Отклонение

Flashback

Джек Страйфи не является образцом подражания.

Lucian «Впервые мы встретились около трех лет назад на ряде фотосессий, посвященных известному бренду духов. Результатом должны были быть изысканные фотографии, которые, согласно тщательно разработанному плану, заполонят весь город. Со временем воспоминания стираются, но я отчетливо помню вплоть до мельчайших подробностей свои мысли и переживания, процесс работы, незначительно брошенные реплики и пустые слова…, его появление, которое кардинально изменило мою жизнь - как и всё, к чему бы он не прикасался. Увидев его, первый вопрос, который я задал себе тогда: «Почему на моем месте ни он?» Он выглядел, как настоящая модель экстра-класса, только что сошедшая с подиума, которую не кормили несколько месяцев. Высокий, хрупкий, обаятельный и гибкий, как лиана, не прилагая абсолютно никаких усилий, он очаровал буквально всех в павильоне. Его могли презирать, игнорировать, ненавидеть…, но никто не остался равнодушным. …Но…Нужно ли было ему всё это? Я помню, как он в чуть расстегнутой белой рубашке, с бутылкой воды в руках медленно прогуливался по площадке и раздавал советы. Его не устраивало абсолютно всё: свет, фотограф, выстроенные параметры камеры…и модели. Пытаясь скрыть своё презрение за советами, он терпел фиаско. Любое его слово насквозь было пропитано пренебрежением и скукой. Каждый день он браковал полученные фотографии и критиковал нашу работу. Каждый день я выслушивал, что абсолютно бездарен и бесполезен. Он был совершенно безучастен и равнодушен, ему было плевать на чувства окружающих его людей…, и, как выяснилось позже, на самого себя… В то время он был ужасно истощён, бледен и явно не в ладах с самим собой. На его лице жили одни лишь глаза с огромными бездонными зрачками, занимающими практически всю радужку, которые скрывали истинный цвет его глаз. Долгое время я не мог встретиться с ним «настоящим», постоянно наталкиваясь на бесчувственный манекен, который был так искусно создан его собственной рукой. Не прошло и недели, как его роль на площадке резко изменилась: вместо стороннего наблюдателя он превратился в главного руководителя съемки. Потерпев поражение в борьбе с нерушимой стеной равнодушия, фотограф и задействованный персонал подчинился…. Тогда он впервые прикоснулся ко мне, аккуратно обхватив запястье. Вместо ожидаемого ледяного и грубого прикосновения, меня коснулись теплые и сильные руки, которые уже через несколько секунд бережно сжимали меня в объятьях. И пусть это было лишь на несколько секунд и сопровождалось фразой: «Так не нужно делать», но этого вполне хватило, чтобы я начал искать его взглядом, несмотря на всю боль, которую он причинил мне. Я бесился всякий раз, когда он оказывал знаки внимания другой модели, не понимая, что для него мы оба лишь работа. Покорённый его неприступностью, я потерял покой. Он не обращал на меня никакого внимания, а я просто хотел быть как можно ближе. Уделяя ему повышенное внимание, я начал замечать, как он упускается… Он начал опаздывать. Он на всё взирал своим расфокусированным взглядом, от которого хотелось скрыться. Его кидало из крайности в крайность. Прощаясь, я, как одержимый, молился, чтобы завтра он смог прийти на работу и язвительно улыбнулся. Но он выглядел всё хуже… Воспаленные глаза, болезненный вид, искусанные губы, стеклянный взгляд явно давали понять, что рядом с вами человек, который самостоятельно уничтожает себя. На это было невозможно смотреть, а я совершенно ничем не мог помочь ему...И это было ужасно больно. Понимать, что он совсем рядом, но в тоже время так далеко, словно другая вселенная…Я впадал в отчаяние. Врезавшись, как метеор, в мир шоу-бизнеса и разлетевшись на миллиарды кусков, он не мог собрать себя в едино. Его мир не мог принять ценности этого бизнеса с его расчетом на потребление, деньги и секс. Он всячески это отталкивал и не хотел понимать. Казалось, он всё делает с неким надрывом, словно пересиливая себя. Внутри него была одна сплошная дыра, которая высасывала из него все положительные эмоции и стремление жить. Я до сих пор не понимаю, как он смог тогда выжить. Но каждый раз он отвечает так легко и просто, что я смущаюсь: «Благодаря тебе». Мы никогда не обговариваем то, что это был его собственный выбор. Не будь у него желания, никто не смог бы его спасти. А после… после он не пришёл на работу. Необъяснимое волнение, которые с самого утра не давало ступить мне и шагу, оправдало себя. Возможно, я чувствовал его подсознательно? Не думаю,…мы были слишком далеки… Еле выпросив адрес его квартиры у представителей агентства, я, словно помешанный, бросился к нему домой, закрыв глаза на предстающую встречу с человеком, который играл в моей жизни не последнею роль. Но это было совершенно неважно. Сейчас именно Андреас был центром моей вселенной, и я не мог позволить ей исчезнуть. Я был в полном отчаянии и на грани истерики, когда дверь, наконец, открылась. Я еле сдержался, чтобы не броситься к нему на шею и не разреветься. Живой…В двух шагах… Он прислонился спиной к стене и молча начал изучать меня взглядом. - П-почему ты не пришёл сегодня на работу? – выпалил я с надрывом. Он не отреагировал. Черт, я же сейчас…Я в отчаянии поднял голову вверх и быстро заморгал. - Зачем ты пришёл? – глухой голос и абсолютно пустые глаза. Складывалось ощущение, что он находится словно не здесь, а где-то в другом измерении. Где-то слишком высоко, чтобы видеть и слышать меня. А я готов был кричать и рушить весь мир…ради него одного. Это был он и не он одновременно. Яркая кричащая внешность сменилась необъятной глубиной. Передо мной стояла его потрепанная и измученная душа, которая угасала, устав бороться. Тогда я заколебался…, как бы это низко не звучало. Я прекрасно понимал, что восстановление будет занимать долгие месяцы и это наложит большой отпечаток на всю его жизнь. А после, послав к чертям все свои планы, желания и цели, я втолкнул его в квартиру и захлопнул дверь. Мой выбор был сделан…