Без права на любовь

Он уехал… Просто взял и уехал, - в отчаянии думала молодая девушка, рассматривая бутылку вина. Хотелось просто забыться хотя бы ненадолго, избавиться от этого ощущения, что тебя просто использовали и бросили, променяв на другую. На более любимую. Его телефон лениво пропускал длинные гудки, на том конце никто не спешил отвечать. Значит, он решил просто взять и оборвать все нити. Правильно, ведь здесь его ничего не держало. Свободный мужчина, куда хочет, туда и едет. Вздрогнув от звонка мобильного, Лера взяла трубку, даже не посмотрев на экран. - Алло, - затаив дыхание, проговорила девушка, мысленно молясь, чтобы это был Он. Но в трубе раздался всего лишь веселый и не совсем трезвый голос ее одногруппника - Толи. - Лерка! - слишком громко, заставив девушку поморщиться, проговорил он, - Лер, я приглашаю тебя в клуб отпраздновать мою свободу! Сегодня Вика мне дала отставку, - его голос вмиг потерял остатки веселья и стал потерянным и глухим, - Лер, я не знаю, что мне делать. - Я приеду, - пообещала Лера, кинув грустный взгляд на такую и не тронутую бутылку вина. Все лучше, чем напиваться в одиночестве. Может, в окружении веселых людей и музыки ей станет не так грустно и одиноко. Хотя разве может какой-то клуб излечить ту рану, что сейчас кровоточила у нее в душе. На утро они проснулись в одной постели, и обоим было жутко стыдно. Смертин надевал брюки, стараясь не глядеть на полуобнаженную Валерию. А девушка тем временем, наморщив лобик, вспоминала подробности вчерашнего вечера. Она помнила, что не отказывалась от многочисленных коктейлей, пытаясь избавиться от преследования воспоминаний. Но память едва ли не каждую минуту заботливо напоминала Лере, что здесь она была с Ним. А сидели они вон за тем столиком и рассматривали фотографии. А потом она пошла с Ним танцевать… Лера перевела взгляд на своего спутника в танце и невольно отпрянула, увидев чужое лицо. А потом вроде они куда-то ехали в такси, где девушку едва не укачало. Затем был бесконечно долгий лестничный пролет и, наконец, теплая постель и крепкие мужские объятия. Но это был не Он. - И что мы теперь будем делать? - нервно осведомился Анатолий, застегнув рубашку на все пуговицы, чего обычно никогда не делал. - Я не знаю, - тихо отозвалась Лера и быстро оделась, вроде джинсы и блузка были даже не сильно помяты от вчерашних страстных объятий, - нам надо все забыть. И я не хочу, чтобы об этом знал кто-то еще, - решительно проговорила девушка. - Это все была ошибка, причем еще и пьяная. Господи, как стыдно, - она закрыла побагровевшее лицо руками и всхлипнула. - Ну, Лер, - растерянно проговорил Смертин и робко обнял ее за плечи, - прости, что так получилось. Только ты не плачь. - Да не трогай ты меня! - Чехова раздраженно скинула его руки и, схватив сумочку, быстро выскочила в коридор. Хотелось уйти отсюда поскорее, подальше от этого человека и от этой ночи… А еще очень хотелось принять душ, чтобы смыть с себя всю грязь предыдущей ночи. Смертин не стал останавливать девушку, да и зачем? Ему даже нечего было ей сказать. Мимолетный эпизод их жизни, о котором оба жалеют и постараются забыть, как можно скорее, чтобы потом при встрече кидать ничего не значащее “привет” и идти дальше по своим делам. Лера на ходу застегивала куртку и шла к остановке, где можно было сесть на маршрутку и доехать до дома Лобовых. До ее дома. Девушка мысленно проклинала тот час, когда согласилась поехать в этот чертов клуб… Теперь ей стало казаться, что Он правильно сделал, вовремя уехав к той, что не предаст. А Чехова сейчас чувствовала себя именно предательницей. Лера предала не только Его, но и себя, свои чувства. Девушка не обращала внимания на слезы, на тушь, что черными дорожками украшала ее щеки и на удивленные взгляды прохожих. Для Леры не существовало сейчас окружающего мира. Была только она и её память, которая услужливо рисовала картины недавнего прошлого. А еще был Он, который немым укором смотрел из подсознания доктора Чеховой. Лера пришла в себя в больничных стенах и с трудом приподнялась, оглядываясь. Кирилл и Катя сидели на соседней кровати, испуганно прижавшись друг к другу. - Мам, - Катя встрепенулась, увидев, что мать, наконец, проснулась. - Позвать врача? - Нет, не надо, - решительно отказалась Валерия и с трудом приняла сидячее положение. Все тело болело, будто ее нещадно били несколько человек, а в голове царил непонятный туман, из которого отрывками выплывали воспоминания о вчерашней ночи. - Лерочка, - в палату вошла Галина Алексеевна, и Лера поразилась насколько же быстро пролетело время. Перед ней стояла сильно постаревшая, но все еще бодрая и активная старшая медсестра хирургического отделения, - ты как себя чувствуешь? - Почему меня привезли сюда? - растерялась девушка и ее голос дрогнул, - Галина Алексеевна, со мной что-то не так? - Успокойся, - женщина ласково, по-матерински провела ладонью по ее плечу, - считай, что тебя сюда доставили по блату. Лер, может тебе еще прилечь, отдохнуть? - ласково предложила Галина Алексеевна, - а завтрак вам прямо в палату принесут. - Нет, спасибо, - отказалась Валерия. Девушка была очень благодарна за заботу, но злоупотреблять ею не хотела. Да, когда-то больница была ей практически домом, здесь были ее друзья, именно здесь она узнала, что такое любовь, и здесь она поняла, как это сложно - быть врачом. Первое, что увидел доктор Гордеев, перешагнув порог больницы - портрет с черной, траурной лентой, висевший на стене. А под ним лежали букеты цветов от благодарных пациентов клиники и от коллег. Саша на несколько секунд остановился возле портрета. Конечно, он прекрасно понимал, что никто не будет жить вечно, но эта смерть стала для него ударом. Несмотря на их сложные отношения, Александр уважал Лобова и как человека, и как врача. А еще он был ему очень благодарен. - Александр Николаевич, - позади него раздался голос Тертель, - страшная трагедия. А как сейчас переживает Лерочка, на нее просто страшно смотреть. - Лерочка? - машинально переспросил Саша, вздрогнув от знакомого имени, как от удара. Лера, доктор Чехова… Милая и старательная девочка-студентка, а еще она могла стать очень хорошим врачом.. - Где она? - спросил доктор Гордеев, повернувшись к медсестре, - я хочу её увидеть. Саша сам не думал, что когда-нибудь у него возникнет такое желание… Все, что было - давно прошло, но сейчас он просто хотел оказать ей человеческую поддержку. Мужчина хорошо знал, что в такой тяжелый момент может помочь даже просто доброе слово. - Они в хирургии, в триста шестой палате. Вас проводить? - Сам дойду, - кратко отозвался мужчина и, даже не переодеваясь, поспешил в отделение, которое когда-то было для него родным. Александр все еще помнил расположение палат, поэтому найти нужную ему не составило никакого труда. Замерев на пару секунд, словно набираясь решимости, мужчина выдохнул и толкнул дверь. - Здравствуй, Лера, - слегка охрипшим от волнения голосом проговорил Александр и уже сделал шаг навстречу, но тут же остановился, вспомнив, что перед ним уже не его девочка-студентка, которую он мог заключить в свои объятия и поцеловать. Перед ним уже взрослая женщина, а между ними пропасть в долгие годы. Валерия обернулась и застыла, не в силах ничего ответить - меньше всего она ожидала увидеть доктора Гордеева. - Саша… - она встала, но тут же поспешила себя исправить, - Александр Николаевич… В палате повисла неловкая пауза. Александр не хотел говорить пустых слов о том, как ему жаль и что он приносит свои соболезнования. Хотелось просто, как раньше, обнять её и тихо прошептать, что все будет хорошо. Что они, вместе, обязательно со всем справиться. Но их уже давно не было. Был он. И была она. - Лера! - их тягостное молчание вновь было нарушено Галиной Алексеевной, которая искренне переживала за судьбу девушки, - а где ты будешь жить? Сама говорила, что в ту квартиру тебе возвращаться пока нельзя...Ой, - женщина замолчала, поняв по взгляду Валерии, что сказала что-то лишнее. - Так вам негде жить? - Саша схватился за эту информацию, как за спасительную соломинку. Ему очень хотелось помочь, и вот, кажется, представился шанс. - Мы найдем, где нам жить, - тихо проговорила Лера и судорожно поправила больничный халат, - бомжевать не будем. Александр посмотрел на спящих детей и сунул руку в карман, чтобы достать ключи от уютненькой трехкомнатной квартирки. Утром, уезжая с женой за границу на целых три месяца, Куратов отдал ключи своему другу, строго наказав кормить кота хотя бы раз в сутки. А теперь он может помочь несчастной девушке, да и кот будет постоянно сыт. - Ну, пока вы будете искать, поживи здесь. Квартира уютная, полностью обставленная, пока живи, а потом найдешь что-нибудь еще, - Саша вложил ключи в ладонь девушки, ненароком коснувшись ее кончиками пальцев. Лера вздрогнула от забытого уже прикосновения и подняла на него ясный взгляд, но глаза тут же начали стремительно наполняться слезами. - Спасибо вам...тебе, - сбивчиво прошептала Лера, крепко сжав в кулаке ключи. - Я даже не знаю, как благодарить. - Ну, если это за ночлег, то тот самый случай, когда не за что. - Ну, а если не за что, то вдвойне спасибо, - на лице девушки появилась легкая улыбка. - Не забывай кормить кота, - Саша улыбнулся, - и не переживай, все наладится, - на выдохе проговорил он. - Ну, мне сейчас пора, - нерешительно проговорил мужчина, ему сейчас очень не хотелось уходить. Но и поводов остаться у него тоже не было. - Адрес там на брелке указан, - уже у самой двери проговорил Александр и решительно вышел в коридор. Он спиной чувствовал взгляд Валерии, но не обернулся. Иначе бы он обязательно нашел повод, чтобы остаться. Алла вышла из морга, с трудом понимая, что происходит вокруг. В голове всплывали слова следователя: скорее всего, произошло короткое замыкание. Но будет еще расследование. Вам придется давать показания. Какие показания? Зачем? К чему теперь все эти расследования? Разве они вернут её мужа? - Мам, - Глеб остановился возле матери и тут же выскочил из машины, - мам, ты была уже у следователя? Алла Евгеньевна кивнула и поправила черный платок, покрывавший волосы: - Была, сказал, что еще раз вызовет, что-то у него там не сходится. Глеб, - женщина неожиданно расплакалась, обняв сына, - Глеб, что теперь-то будет? - Мам, мы справимся, - тихо проговорил Лобов-младший, - мы обязательно справимся. А сейчас тебе нужно отдохнуть, поехали ко мне. Глеб никак не мог смириться с мыслью, что он теперь один Лобов, нет больше ни старшего, ни младшего, есть только он один. И теперь он должен быть достойным представителем своей фамилии. - А как же Денис? - женщина вытерла слезы и посмотрела на сына, - я не могу его оставить сейчас. - Мам, с ним врачи, он в больнице, - тихо проговорил Глеб, - с ним все будет хорошо, он под присмотром. Мам, поехали домой, тебе правда нужно отдохнуть, - он распахнул перед женщиной дверь машины и помог ей сесть. Вдова Олега Викторовича всю дорогу молчала, разговаривать им обоим сейчас не хотелось. Алла даже в страшном сне не могла представить, что когда-нибудь её мужа не станет. Больше тридцати лет они шли по жизни рука об руку, но их семейная жизнь никогда не была безупречной. Была и настоящая любовь, и ссоры, обиды, нежность и недоверие друг к другу. Но они смогли остаться вместе, несмотря ни на что. Олег Викторович всегда рьяно защищал жену от всего мира, даже если понимал, что она виновата. Алла знала, что за мужем она как за каменной стеной. За столько лет брака между супругами уже давно не было страсти, но их связывала любовь. Это прекрасное чувство, проверенное временем. И вот сейчас его не стало. Алла чувствовала, что вместе с ним умерла часть её... Жизнь уже никогда не будет такой, как раньше. И не будет крепких объятий, и вопроса “как дела?” тоже уже никогда не будет. Алла всегда знала, что на этот вопрос её муж хочет получить честный ответ, особенно, когда видит, что дела у его жены не очень. А теперь у нее остались только воспоминания, которые сделают боль утраты еще сильнее. - Мам, - Глеб повернулся к ней и легонько провел по её плечу рукой, - мы приехали. Только сейчас мужчине бросилось в глаза, как же она постарела. Или это смерть отца добавила ей еще двадцать лет? - Мам, мы приехали, - тихо повторил Глеб и вышел из машины. Алла огляделась в незнакомом дворе, надо же, она ни разу не была у сына в гостях. Глеб сам приезжал в отчий дом, когда жизнь в одинокой холостяцкой квартире становилась уже невыносимой. - Мам, я еще сейчас в магазин, - проговорил Глеб, заглянув в пустой холодильник, - пожрать вообще нечего. Ты располагайся, а я быстро. Мам, точно все нормально? - он с тревогой посмотрел на родительницу. Она кивнула, не сводя взгляда с семейного портрета, который занимал почетное место на стене в гостиной. Алла Евгеньевна, Олег Викторович, Глеб, который по-братски обнимал Леру и еще небольшого Дениса… Как же давно это было, кажется, с тех пор прошла уже целая вечность. Когда за сыном захлопнулась входная дверь, Алла увидела аптечку. И в голове тут же появилась шальная мысль: а что если… Если все сразу оборвать, закончить все страдания и найти вечный покой рядом с мужем? Но взглянув еще раз на портрет, Алла поняла, что не сможет. Здесь она нужнее, есть еще Глеб, Денис и Лера, им тоже может понадобиться её помощь. Она еще нужна. Сев на диван, женщина закрыла лицо руками и, наконец, дала волю чувствам. Перестав сдерживать слезы, Алла почувствовала как горький комок, застрявший в горле, постепенно растворяется. И она снова может дышать, уже не задыхаясь от боли. Жизнь продолжается, но учиться жить придется заново. Не с человеком, а всего лишь с воспоминаниями. Перешагнув порог квартиры Куратовых, Лера сразу почувствовала, какая в этом доме светлая атмосфера. Чувствовалось, что здесь жили счастливые люди в любви и согласие. Большой серый кот неопределенной породы лениво поднял голову и осмотрел непрошенных гостей. - Привет, - девушка машинально погладила его по голове и тут же отдернула руку, почувствовав как острые коготки прошлись по её коже, оставляя царапины. - Мам, а мы тут будем жить? - спросила Катя, внимательно оглядываясь. Большая люстра, светлые занавески - здесь все создавало домашний уют и тепло. И чувствовалась женская рука хозяйки. - Да, дочка, - кивнула Лера и осторожно села на стул, - пока мы будем жить здесь. Идите сейчас в душ и будем ложиться спать, - проговорила она. - Мам, нам не во что переодеться, - тихо проговорил Кирилл, с грустью оглядывая уже достаточно грязную футболку. - Значит, так, - Лера встала, - сейчас мы тут что-нибудь посмотрим, а завтра пойдем в магазин и купим одежду, не переживайте. - Лучше давай съездим в квартиру, - проговорила Катя, - у нас там много одежды. Мам, скажи, а мы тут надолго? - тихо спросила девочка, которой было неуютно ютиться по чужим квартирам. Она уже соскучилась по своей комнате, по любимым вещам и плюшевому медведю, с которым засыпала каждый вечер. - Катюш, я не знаю, как получится, - тихо ответила Лера, достав две футболки небольшого размера. - Давайте, все разговоры отложим, сейчас идите в душ и спать, - строго велела девушка, стараясь ничем не выдать своего душевного смятения. Её мысли снова были заняты Олегом Викторовичем. Лере стало казаться, что если бы она не пришла к ним, все было бы иначе. И её названный отец был бы жив… Незаметно смахнув слезы, девушка быстро отправила детей в ванную и отправилась застилать кровать. Катя и Кирилл тоже переживали смерть любимого деда, но заговорить об этом никто не решался. Кирилл прижался поближе к матери, как только она выключила торшер и спальня погрузилась в темноту. На большой кровати они с легкостью разместились все втроем. - Мам, а деда Олег теперь будет на небесах? В комнате повисло напряженное молчание, шмыгнула носом Катя, пытаясь сдержать слезы. Она понимала, что дядя Олег не на небесах, а будет лежать в земле, а вот его душа будет где-то парить… - Да, сынок, дедушка теперь будет на небесах, - с тяжелым вздохом проговорила Лера и прижала к себе сына. - Вместе с папой? - не успокаивался Кирилл, - а мы сможем их когда-нибудь увидеть? - Когда-нибудь сможем, - тихо ответила девушка и поцеловала сына в лоб, - а теперь давай спать, завтра у нас будет нелегкий день. Вслушиваясь в мирное посапывание Кирилла и приглушенные вздохи Кати, Валерия никак не могла заснуть. Снова чувство беспомощности... Cейчас она ничего не могла противопоставить тем бедам, что на нее свалились. Всё шло как-то неправильно, будто кто-то исчеркал сценарий её размеренной жизни, решив лишить всего, что ей было дорого. Завтра нужно будет поехать к Алле Евгеньевне и Глебу, чтобы их поддержать. Хотя вряд ли вдова Олега Викторовича будет рада её видеть. Но остаться в стороне теперь Лера уже не могла, несмотря на все разногласия, Алла была ей не чужим человеком. - Мам, - очень тихо, чтобы не разбудить брата, прошептала Катя, - а мы завтра поедем к дяде Глебу. - Обязательно, - прошептала Валерия, обняв дочь, - и к бабушке поедем. А теперь спать, - велела она и впервые искренне улыбнулась, чувствуя, как в ногах устраивается спать сытый кот. В этот момент в душе девушки поселилась робкая надежда, что жизнь обязательно наладится, черная полоса пройдет и она выйдет на свет. Все еще может быть хорошо. Вот только боль утраты останется в сердце навсегда.