Куда глаза глядят

      - Ну, не знаю, Марко, ты, конечно, говоришь разумные вещи, но в них трудно поверить, - Флор задумчиво нахмурила брови и принялась крутить в руках камушек, который только что подняла с земли. – Тебе не кажется, что мы все слишком драматизируем?       Марко тяжело вздохнул, затушил сигарету и присел рядом с Флор на старую скамейку, которая выглядела, пожалуй, ещё более ветхой, чем сам рыбацкий домик, у которого они сидели. Флор хотелось скорее либо закончить этот странный разговор, либо докопаться до сути, которую Марко, кажется, никак не хотел высказать до конца. Однако она все-таки старалась быть сдержанной и не показывать свою заинтересованность - почему-то Флор казалось, что это может выглядеть глупо, и Марко над ней посмеётся. Может, это были лишь её домыслы, но проверять их оправданность не хотелось, поэтому она лишь сдержанно наблюдала за Марко, а на душе было непередаваемое чувство тревоги, смешанное с неловкостью от того, что она лезет не в своё дело, и стыдом за то, что предаёт подругу, пытаясь выведать тайны её личной жизни.       Тарья, безусловно, будет в бешенстве, если узнает, что Флор обсуждала её с Марко, тем более, в контексте отношений с Туомасом, но у самой Флор уже не было совершенно никаких сил закрывать глаза на происходящее. Кажется, и дружила она с Тарьей уже из последних сил, а от этого становилось ещё более тошно. Впервые в жизни Флор не была уверена в правильности своих чувств, намерений и побуждений.       - Небось, думаешь о Тарье? – догадался Марко.       - Ну, не о Туомасе же, - фыркнула Флор, хотя его замечание её насторожило, - а ты бы не думал на моём месте?       - На твоём месте я бы перестал с ней общаться, тем более, так близко, как это делаешь ты, - Марко говорил без злобы, но в его словах чувствовалась неприязнь, которую трудно было чем-то прикрыть.       - Ты никогда не любил её, - Флор укоризненно глянула на Марко, - я всё понимаю, никто не обязан быть другом всем своим коллегам по работе, но я не понимаю, почему ты так над ней насмехаешься постоянно. Она не плохой человек…       - Я не считаю её плохим человеком, - перебил Марко, - я просто считаю, что ей нужно держаться подальше от Туомаса, а тебе – от неё.       - Да почему? – Флор не столько стремилась защитить честь Тарьи, сколько действительно не понимала такого негативного отношения к ней Марко. – Что она тебе сделала?       Марко хмыкнул и, вместо ответа, достал ещё одну сигарету. Флор уже начинала злиться, потому как жутко не любила, когда её вопросы игнорируют, но всё же дала Марко время, чтобы обдумать ответ.       - Ты знаешь, Флор, ты, когда в группу пришла, я сразу понял, что мы подружимся, - внезапно сказал он, затянувшись, - мы очень похожи.       - Серьёзно? Дело в росте? Или, не дай бог, в бороде? – рассмеялась Флор, схватившись за собственный подбородок. – Я удаляю все лишние волоски!       Марко закатил глаза и заулыбался, довольный удачной шуткой.       - Хотелось бы мне, чтобы дело было в бороде… - мечтательно протянул он, - но, на самом деле, ты мне понравилась тем, что ты очень похожа на меня самого в те времена, когда я только пришёл в группу. Помнишь, когда тебя взяли официально, что я тебе тогда сказал?       - Кажется, ты сказал, что мне нужно обязательно выйти замуж за Эмппу…       Марко снова хмыкнул, но, удивительно, сегодня он не был настроен шутить.       - Ладно, - Флор перестала улыбаться, - ты сказал, что призрак Тарьи всегда будет стоять у меня за спиной. Но, честно говоря, я так и не поняла, к чему это было.       - Когда я только пришёл в группу, - протянул Марко с меланхоличным выражением лица, - я сам столкнулся именно с этим «призраком». Меня это ужасно поразило тогда. Остальные, кажется, не замечали, да и не должны были, они были ещё молодыми, им было не до важных вещей, но я уже отгулял своё и мог смотреть на вещи более трезво… так вот, меня тогда поразило, насколько велика роль Тарьи в группе.       - Ну… - Флор нахмурилась, она все ещё не понимала, к чему Марко ведёт, - это вполне логично было тогда, она ведь была вокалисткой и…       - Нет, ты не понимаешь, - Марко махнул рукой и чуть не выронил сигарету, было очевидно, что они затронули в разговоре те вещи, которые его сильно задевают, - Туомас был словно под гипнозом, все, абсолютно все, что он делал, все решения, которые принимал, все это делалось с оглядкой на неё, на её мнение, на её реакцию!       - Он был влюблён в неё?       - Это была не любовь, - Марко с раздражением сплюнул, - это была болезнь, самая настоящая болезнь!       - Даже, если так, это была его болезнь! Почему тебя так задевают их личные отношения? Это же их личное дело! У нас у каждого есть своя жизнь, свои чувства к каким-то людям и… - Флор отчаянно не понимала, в чём дело, ей не нравилось, что Марко так злится на       Тарью из-за каких-то глупостей и, тем более, спустя столько лет.       - Да он посрать без её одобрения сходить не мог! – Марко вскочил на ноги и начал нервно заламывать руки.       - Марко, прости, конечно, но ты несёшь какой-то бред, - Флор уже пожалела, что ввязалась в этот разговор; Марко всегда был достаточно прямолинейным и грубым человеком, он легко мог задеть кого-то, но раньше это никогда не касалось Флор, а сейчас…сейчас это касалось Тарьи, а все, что касалось Тарьи, касалось и Флор, как бы там ни было.       - Ты ничего не понимаешь, да? – Марко нервно хохотнул.       - Нет, не понимаю, и желания понимать тебя у меня все меньше! Не думала, что скажу это, но я согласна с Йоханной, для обвинений нужны не пустые слова, а доказательства. Ты позвал меня в этот домик, сказал, что тут мы найдём что-то удивительное, но это лишь грязный старый дом, в котором нет ни души! И Тарьи с Туомасом тут тоже нет!       Флор раздражалась всё больше, и дело было не только в том, что Марко говорил полнейшую чушь, дело было в том, что ради этой чуши ещё десять минут назад Флор готова была без раздумий вычеркнуть из своей жизни близкую подругу, поверить голословным обвинениям человека, который Тарью просто не любил и не уважал. Позор.       - Скажи, ты не боишься увольнения из группы? – неожиданно спросил Марко, окончательно сбив Флор с толку.       - Я… у нас же всё замечательно, почему меня должны уволить?       - Вооооот, - Марко довольно улыбнулся, - вот мы и добрались до причины.       - До причины чего? – в отчаянии выкрикнула Флор, едва сдерживая раздражение. – Ты пьян, что ли?       Марко сначала рассмеялся, а потом резко стал серьёзным, нахмурил брови и уставился на Флор взглядом, в котором читалась злоба и какое-то безграничное отчаяние.       - Ты любишь эту группу и эту музыку, пожалуй, даже сильнее, чем я, - начал он тихо, - поэтому я поделюсь с тобой одним важным секретом. Неважно, насколько хорошие у тебя с Туомасом отношения, неважно, насколько тебя любят поклонники, даже неважно, насколько хорошо ты поешь… завтра утром ты можешь проснуться и получить в руки письмо, в котором будет сказано, что ты уволена, а ещё через пару дней, вся страна будет с упоением читать статьи, где будет сказано о том, какой ты плохой человек и профессионал.       - Я не думаю, что Туомас поступит со мной, как с Тарьей, он признал свои ошибки и… - Флор хотела сказать что-то ещё, но Марко остановил её жестом.       - С тобой Туомас не поступит, как с ней, с тобой он поступит ещё хуже. Хочешь знать, почему?       - Почему? – опешила Флор.       - Потому, что в этом мире для Туомаса есть две по-настоящему важные вещи: Найтвиш и Тарья. Однажды он уже пожертвовал Тарьей в пользу Найтвиш, и это не принесло ему счастья. Как ты думаешь, сколько времени ему понадобится для того, чтобы сделать выводы?       - Я…       - Десяти лет вполне достаточно. И эти десять лет истекли два года назад, - Марко докурил сигарету, потушил её о ствол дерева и, ухмыльнувшись как-то болезненно, быстрым шагом двинулся в сторону лагеря.       - Марко! Ты куда? – Флор, шокированная его словами, с недоумением уставилась на удаляющегося мужчину.       - Это пороховая бочка, Флор! – весело крикнул Марко, обернувшись на ходу, - мы живём на пороховой бочке, и рвануть может в любой момент! Наш талант, наши личностные качества… ему насрать на это! Завтра мы станем ничем, стоит ей только попросить! Можешь мне не верить, но я много лет потратил на то, чтобы держать её подальше от Туомаса, теперь твоя очередь! Удачи!       Он наигранно засмеялся, помахал Флор рукой и скрылся в тени деревьев. Не успела Флор окончательно осознать и уложить в голове всё то, что только что услышала, как у неё зазвонил телефон.       - Да..? – растеряно пробормотала она на английском.       - Флор, здравствуй, это Марсело, - раздался в трубке взволнованный голос мужчины, - прости, что беспокою тебя, там рядом с тобой, случайно, нет Тарьи?       - Нет, она… я не знаю, где она. Разве она не поехала на встречу с тобой и дочерью?       - Встречу? – удивился Марсело. – Зачем ей ехать в Аргентину? Нет…       Флор нервно сглотнула, но так и не смогла найти слова, чтобы что-то ответить.       - Слушай, - продолжал Марсело, - может, это не моё дело, но у вас в группе всё в порядке?       - А что?       - Ничего, просто… ладно, неважно, извини за беспокойство… - он хотел бросить трубку, но Флор буквально заорала.       - Марсело, зачем ты спрашиваешь? Ты что-то знаешь?       - Я ничего не знаю, поэтому и спрашиваю, - пробурчал он, а через несколько секунд молчания добавил: - Тарья просила приглядеть за тобой, если у тебя не сложится с группой. Это странная просьба, и я очень за неё переживаю, думал, ты знаешь, как она. Ещё раз прости…       Флор в ужасе отстранила трубку от уха и уставилась на мигающий экран. Из динамика раздавались короткие гудки: бип-бип-бип. В лесу стояла гробовая тишина. ***       Тимо спал, когда в дверь вдруг настойчиво постучали. Он нехотя открыл глаза, глянул на часы – ещё было слишком рано, Тарья должна была вернуться со встречи с Марсело не раньше часу ночи – и нехотя поднялся с кровати, проклиная непрошенных гостей.       - Вы в курсе, сколько… - он оборвал себя на полуслове, удивлённо уставившись на заплаканное лицо Йоханны, стоящей в дверях с чайником в руках и пакетом сэндвичей.       - Я поздно? – она уставилась на сонного Тимо, всхлипнула, дёрнулась всем телом и, резко развернувшись, собралась уходить. – Извини!       - Да погоди ты! – Тимо едва успел поймать её за плечи. – Что случилось? Почему ты плачешь?       Йоханна что-то невнятно забормотала, было видно, что она изо всех сил старается держаться, но ей это никак не удавалось, потому что из её красных глаз непрерываемым потоком лились крупные слёзы. Тимо нахмурился ещё сильнее, забрал у неё из рук чайник с сэндвичами и, легонько приобняв за плечи, усадил в кресло.       - Расскажи мне, что случилось… - мягко попросил он, стараясь не показывать, насколько ему больно видеть расстроенную Йоханну.       - Я… я… я так устала, Тимо! – вдруг взорвалась девушка, зарыдав сильнее прежнего, - сегодня на съёмках все снова издевались надо мной, над нашими отношениями! Они снова говорили, что Туомас любит Тарью, что он изменяет мне с ней! Говорили, что… что они тайно встречаются…       - Успокойся, - Тимо сел рядом и крепко её обнял, - Тарьи нет, она в городе с Марсело и дочкой, Туомас не может быть с ней сейчас, не волнуйся…       Тимо был знаком с Йоханной достаточно мало, но готов был поклясться, что такое поведение девушке не свойственно. Йоханна была настолько светлым, открытым и жизнерадостным человеком, как ему казалось (хоть и немного наивным), настолько верила своему мужу, что подобный взрыв эмоций просто не увязывался со всем тем, что она обычно говорила. Тимо был удивлён и в то же самое время напуган, потому что прекрасно знал, что может скрываться за маской спокойствия, наивности и беззаботности. Но, черт побери, как же ему не хотелось верить в то, что и с Йоханной что-то не так…       - Не надо плакать, прошу тебя, - он прижал её голову к своей груди и постарался успокоить, - не надо их слушать, я понимаю, как это давит на тебя, понимаю, как трудно быть рядом с таким человеком, как Туомас, но ты должна держаться! Сейчас не время сдаваться, послезавтра нас всех здесь уже не будет, и вы вернётесь туда, где никто не будет говорить, что Туомас неверен тебе…       Тимо говорил что-то ещё, он особо не задумывался над своими словами, не подбирал их, ему было наплевать, верит ли он сам в то, что говорит, ему просто хотелось утешить Йоханну. Бедная маленькая девочка, думал он, она так напоминает ему его собственную маленькую дочку – ласковую, наивную и такую светлую. Такую непохожую на Тарью….       Прошло много времени, прежде, чем Йоханна успокоилась, Тимо не следил, но мог поклясться, что они сидели в темноте не меньше часа. Наконец, когда он уже начал потихоньку засыпать, Йоханна отстранилась, вытерла слёзы со щёк и засобиралась к себе в вагончик. Тимо не стал её останавливать, он прекрасно понимал, что есть моменты, когда нужно промолчать.       - Всё будет хорошо, - улыбнулся он, открывая ей дверь.       Йоханна на секунду прикрыла глаза, задумалась, а затем произнесла своим обычным ласковым голосом:       - Я знаю, Тимо, что ты не понимаешь, почему я так верю Туомасу. Я знаю, что никто не понимает, но… ты очень хороший, и я обещаю, однажды я расскажу тебе, почему, просто сейчас не время… А сейчас мне надо уходить, Туомас потерял телефон свой неделю назад, он уже ждёт меня, наверное, в вагончике. Пока, спасибо!       И с этими странными словами она скрылась в тёплой августовской ночи, оставив Тимо с ощущением того, что сегодня он узнал что-то очень важное, несмотря на то, что не было сказано ровным счётом ничего.       «Женщины такие странные», - подумал он, ненароком бросив взгляд на оба Тарьиных телефона, которые она по обыкновению забыла и, раздумывая о том, зачем сестре понадобился второй мобильник, он лёг в кровать и вскоре погрузился в беспокойный сон.