Дотянуться До Звезд

Проснулась я от того, что меня кто-то тряс за плечо, причем очень сильно, даже с некой озлобленностью, поэтому просыпаться я крайне не хотела. — Вставай, слышишь? Вставай! — я приоткрыла глаза. Передо мной был Паша. Я поморщилась и отвернулась, сильно зажмурившись и прикрыв лицо руками. Он все еще тряс меня. Прикасался ко мне. Трогал меня! Да как можно?! Фу-фу-фу! — Убери руки! — с силой оттолкнув парня от себя, я снова закрылась руками. Да. Я его недолюбливала. С тех самых пор, как он стал высмеивать мое желание научиться играть в баскетбол. О да, я отлично помнила тот день, когда в первый раз пришла на площадку. Он подумал, что мне это будет не по силам, и когда я пыталась закинуть трех-очковый бросок, сзади всегда слышались либо его резкие комментарии, либо просто жуткий злорадный смех. Хах, этот жалкий смертный еще смел прикасаться ко мне…Но тогда я была молода, еще совсем юна — всего четырнадцать лет. Прошло уже вот четыре года, я очень изменилась. И в лучшую сторону, как говорили мне все. Но я им не очень-то верила. Всего лишь обесцветила волосы, стала краситься, чаще надевать юбки и сбросила пару кило. Но Пашу я недолюбливала все равно. — Не прикасайся ко мне! Я встану сама, без твоей помощи! — Да как хочешь, женщина! Я просто хотел сказать, что мы уже вот как пару часов подъехали к отелю. Все уже выгрузили свои вещи, а я просто спустился к тебе, думал, уже проснулась. Чо ты сразу слюной брызжешь? — Паша пожал плечами и скрылся из поля моего зрения. Я встала и хорошенько потянулась, так, что все косточки хрустнули в раз, высвобождая воздух из своего пористого основания. В автобусе и правда никого не было, поэтому я тоже решила здесь не сидеть, а отправилась прямиком в отель. Как ни странно, мой чемодан отсутствовал, поэтому я решила, что его уже доставили в номер. *** — Ну как, спящая красавица, проснулась? — не успела я зайти в свой номер, как ко мне тут же подлетел наш менеджер — Максим Олегович. Приятный молодой человек, лет двадцати шести, несущий ответственность за музыкальный коллектив «Reach To The Stars», в котором я — ведущий вокал. Черный, смольные волосы его блеснули на свету, зеленые глаза загорелись нездоровым огнем…веселья? Макс обычно пребывал либо в прострации, либо в алкогольном опьянении. — Ну. — я окинула комнату оценивающим взглядом. - Нет! — В таком случае, не смею более заставлять вас находиться в моем обществе. Но прежде, чем я уйду, хочу напомнить, что завтра будет генеральная репетиция перед кастингом на лучшую группу разогрева! Каждая группа лично познакомится с «Three Days Grace» на автограф-сессии. Так что завтра платье одеваешь! Что?! Нет уж, никаких кед! Только шпилька! Да мне по барабану, милочка, у тебя есть вечер, чтобы научиться ходить! Мы должны понравиться Грейсам! Это наш шанс пробиться в люди! Выпустить новый альбом, махнуть за рубеж! Что? Думаешь, суровым, брутальным мужикам понравятся молодые парнишки? Нет, дорогая моя, я более, чем уверен, что удар придется принять тебе! И никаких «но»! Распевайся, будем играть «My enemy — My destiny» и, пожалуй, что-нибудь из репертуара Самых Темных Дней сбацаем! Я скоро вернусь, и в моих руках будут точно не кеды и джинсы! .. А? Ну да, конечно, ботинки и шорты… РАСПЕВАЙСЯ! — Макс хлопнул дверью. Да ему слово скажи — он тебе десять в ответ! И ему совершенно плевать, что это конструктивный, четко аргументированный ответ! Надув губы и сложив руки на груди, я стала раздумывать о завтрашнем дне. Да, это будет что-то. Свет софитов в глаза, мигающие прожектора, ревущая толпа, гул, которой ты должен будешь перекричать, точнее, перепеть. Рядом ребята, которые играют с тобой четыре года. Они тоже волнуются, неровно дышат, нервно перебирая пальцами пряди волос или заклепки на карманах штанов. А перед тобой — стол, за которым сидят САМИ Грейсы! Вот они меряют тебя оценивающим взглядом, а затем, дружно переглянувшись и улыбнувшись, дают знак, что можно начинать. И теперь уже ты переглядываешься с ребятами, сглатываешь ком, который так некстати подобрался к горлу, пытаешься выдохнуть и набрать в легкие побольше кислорода, поворачиваешься обратно. И перед тем как запеть, ловишь на себе ЕГО взгляд… Нервно сжимаешь микрофон, стыдливо опускаешь глаза, а когда поднимаешь снова, с надеждой, что ОН все еще смотрит, снова ловишь ЕГО взгляд. Но, словно так нельзя, переводишь все свое внимание на ревущую публику. Уже проиграло вступление, вдох…выдох… Рот медленно открывается, подсознание кидает строчки песни в голову, и ты, так и не сумев справиться с волнением и смущением, начинаешь петь. Партия чистого голоса спета, дальше идет целый куплет скриминга. И ты вновь смотришь на НЕГО … А он, улыбаясь, смотрит на тебя. Земля будто бы из-под ног уходит, но ты помнишь, что нужно спеть, и побарывая в себе желание и в то же время запрет, снова открываешь рот. Слова сами вылетают, срастаются с мелодией в единое целое, текут по всему залу, вытаскивая из сердец публики нужные эмоции, а ты все поешь, закрыв глаза, с красными щеками и дрожащими коленями, зная, что ОН смотрит, зная, что ОН улыбается… — Эй! Ты меня слышала?! Примерь это немедленно! Сейчас же! А-то выкину из группы и снова отправлю тебя в Талицу! — я резко открыла глаза, и свет ярких ламп словно порезал их до слез. Проморгавшись, я огляделась по сторонам. Оказывается, я лежала на кровати. Рядом сидел Макс и тыкал в меня пальцем, будто бы проверяя чувствительность моего тела. Я посмотрела на свои ноги, ощущая на них что-то - и, действительно, у меня на коленях лежали туфли и, судя по всему, платье. Без лишних колебаний встав с кровати и прихватив с собой одежду, я скрылась в ванной. Медленно и неохотно стянула с себя джинсы, сняла любимую косуху, все браслеты с шипами, белую майку… Скинула кеды и сразу же зашагнула в туфли. С непривычки ощутив всю боль этого процесса, не удержалась на ногах и свалилась на пол. Мои руки расстегнули черную молнию платья, и я быстренько натянула его на себя. Благо, застегнуть я его была в силах сама, и что еще лучше — оно ж было черным! Ну, в принципе, как и туфли. Я открыла дверь, вышла в комнату, но, никого там не обнаружив, снова улеглась на кровать. — Приснись мне…Мэтт… — я с шумом выдохнула и накрылась отогнутым краем одеяла. Никакие мысли, кроме образа этого мужчины, не лезли в мою голову. Я помнила все с точностью до мелочей. Тот день, когда брат включил мне песню Моих Самых Темных Дней — «Порно-звезда танцует». Тот день, когда я стала искать ее в интернете и нашла остальные песни группы. Тот день, когда посмотрела первый клип. Тот день, когда стала искать биографию каждого участника. Тот день, когда влюбилась в Мэтта Уолста, и тот самый день, когда твердо решила заполучить его сердце. Прошло четыре года, а я все по-прежнему желаю обнять его, прижавшись к нему, признаться в своих чувствах, и нежно-нежно поцеловать. А сейчас, когда я действительно могу это сделать, мне страшно от того, что я творю… Неужели, один шаг вперед, один случайный взгляд — и мечта станет той реальностью, которую я тешила в своей голове несколько лет подряд?