Дотянуться До Звезд

«How do you think we'll see you at all? It's just … I just liked working with you so much … I would be happy to invite you to warm up again … (Как ты думаешь, мы увидимся вообще? Просто…Просто мне так понравилось с вами работать… Я был бы рад пригласить вас на разогрев еще раз…)  — мужчина, тяжело вздохнув, выключил телефон, не став отправлять сообщение. Он оглядел комнату сверху до низу, изучил взглядом каждый закоулочек и нашел массу причин не покидать Россию. Все эти концерты, проведенные здесь, все эти фанаты, что так горячо и страстно любят их, своих кумиров. Все это — природа, каждый город по отдельности и все разом вместе взятые, люди, поезда, кафе, автобусы… — все это запало в душу Уолста. И теперь он тосковал в номере отеля, откуда должен был уехать через пару часов в аэропорт. Грейсов рядом не было, все отрывались в клубе, а Мэтту не было до этого никакого дела. Он грустил и печалился о том, что скоро совсем не будет видеть веселых лиц русских людей, выступать в клубах и кушать русский борщ… Телефон в руке завибрировал — пришло сообщение от Нила: „Where are you, Matt? When you said „I'm so tired“, how much did you mean?! Come on! We are waiting you in the club! (Где ты, Мэтт? Когда ты говорил » Я слишком устал“, что ты имел в виду? Приходи! Мы ждем тебя в клубе!)  — Мэтт кашлянул и закурил сигарету, потер шершавые ладони друг о друга и запрокинул голову к потолку. В голову не лезли абсолютно никакие мысли, мужчина пускал дым, облизывая сухие губы. Мятый пиджак он снял и кинул в другой конец номера, ибо что-то стало жарковато от мысли о том поцелуе в гримерке. Уолст еще раз посмотрел на экран телефона и неотправленную смс. „Well … it won't be worse anyway! (Ну…хуже не станет!) “ — и отправил пару строк адресату. С чистой душой он пулей вылетел из номера и понесся в клуб, докуривая сигарету и вспоминая что-нибудь отвлекающее от назойливых мыслей.

***

— Ах-ха-ха, Макс, твое лицо! — Паша валялся на полу, давясь со смеху. Тут же к нему присоединился и Леша. Макс хмыкнул и сделал еще глоток минералки. Голова у всех ужасно болела, ибо вчера кто-то пропил весь наш гонорар. Кто-то, но не я. У меня и без алкоголя черепушка раскалывалась. А все потому, что всяких ненужных мыслей там была уйма. Со вчерашнего дня я успела много чего понять, осознать, намечтать, надумать, наделать…В общем, вляпалась я по самые помидоры в то, во что вляпываться не стоило категорически… — Собирай вещи, клоун, нам уже пора в… — в моем кармане завибрировал телефон. Смс-ка? Интересно-интересно… — АЭРОПОРТ! Дыхание сбилось настолько, что ребята подумали, что я вообще не дышу, в голове сразу же встала картина того поцелуя, и щеки залил румянец, так, что теперь я была скорее похожа на арбуз, чем на саму себя. Мои руки затряслись, судорожно набирая ответ: „It's good to hear! I'll be glad to see you again, Matt!“ — я нажала на кнопку отправки и перевела взгляд с монитора мобильного на фейс нашего Андрея. Там-то вообще смотреть было нечего. Напился в стельку. В хлам. В попетос. Ну вот как в таком состоянии нам ехать обратно?! — Алло, — протрезвевший голос Макса послышался сзади. Он с кем-то говорил по телефону. Я присела на свой чемодан и стала перечитывать сообщение от Мэтта, что так грело душу в этом холодном гостиничном номере. Что было там, тогда, в гримерке? Смешение алкоголя и температуры моего тела? Простуда так и не прошла… Надеюсь, что Мэтт не заболел, как и я, ведь ему…улетать на Родину сегодня… Отчаяние взыграло во мне, я закусила губу и почувствовала на языке стальной, железный и холодный вкус собственной крови. Утренний рассвет осветил часть моего лица, ту часть лица, что была так не рада этой встрече. Если бы я не согласилась ехать в Питер. Если бы я не согласилась выступать на разогреве. Если бы я не дала ему свой номер. Если бы я не влюбилась в своего кумира еще больше, чем смогла… По моей щеке покатилась слеза. Что я натворила? Я разбила себе сердце…Опять… Утренний свет заиграл на моем лице, задрожал от тени, Макс тряс передо мной рукой: — Эй, слышишь? Мы едем в Канаду! — Чур я катаюсь на лошадях! — встрял Паша. — Я кормлю бобров селедкой! — поддержал пьяный Леша. Костя молча покачал головой и накрыл одеялом спящего Андрея. Перед глазами у меня все поплыло. И последнее, что я помнила — так это вкус сигарет, смешанный с коньяком на собственных губах, и шершавые руки, что гладили меня по голове, и тихий голос, который будоражил сознание…