Дыши всем назло

Летнее солнце сегодня палило нещадно. От разгоряченного асфальта вверх поднималось туманное марево, а воздух волнами плыл перед глазами. Хотелось пить. И еще больше — скорее добраться до дома, наесться до отвала соленых арбузов и котлет с вареньем, а потом завалиться на уютную, манящую кровать и уснуть. Но никак не возиться с этими двумя капризными детьми! «Матушка моя Сатана, ну я же ничего такого не просила!» — в какой раз причитала про себя светловолосая девушка и лишь устало вздыхала. Ее разноцветные глаза померкли, в них отражалась глубокая скука и раздражение. Вот пусть только попробуют когда-нибудь снова попросить ее прогуляться с семейкой Файеров, да ни за что в жизни она не согласится! Уж лучше запрется в своей комнате и будет спать, спать, спать до тех пор, пока не избавится от переутомления, ставшего ее верным спутником на протяжении вот уже четырех месяцев. «Хочу пирожных с кетчупом…» — всерьез мечтала девушка, откидываясь на спинку скамьи и жмурясь от дразнивших ее лучей. Когда дети затихли, вдруг стало так хорошо, так спокойно, что она начала засыпать, позабыв и о злости на ушедших Файеров, оставивших ребятню на нее, и о том, что на ней теперь висела большая ответственность. Однако через несколько минут живот неожиданно потянуло, и девушка недовольно разлепила веки, подумав о том, что, возможно, Орлеан как врач сейчас мог бы что-то ей посоветовать. Ну почему же его так не вовремя позвали на конференцию?! Дурацкая ситуация. Вместо того, чтобы встать со скамьи и поскорее пойти домой, отдохнуть, она обязана находиться на изматывающей прогулке, пока дети не наиграются всласть. А ведь это не ее сын и дочь, и изначально она вообще поплелась вслед за Файерами только потому, что ее отправил дорогой муж! Видите ли, дышать свежим воздухом — а особенно беременным, — очень полезно, и нечего торчать в четырех стенах! Разъяренная девушка стукнула кулаком по деревянной скамье и окинула взглядом пустынную улицу. Адриана по-прежнему сидела на дереве и обиженно что-то кричала Киану, который, в отличие от нее, стоял на земле и, кажется, усиленно пытался убедить ее слезть, пока та не упала. Девушка нахмурилась. На сегодня с нее хватало присмотра за этими бесенятами. Нужно было быстрее снять с дерева своенравную дочку Файеров и отвести домой, в безопасное место, где о ней уже позаботится Делайла. Хорошо хоть спокойный Киан не доставлял никаких проблем. Подумать только, а ведь мальчишки его возраста обычно просто невыносимы! Может, именно поэтому она сама когда-то давно училась в школе для девочек. — Адриана, слезай оттуда! — все четче слышала девушка по мере приближения к детям, но Адриана продолжала дрыгать ногами и капризничать. — А вот и не слезу, не слезу! Ты плохой, Киан, ясно тебе?! Проси прощения! Киан закрыл голову руками, сделал глубокий вдох и принялся ворчать не хуже своей подружки по играм: — Это какой-то ужас! Ты такая маленькая, а у меня уже из-за тебя проблемы! Девушка хлопнула себя по лбу. Голова потихоньку начинала раскалываться, а живот тянуло только сильнее. Создавалось впечатление, что ее ребенку тоже не нравилось, когда нарушали столь прекрасную тишину. — Я большая! — негодовала Адриана и едва не свалилась с дерева, пока размахивала руками. Киан в беспокойстве подскочил ближе, чтобы в случае чего успеть поймать девочку. Однако никакие тревоги за нее не помешали ему возразить с хитрой улыбкой: — Тогда почему ты ниже меня? «Как же он иногда походит на Аавилла…» — в изумлении покачала головой девушка, вспоминая двоюродного брата, но немедленно собралась. Морально она даже приготовилась залезть на злосчастное дерево. Благо, Адриана сидела не так уж высоко. — Ну все, мелюзга, поиграли и достаточно, — командным тоном заявила девушка, когда подошла наконец к спорившим детям. — Хватит меня с ума сводить. Мы идем домой. — Тетя Табита! — оживилась Адриана и пожаловалась: — Киан считает меня маленькой! — Наверное, потому что так и есть. — Вы жестокая! — надула губки девочка, и тем не менее начала искать глазами ветки, по которым бы безопасно спустилась вниз. — Я беременная! — внезапно взорвалась Табита, не в силах дальше слушать никакие пререкания. — И у меня гормоны так шалят, что я могу пожрать дерево, на котором ты сидишь! — Вы и так у нас весь холодильник съели… — пробурчала под нос Адриана, пока слезала на землю, и с облегчением выдохнула, когда поняла, что ее не расслышали. Только вот теперь, когда беспокоиться больше было не о чем, Киан безразлично сунул руки в карманы и молча направился прочь по дороге. Разумеется, это Адриане не понравилось, и уже в следующую секунду она повисла на его локте. И несмотря на то, что обычно мальчики шести лет очень не любят никаких проявлений нежности и просто стесняются их, Киан продолжал идти с ней под руку абсолютно невозмутимо. Табита улыбнулась. Если бы она не знала, кто их родители, то наверняка подумала бы, что видит перед собой брата и сестру. Киан часто защищал Адриану, и так же часто дети о чем-либо спорили, как сегодня. Иногда Киану доставляло удовольствие выводить ее — и в этом проявлялись черты его отца, — а иногда в нем вспыхивало чувство справедливости, и он не стыдился оказать кому-нибудь помощь, как часто поступала его мать. А вот Адриана полностью пошла в Клариссу — она была настолько активной, что за ней порой не успевали следить. Именно поэтому ее, собственно, никогда и не отпускали одну — только с Кианом, серьезным не по годам мальчиком. — Тетя Табита, тетя Табита! — Адриана неугомонно скакала вокруг нее, заставляя остановить ход. — А правда, что из-за разного цвета глаз вы хуже видите? — Нет, — устало отмахнулась Табита, пытаясь идти вперед, несмотря на то, что Адриана беспрестанно прыгала рядом. — А правда, что в вашем животике ребенок? — не затихала девочка. — А может, вы просто растолстели? Вы так много едите! А кого вы родите? Конфетного демона? Град вопросов так и сыпался из уст любознательной Адрианы, но контрольным выстрелом для закипавшей Табиты послужили другие слова: — А правда, что вы околдовали дядю Вейна? Даже Киан от неожиданности врос в землю и недоуменно покосился на Адриану, в то время как сама Адриана лишь невинно хлопала ресничками и ждала ответов от обомлевшей Табиты. Кажется, Табита даже не знала, злиться или лучше промолчать. В конце концов, самостоятельно Адриана вряд ли набралась бы подобной чуши про колдовство. Орлеан постарался, не иначе. Шутник. Ситуацию спас Киан. Вероятно, ему надоело стоять столбом в стороне и очень хотелось домой, подальше от жары. — Колдовства не бывает — есть суровая правда жизни, — философски заметил Киан, хватая за руку Адриану, а Табита в смятении потерла вспотевший лоб. «Да уж, и от кого только набрался? — размышляла она. — Явно не от остолопа Аавилла». Киан гордой походкой направлялся вперед по дороге. Едва ли он понимал, что сейчас сказал Адриане, но по крайней мере добился того, чего хотел. Теперь уже подружка заваливала вопросами именно его, а Табита медленно шла за детьми, намеренно отставая, чтобы в случае чего Адриана вновь не переключилась на нее. Ее слишком тянуло спать, и было совершенно не до разговоров. Табита сладко зевнула и даже остановилась на секунду, но сразу возобновила ход. Дом постепенно вырисовывался из-за густых крон деревьев, однако все еще оставался вдалеке. Табита ускорилась. Она чувствовала, как ее накрывает слабость и как сильно хочется есть. Дети, переставшие слышать привычные шаги позади себя, тревожно обернулись. Табита стояла на месте и хваталась за голову, тяжело дыша. Киан, тем не менее, быстро сообразил, что нужно делать. — Адриана, сбегай домой, позови маму, — попросил он и подошел к Табите. — Я останусь здесь с тетей. — Что?! — испуганно спросила Адриана. — Я без тебя никуда не пойду! Мне страшно! Киан устало вздохнул, но со свойственной ему терпеливостью пояснил: — Тебе тут бежать по прямой. Мы тебя будем видеть до тех пор, пока ты не окажешься за воротами дома. Давай же! Это твое первое взрослое задание. Киан лукаво подмигнул, а Адриана задумалась. Сейчас в ней боролись здравый смысл и страх. В конце концов, она еще никогда и никуда не ходила одна, пусть даже и на такие короткие дистанции. И только слова Киана, что она получила «взрослое задание», подогревали интерес и толкали на действия. И правда, что тут ужасного? Всего-то добраться до дома! Адриана решительно кивнула, развернулась и побежала по дороге. Спустя пару секунд она уже превратилась в маленькую, расплывчатую точку, а потом совсем скрылась из виду. Киан, убедившись в том, что Адриана зашла за ворота, теперь обратил все внимание на Табиту и взял ее за руку. Она оказалась горячей. Неудивительно, почему тетя так переутомилась. Она слишком долго пробыла на солнце и, похоже, жутко хотела спать. Киан надеялся, что мама догадается захватить с собой воды. А пока он отвел Табиту в тень и усадил на траву. Скамей поблизости не оказалось. — Мы бы и без Делайлы справились, — возразила Табита, когда голова перестала кружиться. Киан не ответил. Он просто сидел рядом и смотрел в одну точку, пока в поле зрения не возникли две фигуры, стремительно направляющиеся к ним. Адриана значительно отставала от его мамы, которая через несколько мгновений уже очутилась около сына и сейчас заботливо осматривала ослабевшую Табиту. В руках у нее поблескивала бутылка с водой. — Я привела тетю Делайлу! — гордо заявила Адриана, едва добежав до них. — Теперь-то я большая? Делайла в недоумении перевела взгляд с нее на Киана, а потом расхохоталась. Так вот, значит, каким образом ее сын уговорил Адриану добежать до дома самостоятельно! Вот хитрец! Однако Делайла забеспокоилась. Сегодня его уловка сработала, и ничего страшного не произошло. Однако нельзя было исключать, что в следующий раз чего-нибудь не случится. В конце концов, Киану доверяли присмотр за Адрианой потому, что он отличался тягой к ответственности, и если вдруг с девочкой что-нибудь стрясется, он же попадет под раздачу первым. «Надо будет потом поговорить с ним на эту тему…» — подумала Делайла и подняла Табиту с травы. После того, как та попила прохладной воды, ей стало легче, и они все вместе направились в сторону дома. На кухне, с которой Делайлу так бесцеремонно сорвали, уже вовсю кипела вода в кастрюле. Встревоженная Делайла настолько торопилась на помощь к Табите, что забыла выключить плиту. Благо, что пожара еще удалось избежать, а не то проблем бы точно прибавилось. Однако воду пришлось ставить заново, а заодно и кухню приводить в порядок. — Как ты была рассеянной, так ничего и не поменялось, — лениво отметила Табита, садясь за стол и подпирая подбородок руками. От ее плохого состояния осталась, пожалуй, лишь маленькая слабость. Делайла улыбнулась, но ничего не ответила. Она старалась как можно скорее прибраться, чтобы вновь взяться за прерванную готовку. В конце концов, на ней висел целый дом голодных ртов, да и Аавилл обещал сегодня освободиться пораньше. «Успеть бы…» — вздохнула она и принялась быстро нарезать лук. Хорошо еще Адриана под ногами не путалась, как это обычно происходило, когда она приходила в гости. Наверное, Киан все-таки сумел ее как-то занять. Но тишина смущала. Если уж дети затихали, ожидать чего-то замечательного было глупо. — Табита, проверь Киана и Адриану, пожалуйста, — попросила Делайла и обеспокоенным взглядом проследила, как Табита вышла из кухни. Через минуту та вернулась, несколько удивленная. — Прикинь, спят! — произнесла она обвиняющим тоном. — Меня доводили весь день, а теперь дрыхнут, бесы! Зато я вообще не спала! Делайла прыснула. Уж она прекрасно представляла, как сильно порой могла вывести из себя энергичная Адриана. Но даже она, при всех своих пылких качествах, все же оставалась маленьким ребенком и тоже уставала. А вместе с ней уставали и те, кто находился рядом. Поэтому и Киана мгновенно сморило, хотя днем он никогда не спал. — Ладно, я преувеличила, — непонятно зачем сказала Табита, — твой сын меня не доставал. Он у тебя вообще замечательный. Так гармонично вобрал в себя и твои черты, и Аавилла. Делайла на миг замерла, услышав странный комплимент, и, улыбнувшись, опять стала нарезать лук. — Киан — очень замкнутый мальчик, — ответила Делайла с некоторым сожалением. — Не такой открытый, как я. Табита лишь отмахнулась. Она, конечно, любила Делайлу, но совершенно не представляла Киана, похожего на свою мать абсолютно во всем. Вполне хватало того, что он был честным и искренним. — Тем лучше для него. Больше шансов, что он не повторит твоей судьбы, — цинично изрекла Табита и в тот же момент пожалела, что не прикусила язык вовремя. Мрачные дни семьи Стоунер никто обычно не смел вспоминать, а обсуждать — тем более. Они слишком долго добивались спокойной жизни, даже уехали отсюда и поселились в Нью-Джерси, но потом все равно не побоялись вернуться. За несколько лет их родной город успел преобразоваться. В полиции дела наладились, в мэрах заседал уже какой-то другой человек. А вот куда подевались мистер Эсли и мистер Стоунер… — Слишком многое изменилось, чтобы моя судьба вообще могла повториться, — ответила Делайла в конце концов. — Только твоя наивность осталась, — театрально-торжественным голосом провозгласила Табита. — Я не жалею. Может, других она и не спасла, но вот меня прежнюю сохранила. Я не стала жестче, не потеряла себя. Делайла резко замолчала. Чересчур эгоистичные высказывания. Такие же эгоистичные, как ее наивность, из-за которой она не заметила самого главного, когда еще училась в школе, вместе с Нерине Эсли. Как бы ни старалась Делайла забыть, что произошло двенадцать лет назад, у нее не выходило. Эта ноша останется с ней до конца жизни. Табита напряглась. Она уже тысячу раз пожалела, что завела разговор о какой-то дурацкой судьбе. Ведь знала же, что у Делайлы самый настоящий комплекс героя! Теперь акт самобичевания не остановить… — О чем ты думаешь? — поинтересовалась Табита, довольно быстро смирившись с тем, что придется вести этот диалог. — Опять о… ней? Делайла обернулась, утирая упрямые слезы. Она уже не была уверена, виновен лук в том, что ей резало глаза, или вдруг проснувшиеся воспоминания будили в ней чувство тревоги. — Прости. Не лезет из головы та ночь, хоть убей, — словно оправдывалась Делайла. — Прошло столько лет, а я вижу все так, будто только вчера свидетелем стала… До сих пор не верю, что она умерла. «Умерла!» — отозвалось зудящим эхом в ушах, и Делайлу как озарило. До сегодняшнего дня она старалась не думать о том, что Нерине все-таки покончила с собой в психбольнице, а сейчас эта мысль доставила особо неприятное ощущение. Быть может, в кругу семьи они никогда и не обсуждали прошлую жизнь, так как не хотели бродить по темным закоулкам и повторять тот кошмар заново, но стереть память им бы никто не сумел. По крайней мере, Делайла, не смирившаяся со своей глупостью, вспоминала себя в восемнадцать лет очень часто. Настолько, что впору сходить с ума. — Да поживешь тут, с такой психикой… — буркнула Табита, замечая, как яркий денек постепенно превращается в унылое, серое нечто. — Я все понимаю! — в сердцах воскликнула Делайла, но, спохватившись, что дети проснутся, сказала уже тише: — Но поверить я не могу… Табита еле удержалась от того, чтобы не вздохнуть. Она по-прежнему не отличалась сентиментальностью или тактичностью — да и притворяться не собиралась, — так что ответила весьма прямо, в своем стиле: — Делайла, так даже лучше. Сколько бы еще она промучилась без него? К тому же с ее нервами были большие проблемы. Ты как врач прекрасно знаешь, что «кукушка» не лечится. Она просто улетает и не возвращается. Делайла нехотя закивала. Чувство вины никуда не делось, но и день себе портить она не хотела бы, поэтому поспешила перевести тему: — У тебя-то как самочувствие? — Райских ощущений ноль, я бы сказала, — легко пожала плечами Табита и инстинктивно положила руку на живот, который наконец-то перестал болеть и беспокоить ее. — Зато Вейн без ума от того, что скоро станет папой! — Делайла чуть не хлопнула в ладоши. — Он так долго ждал, когда же ты решишься! Табита сурово надула щеки и уставилась в холодильник. Разумеется, он радовался. Ведь это не ему нужно было таскать под сердцем несколько фунтов, терпеть боли, бегать по врачам, постоянно сдавать анализы, а что еще хуже — вечно ходить голодной! Зато именно ему приходилось сносить все ее капризы. Хоть одно утешение в жизни! — Ага, — мрачно отозвалась Табита. — Решилась на свою буйную головушку. В четырнадцать лет я думала, что более поехавшей, чем я, пока не появилось на свете, но Вейн побил все мои рекорды, когда сказал, что хочет ребенка. Делайла едва скрыла улыбку. Вот такая она — Табита. Ни за что не признается самой себе и никому другому, что счастлива. Лучше будет ходить хмурой. — Брось, Табита, — примирительно сказала Делайла. — Разве ты не мечтала о нормальной, дружной семье? — Да, мечтала, — как-то обескураженно призналась она. — И я не жалуюсь. Но черт побери, всяких идиотских желаний вроде попробовать тыквы со вкусом гудрона посреди ночи я не заказывала! Делайла заливисто рассмеялась. — Ребенок пойдет в тебя. — Это меня и пугает. Разговор прервал звонок в дверь. Табита немедленно сорвалась с места, а Делайла спокойно вернулась к готовке. Сегодня к ним домой еще не раз придут. Аавилл с работы, Орлеан и Кларисса с конференции, Вейн… Все-таки у них очень большая семья. Если раньше Делайла сомневалась, правильным ли решением было приехать сюда снова и оставить счастливо заживших после возвращения отца родителей в Нью-Джерси, то теперь она уверилась во всем. Лучший друг детства рядом, любимый мужчина рядом, родные сердцу Кларисса, Орлеан и даже Фрэнк — тоже. Нужна помощь — только позови. Хлопнула дверь, и вскоре на кухне объявились оживленная Табита и немного уставший Вейн, однако не менее довольный. Делайле вновь пришлось немного забросить готовку. Она обернулась и поприветствовала его. — Здравствуй, Вейн. Ну что, как твой гостиничный бизнес? Вейн опасливо покосился на Табиту, будто что-то скрывал от нее, а после немного нервно засмеялся и почесал затылок. Делайла сразу поняла, что каким-то образом поставила его в неловкое положение. — Да процветает! — не очень уверенно ответил он, что, конечно же, не укрылось от наблюдательной Табиты. — Но, сама понимаешь, вкалывать приходится много. — Да где это ты там вкалываешь-то? — прищурилась Табита. — Постояльцев гоняю я, а ты только хихикаешь в сторонке и берешь с них деньги! Ну-ка признавайся, Дездемона, что случилось в нашей гостинице?! Делайла втянула голову в плечи и мысленно стукнула себя по лбу. Очевидно, что Вейна ни о чем сегодня спрашивать не стоило. А особенно о гостинице, которую подарила миссис Фоунтэйн своей дочери на свадьбу. Табита безумно ей дорожила, а Вейн, бедолага, теперь лихорадочно подыскивал нужные слова. — Дорогая, тебе нельзя волноваться! — не придумал ничего лучше Вейн, но Табита и не собиралась его слушать. — Сейчас ты у меня начнешь волноваться! — тыкала она ему пальцем в грудь. — Я надеюсь, ты не отрезал усы заместителю управляющего, как это сделал Орлеан одному из уважаемых врачей, когда напился на банкете?! Делайла, вспомнив тот ужасающий случай, невольно расхохоталась. После того, как Орлеан вообразил себя стилистом, выпив почти всю бутылку виски, коллеги по работе часто шутили, что отныне на стрижку будут ходить только к нему. Не смешно было лишь Орлеану, который потом дал зарок, что пить больше никогда не станет. Он до сих пор не знал, как смотреть в глаза давнему другу мистера Ареллано, доктора из частной больницы. Может, именно поэтому теперь Орлеан всегда брал с собой на конференции жену, чтобы та его в случае чего тормозила и присматривала за ним. — Нет, нет, что ты! — заотпирался Вейн и тихо добавил: — Хоть меня и бесит, как он на тебя таращится… Табита не сводила с него подозрительного взгляда, но все-таки уже более спокойно сказала: — Ладно, поговорим дома. — Делайла, а ты чего не поехала вместе с Орлеаном? — обратился к ней Вейн, желая, наконец, чтобы напряженная атмосфера исчезла. — Вы обычно ездите вместе, как коллеги. — Мне было не на кого оставить детей. Я бы попросила Фрэнка, но и он на работе. К тому же подает плохой пример… Все, что изменилось за двенадцать лет во Фрэнке, — лишь его тяга к ответственности. Он стал более трудолюбивым, целеустремленным, и вообще теперь состоял в полиции с Аавиллом. Вот уже год как они были напарниками. Но как человек он по-прежнему оставался все тем же извращенцем Фрэнком, веселым и прямолинейным до бесстыдства. А от детей иногда нужно что-то скрывать. — Мы пойдем, Делайла, — заговорила Табита и взяла за руку Вейна. — Я такая голодная! — Уже? — удивилась Делайла. Вейн ухмыльнулся. — Ты же знаешь, Делайла, ей побоку твои супчики. Ей бы стертый в порошок рог единорога с апельсинами. Табита легонько стукнула мужа по голове, но тут же, радостная, повисла на его плече. Супруги Дефенс еще раз попрощались с хозяйкой дома и, счастливые, скрылись за входной дверью. Делайла немного постояла в коридоре, кивнула самой себе и вернулась на кухню. Сейчас у нее появилось достаточно времени, чтобы заняться своими делами. Однако ее уже поджидал сюрприз. Едва Делайла преодолела небольшую лестницу, как замерла в проходе. За столом сидел ее сын и, заслышав шаги, резко перевел пытливый взгляд на мать. И она знала этот самый взгляд. Он всегда означал лишь одно: Киан серьезно настроен о чем-то поговорить. Делайла глубоко вздохнула и сделала неуверенный шаг. Она сомневалась, что сможет найти в себе силы отвечать на вопросы чересчур любознательного Киана, который вместо того, чтобы спрашивать, почему небо синее, всегда интересовался странными вещами. Например, откуда у его матери шрам на шее? И почему они боялись уезжать из Нью-Джерси? Все это время она молчала. И Аавилл тоже. Только вот сейчас он на работе, а она одна. И включить дурочку просто так не удастся. — Мам, — услышала она, и ее сердце пропустило удар. Делайла ожидала, что Киан продолжит, но он молчал. Похоже, он и сам пытался подобрать слова. Сын тонко чувствовал переживания матери. А еще он напоминал ей о ком-то очень важном… — Да, родной? — выдавила Делайла и прошла мимо Киана, стараясь не смотреть на него. — А где мой второй дедушка? «Час от часу не легче…» — замерла она и потерла лоб. Делайла абсолютно не знала, что ответить, и спасти ситуацию было некому. Она никогда не любила обманывать, тем более близких людей. Они с Аавиллом и так достаточно много скрывали от Киана, а через несколько лет он бы все равно добрался до правды. Разве будет не жестоко, когда все, о чем умалчивали родители, свалится на сына разом? Может, стоило хоть о чем-нибудь рассказать? — Я не уверена, что нужно говорить об этом сейчас, — замялась Делайла, по-прежнему не решаясь посмотреть в сторону Киана. — Если бы он умер, вы бы так и сказали, — уверенно произнес он, и Делайла чуть не выронила нож из рук. Теперь она полностью осознавала, кого напоминал ей сын. «Господи, Кайлин…» — ахнула она про себя. Если бы она была сумасшедшей, то точно решила бы, что душа давно умершей девочки поселилась в Киане. Судьба что, издевалась над ней? Делайла медленно обернулась. Сын не сводил с нее внимательного взгляда, будто гипнотизировал. И тогда она сдалась. — Твой дедушка в тюрьме. В прошлом он натворил много плохих вещей. Киан остался недвижим. На кухне воцарилось молчание. Делайла пыталась взять себя в руки и отвлечься, в тысячный раз взявшись за резку несчастного лука, но ее колотила мелкая дрожь. Воспоминания о мистере Стоунере совершенно угнетали ее. Она все еще боялась, что когда-нибудь этот опасный человек выйдет из заключения, и тогда… Нет, невозможно. Аавилл долго шел к карьере полицейского именно для того, чтобы защитить семью и не допустить, чтобы случилось нечто страшное. Талию Делайлы неожиданно обхватили тонкие, маленькие руки. Не выдержав, она совсем расплакалась, но уже от облегчения. Очевидно, Киан, как всегда, ощутил, когда нужно остановиться, и сейчас хотел успокоить мать. — Прости меня, мам, — извинился он серьезным тоном, и Делайла даже на мгновение замерла. — За что? — Я заставил тебя грустить. Она обернулась и опустилась перед сыном на колени, чтобы посмотреть в его темные глаза. Они были абсолютно такими же, как у Аавилла, только вот взгляд… он принадлежал ей. Такой же добрый и несколько непонимающий. — Все-таки иногда ты очень похож на меня, — вымолвила Делайла и грустно улыбнулась. — Но знаешь, что я тебе скажу? Никогда не вини себя сверх меры. Будь более справедливым, чем я. И к себе, и к другим. Киан хотел что-то ответить, но в тот же момент услышал приближающиеся шаги. Вскоре на кухне объявилась заспанная Адриана с медведем в руках. Хвостики ее съехали вниз, резинки безвольно болтались на волосах. — Киан, куда ты ушел? У тебя в спальне шкаф открылся, там… ой! — вдруг воскликнула Адриана, когда ее блуждающий взор остановился на Делайле. — Тетя Делайла, что случилось? — Ничего, девочка. Иди сюда. Не бойся никаких чудовищ. Делайла протянула руку подошедшей Адриане и приобняла ее. Дети необычайно успокаивали ее, их пустяковые проблемы хорошо отвлекали и даже смешили, так что через пару секунд в напоминание о былых слезах остались только блестящие дорожки на щеках. Она довольно быстро перестала думать о том, кто такой мистер Стоунер. — Тем более у меня в доме, — произнес внезапно знакомый мужской голос поблизости. — Что я, зря копом работаю? Адриана, Киан и Делайла одновременно повернули головы в сторону говорящего. В проходе стоял высокий черноволосый мужчина в форме полицейского и лукаво улыбался. Он не сводил прищуренного взгляда с Делайлы, которая уже подскочила на месте и бросилась к нему. — Аавилл! Он неопределенно хмыкнул и сказал: — Боже. Я только объявился на пороге, а моя женщина уже в слезах. А ведь я еще ничего такого не сделал. Киан встретился глазами с отцом и точно так же ухмыльнулся. Они молча кивнули друг другу в знак приветствия, а потом Аавилл прибавил: — Киан, плохо смотришь за мамой. Почему она снова расстроена? Киан ответил довольно просто и ясно. — Потому что это мама. Аавилл еле удержался от виноватого смешка. Делайла недоуменно уставилась на Киана, а затем на мужа. Как интересно. Аавилл кашлянул и выдавил: — Неплохой ответ, но за мной повторять не стоит — я далеко не всегда говорю правильные вещи… «А, так значит, это все-таки ты научил нашего сына считать меня плаксой!» — надулась Делайла, но вслух ничего не сказала и осталась стоять в объятиях Аавилла. Хотя она несколько злилась на него, но рядом с ним чувствовала себя в безопасности. Ведь совсем недавно на душе у нее скребли кошки, а теперь по телу разливалось блаженное тепло. — Здравствуйте, дядя Аавилл! — поздоровалась Адриана, о которой Делайла уже успела позабыть. — Можно я заберу Киана? Аавилл выглянул из-за головы жены. — Здравствуй, Адриана. Конечно, идите. Дети, обрадовавшиеся, что им не придется наблюдать за тем, как взрослые обжимаются, мигом вылетели из кухни. Супруги остались одни, между ними вновь повисло молчание. Делайла уже догадывалась, о чем первым делом спросит муж, и заранее выстраивала в мыслях неприятный диалог. — Ну? — начал Аавилл. — И чего у нас с лицом? — Я просто соскучилась, — увильнула от ответа она, не смотря ему в глаза. Она бы хотела утереть слезы, но под его внимательным, изучающим взглядом боялась даже пошевелиться. Все-таки годы работы в полиции изменили его. Он стал строже, серьезнее и непреклоннее. И еще сильнее, чем раньше, не переносил, когда она плакала. Любое плохое состояние Делайлы навевало ему не самые приятные воспоминания. Он привык видеть жену счастливой и оптимистичной — такой, в какую она превратилась в Нью-Джерси во время учебы в университете. Там она просто цвела и пахла, и именно в такую девушку можно было влюбляться раз за разом, сильнее и сильнее. — Я слишком хорошо тебя знаю, — недоверчиво пожал плечами Аавилл. — Опять самозакапыванием занималась? Вот как мне тебя от этого отучить? Делайла нашлась почти сразу и с упреком ответила: — Никак. Это же я. Просто я. Аавилл, однако, не растерялся и хлопнул себя по лбу. — Почему все в нашей семье за мной повторяют?! Делайла рассмеялась. Глупая обида потихоньку оставляла ее. — Так легче найти компромисс, ведь со своими суждениями ты спорить не станешь. — Хитро придумано, — оценил Аавилл и игриво сощурился. — У меня был хороший учитель. — Никогда не считал себя хитрецом. Делайла захохотала еще громче и игриво отозвалась: — А кто сказал, что я о тебе? — Ах, вот как! — удивленно воскликнул Аавилл, сжимая Делайлу крепче, и приник к ее губам. Вот она, его Делайла. Именно такая, от которой он и сходил с ума. Живая, звонкая, честная. Цветущая роза. Наконец-то она высвободила настоящую себя, перестала быть той заплаканной и забитой девчонкой из школьного коридора. Наконец-то она показала, какой могла быть всегда, если бы не такие, как он. — Я люблю тебя… Бертран.