Дотянуться До Звезд

— Эй, Мэтт, знаешь, что? .. — уныло начал Брэд. Я посмотрел на него отстраненно, зашнуровывая кеды и закуривая. Мы стояли в прихожей его дома, и собирались идти на кладбище — у нас там важная встреча сегодня… — Что? — спросил я, не разжимая зубов. Мужчина посмотрел на меня, как на идиота, и гнусно продолжил доставать меня тем, что психика девчонки будет нарушена окончательно, что она никогда не простит меня, что я на всю жизнь останусь один, а потом так вообще в Геи заделаюсь, в Геи-алкоголики… Я усиленно делал вид, что слушаю разглагольствования брата, но на самом деле мыслями был далеко отсюда… Как я соскучился по этому запаху ванили, что пьянил меня каждый раз, когда я оказывался рядом с ней… Как я скучал по ее живым глазам, по ее трясущимся рукам и шершавым губам, целовать которые любил больше всего на свете! Мне так не доставало ее присутствия в последнее время, что эта влюбленность начала меня и забавлять, и одновременно бесить. Я спокойно не мог вспомнить ее, чтобы не покраснеть и не сбегать в ванную комнату. Каждый раз, как я закрывал глаза — перед ними стояла картинка, где она, связанная, лежит на кровати передо мной, сильно краснея и постанывая от нетерпения…. Черт! Она умудрялась устраивать мне проблемы даже тогда, когда не находилась рядом! .. Я бы схватил ее за руки, прижал бы к холодной стене, чтобы ее тело задрожало и начало сопротивляться. Я бы водил губами по ее шее, опускаясь ниже, а потом снова возвращаясь к ее лицу, к ее губам. Я бы прижимался к ней всем своим телом, давил на нее, быстро терся промежностью о ее пах, тяжело и жарко дыша на ее ушко. Я бы медленно стягивал с нее одежду, растягивая время ожидания и делая ее стоны громкими и требовательными от одних только поцелуев. Я бы мучил ее, не выпуская из рук до последнего стона, до последнего вздоха, а потом, когда она была бы как вата — я бы… — Ты бы, кхм, нижнюю часть тела бронировал заранее. А то руками прикрыться не успеешь и все — фаталити. — Брэд прыснул, разглядывая мои покрасневшие щеки и слушая тяжелое дыхание. Я презрительно фыркнул, отворачиваясь и хватая с зеркала букет цветов и маленькую красную коробочку. — Идем, шутничок «Аля-Петросян!» — ну чо, чо? Меня Дани подучил… *** — Ну, т-ы-ак сказать, я узнал о-о-об это-о-ом, когда случайно столкнулся с, сука, Уолстом в морге! — Пашек старался растягивать каждое слово, чтобы желание слушать эту душещипательную историю у меня пропало окончательно. Но не тут то было! Не на ту напал! Мне хотелось слушать и слушать этот звездец до посинения, мысленно успокаивая себя, что все уже позади, все самое плохое уже за спиной, а все ужасное и кошмарное, что может случиться с Мэттом — впереди! … — Если честно… — встрял Леха. — Я вообще не понимаю, зачем Уолст затеял эту игру. У меня два варианта развития событий — либо он хочет сделать что-то масштабное, что-то типа предложения, либо он просто в край ебанулся, от нечего делать. Но, все же, я больше склоняюсь к первому варианту развития событий… — ПРОТЕСТУЮ! — перебил его Паха. — Во-первых, какой идиот станет инсценировать собственную смерть только для того, чтобы сделать предложение своей девушке? Во-вторых, не мог же он так жестоко с Ленкой обойтись. Ну и в-третьих — да у него бы мозгов не! … — МОЛЧАТЬ! — гаркнула я на весь салон автомобиля. Парни притихли, вжавшись в сидения, я, окинув их победоносным взглядом, дальше стала придумывать план мести для Мэтта. В голову ничего особо не лезло, кроме его божественных подкаченных рук, вен, которые проступали, как причудливый узор, тонких и длинных пальцев, перекатывающихся мышц…Ох, Боже! Я откинулась на сидение и мечтательно прикрыла глаза, закусив губу и водя руками по своей шее, как еще совсем недавно по ней водил губами Уолст. Перед глазами мелькали горячие картинки, от которых приятно тянуло в низу живота, и влажность промеж ног заставляла краснеть, закатывая глаза, тихо постанывать, когда парни говорили очень громко… Приятный жар разливался по всему телу стремительным потоком, парализуя конечности и мозг, что не давало способности думать о чем-то, кроме мужчины. Еще день назад я убивалась от того, что верила в его смерть. Я так легко сдалась тогда? Или просто сердце чувствовало, что все будет? Что все будет в порядке? .. Машину подбросило на кочке, меня тряхнуло вперед, и я, поддавшись полету, приземлилась на пол. На свои исстрадавшиеся в край колени, на которых успели наложить новые бинты, запах которых напоминал больничные коридоры и сладкий запах дождя. Андрей услужливо подал мне руку и помог подняться. Я улыбнулась ему, как знак благодарности, и, открыв окно, стала рассматривать проносившиеся мимо дома, деревья и людей. Погрузившись в свои мысли на пару минут, я совсем не заметила попадающие в поле зрения могильные кресты и остановку машины. Парни вылезли из авто, я последовала их примеру. В нос ударил едкий запах мертвечины, я сделала шаг вперед, на сочную зеленую траву, будто бы газон перед каким-нибудь типичным американским домом, и устремила свой взор на свежую могилу, рядом с которой стоял молчаливый Барри и унылый Нил. Я помахала им рукой, подходя, и грустно улыбнулась, кидая небрежный взгляд на памятник и сухие цветы на могиле. — It is so hard… — добавив в голос немного ностальгии, проговорила я, зачерпывая ладонью горсть мокрой от мелкого дождя земли. Сток продолжил молчать, а Нил просто кивнул, сжимая губы и хмуря брови, будто бы боялся расплакаться. Еще раз смерив мужчин пронизывающим насквозь взглядом, я решила, что пора и мне свою роль отыграть. — Не-е-е-т…Мэтт…Почему?! За что?! — орала я, вздымая руки к молчаливым небесам. Но они молчали. Потому что знали, что все это — спектакль. И Грейсы молчали, наблюдая со стороны за моими истериками и, по-моему, посмеиваясь про себя. Для убедительности пустив слезу, я даже снова встала на колени. Белоснежные бинты посерели, покрылись грязью, руки испачкались в земле, тушь растеклась по лицу вместе со слезами. — Это. Большая. Потеря. — с каменным лицом проговорил Костя, убирая руки за спину, перед этим отдав мне букет. Я не желала вставать с колен, и теперь тянула руки к могиле, молчаливо, сжимая губы, скрипя зубами, играя на публику, вообщем. И все ведь верили. — Лена… — тихо позвал меня Макс. Я не откликнулась, он не стал пробовать еще раз, понимая, что я вошла во вкус. Я на самом деле разрыдалась от чего-то. Может, на меня так действовали внешние раздражители в виде подтянувшихся Дани и Шона. А может, меня и слегка бесил легкий дождик, который, по моему коварному плану, должен был лить как из ведра, придавая моему образу вдовы сказочно кошмарную траурную ауру. Я перевернулась на спину, сдирая руками клочки травы и земли, размазывая это по белой майке на себе, по своей шее, вплетая кусочки зелени в свои волосы и всхлипывая так, как будто меня резали ножами. Все стояли в недоумении — чет я переигрываю… Зажмурившись, я положила руки на сердце, и громко закричала, сгибая ноги в коленях. Мой крик был похож на вой дикого зверя, будто бы мне прострелили ногу и теперь бежать некуда, нужно только сдаваться… Постепенно мои истерики переросли в нарастающий смех. Паха и Андрей дружно поддержали меня, наверное, думая, что все «Мы теряем ее…». *** Я не спешил подходить к собственной могиле, переминаясь с ноги на ногу у автомобиля. Брэд похлопал меня по спине и многозначительно заглянул в мои глаза. — А я предупреждал… Сжав букет в руке покрепче, набравшись смелости и глотнув воздуха побольше, я смело зашагал вперед, к убивающейся Лене. Ее хрупкое тельце было все в земле и траве, будто бы ее избили и теперь труп оставили на траве в каком-нибудь лесочке. Она громко смеялась — это был нездоровый смех, что насторожил меня, но, решив идти до конца, я продолжал идти. Первым меня заметил Барри, который глянул на меня уничтожающе и перевел свой взгляд на девушку, которая заползла на могилу и теперь, сжавшись в комочек, лежала, хныкая, на холодной земле. — Fuck! .. — меня заметил и Нил, и ребята из Лениной группы. Я на цыпочках стал подходить к могиле, пряча лицо за букетом. Все затаили дыхание, в ожидании моих действий. А я. А что «я»? В БО-О-ОЙ! — Лена-а-а… — я опустился на одно колено и слегка дотронулся пальцем до кожи на ее плече. Девушка не шелохнулась. Ее закрытые глаза умудрялись сверлить меня насквозь, делая во мне дыры величиной с выстрел хорошего автомата. Нежно начав гладить девушку по руке, я подсел ближе и уже склонился над ее ухом. Ее тело затряслось, она резко раскрыла глаза, от чего я отшатнулся и, потеряв координацию, свалился на спину. Лена тут же оседлала меня с каменным лицом, смотря мне прямо в глаза. — Привет! — глупо начал я, думая, что надо как-то выруливать из этой ситуации в нужное русло. Она склонилась над моим лицом вплотную, уткнулась носом в мою щеку и тихо прошептала «Уолст, сука!«… Я улыбнулся, уже по привычке обхватывая ее талию руками. Но Лена была не так проста, как большинство современных девушек. Она ядовито усмехнулась, прописав мне такого здоровенного леща, что в глазах у меня все заплясало, а в ушах зазвенело. — Ну здравствуй… — я не успел ничего возразить — она вовлекла меня в страстный поцелуй, распаляя жаром своего тела. Я мешкался, не в праве вести, и поддавался ей, ее движениям, ее горячему язычку, ее тоненьким пальчикам. Она отстранилась, тяжело дыша, будто бы напившись мною вдоволь, на ее губах осталась блестящая слюна, тонкие ниточки которой тянулись от моих губ к ее. — Я хот.. — только я раскрыл рот, чтобы сказать ей о том, как скучал, она снова замахнулась и влепила мне вторую пощечину, только на этот раз с другой стороны, поэтому теперь мои щеки были нездорово красными. Лоб покрылся испариной, зубы застучали, я смотрел в глаза девушки где-то с пять минут, после чего она, тяжело дыша и облизывая губы, потом утирая их, поднялась с меня и медленно направилась в сторону машины. Я поднялся на ноги и глянул на Дани и Шона — они еле сдерживались, чтобы не заржать при мне. Как, впрочем, и Барри с Нилом и Брэдом. Про ребят из Reach To The Stars я вообще молчу — эти придурки уже давно ржали как кони. Когда я еще только подходил, они уже хихикали и потирали руки в ожидании незабываемого шоу. Я бросил тоскливый взгляд на быстро-удаляющийся силуэт Лены и тяжело вздохнул, отворачиваясь к ребятам. — Я сделал все, как планировал. Пхах… Лица парней подозрительно замерли, они все, как один, смотрели на меня, втягивая щеки и пытаясь не смеяться. На мое плечо легла легкая рука, я резко обернулся — предо мной явилась ты! Как гений чистой красоты! Как ангел, чего-то там еще…Не помню, Дани один раз так говорил! Я замер, моя челюсть упала на сыру землю, глаза полезли на лоб, рука разжалась и букет чуть не выпал из рук — девушка изящно подхватила его и посмотрела на меня, улыбаясь. В уголках ее глаз сверкали слезы, на щеках остались потеки туши и мокрые следы. Я потрепал ее по волосам и прижал к себе, к груди, к сердцу, которое забилось так, как будто я стометровку пробежал… Она привстала на носочки, обхватив мою шею руками, подтянулась к моему уху, и, укусив меня за мочку, так, что у меня все внутри перевернулось, прошептала вновь: — Уолст, сука…