Улыбайтесь! Я начинаю игру

Хриплый, еле слышный голос соседа, показался хозяину квартиры звуком из потустороннего мира. Да и сам парнишка порядком походил на призрака. Лицо его было подобно белому савану, губы потрескались, и с них срывалось хриплое дыхание. Юношу заметно трясло. Чтобы удержаться на ногах, он был вынужден опереться на лестничные перила. Наш парень немного опешил от такого неожиданного визита и от самого вида гостя. - Что с тобой?! – Мгновенно оказавшись рядом, он закинул руку нежданного гостя себе на шею и, приобняв за плечи, поспешил завести в квартиру. Как оказалось, его соседа не просто трясло – его колотило так, что казалось, будто под ним сотрясается пол. Ноги его явно не слушались, и потому хозяину квартиры пришлось приложить немало усилий, чтобы дотащить его до дивана своей гостиной. До того как ему удалось уложить своего соседа на диван, он успел ощутить как пылает его лоб, так как тот приложился им к его обнаженной шее. Этого было уже достаточно, чтобы понять, что молчаливый и нелюдимый парнишка серьезно болен, и если бы не это, он бы ни за что не осмелился попросить помощи. Освободившись от ноши, наш парень рванул на кухню за аптечкой. Перевернув все ящики верх дном и, наконец, найди искомое, он рванул обратно в гостиную. Его сосед все также лежал на спине и хрипло сопел. Прикоснувшись на всяких случай ладонью к его лбу, хозяин квартиры лишний раз убедился, что не ошибся – у соседа жар и озноб. Заставить парня выпить лекарство было трудно, слишком сильно он стискивал зубы. Но делал он это не оттого, что не хотел помощи, а просто не мог. Физически не мог заставить себя прекратить трястись и сжимать зубы. Незапланированно ставшему доктором обитателю квартиры пришлось силой надавить на скулы своего не менее не незапланированного пациента, чтобы заставить его принять лекарство. Выполнив эту довольно сложную процедуру, хозяин квартиры принялся судорожно перебирать в памяти, что еще можно предпринять в сложившейся ситуации, но в голову приходил только пресловутый горячий чай. Однако после пяти минут борьбы со стиснутыми зубами влить в горло больного еще и чай не представлялось возможным. Спустя пару минут в мозгу будто что-то щелкнуло, и он вновь сорвался с места, но на этот раз он побежал в свою спальню за теплым одеялом. Укутывая соседа одеялом, он старался как можно меньше беспокоить его, ведь тот уже вроде бы забылся, пусть и тяжелым, но все же сном. Не зря ведь говорят, что сон – лучшее лекарство. Именно во время сна наш иммунитет работает особенно активно. И хозяин квартиры это знал, но его пациент все равно проснулся. - Прости. – Увидев слезы в глазах соседа, парень сначала удивился было, но потов все же пришел к выводу, что во всем виноват жар и озноб, которые почему-то никак не желали проходить. Он хотел было уже отойти от него, как вдруг сосед неожиданно схватил его за руку сквозь одеяло. – Прости. – Он вновь просил прощения своим охрипшим голосом, еще крепче сжимая руку хозяина квартиры, а тот невольно вздрогнул и отдернул руку. Нашему парню тут же стало стыдно за свою реакцию. Это несчастный парнишка, ни возраста, ни имени которого он даже не знал, и скорее всего это незнание существует не в одностороннем порядке, пришел за помощью именно к нему. - Я не сержусь. Спи, – успокаивающим голосом прошептал хозяин квартиры и заботливо поправил одеяло, которое чуть было ни стянул, когда отдергивал руку. – Спи. Бледные, будто бы совсем обескровленные губы соседа дрогнули, и нашему парню показалось, что тот хочет сказать что-то еще. Но сосед только тяжело вздохнул и, закрыв глаза, сжал одеяло еще сильнее. Хозяин квартиры все еще чувствовал то тепло от прикосновения парнишки, что он ощутил даже сквозь плотную ткань набитую пухом. Ему отчего-то хотелось верить, что парень, забывшийся тревожным сном на его диване, тоже ощутил это тепло. Ведь ему, этому болезненно-бледному парнишке, с мокрыми дорожками от слез и пота на пухлых щеках и подбородке, так нужно сейчас чье-то тепло и забота. А раз он пришел не к кому-то другому, не отправился в больницу, а пришел именно к нему – к такому же одиночке, как и он, – значит, он действительно нуждается в помощи и рассчитывать ему больше не на кого. Именно эти мысли и крутились в голове нашего парня, сидящего в кресле, что стояло рядом с диваном, когда он разглядывал спящего, пусть и тревожным сном, гостя. А тот, как-то по-детски то поджимал своих пухлые губы, то облизывал их, то прикусывал, чередуя верхнюю и нижнюю, и сопел. Шумно, хрипло и часто. А иногда он вздрагивал, затем замирал и будто бы даже задерживал дыхание на несколько секунд, а потом вновь начинал дышать – еще чаще и тяжелее. В такие моменты хозяин квартиры протягивал руку и легонько касался плеча спящего. Это действовало как успокоительное – дыхание парнишки тут же выравнивалось. И хотя, из-за явно саднящего горла, сосед все же немного хрипел, нашему спасителю становилось легче на душе. Именно к нему обратился за помощью этот еще более нелюдимый и замкнутый, чем он сам, парнишка, которого бабушки-соседки прозвали призраком пятиэтажки. Дома, в котором им всем – бабушкам, этим двоим, надоедливому блондину с третьего и двум сестрам, не менее надоедливым, с четвертого этажа и всем остальным – «посчастливилось» поселиться. Уснуть в кресле было поступком опрометчивым. Тело ныло от долго пребывания в неудобной позе. И особенно болела шея, потому как хозяин квартиры так и уснул, повернув голову вправо, дабы можно было наблюдать за состоянием своего пациента. Первым, что бросилось в глаза – было аккуратно сложенное на диване одеяло. От неожиданности наш ночной врач резко подскочил с кресла и тут же упал обратно оттого, что у него закружилась голова. Некоторое время он сидел, зажмурившись и потирая виски затекшими оттого, что всю ночь крепко держался за ручки кресла, пальцами. Когда же ему удалось вновь открыть глаза и оглядеться, он убедился в своей правоте – соседа не было. Быстрый осмотр квартиры, ставший возможным после того, как были размяты и ноги, не менее затекшие, подтвердил, что ночной гость ушел. На кухне хозяина ждал приятный, но, по его мнению, странный и слишком уж неожиданный сюрприз. Яичные ролы, немного кимчи и стакан натурального апельсинового сока были заботливо накрыты цветастым полотенцем. А рядом, чтобы наверняка быть замеченным, лежало ярко-красное, так и просящее съесть его, яблоко. Вся эта маленькая импровизация, устроенная в качестве благодарности, конечно, была приятна, но наш парень поймал себя на мысли, что было бы лучше, если бы сосед все же разбудил его, прежде чем уйти. Так хотя бы можно было убедиться, что ночной пациент выздоровел или ему, по крайней мере, стало лучше. И хотя яблоко и было одним из самых распространенных способов принести свои извинения за предоставленные неудобства «доктору», все же было привычнее получать яблоки от девушек, например в школьные годы, ну или от сестры, еще до того как она узнала о его… неправильности. Тогда они часто ссорились по пустякам, но после каждой ссоры он уже утром обнаруживал на своем столе одно или несколько, зависело от ссоры, состоявшейся накануне, сочное яблоко. Да и разве могла его сестра долго обижаться на своего старшего братца? Брата, который всегда заботился о ней, защищал ее от надоедливых ухажеров, встречал после курсов английского языка, которые, кстати сказать, заканчивались, когда за окном уже темнело. Уже после того, как она узнала о его непохожести на других, они стали реже ссориться, а потом и вовсе перестали. Может, это произошло потому, что они стали взрослее и научились иначе смотреть на вещи, а может, просто его сестра теперь боится, что он подумает, будто она ссорится с ним именно из-за его жизненного выбора. Лишь однажды она спросила, уверен ли он в своем выборе и, получив утвердительный ответ, больше не лезла к нему с расспросами. С тех пор прошло уже немало времени, и она по прежнему называет его «мой неправильный брат», конечно же, в шутку. Он любил свою сестру не меньше, чем она его, только с той разницей, что он считал ее своим единственным другом. Единственным человеком, который не отвернулся от него и принял таким, какой он есть. Она одна не пыталась заставить его измениться. Получить яблоко от парня было действительно странно, но все же наличие этого фрукта на кухонном столе маленькой квартирки нашего парня, говорило о том, что его сосед стыдится своего ночного визита к нему домой. С одной стороны, это огорчало хозяина квартиры – он опасался, что из без того замкнутый, пугливый, словно прячущийся в своей скорлупе цыпленок, парень может стать еще более нелюдимым из-за чувства стыда. Но, с другой стороны, наш парень, чья квартира этой ночью превратилась в мини-больницу, был рад, что этот его сосед не столь бесцеремонен и нагл, как например, его сосед с третьего или сестры-соседки с четвертого. Когда раздался звонок в дверь, наш парень уже успел съесть заботливо приготовленный соседом завтрак и на данный момент вертел в руках яблоко, к поеданию которого он отчего-то не решался приступить. Сорвавшись с места и чуть было не выронив из рук яблоко, он вовремя спохватился и решил, что будет лучше если оно полежит пока в кармане его широких пижамных штанов, которые он так и не сменил на домашние. Резко распахнув дверь, он увидел совсем не того, кого ожидал увидеть. - Привет, малыш. – И хотя в этот раз улыбка еще одного его соседа не излучала язвительности и похоти лишь в одном полу-движение его четко очерченных бледно-розовых губ, видеть ее было все равно неприятно. И дело было вовсе не в улыбке и не в губах, а в обладателе всего перечисленного. – У тебя есть что-нибудь от простуды? Третий день в горле саднит. Кажись, я простудился. Он стоял почти также, как и ночной гость. Только этот гость держался на ногах куда увереннее предыдущего. Но вот в отличие от ночного гостя, гость утренний вызвал у хозяина квартиры негативные эмоции. - И ты? – невольно вырвалось у хозяина квартиры, чью дверь так облюбовали соседи за последние полдня. Ему захотелось обругать себя последними словами, едва он увидел, как в удивлении приподнялась правая бровь соседа с третьего. Но вместо этого, бросив мимолетный тоскливый взгляд на дверь напротив, он скрылся за своей дверью, отделавшись сухим: – Сейчас.