Улыбайтесь! Я начинаю игру

Избавиться от блондина в этот раз оказалось на удивление легко, если, конечно, не считать противной – не только для слуха, но и для восприятия – фразы: «Спасибо, малыш». Уже, казалось, тысячу раз обитатель квартиры просил соседа-блондина не называть его так. Да, этот сосед старше его, но обращение «малыш» – это уже слишком. Да и какой он вообще ему малыш? Тем более для этого надоедливого блондина, который до сих пор отказывается понимать, что они не станут даже друзьями, в особенности такими близкими… друзьями. Но сегодня нашему парню несказанно повезло. Видимо, и этот его сосед был болен. Лицо его неспроста было бледнее обычного. После того, как хозяину квартиры удалось-таки перестать удивляться столь странным совпадениям, он твердо решил, что сегодня ему уже никто не помешает насладиться ставшими такими любимыми за последние годы моментами тишины и покоя. Еще радостнее ему стало от мысли о том, что сегодня он не будет таким уж одиноким. Хотя одиночество и дает ему некое ощущение защищенности, иногда все же стоит общаться с себе подобными – с людьми. Ну, или хотя бы слушать их. Именно этим и собрался заняться наш парень сегодняшним вечером, после того как им будет составлен, а после доставлен на работу, небольшой отчет. День пролетел более чем незаметно и, когда хозяин квартиры взглянул на часы с давно заткнувшейся кукушкой, он понял, что до эфира осталось всего три часа, а отчет хоть и закончен, но все еще лежит на столе в его квартире. Натянув первую попавшуюся рубашку, брюки в цвет пиджака и, конечно, сам пиджак, он поспешил на работу, дабы бы уже точно ничто не смогло ему помешать. До своего агентства он добрался не то чтобы совсем быстро, но по его подсчетам времени ему хватит не только, чтобы вернуться, но и поужинать. И он оказался прав. Когда автобус высадил его на нужной остановке, до эфира оставалось целых полчаса. Пребывая в чрезвычайно хорошем расположении духа, наш парень не только улыбнулся своей самой лучезарной улыбкой бессменным оккупантам местных лавочек, но и пожелал им от чистого сердца доброй ночи. А получив в ответ не менее лучезарное хоровое приветствие, поспешил скрыться за дверью, до того как этим самым оккупантам в очередной раз приспичит спросить, почему он до сих пор не женат. Но едва дверь подъезда за ним закрылась, как на него, перескочив сразу три ступеньки, налетел его пухлощекий сосед и чуть не сбил с ног. Спустя, наверное, секунду сосед, уже забившийся в закуток под лестницей, был не просто розовощеким – со стороны могло показаться, что его с головы до ног облили ярко-красной краской. Парнишка судорожно хватал ртом воздух своими бледновато-розовыми пухлыми губами. Глядя на своего растрепанного и перепуганного соседа, наш парень не смог сдержать улыбки. До того комично выглядел его сосед с пятого. В этот момент он поймал себя на мысли, что этот безымянный и крайне неуклюжий подражатель лавины очень мило смотрится в образе растрепанного и перепуганного воробья. Решив не дожидаться пока «воробей» упадет в обморок или провалится сквозь бетонные плиты, наш парень с милой улыбкой на губах уверено протянул пареньку руку. - Привет. Я Ким ГюЧжон. – Хватило и одного взгляда, чтобы понять, что несчастный сосед растерялся и потому представившийся вынужден был склониться и взять парня за руку, дабы сжать ее в крепком рукопожатии. – Я тебя, можно сказать, спас прошлой ночью, а ты мало того, что не попрощался, уходя, так еще и дух решил из меня выбить своими полетами через ступеньки. Это что новая форма благодарности? ГюЧжон сам не до конца понимал, зачем он говорит такие «страшные» вещи этому соседу, но то, что он сопровождает свои слова самой искренней улыбкой и не отпускает его руку, правильно. - Прости, ГюЧжон. Дрожащий от волнения, нежный, почти девчачий голос, звоном тысячи маленьких колокольчиков прошелся по барабанным перепонкам нашего парня. В этот раз голос был совершенно не похож на голос, который он слышал прошлой ночью. Этот голос не был скован простудой и оттого звучал не просто иначе, а будто бы принадлежал другому человеку. ГюЧжону пришла в голову удивительная мысль о том, что этот с виду невзрачный парень мог бы брать столь высокие ноты, что ему позавидовала бы любая оперная певица, будь он певцом. Каким же все-таки странным бывает течение времени. Еще три секунды назад ГюЧжон сжимал в своих пальцах взмокшую ладонь соседа и ощущал небывалый прилив хорошего настроения, кожу его рук обдавало теплом. А сейчас, когда за его спиной сверкнул отблеск заката, пробравшийся сквозь щель закрывающейся двери, все эти приятные чувства сменились пустотой и ощущением того, как капелька пота стекает по его виску. Почему он был таким открытым, веселым рядом с этим пареньком? Да что там веселым! Запредельное чувство эйфории окутало его своей липко-сладкой паутиной в тот же миг, когда это взъерошенное чудо, только что без перьев, чуть было не выбило у него почву из-под ног. Грудная клетка до сих пор помнила то болезненное ощущение, которое повлек за собой удар в грудь локтями, что успел подставить летящий на всех парах «парень-воробей». Сосед по видимому так испугался этой неожиданно грядущей «встречи», что единственное до чего он смог додуматься, – это спрятать лицо за ладонями. Нашему парню вдруг стало так обидно не только оттого, что его сосед по лестничной площадке исчез еще более стремительно, чем появился, но и оттого, что он даже имени своего не назвал. Да и вообще скрылся с места происшествия, не проронив больше ни слова, кроме того выдавленного из себя «Прости, ГюЧжон». Он просто высвободил в спешном порядке свои вспотевшие пальцы из пальцев ГюЧжона и исчез за дверью. Уже вставляя ключ в замочную скважину, хозяин открываемой квартиры, вдруг вспомнил, как несколькими минутами ранее, он, выйдя из автобуса, заметил, что его сосед-блондин с третьего садился в такси. Блондин так резко дернул дверцу машины на себя, что нашему парню подумалось, что несчастная ручка может этого не пережить. Да и водитель вряд ли скажет «спасибо» за испорченное транспортное средство. «Куда они все так торопятся?» – подумал ГюЧжон, ставя на плиту чайник и доставая из кухонного шкафчика упаковку рамена. Не найдя ответа, он решил больше не задумываться на эту тему, в особенности на тему блондина. Уж кто-кто, а блондин нашего парня точно не волновал. Но пухлощекий сосед… Волновал ли он его? На этот вопрос тоже не было определенного ответа, кроме как «Он еще более одинокий, чем я, и я ему сочувствую». Но этот вариант ответа почему-то не показался нашему парню приемлемым, и он решил пока больше не думать и об этом. По крайней мере, ближайший час. Сдающий эфир ведущий объявил, что его «приемник» задержится минут на пять, хозяин квартиры тяжело вздохнул и, поставив на табуретку поднос с готовым раменом и чашкой горячего чая, сел на диван. Ожидание мучительно растягивалось по ноющим от нетерпения пальцам, что сжимали палочки для еды. Мысли не хотели складываться в логически-построенные предложения, а рамен с трудом соглашался отправиться в желудок. «Привет! Привет, мои дорогие, любимые радиослушатели. С вами снова я, ваш Принц. И в первую очередь я хотел бы извиниться перед вами за опоздание и сообщить, что нынче я абсолютно здоров. Вы рады, родные мои? Да, да! Уже вижу, что рады. И знаете – я счастлив!» Когда из приемника, наконец, донесся такой родной и любимый голос, хозяин квартиры поспешил доесть свой ужин, чтобы не отвлекаться больше ни на что, и приготовился наслаждаться времяпрепровождением. Но прежде он отправил одно единственное смс с одним словом. Следом из приемника донесся вздох, и наш парень замер в ожидание, размышляя над тем, отчего так тяжко вздыхает любимый ведущий. И, по-видимому, ведущий его услышал. «Ну, наконец-то! Я уже начал бояться, что мой лучший слушатель забыл про меня. А нет! Но почему только одно слово? Хотя… немногословность синоним искренности. По крайней мере, для меня. Да, мой дорогой друг, я тоже очень скучал. Очень!» Теперь голос, доносившейся из динамика приемника, был бодр и явно намекал на счастливую улыбку, которую нашему парню хотелось увидеть воочию хотя бы один раз. И он сам улыбнулся, разглядывая спасительный агрегат, а затем устроился поудобнее на диване. Вечер обещал стать запоминающимся. «Я сегодня не один, мои любимые. Сегодня с нами хорошо знакомый вам по ночным эфирам, мистер Скромник». Облюбовавший диван улыбнулся уголками губ, а затем все же хмыкнул. Это скромник не был его любимым ведущим, да и слышал он его голос только тогда, когда Скромник посещал эфиры Принца. Укол ревности добрался-таки до оголенных нервов ГюЧжона сразу же после следующей сказанной ведущим фразы. «Знаешь, я скучал по тебе Скромник. Моей наглости не хватало твоей скромности. Я жалею, что мы можем пересекаться только дважды в месяц. А ты?» Сидящий подобрал ноги и прижал колени к груди, мысленно убеждая себя, что все в порядке. И вообще он зря волнуется. Это ведь всего лишь их работа и ничего большего кроме радио этих двоих не связывает. «Вечер добрый, радиослушатели. Я снова в гостях у Принца. И да, я скучал по тебе, хотя я и стесняюсь в этом признаваться. Ты просто обезоруживаешь меня своими вопросами, Принц». Другой голос, раздавшийся из динамика, звучал совсем не так, как голос любимого ведущего хозяина квартиры. Голос Скромника был тихим и более грубым, определено более мужественным, и… пугливым. Принц в отличие от Скромника был смелым, дерзким, уверенным в себе и возможно даже самоуверенным, но об этом наш парень предпочитал не думать. Ну не может такой яркий и позитивный человек, как Принц, дарящий своим слушателями столько положительных и красочных эмоций, быть самовлюбленным эгоистом. Никак не может он быть таким. ГюЧжон представлял своего ведущего высоким стройным брюнетом с большими темно-карими глазами, нежно-розовыми слегка пухлыми губами и аккуратным прямым носом. Именно таким был обладатель самого прекрасного голоса в мире, по мнению нашего парня. Но ведь не может все зависеть от чьего-то там желания? Тем более от желания такого неприметного парня, как ГюЧжон, каким он сам себя считал. Но в одном он был точно уверен – его любимый ведущий был несравненно красив! «Ну а что прикажешь мне делать, если из тебя клещами слова не вытянуть?! Конечно, «бить» в лоб! Ты лучше расскажи мне, почему ты сегодня опоздал, а когда явился, выглядел так, будто за тобой гналась стая бешеных собак. Даже вон слушатели спрашивают, что случилось». Хозяин квартиры задумчиво почесал за ухом. Похоже, не его одного волновала причина их опоздания на эфир, а такое случалось крайне редко. Точнее, нашего парня волновала только причина опоздания его любимого ведущего. «Я даже не знаю, что сказать тебе, Принц. Мне так стыдно за свой сегодняшний поступок, что я готов провалиться сквозь землю хоть сейчас. А тот человек… он так смотрел на меня. Так странно улыбался. Я думал, он убьет меня, а мое тело спрячет где-нибудь… в подвале! Ох, не спрашивай меня больше ни о чем!» Из динамика послышался тяжелый вздох, а следом тихий смешок. Хозяин квартиры вновь спустил ноги с дивана и, усердно разглядывая приемник, будто бы пытаясь найти на нем стикер с подсказкой, размышлял над тем, что же такого ужасного могло произойти с мистером Скромником, отчего он даже побоялся рассказать о произошедшем. Может быть, он наступил кому-то на ногу или облил кого-то горячим кофе и так не набрался смелости, чтобы извиниться? Хозяин квартиры помнил, как однажды засиделся допоздна, несмотря на то, что в тот день не было эфира Принца. А после полуночи должен был состояться эфир Скромника, к которому он, в принципе, был равнодушен, но в тот раз решил все же послушать его, раз сон все равно не желал являться. И тогда он услышал от Скромника, что он чрезвычайно неуклюж и пуглив настолько, что задень он кого, он не всегда сможет набраться смелости, чтобы принести свои извинения. Именно сейчас эти воспоминания напомнили нашему парню о его неуклюжем «лавиноопасном» соседе и он невольно улыбнулся. Но тут же задумался… Пухлощекий сосед и мистер Скромник обладают чрезвычайным сходством. Только вот голоса… голоса их лишком сильно отличаются. Хотя сестра ГюЧжона не раз говорила о том, что техника искажает голоса, и голос его любимого ведущего может оказаться совсем не таким, какой он слышит по радио. Даже голоса певцов звучат по-другому, когда они поют и когда говорят. Наш парень вновь засомневался в истинности любимого голоса, и прогнать эту мысль почему-то оказалось не так просто. Сомнение относительно мистера Скромника было меньше. Не мог его сосед по площадке быть радио-ведущим! Смелости у этого парня точного не хватило бы на подобное. «Забавно, однако. Ну, если ты не хочешь рассказывать, то я не буду больше тебя пытать. Вдруг еще совсем испугаешься и убежишь! Ловить тебя потом придется. Ха-ха! А лично я вот еле-еле поймал такси. Наверное, таксисты сегодня устроили забастовку. Ну, или я надоел им своей болтовней!» Радио-ведущий вновь засмеялся, но уже громче, а обитатель квартиры, откинув голову на спинку дивана, вновь задумался. Что-то определенно не давало ему покоя, но вот что это, он никак не мог понять. Какие-то сумбурные мысли роились в его уставшем за прошедший день разуме. Ведущие продолжили разговор уже на какие-то другие темы, никак не связанные с их опозданием на эфир. Они обсуждали новинки кино и музыки. Шутили, принимали звонки и отвечали на вопросы в сообщениях, поздравляли кого-то из слушателей с днем рождения и много чего еще, но ГюЧжон уже слишком сильно был занят попытками разобраться в собственных мыслях, чтобы улавливать всю суть разговоров ведущих. Это подарок мне - http://s019.radikal.ru/i626/1207/b8/14b4a61201a2.jpg