Без права на любовь

- Макс, Макс, - белокурая девушка с трудом растолкала крепкого темноволосого мужчину, вольготно расположившегося на ее кровати, - просыпайся уже, на работу опоздаешь. - Ммм, - Трофимов принял сидячее положение, не открывая глаз, - Викуль, который час? - Восемь скоро, - Виктория постучала ногтем по циферблату, - и если ты сам себе начальник, то меня за опоздание могут уволить, - девушка накинула теплый халат и, сунув ноги в тапочки, направилась в ванную. Максим Андреевич с трудом открыл глаза и сразу же потянулся за бутылкой пива, которую заботливо приготовила ему любовница. Уже в который раз он обещал себе больше не пить, но каждый раз срывался. А на утро мучился от головной боли и похмелья, проклиная все на свете. - Понятно, ждать тебя, видимо, еще долго, - в спальню вернулась Виктория. Светлые волосы были убраны в высокий хвост, а на лице был нанесен макияж, который удачно скрывал все недостатки внешности. Вика не выглядела на свои тридцать пять лет, лишь усталость в глазах могла выдать её возраст. - Кофе на кухне, чего-нибудь поесть найдешь в холодильнике, а будешь уходить - захлопнешь дверь, - велела Вика, запахнув светлый плащ. - Все, до встречи, дорогой, будешь свободен - звони, - девушка послала ему воздушный поцелуй и, взяв свою сумочку, грациозной походкой вышла из спальни. Максим ей определенно нравился, но не до той степени, чтобы что-то требовать от него. Удобные, необременительные отношения: он всегда приходил с цветами и шампанским, а она всегда была готова накормить его ужином, доставленным из ближайшего ресторанчика и уложить в свою постель. На утро они спокойно расставались, без всяких клятв в вечной любви и верности, не надо было придумывать чувств и от них страдать. Вика просто наслаждалась тем, что имеет, и не требовала большего. У нее была своя квартира, подаренная родителями, своя машина, на которую она заработала самостоятельно, и любимая работа. А уж недостатка в мужском внимании она никогда не испытывала, но никто за долгие годы так и не смог коснуться её сердца. Вика не хотела больше горячих признаний в любви и пронзительного взгляда глаза в глаза. Слишком жестоким оказался урок, который преподнесла ей жизнь еще в студенческие годы. Сев в машину, Вика привычным движением завела мотор и вырулила на дорогу. Впереди её ждал суматошный день, многочисленные маленькие пациенты и их родители, а вечером она снова вернется в пустую квартиру. Девушка знала, что Максима сегодня ждать не стоит, он будет выпрашивать прощение за ночной загул у любимой жены. А Вика радовалась, что она избавлена от такой лжи. Улыбнувшись своим мыслям, девушка подъехала к больнице. Ей нравилось, что здесь все по-настоящему. Если больно, никто не скрывает слез, а если радостно - улыбки. - Привет, Егорка, - Вика зашла в холл и натолкнулась на мальчишку лет шести, который внимательно разглядывал стенды, - а ты почему не в отделении? - А я маму жду, - проговорил Егор и взъерошил волосы, - она обещала прийти. - Виктория Дмитриевна, - к девушке подошла медсестра, - он еще весь вчерашний вечер тут провел, еле в палату увели, а сегодня уже часов с шести, все мать ждет. - Странно, - задумчиво проговорила Вика, - ладно, я сейчас переоденусь и позвоню ей. Егор, - девушка повернулась к ребенку, - пойдем-ка все-таки в палату, а то здесь холодно, простудишься. - Неа, - Егор сел на скамейку и упрямо проговорил, - я буду здесь. Вика укоризненно покачала головой и быстро поднялась на второй этаж. Переодевшись в белый халат, педиатр Олькович устроилась за своим рабочим столом и набрала номер матери Егора. В ухо ей летели длинные гудки, но ответа не было. Девушка со вздохом положила трубку на рычаг. Все это было, как минимум, странно. Мать Егора так пеклась о состоянии своего сына. К тому же, сегодня она должна была подписать согласие на операцию, без кардиостимулятора жизнь Егора подвергалась риску каждую секунду. Немного подумав, Олькович набрала рабочий номер любовника и официальным тоном проговорила: - Максим Андреевич, мне нужна ваша помощь. Пропал человек, я не могу дозвониться до матери одного из пациентов. А она мне срочно нужна. - Давайте все данные, адрес и телефон, - не менее деловым тоном велел Трофимов, - как что узнаю - перезвоню. Вика быстро продиктовала все, что знала о женщине и положила трубку на телефон. Откинувшись в кресле, девушка прикрыла глаза: нужно было идти к другим пациентам, но этот маленький мальчик, который с такой надеждой там, внизу, смотрит в окно, никак не желал выходить у нее из головы. - Лера, сядь и только не волнуйся, - Глеб отключил свой телефон и посмотрел на девушку. Лобов выполнил свою просьбу и рано утром съездил на ту дачу, где должен был быть Смертин. Но ему даже не пришлось доезжать до коттеджного поселка, на пятом километре Калужского шоссе мужчина наткнулся на преграду в виде полицейского ограждения. Единственное, что он увидел за спинами полицейских - это сгоревший дотла автомобиль. - Говори, - Валерия посмотрела на мужчину, - я уже готова к любой правде. С ним что-то случилось, да? - В общем, - он замялся, но все-таки нашел в себе силы продолжить говорить, - та машина, которая сгорела… Это машина Толи. - А где он сам? - охрипшим от волнения голосом осведомилась Валерия, в её глазах еще был огонек безумной надежды. Он не мог… Не мог просто так уйти и оставить её. - В машине был найден труп, - Лобов отвел взгляд, - Лер, он погиб. Толи больше нет. Девушка несколько секунд молча смотрела на брата, не обращая внимания на слезы, что скатывались по её щекам. - Нет, - дрожащим голосом ответила девушка, - нет, мой муж жив. Мы будем делать экспертизу, а до этого момента я буду считать, что он жив, - Лера отвернулась к стене и быстро вытерла слезы. Умом Лера прекрасно понимала, что шансов на то, что в машине её мужа был не Толя, очень мало, но сердце не желало верить, что Смертина больше нет. - Ты думаешь, экспертиза что-то изменит? - тихо спросил Глеб, - видимо, твой муж перешел кому-то дорогу. Лер, тебе нужно съездить в полицию и там все узнать. - А что случилось? - Ольга Ивановна вошла в гостиную и с тревогой посмотрела на Лобова, - что-то с Толечкой, да? - Толи больше нет, он погиб, - решительно проговорил Глеб, опередив Валерию, - сегодня ночью нашли его машину. - Как нет, - прошептала резко побелевшая женщина и без чувств рухнула на пол, словно жизнь мгновенно покинула её тело. - Ольга Ивановна, - Лера бросилась к ней, - да что же ты стоишь, звони в скорую! Господи, Ольга Ивановна, - девушка начала стучать свекровь по щекам, но та никак не реагировала. Глеб тем временем быстро вызвал скорую и помог перенести бесчувственное тело матери Смертина на диван. - Если она умрет, - прошептала Лера, вглядываясь в бледное лицо свекрови. Хоть особой любви между ними никогда не было, девушка не желала матери своего любимого зла. - Не умрет, - уверенно проговорил Глеб, - Лерк, только не накручивай себя, я тебе помогу. - Не накручивай? - Валерия встала и подошла к нему вплотную, - у меня пропал муж, а ты говоришь не накручивай? Ты думаешь, мне сейчас твоя помощь нужна? Толю мне вернешь? - вопрос девушки остался без ответа. - Кажется, скорая приехала, - Глеб отвел взгляд, - я пойду открою. - Мы её госпитализируем, - проговорил врач, быстро записывая данные женщины в карточку, - у вашей матери инфаркт. - Она не мать мне, а свекровь, - поправила врача Валерия, - доктор, скажите, а она может умереть? - тихо спросила девушка, провожая взглядом крепких санитар с носилками. - Я не Бог, и не могу делать такие прогнозы, - пожал плечами врач скорой помощи, - мы её везем в областную больницу, там окажут всю необходимую помощь. Вы не волнуйтесь, мы сделаем возможное, - заверил её мужчина и быстро вышел из комнаты. - Господи, все сразу, - прошептала Лера, - Глеб, надо Кирюшку с кем-то оставить. Еще Катька так не вовремя уехала. - Наоборот, вовремя, - Лобов обнял названную сестру за плечи, - не надо ей сейчас ничего говорить. А с Кириллом...давай я свою маму попрошу посидеть, - после недолго раздумья предложил он, - я думаю, что она не откажет. - Алла Евгеньевна? - Лера вздрогнула, все эти годы она старалась свести общение с этой женщиной к минимуму. Да и сама Алла была не против сухих поздравлений по праздникам и редких встреч, когда Валерия приходила к Олегу Викторовичу. - Хорошо, - согласилась девушка, - звони матери, пусть приезжает. - Здравствуй, Лера, - через полчаса Алла Евгеньевна перешагнула порог квартиры, в которой она не была ни разу, - мне Глеб рассказал, что случилось. Прими мои соболезнования. - Рано соболезновать, - холодно прервала её Валерия, - еще ничего не известно. Побудьте, пожалуйста, с Кириллом, пока мы в полицию ездим. Его надо в школу проводить, и пока ничего не говорите ему, - попросила Лера. - Не волнуйся, - Лобова с сочувствием смотрела на девушку, которая изо всех сил старалась быть сильной, - за сына ты можешь быть сегодня спокойна, - по-матерински погладив Леру по плечу, женщина быстро ушла в детскую. - Пошли, - решительно проговорила Валерия и, взяв сумочку, быстро вышла из квартиры. - Здравствуй, Лерочка, - проговорила столкнувшаяся с ней соседка, но Лера, не услышав её, бегом спустилась вниз. При одном взгляде на девушку уже было понятно, что что-то произошло. На лице не было привычной улыбки и макияжа, который превращал её в яркую и чертовски привлекательную особу, а волосы сейчас были собраны в обычный хвост вместо красивой укладки. - Здравствуйте, - поздоровался с соседкой Глеб, закрывая квартиру, и попросил, - вы извините Леру. - Может, случилось что? - вслед Лобову спросила соседка, - помощь нужна? - Нет, все нормально, - уже снизу откликнулся Глеб. Всю дорогу до полиции Лера молчала и молча глотала слезы. Невидящим взглядом уставившись в окно, за которым проносились голые деревья, девушка думала о своем. В голове каждую секунду всплывали новые воспоминания и путались между собой. Когда Толя делал ей предложение, с их лиц не сходила счастливая улыбка. Но тут же перед Лерой встал образ напряженного Смертина, когда Лера сообщила ему, что беременна. Но постепенно Анатолий свыкся с мыслью, что станет отцом и к моменту появления Кати уже устроился на работу. И молодая семья училась жить самостоятельно, хоть и с постоянной поддержкой взрослых. - Вот это мы нашли в машине, чудом уцелело, - следователь положил на стол барсетку, - внутри паспорт на имя Анатолия Максимовича Смертина. И еще, - он положил на стол обгоревшие часы, которые подарила Лера, - вы узнаете эту вещь? Лера судорожно кивнула, не в силах отвести взгляд от часов: - Да, это я ему подарила, - сквозь слезы проговорила она. В душе девушки погас едва теплившийся огонек надежды на то, что её муж жив. Неужели в этой машине действительно погиб он? Лера не могла и не хотела в это верить. - Скажите, как он погиб? - тихо спросила Валерия, нервно теребя в руках носовой платок. - Его застрелили, - ответил мужчина, - а потом подожгли машину, чтобы скрыть факт убийства. - Застрелили? - непонимающе проговорила Лера и прикрыла рот ладонью, чтобы прямо тут не разрыдаться в голос от горя и безысходности, - но этого не может быть. Кому мог помешать Толя? - она беспомощно перевела взгляд на Лобова, ища у него поддержку. Но Глеб не мог никак облегчить участь любимой сестренки. - Если вам что-то станет известно или появятся вопросы, то звоните в любое время дня и ночи, - следователь вложил в руки девушки визитку. - Спасибо, - растерянно пробормотала Валерия, - когда будет готова экспертиза? И надо как-то хоронить Толика, - голос девушки дрогнул, но она сумела сдержать слезы. - Экспертиза будет через месяц, а хоронить уже можете, мы дадим справку. Ведь наверняка экспертиза все подтвердит. - Хорошо, - потерянно проговорила девушка и вышла из кабинета следователя. От слез она почти ничего не видела вокруг, поэтому вцепилась в руку Лобова. - Глеб, - прошептала девушка, - что же нам теперь? Как мы будем жить без Толика? Я, дети? Господи, еще им надо это как-то сообщить. А, может, это все-таки не он? - Лера, - Лобов обнял её, - я ускорю экспертизу, но не тешь себя пустыми надеждами, - попросил он. Лера обессиленно закрыла лицо руками и уткнулась в его грудь. Ей сейчас хотелось оказаться одной, в закрытой комнате, уткнуться лицом в подушку и никого не видеть. Но Валерия не могла себе этого позволить. Сейчас она должна быть сильной, хотя бы ради детей. - Александр Николаевич, - в кабинет заведующего нейрохирургическим отделением областной больницы влетела взъерошенная молоденькая медсестричка, - там пострадавшего привезли, после ДТП. Гордеев протер глаза и зевнул, спокойным это ночное дежурство уже не будет. - А почему к нам? - не понял он, - почему не в хирургию? - Черепно-мозговая травма, - ответила девушка, - он сейчас в приемном покое. Александр надел халат поверх хирургического костюма и быстрым шагом направился в приемный покой, терять нельзя было ни секунды. На каталке лежал молодой парень, все лицо его было залито кровью, а рука неестественно вывернута. - Сейчас на томографию и рентген, - велел Гордеев, внимательно осматривая пострадавшего. Лицо парня казалось ему смутно знакомым, но Саша никак не мог вспомнить, где же он раньше мог его видеть. Но сейчас было и не до воспоминаний. - Семичева из хирургии вызывай, он мне нужен. Все, давайте побыстрее, - поторопил Гордеев медсестер. - При нем документы были найдены? - Нет, - покачала головой медсестра приемного покоя, - при нем ничего не было, только шлем еще, он на мотоцикле разбился. - Потом разберемся, - остановил её Александр Николаевич и отправился готовиться к операции. Через несколько минут в операционную уже доставили снимки пострадавшего пациента. - Александр Николаевич, у него черепно-мозговая травма, большая гематома. Резекционная краниотомия? - поинтересовалась медсестра. Гордеев задумчиво кивнул, внимательно рассматривая снимки. - Да, - коротко кивнул мужчина, подходя к операционному столу. - Как давление? - Все в норме, Сань, - бодро отозвался Семичев, подавая наркоз, - можем оперировать. Не повезло парню на такой скорости свалиться с мотоцикла. - Ему повезло, что он вообще выжил, - отозвался Александр и принялся выполнять уже отработанные годами движения. Слаженные действия операционной бригады проходили почти в полном молчании, лишь отрывистые команды нейрохирурга Гордеева нарушали тишину. - Саш, давление падает, - проговорил Семичев, с тревогой глядя на приборы, - тебе еще долго? - Поднимай давление, - не отрываясь от работы, проговорил Саша, - черт, что происходит? - Остановка сердца. - Дефибриллятор, - Александр слегка посторонился, пропуская реаниматолога. - Разряд, еще разряд, - слышался спокойный, сосредоточенный голос анестезиолога. - Ну, что там? - осведомился Саша, услышав писк приборов. - Нормально, завели мотор, - проговорил реаниматолог, - можете работать дальше. Спустя лишь пять часов доктор Гордеев отошел от операционного стола, а медсестра тут же принялась накладывать на голову пострадавшего бинты. - Сейчас его в реанимацию, - устало проговорил Саша, - я зайду чуть позже. Мужчина вышел из опер. блока и, сняв с лица маску, устало прислонился к стене. Пять часов напряженной работы вымотали его конкретно, ноги гудели, а спина жутко болела. Но Саша был доволен результатом: операция прошла весьма неплохо, и теперь все зависело только от организма этого парня. - Александр Николаевич, - к нейрохирургу подошла медсестра, как только он вышел в коридор, - мы установили личность этого парня. Мотоцикл принадлежал Чехову Денису Петровичу. - Чехову? - Гордеев замер, мысленно возвращаясь в давно минувшие дни. Конечно, неудивительно, что Александр не узнал своего пациента. Ему тогда было всего лет лет двенадцать или тринадцать, а сейчас мальчик вырос и превратился во взрослого мужчину. Однажды Гордеев уже спас ему жизнь, тогда никто не мог и представить, что спустя годы все повторится. - Надо его сестре сообщить, - проговорил Гордеев, - Лере Чеховой. Или родителям. У меня есть телефон бывшего главврача, я сам позвоню, - решительно проговорил Саша и направился в свой кабинет. Как и любой врач, Александр Николаевич терпеть не мог сообщать родственникам тяжелые известия, но другого выхода не было. В старой потрепанной записной книжке нашелся номер домашнего телефона Лобова. Вдохнув побольше воздуха, Саша решительно набрал его номер, не взирая даже на слишком раннее время - часы показывали всего лишь половину шестого утра. - Да, - проговорил сонный женский голос, - алло. - Алла Евгеньевна? - волнуясь, уточнил Александр, - это Гордеев. На том конце провода воцарилась тишина, а через несколько секунд прорезался мужской голос, в котором явно звучала старческая хрипотца: - Александр Николаевич? - удивленно проговорил Олег Викторович, - что случилось? - Ваш пасынок Денис Чехов… В общем, его привезли сегодня к нам после ДТП. - Что? - Лобов не поверил своим ушам, - Денис жив? - Жив, - поспешил успокоить его Гордеев, - он прооперирован и сейчас в реанимации. Вы не волнуйтесь только. - Мы скоро будем, - прервал его Лобов и бросил трубку. Александр посмотрел на пищащую трубку и вздохнул: сейчас ему была прекрасна понятна родительская тревога и почему они не пожелали ждать до утра. Когда ребенок в реанимации, пусть даже это очень взрослый ребенок, весь мир родителей сосредотачивается только вокруг него.