***
Сегодняшний вечер Моника провела в компании холста, кистей, красок и Орихары Изаи, что восседал на кожаном кресле напротив Борре. Выглядывая из-за мольберта, француженка бросала пылкий взгляд на Орихару, затем вновь на рисунок, и кисть с невероятной быстротой скользила по холсту. Процесс рисования очень трепетный. В это мгновение умудряешься рассмотреть в собеседнике то, чего раньше не замечал в нём. Наверное, из-за этого художники очень понимающий народ. Нет, не те, кто занимается этим ради денег и славы, а те, кто действительно могут нарисовать человеческую душу и любят это делать. Вот и Моника. Сейчас она видела в Изае не того Изаю, которого знала, а очень задумчивого молодого человека. Который всё понимает, всё переживает, и который видел в своей жизни много плохого, но с ума не сошел. — «Прямо как я», — думала Моника, уже пару секунд не отрывая глаз от Орихары. Чуть помотав головой, чтобы прогнать наваждение, Борре опять приступила к писанию портрета. — «Сильный», — это слово крутилось в голове Моники, когда она кистью выводила верхнюю губу Изаи. Бросая очередной взгляд на натурщика, Борре всё больше и больше понимала слова Амелии. Этот мужчина не может не нравиться. Главное разглядеть его ближе. И у Де Вир это получилось. Сам же Орихара сидел, расслабившись в дорогом кресте, и, подпирая рукой подбородок, смотрел на город, который медленно, но верно погружался в ночные огоньки. — Что ты будешь делать, когда найдёшь отца? — внезапно заговорил он, от чего Моника пришла в себя. — Ты ведь даже не думала об этом, так? — ехидно, но тихо произнёс Изая, чтобы не спугнуть атмосферу спокойствия. В доме Изаи от спокойствия осталось одно название, и он был немного удивлён, что сейчас это самое спокойствие принесла ему несносная девушка. Однако своего положения он не поменял и даже не оглянулся на француженку. А она молчала. Изая прав, Моника не думала над тем, что будет делать дальше. — Лучше бы ты молчал, — почти шепотом проговорила Борре, выпуская кисти из руки. — Ну так что? — наконец Орихара Изая повернул голову к шатенке, а она в ответ пожала плечами. — Так я и думал. Своего-то ты добьёшься, а что потом с этим делать, не знаешь. Я опять задам тебе вопрос, который задавал уже много раз: ты уверена, что тебе стоит искать отца? — А я думала, что ты не повторяешь одно и тоже по сто раз, — решила съязвить Моника, за что и получила в ответ хищный оскал. — Дорогая, подумай хорошенько. Я даю тебе последний шанс пораскинуть мозгами. — Прости, но в твоих шансах я не нуждаюсь. Мы найдём его, а потом навсегда попрощаемся. Ты будешь заниматься своими делами, а я своими. Даже из Японии уеду, если надо будет, — Моника тяжело вздохнула и поднялась с нагретого стула. — На сегодня давай закончим. — Амелия, — издал громкий смешок Изая, когда произнёс имя подруги своей французской гостьи. Моника, которая уже была на полпути к двери в свою комнату, тут же остановилась и немного напряглась. — Что с ней? — решила она прервать секундную тишину. — Я разговаривал с ней о твоём отце и сказал нечто важное. Она тебе не рассказывала? — Что? Ты его нашел? — Моника резко развернулась и буквально подлетела к Изае, который почувствовал своё превосходство в данной ситуации. Он сложил руки на груди, встал с кожаного кресла и начал наматывать круги вокруг Борре. — Позвони Амелии и узнаешь кое-что интересное, — сладким голосом говорил Изая, обходя Монику со спины и вновь очутившись перед её глазами. — Хватит меня провоцировать, Орихара, — злилась девушка. — Провоцировать? Я лишь пытаюсь сказать, что ваша дружба с Амелией не такая крепкая, как может казаться на первый взгляд. Она оставит тебя, уж я-то знаю. Позволь уберечь тебя от предательства? — Изая вновь зашел Монике за спину, но уже обходить её не стал. Вместо этого, он аккуратно взял в руку прядь кудрявых волос и приблизил их к своему лицу. — Перестать, — закатила глаза девушка и резко обернулась на наглеца. — Как думаешь, кому я поверю? Человеку, который лжет без зазрения совести и которого "хлебом не корми" дай впутаться в разные нехорошие истории, или единственной подруге, с которой я живу большую часть своей жизни. По-моему, ответ очевиден. — Я ведь ей нравлюсь, — снова усмешка нарисовалась на губах информатора. — Это заметит любой, кто даст себе труд хоть чуток приглядеться. — Я знаю об этом, — Моника тут же опустила глаза в пол. — Но, её симпатия никак не повлияет на нашу дружбу. — Она же уже тебе солгала. Но, ты права, в этом нет ничего страшного. В конце концов, каждый человек состоит из лжи. Так что, не удивляйся, если она променяет тебя на меня. — Изая отвернулся и пошел к входной двери, по пути крича: — И я ведь ничего тебе не скажу, когда это случится. А возможно, что выгоню тебя за дверь. Так что лучше тебе сейчас сесть и подумать о том, что ты, всё таки, собираешься делать дальше, — дверь захлопнулась, и звук поворачивающегося ключа Моника слышала ещё долго.***
—Мне нравится Орихара Изая, — Амелия решила сказать своей подруге о чувствах к информатору. — Более того, я хочу признаться ему в этом и быть с тобой на равных. — Что ты такое говоришь, Амелия? — Моника растерялась от откровения Де Вир и, раскрыв рот, внимательно вглядывалась в бегающие глаза собеседницы. — Ты всегда была со мной на равных… А что касается Изаи… — кудрявая не знала, что ответить Амелии на это. Моника понимала одно, Орихара не должен знать о чувствах Амелии, ну, по крайней мере, не от неё самой. — Что? Говори, что касается Изаи? — Не нужно тебе… Признаваться ему, — запинаясь, проговорила Борре, смотря куда-то сквозь подругу. — Ты боишься, что он меня использует? Или того, что из нас двоих выберет меня? — Де Вир всплеснула руками и немного повысила голос. — Ты себя слышишь? – разозлилась Борре. — Когда мужчины были для меня важнее тебя? Ты совсем ослепла, что ли? — Моника не умела сдерживать гнев, Амелия это знала лучше всех, но, к сожалению, сейчас блондинка была слишком ослеплена розовым цветом. — Всегда! — крикнула Де Вир, резко вставая со скамьи. — Всегда нахожу тебя в обнимку с пьяными мужиками в каком-нибудь баре. Ты хоть раз думала о том, как мне надоедает тебя искать? Хоть раз думала, как мне противно ходить за тобой по-пятам? Я больше, чем на сто процентов, уверена, что ты забываешь о моём существовании, когда видишь эту проклятую спиртягу! Почему сейчас ты больше не ходишь по клубам? Изая так сказал? Когда это ты начала слушать, что тебе говорят посторонние мужчины? Что он сделал для того, чтобы ты забыла свои гулянки? А ведь он мне правда нравиться… А он заменяет тебе тех собутыльников и по ночам ублажает? Ты пользуешься предлогом, что надо найти отца, а сама просто хочешь быть ближе к такому мужчине… — Амелия не успела договорить потому, как оскорблённая Моника перебила её пощечиной. — Надеюсь, что ты закончила, — грустно проговорила девушка и ушла в сторону дома Орихары Изая.