"Ни-ни"

День за днём, год за годом ты хранишь обет, что связывает тебя по рукам и ногам. И только попробуй нарушить его — навлечёшь гнев богов. Через приоткрытое окно в комнату проникают солнечные лучи, как бы путешествуя по новой территории. Сталкиваясь с зеркалами, они открывают новые уголки для себя. Проскальзывая и сменяясь друг другом, находят наконец свою цель — молодого юношу, что так сладко спит. Его золотистые кудряшки разметаются по всей подушке, точёные черты лица сейчас расслаблены, глаза, что обычно излучают яркий цвет, закрыты. Но это не помеха солнечным десантам. Подкравшись к кровати, они привели свой план в действие. Каждый из них старался светить именно в глазки парню, но промахивался, попадая то на скулу, то на подбородок. Но самый смелый таки угодил ему прямо в глаза. На такое смелое заявление милый юноша поморщился, но глаз не раскрыл. Укрывшись одеялом, он счастливо засопел. Проиграв эту битву, лучики решили оставить парня в покое, попросту согревая одеяло в надежде, что скоро ему станет душно и будет просто необходимо встать попить воды. Но не через десять и даже не через сорок минут никто никуда не вставал. Ведь сегодня у парня был день рождения — можно и поспать подольше. Вот так, восемнадцать лет назад родился Томас Уильям Хиддлстон. Белокурый ангелочек, нежная и воспитанная по всем правилам омега, радость родителей, преданный друг — в этом и есть весь Том. Все восхищаются им. Единственный ребёнок в семье, не обделён вниманием, отличник и выпускник с золотой медалью. О чём ещё можно мечтать родителям? Правильно! О достойной паре для своего любимого сына! Какой родитель об этом никогда не задумывался? Таких просто нет. И родители Тома не исключение. Но на каждый вариант, подготовленный родителями, Том, отключая галантного джентльмена и включая упрямого барана, отвечал: "Мне это не надо, хочу посвятить себя учёбе и театру!" И сколько бы они ни старались, Томас был непреклонен. Но никто и не думал опускать руки. Ведь, как и положено по всем законам нравственности и вселенной, омега должен быть с альфой, поддерживать его и быть верным до конца своих дней. Но, видимо, Тома этот закон мало волновал, да и сама идея отдать себя во власть какого-то альфы, по его мнению, была самая бредовая из всех, что вообще когда-либо приходили в голову людей. Хотелось жить только для себя, научиться делать необычные вещи, увидеть весь мир, и, возможно, через лет двадцать, он решился бы на что-нибудь подобное. Но только ради наследника, не более. Вся родня удивлялась решению юной омеги, но не спорила — бесполезно. И вот сегодня, в день его рождения, папа Кристофер и Уильям подумали: "Может, сын изменит своё решение?" С этой оптимистичной мыслью Кристофер и поднимался в комнату к сыну. Кристофер как омега мог войти в комнату сына, когда ему захочется, и неважно, кто там будет. А вот Уилл на правах альфы мог только ждать, когда сын спустится на завтрак, ибо сон омеги ценен. Чем и всегда пользовался Хиддлстон-младший, когда Кристофер был занят. Тихонько постучав, отец приоткрыл дверь. Том никак не отреагировал на стук. Тогда Кристофер тихонько прошёл в комнату к сыну и аккуратно присел на край кровати. "И как можно быть таким упрямым омегой?" Кристофер огладил кудри сына, от чего тот приоткрыл правый глаз. — Который час? — потянулся тот. — Ну, если ты поспишь ещё десять минут, то будет одиннадцать ровно, — посмотрел на наручные часы старший Хиддлстон. — Ну и хорошо, — буркнул Том, накрываясь одеялом по голову. — Эй, вставай давай! У тебя ведь сегодня праздник! — начал стягивать одеяло папа. — Не-а, не хочу вставать, — Том обмотался одеялом, как коконом, предотвращая все попытки оторвать его от кровати. — А подарки? А папа Уильям? Или ты, как принцесса в замке, здесь будешь сидеть? Пока бравый альфа тебя не вызволит? — начал с козырей Кристофер. Том не любил темы альф и омег и всегда избегал даже намёка на сказки о них. — Про подарки подумаю, папа Уильям может подождать, а вот за принцессу ты сейчас получишь! — Он выпутался и начал неистово щекотать папу. Комнату наполнили два счастливых смеха вперемешку с просьбами Кристофера остановиться. Ну, что поделать, если он боится щекотки?! Правильно, продолжать свою сладостную пытку! — Ещё есть желание мне говорить о "них"? — остановился Том, переводя дыхание. — Да, но потом, — тяжело дыша проговорил Кристофер. — А вам не надоело? Я бы бросил это дело, — начал одеваться Том. — Нет и никогда не надоест. Мне тоже всё это говорили, и ничего, как видишь, — заправил кровать Тома отец. — Ну, ты это ты, а я это я, — полностью переоделся Том и взялся за свои непослушные волосы. — Это точно, мой дорогой, — отобрал расчёску у Тома Кристофер. — Ты чего волосы так дерёшь? Совсем лысым быть захотелось? — стал расчёсывать его папочка. — Может быть, тогда я не буду нужен альфам? — рассмеялся Томас. — Очень смешно! — легонько стукнул его по голове расчёской Кристофер. — Ауч… Как больно! — стал играть на публику сын. — Смотри, голова сейчас отвалится! — закончил Кристофер. — Мы идём, спящая красавица? — Да, идём уже. Внизу их ждал Уилл с подарком в руках. Приняв поздравления и плотно позавтракав, Том ушёл на встречу с друзьями.