***
— Бахти, сколько еще осталось? — Дня три, может четыре… от обстоятельств зависит. Они впятером лежали на траве в кают-компании. — Скорее бы уже они прошли, — мечтательно вздохнула Пэнси. — Ага, — охотно соглашается пиратка, — скорее бы… Вот скажи мне кто месяц назад, что я в няньки запишусь — морду бы начистила за просто так! Да и сейчас многие напрашиваются, — кулаки ее непроизвольно сжались, а глаза зло сверкнули. — Ходят, ухмыляются… злорадствуют. Думают — не вижу. Все вижу! Ничего, еще сочтемся… — Бахти. — Ну, что еще? — Дай, — Пэнси тянет руку. — Опять! Мне капитан голову снимет, если узнает. — Не узнает. Дай. Бахти отстегивает от пояса нож и вкладывает в раскрытую ладонь. «Странная девочка, — мысленно подмечает пиратка, наблюдая, как Паркинсон ласково, почти что гладя, водит рукой по лезвию. — А глаза-то как блестят…» — Научить? — Научи, — Пэнси не раздумывает. — Паркинсон… — одергивает ее Гермиона, но в ответ получает холодное и сквозь зубы «отвали». — Расслабь запястье… вот так. Мягче. Еще мягче, — минуту спустя говорит Бахти. — А теперь кидай! Нож вылетает из руки и резко входит в землю в паре метров от Пэнси. — Отлично. Теперь сама… Мягче. Говорю же, мягче! — А мне можно? — неожиданно просит Джинни. Бахти протягивает нож и ей. — Мисс Урош! — раздался сзади строгий недовольный голос. — А вот и буря… — выдохнула Бахти под нос и, нацепив на лицо глупую улыбку, повернулась. — Да, капитан! — И чему это ты их учишь, позволь узнать? Дракон стояла в нескольких шагах от них. — Да так… — Мы сами ее попросили! — вступила в защиту Джинни. — А она и согласилась, — язвительно заметила капитан, не отрывая глаз от Бахти. — Капитан, почему вы не отдаете нам наши палочки? — вдруг спрашивает Гермиона. — Что… — Дракон недоумевающее смотрит на нее. — Наши палочки. Отдайте их нам! — Я же говорила… — Почему? — не унимается Гермиона. — Вы не сказали почему? Капитан щурит один глаз, потом ухмыляется и протягивает: — Да-а, мисс Грейнджер, наглости, как погляжу, вам не занимать. Слышь, Урош, — она поворачивает к ней голову, — и ты все еще недовольна, что возишься с этими малявками? Посмотри, как защищают тебя. Бахти фыркнула, но ничего не ответила. — Хоть «спасибо» сказала… что ли… — и показывает на зажатый в руке нож: — Да убери ты его уже!***
— Бахти! Бахти! — Гермиона теребит ее за плечо. Пальцы касаются липкого пятна, растекшегося на полгруди, и моментально становятся красными. Слезы застят глаза, и Гермиона утирая их, оставляет на лице красные разводы. — Эй, не так… резво, — Бахти полусидит, прижавшись спиной к ящику. — Больно… Она хрипит, каждое слово достается с трудом, но на бледных губах все же появляется улыбка. — Ну, чего сопли-то… распустила? А ну… подбери, малявка. — Кто это? — всхлипнула Гермиона; ее взгляд упал на лежащее рядом тело. — Что им нужно? — Мы нужны… такие как мы. — Я… я не понимаю. — Это Ин… Инквизиция… — Я не понимаю, — твердит Гермиона, — не понимаю! Бахти поддается вперед, перехватывает ее руку и из последних сил сжимает. — Обещай! — она смотри прямо в глаза. — Обещай, что все изменишь… не хочу бояться, не хочу страдать… — Бахти, больно… — … хочу, как ты… пользоваться этим. Слышишь! И бессильно откидывается назад. — Живая!!! Гермиона вздрагивает, но испугаться не успевает — ее рывком ставят на ноги и резко разворачивают. Капитан. — Живая, — повторяет она запыхавшимся, но радостным голосом. — Капитан, — гордо произносит Бахти, — я смогла… Дракон смотрит на нее, потом на мертвого инквизитора. — … этим, — вытягивает руку ладонью вперед, — убить… краси… — Бахти!!! — Гермиона пытается вырваться из рук капитана, но та держит крепко. — Идем, — тихо говорит она. — Ею займется Мей. — Она вылечит ее? — наивно спрашивает Гермиона, хлюпая носом. — Ее уже не вылечишь… — Гермиона! — Джинни подбежала к ней, когда она, ведомая капитаном, появилась в медотсеке, но тут же в ужасе отпрянула. — Что это? Кровь… Ты ранена?! — У девчонки шок, — заметила Мей, наблюдая, как помощница стирает кровь с лица Гермионы. — Отойдет, — равнодушно бросила Дракон. — Все отходят… — Так-то оно так… только каждый по-своему. — Альбинион на горизонте, — капитан, словно не заметила последних слов старпома. — Не одной минуты они здесь больше не задержатся. Нет, ну нужно же было этому чертовому снаряду угодить именно в распределитель! — Она со злости ударила в стену кулаком, и если бы не крепость металла — вмятина осталось бы точно. — А если не найдем… других? — И погубить все, так и не начав?! — Дракон буквально прожгла ее взглядом. — Я уже достаточно рисковала, чтобы рисковать еще и этим. — И пока тебе везло, — старпом выдержала взгляд. — Да и бот… — А вот об этом даже и не думай! — А я бы подумала… на твоем месте. Кто знает… — Мей дотронулась до медальона, висящего на шее капитана. — Жизнь не предсказуема. — Замолчи, — прошипела Дракон, прижав медальон к себе. — Успокойся, это и моя тайна. Держать язык за зубами я умею, тебе это известно… как никому другому. — Мей развернулась и пошла прочь: продолжать пустой разговор она больше не намерена, да и работы полно… после столкновения с Надзором. Корабли, благодаря опытным пилотам, успели разойтись, чуть не протаранив друг друга, выйдя из гиперпространства в одной и той же точке, но перегрузка была столь высока, что стихийная магия, вызванная страхом неподготовленных к ней юных волшебниц, привлекла инквизиторов, в обязательном порядке присутствующих в каждом патруле. Они настояли (приказать не могли) — взять «Шакал», отчего капитан патрульного звездолета был не в восторге: после пережитого не до стычек, но не выполнить «просьбу» Инквизиции — себе дороже. Так считала и Дракон, готовя корабль к экстренному прыжку, но не успела — «Гончий» начал атаку. Бахти, с четким приказом «не высовываться и быстро убраться, если что», перебралась с девочками в ангар, ближе к челнокам — до Альбиниона рукой подать, сгодится и тихоходный транспортник. Корабль содрогался от залпов собственных пушек. Не подвело и защитное поле — корпус «Шакала» оставался невредим… до поры до времени. Створка шлюза вспухла, и ангар сотряс оглушительный взрыв. Из развороченного прохода спрыгнули человек десять десанта, тут же открыв огонь по находящимся внутри пиратам. Девочки не пострадали только чудом, да вовремя замеченному Бахти «пузырю». Она успела впихнуть в лифт троих, когда стрельба прекратилась, но Гермиона, скованная страхом, вцепилась в пиратку намертво и наотрез отказалась покидать Бахти. Не помогли даже угрозы и откровенная ругань, а топот только приближался… Чпок. Бахти пригнулась, прижав к себе Гермиону. Чпок, чпок, чпок, чпок. — Туда! Живо!!! — Бахти втолкнула ее в коридор и выхватила оружие. Выстрел. Другой. Третий. Один наповал, двое раненых. Чпок. Пуля отрикошетила и задела Бахти. Та вскрикнула. — Бахти… — Не высовывайся!!! Всего лишь царапина. Они побежали; их гулкие шаги разнеслись по коридору. Вскоре показался проход, ведущий вниз, к днищу корабля, к его трюмам. Бахти втолкнула в него сначала Гермиону, потом нырнула сама. Магия, подстрекаемая страхом, вырвалась наружу, творя вокруг хаос: двери сами открываются и закрываются, лампы то мигают, то взрываются, вещи начинают двигаться… — Прекрати!!! — Бахти с силой сжала Гермионе плечи и тряхнула, но было поздно. Холодный, обжигающий взгляд заставил обернуться, и ужас мгновенно наполнил все тело… две черные фигуры, как тогда в детстве. Бахти помнит. Помнит убитых родителей. Помнит, как мать из последних сил вытолкнула ее из машины, чтобы спасти. Она чуть не сломала ногу, но разве это так важно. Помнит, как скиталась, как мерзла по ночам. Помнит… что за спиной Гермиона. И кипучая лава ненависти, поднявшись из глубин, захлестнула ее всю, без остатка. Страха больше нет. Впервые в жизни нет. Она пятиться назад, придерживая Гермиону и не давая ей высунуться из-за спины. Там трюм. Там много ящиков, а между ними щели. Не слишком широкие, но для маленькой девочки в самый раз. Тьма трюма поглощает их. — Ни звука, — шипит Бахти, запихивая Гермиону как можно дальше. — Понятно? — Бахти… — Цыц, сказала! — Чертова ведьма! — раздался безжалостный голос, но Бахти готова — оружие направлено и стреляет. Она не промахивается. Гермиона слышит, как что-то грузное падает на пол, раздается ругательство, ответный выстрел, тихий вскрик и легкий шорох, и только сильнее вжимается в ящик, за которым пряталась. И снова тот же мерзкий голос: — Сдохни, тварь… Зеленая вспышка на миг озаряет трюм, потом глухой удар, и тотчас воцаряется тишина. Прошло несколько минут, прежде чем Гермиона решилась выйти из укрытия… …«Гончий» поврежден, но не обездвижен, и вести его к базе — сродни самоубийству. Обходной путь не самый близкий, но другого нет, а значит еще два дня… Последняя капля пенного герметизатора падает на створку шлюза, и разрыв до посадки ликвидирован. «Шакал» прыгает, последним залпом кормовых орудий предупредив: «Не ходи за мной!», и «Гончий», получив его в борт, понял.***
Низкорослый пират тычет толстым пальцем в трупы полицейских: — А с этими что? За борт? — Да, на Альбинионе в море. Нечего ими путь на базу указывать. — А с ранеными? — Много? — Несколько человек. Капитан холодно сверкает глазами и без всякого сожаления бросает: — Добить. Пират исчезает. — Жестко. Она не оборачивается. Незачем. Этот голос она узнает из тысячи. — Жестко, — соглашается она, — а иначе нельзя. Об Альбинионе никто не должен знать. — Они бы и не узнали. А со временем… — … стали бы такими же. Извини, но копам я не верю. — Мне тоже. Дракон проглатывает подступивший к горлу ком. — Ответь. Мне ты тоже не веришь? — Тебя нет. — А когда был? — Капитан! Дракон вздрагивает. Перед ней вновь стоял низкорослый пират. — Капитан! — Что? — Все. — Свободен. — Капитан, а с кем это вы сейчас разговаривали? — Вон!!! — гаркнула Дракон, и низкорослый исчез быстрее, чем в прошлый раз. — Ни с кем, — шепчет она ему вслед. — Ни с кем… сама с собой.