Отклонение

Lucien Жёлтый – цвет сегодняшнего дня. Желтый стучался в окна, оседал на одежде яркими вспышками, выжигал волосы и оставлял приятный нежный загар на спешащих мимо прохожих. Он был везде: на удаленных от города полях, в беззаботных улыбках детей, в гигантских тенях небоскребов и внутри каждого человека, подобно огромному неугасающему огню. Яркие солнечные лучи сверкали в кристально -прозрачных стеклах огромных бизнес-центров, в невысохших лужах, в маленьких украшениях на пальце молодых девушек. Казалось, Солнце сошло с привычной дистанции и максимально приблизилось к Земле, поставив цель - создать нечто себе подобное на просторах Вселенной…. Я не хотя оторвал свой взгляд от утопающего в золоте Берлина и прикрыл глаза. Передо мной развернулась картина, в которой хаотично двигались миллиарды разноцветных вспышек. Последствия созерцания: утопающая в лучах солнца столица. Минута тишины позволила прийти в себя и вернуть самообладание, в котором я так буду нуждаться, когда Он будет рядом. На часах 17:10, а Андреас так и не появился… Неужели он, как и в прошлый раз, решил ограничиться одним лишь телефонным звонком и отложить встречу? Или очередная передряга встала на его пути по дороге сюда?
 Он не боялся скорости пролетающих мимо автомобилей, опасного вида компаний мужчин, боли ссадин на собственном теле. Казалось, всё это притягивает его словно магнитом. Не ощущая страха, он находился в постоянном поиске острых ощущений, которых неистово желал. Промотав лучшие годы молодости в забвении, он стремился наверстать упущенное время и попробовать всё на свете… Я отчетливо помню тот день, 4 сентября. На улице было пасмурно и туманно. Рабочий день плавно подходил к своему традиционному завершению. Кругом только и было слышно о планах каждого на предстоящий вечер. Закрывшись в своей примерке, я медленно приходил в себя, когда в комнату ворвались мои коллеги и стали сумбурно объяснять, что на первом этаже происходит какая-то потасовка…. Заявившись в невменяемом состоянии прямо ко мне на работу, не обращая внимания на предупреждения о запрете курения внутри помещения, Андреас преспокойно вошёл в холл и затушил горящую сигарету прямо об стол регистрации. Появилась охрана, и всё было разрешено в считанные минуты. Позже он лежал у меня в гримерной на диване, прижимая к лицу платок, окрашенный в рубиновый цвет его крови. На мой вопрос: - Зачем ты это сделал? Он отвечал: - Я просто хотел что-то почувствовать… Тогда я еле сдержался, чтобы не рассказать ему обо всём. Я готов был плакать и выть на весь мир, лишь бы уберечь его. В ответ он смотрел на меня и будто не замечал.   Я совершенно не понимаю его. Я не понимаю его равнодушную натуру и ледяную душу. Каждое мгновение, проведенное с ним рядом, равносильно прогулке на краю бездны. В любое мгновение ты можешь сорваться и оказаться внизу, в кромешной темноте. Я не могу его понять, но сильнее всего я боюсь навсегда потерять его. Почему он не звонит?... Почему он такой?... Я расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и отбросил в сторону шарф, который душил меня в данный момент, подобно удавке. Захваченный порывом бурных эмоций, я сел на диван и запустил трясущиеся руки в волосы. Успокойся! Ему это совершенно не нужно. 
Он не может позаботиться даже о самом себе. Но все попытки успокоиться были тщетны. Я, словно загнанный зверь, метался по комнате. Это твоя вина, Андреас. Несмотря на мою внешность, которую воспевают все модельные агентства Германии, достижения, заслуженные кропотливым трудом, успех, сопровождающийся повышенным интересом общественности; рядом с тобой я ощущаю себя пустотой, которая не заслуживает даже толику твоего внимания. Ты никогда не оскорблял меня, но после каждой нашей встречи я чувствовал себя полностью опустошенным. Мне требовались долгие недели, чтобы избавиться от неуверенности. А ты, словно не замечал этой борьбы, продолжал испытывать меня. Со временем подобные отношения для нас стали нормой, а я просто смирился. Ты никогда не изменишься. Я медленно подошёл к зеркалу. Из него на меня смотрел молодой человек с красивыми утонченными чертами лица. Длинные черные блестящие волосы красиво рассыпались по его плечам. Медленными движениями рук он завязал волосы в хвост и озорно подмигнул. - Ты справишься. Взяв сумку и еще раз посмотрев в зеркало, я покинул свою примерку и спустился в лифте на первый этаж. Плавно разъехались в стороны электронные двери, я вышел на улицу и остолбенел. Моё сердце быстро забилось. Ты пришёл… Он стоял прямо напротив меня на расстоянии пяти метров в лучах безжалостного яркого солнца. От подобного освещения цвет его волос преобразился в пепельный, они сверкал и, подобно серебру. Медленные порывы ветра шевелили его белую рубашку и растрепывали волосы. Заметив меня, он небрежно снял черные очки и направился ко мне. Голубые глаза с крупинками золота в обрамлении густых темных ресниц смотрели оценивающе: - Ты ничуть не изменился, Люс. Он подошёл ко мне и осторожно обнял, соблюдая невидимую и только ему одному понятную дистанцию. Мы не виделись больше пяти месяцев, а он себя вел, словно мы расстались несколько часов назад. Чертов интроверт, который подобно вулкану оставляет позади себя лишь пепел и руины разрушенных надежд. Как же я скучал. Я со всей силой подался в его объятья и с наслаждением закрыл глаза. От него пахло приятным одеколоном и сигаретами, тоской и пустыми мечтами. Это был мой Андреас. Он медленно отстранился и, не взирая на мои возражения, снял с моего плеча сумку и перевесил на себя. Он рядом. Такой холодный, гордый и красивый. Моё сердце бешено колотилось, а кровь прилила к лицу. Надеюсь, я не покраснел. Это будет полный провал. Он моментально всё поймёт и тогда… - Где ты был? – спросил я, чтобы избавиться от тягостного молчания. Мы медленно шли по тротуару среди огромных высоток по направлению к его машине, аккуратно припаркованной в конце улицы. Привлекая внимание, автомобиль сверкал, словно алмаз огромных размеров. От ярких лучей, исходящих от машины, на глазах выступали едкие слезы. Он так меня и не послушал… - Какой ответ ты хочешь услышать, Люсьен? – холодный голос. Я смутился. Он шёл рядом и совершенно не обращал на меня никакого внимания. От атмосферы праздника и небывалого душевного подъема не осталось и следа. Наша встреча разочаровала его. Я вновь всё испортил. Задал вопрос о том, что должно было остаться за кадром. Мы шли в полной тишине, я чувствовал себя глубоко расстроенным. Я так ждал, ждал встречи с тобой, а когда ты оказался рядом, то всё перечеркнул одним вопросом. Я такой глупый… - Завтра я уезжаю в командировку, - фраза повисла в воздухе. Что? - Надолго? - Может навсегда, - внутри меня всё замерло. – Меня здесь ничто не держит. К тому же какая, к черту, разница, где встречать рассветы и провожать закаты. Англия для этого не самый худший вариант. Не держит. А как же я? - Твои родители… - …вот уже как 5 лет живут в Нидерландах. Ты идиот… Я еле сдерживался, чтобы не ударить его. - Это наша последняя встреча? - Как тебе будет угодно, - он закурил. - Я тебе ненавижу, - еле сдерживая слезы, прокричал я. Он проигнорировал бурный всплеск моих эмоций. - Всему когда-то приходит конец… - философски заметил Андреас. Я смотрел на него и не мог отвести глаз. Через несколько часов он будет очень далеко, на другой стороне континента. Я стремился запечатлеть в памяти его образ… - Зачем ты приехал? – дрожащим голосом пробормотал я. –  Сказать это и навсегда исчезнуть? Чтобы я вспоминал тебя и винил себя за то, что не смог удержать? Лучше бы я ничего не знал, - от отчаяния я задыхался. – Ты мог бы вновь исчезнуть по-английски, а через 10 лет прислать открытку откуда-нибудь из Антарктиды. Ей так же плевать на чужие чувства, как и тебе, - я стоял и давился слезами. - Не устраивай истерик, - он грубо схватил меня за руку выше локтя. Его глаза потемнели, а взгляд стал пронзительным. Мне стало страшно. – Спрашиваешь, зачем я приехал? Потому что я хочу провести эти последние часы с тобой… Мне захотелось плакать ещё сильнее. Я прикрыл одной рукой лицо. - Ты впервые признался мне, что я тебе небезразличен, - невнятно пробормотал я. - А ты уже разревелся. - Андреас притянул меня к себе. – Запомни, ничто никогда не повлияет на нас. Я всегда буду ждать тебя на всех модельных показах Англии. А может, - он замолчал, - месяцев через шесть ты найдёшь меня под своей дверью, разочаровавшегося во всём и сбитого с пути, вновь находящегося в поиске своего истинного Я. Но одно знаю точно: я вернусь к точке отсчета, к тебе. Я больше не мог сдерживать слез, они неконтролируемо текли из глаз. Я плакал, но в то же время был абсолютно счастлив. Я тоже люблю тебя, Анди. Не выпуская меня из объятий, он шептал мне на ухо своим сексуальным голосом успокаивающие слова на моём родном языке – французском. Сейчас он был похож на змея искусителя, явившегося по мою душу. А у меня подгибались колени. Что ты делаешь, Страйфи? Словно услышав мой вопрос, он отпустил меня, достал чистый платок и протянул мне. - Топ-модели не должны плакать. - Извини…- я чувствовал себя весьма неловко. - Тебе не за что извиняться. В последнее время люди, с которыми я перебрасываюсь больше чем тремя предложениями, не могут не закатить истерику в моём присутствии, - холодный, равнодушный тон. Он вновь был эмоционально отстранен. От нашего взаимопонимания не осталось и следа. В полной тишине мы дошли до автомобиля. Андреас достал ключи из кармана, в то же мгновение машина радостно отозвалась, мигнув белыми светодиодами. Андреас открыл капот и бросил туда мою сумку, а после снял куртку. Медленно закатывая рукава по локоть, он направился к месту водителя. - Ты так и будешь стоять? – он провёл рукой по волосам. - Прости… - открыв дверь, я быстро забрался в салон. Он оказался здесь минутой позже. Андреас завел машину и до половины открыл окно со стороны водителя. - Ко мне или к тебе? – спросил он, пристёгиваясь. - Ко мне. От огромной картины, что висит в твоём кабинете, у меня стынет кровь, - меня передернуло. - Уж поверь, я бы смог тебя защитить, - он подмигнул мне и опустил на глаза черные очки. Я предательски покраснел. Убедившись, что нет препятствий и трасса пуста, Андреас искусно вырулил со стоянки, а после с силой нажал на газ. Машина рванула вперед, подобно огромному гигантскому барсу. Я аккуратно глянул на спидометр. Лучше бы я этого не делал. За считанные секунды машина разогналась до 140 километров. Не гони. Не гони. Не гони. Я с облегчением выдохнул, когда мы попали в пробку. Сотни красных огней осуждающе сверкали и рвались вперед навстречу медленно катящемуся к закату солнцу. Андреас с наслаждением закурил и выдохнул дым в открытое окно. Заметив краем глаза, что машины не спеша двинулись вперед, не притрагиваясь к рулю руками, он нажал на газ. Я в ужасе зажмурился и закрыл лицо руками. Но…ожидаемого столкновения не произошло. Произошедшее не могло не остаться замеченным. Я быстро произнес: - Ничего не говори. Андреас хмыкнул, но я удивленно отметил, что его руки легли на руль. Спасибо. Прошло некоторое время, мы едва обмолвились парой слов. Пробка всё разрасталось, поглощая сотни прибывающих машин. А тем временем, как это бывает в подобных случаях, проезжающих мимо начало волновать, кто находится за рулём спортивного автомобиля. Мы оказались в самом центре пробки, окруженные любопытством и завистью. От палящего солнца в салоне было ужасно жарко, а от машин исходил пар. Я расстегнул куртку и чуть приоткрыл окно. Андреас включил радио, его пальцы медленно отбивали ритм в такт мелодии. Пробило 18:30. - Наконец-то, - пробормотал Андреас, когда перед нашими глазами открылась свободная дорога, с быстро набирающими скорость машинами. Я вцепился в сиденье, когда наш автомобиль, подобно стреле, обгонял все движимые транспортные средства в радиусе десяти метров. 150, 160, 170... Когда мы плавно подъехали к моему дому, я был напуган до ужаса. Он гнал, не разбирая дороги, соревнуясь с самим временем. За окном хаотично пролетали размытые очертания деревьев и высоток. Как вообще что-то можно было разобрать? Меня всего колотила, а ноги отказались слушаться. Я бы упал, когда выходил из машины, если бы Андреас не поддержал меня. Он же выглядел абсолютно здоровым, даже посвежевшим.   - Почему ты молчал? – осуждающий тон. - Я сейчас приду в себя, дай мне минуту, - я облокотился о машину. Андреас закатил глаза, но отошёл от меня, оставив в покое. Я вдыхал в себя чистый воздух через равные промежутки времени, и постепенно картинка перед глазами перестала мельтешить. - Пойдём, - в его руках была куртка, а на плече моя сумка. Через некоторое время мы оказались на нужном этаже и зашли квартиру.  **** Андреас небрежно бросил на столик свои черные очки и присел в кресло. Устало прикрыв глаза, он замер, подобно безжизненной статуе, безразличной ко всему происходящему. Я подошёл к окну и распахнул тёмно-зеленые шторы, которые создавали в комнате ощущение сумрака. - Люсьен… - протянул он. - Ты знаешь, - бросил я. Андреас молча встал и вышел в коридор. Сколько часов нам осталось быть вместе, прежде чем ты покинешь меня навсегда? Я не хочу тебя отпускать. Я обнял себя за плечи. За моей спиной послышались шаги и звон бокалов. - Я не буду, - слишком грубо. - Как хочешь, - послышался звук, открывающийся бутылки. Я резко развернулся. Андреас отсалютовал мне бутылкой Бакарди и, игнорируя два одиноких стакана, жадно принялся пить из флакона, демонстративно глядя мне прямо в глаза. Я отчетливо видел, как в его глазах вспыхнули красные огоньки, а после растворились, утонув в синей лазури. - Доволен? – сквозь зубы процедил я. - Вполне, - он отставил бутылку. Я не хочу его видеть. Я не хочу, чтобы он был пьян. Мне нужно побыть одному и успокоиться. Скользнув рукой по его плечу, я взял в руки бутылку Бакарди. - Я в душ. Это побудет со мной, - отвернувшись, я улыбнулся. - Две бутылки виски, три текилы, одна вермута… Угадай, что я считаю? Я резко затормозил. Козёл. Закусив губу, я развернулся и поставил эту чертову бутылку на стол. И спрашивается, почему я обходил ту дверцу стороной? Андреас самодовольно ухмыльнулся мне в след. Находясь в ванной, я предался отчаянию. Мои нервы были на пределе. Пусть завтра не наступит. Я не хочу прощаться с ним. Я жил и дышал им уже третий год, а завтра.. Я всхлипнул. Я понимаю, что его обещания – всего лишь пустые слова. Если он уедет, мы больше никогда не увидимся. Никогда. И это сводит меня с ума. Съежившись, я съехал по стене и немигающим взглядом уставился в пол. Завершив водные процедуры и переодевшись в чистую домашнюю одежду, я открыл дверь и чуть не закричал от ужаса. В кромешной темноте стоял Страйфи, преграждая мне путь. Я попятился. - Почему ты тут стоишь? Куда делось солнце? – сказал я, совладав с собой. - Я начал беспокоиться, ты пробыл в душе слишком долго, - я чуть покраснел. -Сменилось проливным дождём с грозой, - он запустил руку в волосы. - Почему ты не включил свет? - чересчур нервно. Мне стало не по себе. Я судорожно сглотнул, заметив на своей шее голодный вожделенный взгляд. Мой воспаленный мозг инстинктивно дополнил картину, воспроизведя в памяти забытые ощущения, двухлетней давности. Его потемневшие глаза с хищным металлическим блеском подчиняли и лишали воли. - Не надо, - мой тихий шепот. Как бы я ни любил и ни терял голову, одурманенный одним только твоим присутствием, между нами ничего не будет. Я не хочу вновь страдать.. - Не думал, что ты так быстро сдашься, - он отошел в сторону, пропуская меня. - О чем ты? Я нерешительно вышел, не зная,что от него ожидать. Его пальцы ласково дотронулись до моих мокрых волос. Он так близко... Боясь сдать себя, я потрясенно задержал дыхание. Он трогал мои волосы. На его губах расцвела самодовольная улыбка, и я все понял. Нет, нет, нет... Это невозможно. Как он узнал? - Замолчи, - я зажал ладошками уши. - Я не буду.. не буду тебя слушать. Завтра ты уедешь, и все будет как раньше. Для тебя это лишь очередная игра.. - Не уходи от ответа, Люсьен. Я нравлюсь тебе? - он с силой заставил посмотреть на него, его пальцы грубо сжимали мой подбородок. - Чего ты хочешь? - я тихо пролепетал. - Это ничего не изменит, завтра ты сядешь в самолет и исчезнешь. А я буду жить дальше... - Так легко отпустишь меня? - я отвел глаза. - Отпущу... - выдохнул я. - Как жертвенно... - насмешливый голос. Стало больно. Он в открытую стоял и высмеивал мои чувства, а я ничего не мог возразить. - Мне никогда не понять тебя, Люсьен, - он отошел от меня, переключив свое внимание на что-то в темноте. - Я дал тебе время, 5 месяцев, чтобы ты сдался, перестав питать напрасные надежды.. Но даже сейчас, когда всё открылось, ты не можешь признаться, предпочитая играть роль друга. - Зачем тебе это нужно? - Ты никогда не задавался вопросом, что все могло бы пойти по совершенно другому пути развития? - Не надо.. - я отчаянно закрыл лицо руками. - Я не хочу жить иллюзиями. Ты никогда не будешь.. - я замолк. - Чего ты хочешь, Люсьен? Я растерялся. Внутри все трепетало и тряслось. Он все знал... Но почему, почему он никогда не спрашивал..? Все рушилось на моих глазах. Не было смысла отнекиваться, вновь прятаться и что-то скрывать. Все было кончено. Я сдался.. - Чтобы ты не бросал меня, чтобы ты не уезжал, чтобы ты был со мной, - тихий нервный шепот. Я был в полном отчаянии. Сейчас он просто уйдет.. Он обнял меня. - Ты так сильно любишь меня, Люсьен? Краснея, я тихонько кивнул. Я всегда любил тебя, а ты так нагло использовал меня. - Тогда да. Я согласен быть с тобой. Что..? Я начал всматриваться в его глаза, пытаясь прочесть его, как открытую книгу. - Это шутка..? - Ты ждешь официального приглашения? - Мы начнем встречаться?... Знаю, это выглядело глупо. Все и так было предельно ясно, но я не мог поверить. В ушах звенело, я словно оглох на некоторое время, но его ответ рассеял все мои сомнения: - Да. То, что происходило у меня внутри, было невозможно передать. На душе стало необыкновенно легко. Я был абсолютно счастлив... Не зная, что его толкнуло на этот шаг: любовь или очередная попытка бегства от реальности - я был согласен на все. И пусть завтра он может забрать слова обратно, или вновь исчезнуть на долгое время, или мы навсегда разругаемся. Сейчас он был полностью мой. Yu - Приходи сегодня ко мне. Протестируем новую игру, которую брат привез из Америки. Отличный экшен, в общем, все так, как я люблю. Думаю, будет офигенно. Монстры настолько реали... Я молча слушал своего друга, который быстро тараторил. Не то чтобы я любил играть в игры, но мама вновь начала беспокоиться, что я слишком много сижу дома. Плюс совершенно не хочется его обидеть. Он слишком много для меня делает. - Ты меня слушаешь, Ханс? - Угу.. - Я просмотрел сотни... Я расстроенно вздохнул. Чертова апатия. И все потому что... Все хорошо. Не о чем волноваться. Надеюсь, мама разрешит, и я смогу хорошо провести вечер. После я спокойным шагом вернусь домой. Все будет хорошо. Я не хочу навязываться, поэтому я постоянно отказываюсь оставаться у него на ночь. Дома я чувствую себя спокойнее. Мы присели на скамейку. Было жарко и душно. Ветерок приятно холодил кожу. Рядом, что-то бурно обсуждая, сидела группа девушек, которые передавали из в руки изрядно помятый журнал. - Наконец это случилось, - подпрыгнула одна и захлопала в ладоши. - Я так и знала.. - Идеальная пара, - восхищение. - Может быть, это всего лишь слухи? А мы уже обрадовались. - А вот и нет, они официально подтвердили, что теперь вместе. - А если это PR? Он его раскрутит - конец отношениям. - Нет! Ты ничего не понимаешь! - она вырвала из ее рук журнал. - Невозможно ТАК целоваться ради PR, - она размахивала руками. - Зачем, скажи мне, PR Люсьену де Решаль и Джеку Страйфи, если они и так известны? Я нервно дернулся. Страйфи. Не обращая внимания на удивление и яростные протесты Эдди, я, словно загипнотизированный, подошел к кругу девушек, встав за спиной одной из них. Немая пауза. Девушка, тихо ойкнув, отскочила. Все хорошо. Я справлюсь. - А, Ханнес, это ты, - все в свои руки взяла самая воодушевлённая. - Тебе что-то нужно? - Простите нас, - Эдди постарался меня увести. - Он явно не в себе. Ханс, пойдем. - Можно, пожалуйста, посмотреть этот журнал? - я упорно сопротивлялся. - Потом. Мы еще не все обсудили, - тон, не терпящий возражений. Все остальные девушки в страхе стояли и смотрели на меня, но я же не монстр. Он настоящее чудовище, которое вы боготворите. - Я не потрачу много времени. - Хорошо, но только быстро. Девушка, в руках которой находился журнал, побледнела. Забавно, но я так же боялся ее прикосновений. - Пожалуйста, переверни журнал. Она перевернула журнал. - Дальше? - Нет. Вот, значит, как ты выглядишь. - Согласись, они потрясные? Я не ответил.