараясь понять, что происходит.       — Нет, не буду… — Мэг отрицательно мотнула головой, — дела никакого нет и не будет, так как сегодня вас забрали по ошибке, в процессе выполнения нами своей работы. Все могут ошибиться.       У Каса словно камень с плеч упал: значит, она выходила за дверь не для того, чтобы выдумать хитрость, а поставить Кроули на место. От этой мысли он заметно повеселел.       — Но это сейчас. В следующий раз, если ввяжешься в авантюру, и тебя возьмут с поличным, отправишься сам знаешь куда, а ты, насколько я помню, не желаешь этого. — Мэг устало вздохнула.       — Вы делаете своё дело, и я это понимаю. Но можно по-разному выполнять свою работу: можно рыть носом землю и торчать на улицах днями, пытаясь отыскать преступника. А можно ходить с важным видом и при всяком удобном случае подкидывать бывшим заключённым наркоту или пушку, а потом кичиться, какой я классный коп, — Кастиэль чуть подался вперёд, понизив голос: — Таких тут полно, и мне интересно, ты среди них?       — Боюсь, что нет. Я всегда за то, чтобы все делалось по закону.       — Рад это слышать. — Кас улыбнулся.       Приятно, что среди всего бардака и коррупции, пронизавшей все структуры, всё ещё остаются порядочные люди. И стало вдвойне приятнее, что есть такие милые копы. Он не отвёл взгляда, а так и продолжал сидеть с нелепой улыбкой на лице и смотреть на Мэг. Радость пришла на смену негодованию и злобе, которые не покидали последние часы, отчего дышать стало легче, воздух казался не таким вязким и даже прошли неприятные ощущения от наручников. Внезапно захотелось протянуть руки и коснуться Мэг, удостовериться, что это не мираж и не образ, возникший в его голове из-за того, что он задремал, и она реальна.       Мастерс оставалась на месте, хотя, наверное, должна была уйти и отпустить всех задержанных, извинившись от всего управления. Но сейчас сдвинуться с места казалось непосильной задачей: усталость, стресс и непонятное двоякое ощущение, словно пригвоздили её к стулу. Она смотрела перед собой, в очередной раз удивляясь человеку, сидящему напротив. Ему чуть не предъявили обвинение и не определили за решётку, а он сидит и улыбается, как ребёнок, вместо того, чтобы как можно скорее покинуть участок. Улыбается той самой улыбкой, которая ей так нравится и которую она вспоминала все выходные. Из этого состояния Мэг вывел стук в дверь, от неожиданности она даже вздрогнула, быстро встала и вышла. Там стоял дежурный, который пришёл передать, что задержанных можно отпускать и Кроули уладил с начальством это недоразумение. Мэг поблагодарила и заглянула в комнату для допросов:       — Все, можешь быть свободен. И друзья твои тоже.       — Отлично. — Кас поднялся и в приподнятом настроении покинул злополучное помещение.       Они молча дошли до остальных, теперь уже «освобождённых», которые, судя по всему, без Каса уже приуныли или просто устали стоять, и все присели на корточки. Со стороны эта картина выглядела смешно, создавалось такое ощущение что они висят с поднятой рукой. Завидев приближающихся, компания оживилась.       — Ну что, слышно? Нас будут кормить? — бодро пропел здоровяк.       — Нет. Пожрём, но не тут, — ответил Кас. — Отправляемся восвояси!       После сказанного все стали высказывать своё мнение по поводу происходящего, причём в такой форме, что Мэг думала, у неё уши свернутся в трубочку. Она отстегнула всех и собрала наручники:       — От лица нашего участка приношу извинения за ошибочное задержание, — проговорила Мэг на одном дыхании.       — Ой, да ладно, мадам, кто виноват, что Кроули дебил? — прошептал один, который был в комбинезоне, и остальные засмеялись.       — Давайте без оскорблений, а то передумаю. — Мэг повертела у него перед носом наручниками.       Все закивали и засобирались, Кас кивнул приятелям, чтобы те шли за своими вещами, которые конфисковали при задержании, а он их догонит. Те беспрекословно послушались и зашаркали по направлению к лифту, чтобы затем спуститься на самый низ и у окна выдачи личных вещей забрать свои пожитки.       Кастиэль проводил взглядом мужчин и повернулся к Мэг, которая продолжала оставаться на прежнем месте и смотрела не моргающим взглядом вслед уходящим. Наверное, о чем-то задумалась.       — Эй, хочешь провожу тебя до твоего стола? — спросил он шутливо.       На этой реплике Мэг засмеялась и отрицательно замотала головой:       — Нет, спасибо. Я найду дорогу. А тебе пора уже.       — Гонишь меня? Из полицейского участка? У меня такое впервые, — Кас усмехнулся. — Ну ладно, давай. Удачи и до встречи. Ещё увидимся.       — И тебе удачи. Не попадайся больше.       Кастиэль вздохнул, и развернувшись, поспешил прочь.       Мэг медленно добралась до своего стола, куда положила наручники, и, взяв кружку, побрела к аппарату с кофе, потому что сейчас ей жизненно необходима была порция кофеина, чтобы привести мысли в порядок.