Она та, что любит боль! Она та, что любит страдание! Она та, что любит похоть! Она та, что хочет удовлетворить мою жажду! Она та, что любит кровь! Та, что любит смерть! Та, что любит зло! Theatres des vampires - «Queen of the Damned»
Наше время Леса Амазонки, Аргентина Ночь царила над джунглями. Диковинные деревья широкими листьями прикрывали крону, словно укрываясь одеялом во время сна. Даже пальмы будто бы приклонились друг к другу, не желая в одиночестве встречать тьму. Все заснуло, словно никогда не просыпалось… И только ночные хищники правили здесь сейчас. Пока есть время. До рассвета. Зашелестела крыльями сова, хищными глазами глядя на удирающего хорька… Где-то в зарослях в последний раз пискнула мышь… И никому из них не было дела до Царицы Проклятых, долго спавшей сном, больше похожим на смерть, и наконец открывшей глаза глубоко под землей. Пробуждение сопровождалось резкой судорогой, в узел скрутившей тело. Акаша хотела закричать, но песок, посыпавшийся в рот, не дал этого сделать. Она дернулась, пытаясь сориентироваться в пространстве, но пульсирующая боль в шее остановила ее. Акаша панически замычала, пытаясь понять, где находится, и как сюда попала. А вместе с осознанием пришел ужас. Земля… резкий запах влажного грунта… Она закопана заживо! Огромных сил стоило совладать с внезапно подступившим страхом. Акаша выдохнула, пытаясь вспомнить... Сцены минувшей жизни жуткой вереницей пронеслись перед глазами: ее пробуждение, радостное волнение, вспыхнувшая любовь к Лестату, Сонома, его предательство и, наконец, собственная смерть. Царица Проклятых замерла, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха в пустые легкие. Пальцы выгнулись, глубже впиваясь в грунт. Умерла? Едва ли. Ведь она жива. Снова. Акашу пробрал истерический смех, но она усилием воли сдержала его. Сначала нужно было выбраться отсюда, вернуть себе былое могущество, а потом уже смеяться. Она собрала внутреннюю энергию, сконцентрировалась, и приказала телу подняться вверх. Но не тут-то было. Прорывая землю, она поднялась максимум на пять метров. В глазах потемнело, а по телу разлилась свинцовая тяжесть. Ее силы значительно ослабли. Акаша застонала. Она не хотела больше находиться в грязной земле, подобно червяку. У нее нет на это времени! Сколько лет?... Сколько лет прошло с того рокового дня? Где все? Живы ли они? Леденящий страх холодной волной проник в сознание. Неизвестность пугает даже Старейших. Что ждет ее на поверхности? Как бы там ни было, она была намерена выяснить это. И чем скорее, тем лучше. Ибо ждут ее Великие дела и Великая месть...***
Пуэбло-Рико, Колумбия Горную долину обнимали тяжелые ночные облака. Они белыми ватными пучками вились вокруг холмов, стеля за собой влажный шлейф тумана. Было непривычно душно, - скоро пойдет дождь, который с уверенностью перерастет в один из тех ливней, какими изобиловала тропическая горная местность. Небольшой городок был погружен в сон, - но не весь. Сквозь открытые окна и двери всяческих магазинов и ресторанов были слышны сонные голоса туристов, решивших устроить внеплановые ночные прогулки. Внутри, за большим окном магазина сидела молоденькая девчонка-продавшица, которая, закинув ноги на стол, со скучающим видом листала очередной глянцевый журнал. Она явно не рассчитывала увидеть сегодня еще каких-нибудь покупателей, и очень сильно всполошилась, когда человек вошел внутрь. С грохотом скинув ноги со стола она открыла рот, чтобы задать вопрос. - Не волнуйся, девочка, - с ухмылкой сказал низкий женский голос. – Твоя помощь мне не понадобится. Продавщица с подозрением взглянула на вошедшую высокую женщину и подняла руку, дабы подать незаметный знак охранникам… - Не советую тебе делать этого, - еще холоднее сказал голос. – Тебе же хуже будет. Но двое крепких мужчин уже спешили на зов своей коллеги. Акаша грустно усмехнулась, отбросила со лба блестящие черные волосы и обернулась… Охранники с грохотом упали на пол, откинутые мимолетным движением Царицы. Девчонка за стойкой похолодела от ужаса, глядя на происходящее. - Еще одно движение, и вы станете просто пеплом, - фигура Акаши возвышалась над ними, словно диковинная мраморная статуя. – Ясно? Она не стала ждать их ответа. Пройдя вперед по светлому помещению, Акаша остановилась у вешалок с вечерними платьями и склонила голову, присматриваясь. Но была вынуждена тут же поднять ее, потому что двое охранников, явно не склонные сдаваться после первой попытки, были готовы нанести свой новый удар. Акаша не склонна была сейчас разводить патетику. Сжав зубы, она обратила на мужчин свой смертоносный взгляд – и они загорелись синеватым пламенем. До ушей царицы донесся истошный визг девушки за стойкой. - Будешь дергаться, последуешь за ними, - предупредила Акаша. Девчонка посмотрела вниз, на сероватый пепел у ног ночной гостьи и судорожно кивнула. Царица вернулась к прерванному занятию. Тонкие пальцы перебирали гладкую ткань, пока наконец не замерли над красным атласом. Акаша вытянула платье перед собой. - Восхитительно... И снова ее оторвали. Девчонка изо всех сил пыталась дотянуться пальцами до кнопки тревоги, не сдвигаясь с места. - Я предупреждала тебя. Продавщица побледнела и затрясла головой. - Нет, не надо… Акаша приближалась к ней, глядя на девчонку чуть прищуренными, темными глазами. В ней закипала хорошо сдерживаемая на протяжении долгих лет ненависть. Кто это? Что это за жалкое существо перед ней, смеющее называть себя человеком двадцать первого века?!.. Девчонка попятилась, не побрезговав осеменить себя крестом. - Господи Боже мой… Акаша рассмеялась. - Он тебе не поможет. Протянув руки, она коснулась щеки замершей девушки. - Какая теплая… - Нет, пожалуйста… - в глазах продавщицы стояли самые настоящие слезы. Акаша по-матерински тепло улыбнулась жертве. - Боишься? – шепнула она. - Да, - девушка начала вытирать покатившиеся по щекам слезы, размазывая черную тушь. – Пожалуйста, - повторила она. - Не бойся, - проговорила Акаша самого уха девчонки. – Мы не причиняем боли… Сахарные клыки коснулись белой кожи, вбирая в себя живительную влагу и теплоту. Последний раз всхлипнув, девушка опрокинулась бес сознания на руки царицы. Краска сошла с нежно-розовых щек, закрылись глаза… - Вот так. И совсем не больно. Акаша выпустила из рук обескровленное тело, и оно с грохотом упало на пол, словно деревянная кукла-марионетка, которой разом перерубили все нити. Придет день и она станет защищать их, этих жалких смертных. Управлять ими, направлять, внушать, воспитывать, вдохновлять… А пока… Одна смерть ничего не изменит. Зато как тепло стало внутри. Следы давно минувших дней, временная имитация человеческой жизни – того, чего никогда у нее больше не будет, несмотря на почти божественное могущество. Но о какой зависти может идти речь, если тебе дарована сила управлять сотнями жизней? Акаша взяла в руки брошенное красное платье и направилась к выходу. Тень самодовольства мелькнула на точеном лице, прежде чем дверь за царицей закрылась. А между тем, камера скрытой съемки тихо пиликнула в дальнем углу зала...