Точка невозврата

Гарри не нервничал перед отбором. Он уже соревновался со слизеринцами раньше, и поэтому просто откровенно скучал, заставляя Малфоя недоумевать по поводу такой беспечности. Когда Гарри в сотый раз отклонил предложение Драко пойти и потренироваться, пока не наступил отбой, тот не выдержал. — У тебя что, нервы стальные, мистер Шмель? — верещал Драко, мечась по комнате из угла в угол. Гарри наблюдал за его мельтешением и, взмахивая палочкой, расставлял сбитые Малфоевским задом вещи по местам. — Ты всего лишь первокурсник, ты ведь даже в квиддич раньше не играл. Завтра утром тебе уже на поле выходить. Какого черта… - Петрификус Тоталус. — направил свою палочку на Малфоя Гарри и продолжил чтение «Тысячи волшебных растений и грибов». Воцарилась тишина. Драко метал гневные взгляды в сторону спокойного товарища, но двигаться не мог. Через некоторое время, показавшееся Драко вечностью, Поттер взглянул на настенные часы, а потом заложил книгу закладкой и закрыл ее. Бережно погладил корешок, положил на прикроватную тумбочку и воззрился на Малфоя. - Клянешься ли ты, Драко Люциус Малфой, больше не нервировать меня, когда я занят чтением? — Поттер встал прямо над Драко, который страдальчески закатил глаза. — Клянешься не досаждать одной и той же просьбой в течение дня, если я отверг ее? Малфой скосил глаза на брюнета и тот снял с него заклятие. - Чертов Поттер, ты что себе позволяешь? — тут же накинулось на него платинововолосое безобразие, сшибая с ног и раздавая тумаки. Завязалась дружеская потасовка. Поттер, конечно, вышел из нее победителем, заломав слизеринцу руки и довольно гогоча. - Пока не победишь в драке, могу делать, что хочу. — издевался над ним Гарри, перехватывая руки блондина. Драко мастерски умел выворачивать свои кисти из захвата, в чем Поттер уже успел убедиться, когда в прошлой потасовке отхватил кулаком от внезапно вырвавшегося друга в глаз. - Не честно, ты сильнее. — вздохнул Малфой, притворяясь, что сдается на милость победителю. Гарри приподнял бровь и немного ослабил захват. Драко тут же вывернулся и отвесил Поттеру знатного тумака, с победным кличем запрыгивая на кровать и строя оттуда рожи. Когда Гарри уже было собирался снова на него напасть, хитрый Малфой пригрозил ему, что позовет Снейпа, а уж тот точно покажет его обидчику кузькину мать. Этот прием срабатывал безотказно, и Поттер, ворча что-то весьма нечленораздельное о подлых блондинах, натянул пижаму и залез в кровать. За завтраком Малфой нервничал больше самого Поттера, сидеть на месте спокойно у него не получалось совсем, поэтому Гарри с досадой не мог сосредоточиться на соблюдении этикета. В конце концов он просто запихнул в рот сардельку и принялся монотонно ее пережевывать. Драко, чтобы хоть как-то отвлечь себя, схватил газету Пэнси и уткнулся в нее. - Ого, — через некоторое время донесся до Гарри удивленный голос Драко. Брюнет дожевал сосиску и спросил: - Что там? - Гринготтс ограбили. И они молчали целый месяц? — Драко прокашлялся и начал читать статью одногруппникам. Поттер застыл с поднесенной ко рту вилкой, на которую уже было наколол свежий огурчик. Как он мог забыть? Вся эта кутерьма с учебой и Снейпом совсем вытеснили из его головы философский камень. «Надо срочно что-то делать, — решил Гарри – и, желательно, в ближайшее время. Хорошо, если защита будет та же, Гермионы и Рона рядом нет, а я даже не знаю, силен ли Малфой в шахматах и можно ли допустить его к участию в этом деле». - Никаких следов преступников за прошедшее время так и не удалось обнаружить. — Драко закончил читать и внимательно посмотрел на него. Гарри поспешил захрустеть огурчиком, но на душе было тяжело. Он сглотнул, понимая, что долго держать от Малфоя в секрете свои тайны не получится. Либо тот сам заподозрит неладное, либо Гарри попросту проговорится. Свежий воздух приятно щекотал ноздри, а не по-осеннему теплое солнце, словно добрый друг, воцарилось на небосклоне. Ветер ласково трепал волосы, как будто поглаживая мальчика по голове. Отличная погода для игры в квиддич. Гарри вдохнул полной грудью и направился вместе с несмолкающим ни на минуту Малфоем к команде Слизерина. Но на арене его ждал неприятный сюрприз. На трибунах расселись, словно голуби на проводах, гриффиндорцы, жадно глазеющие на него. Гарри посмотрел на капитана команды, Маркуса Флинта. Тот тоже не без неприязни кивнул на команду соперников и жестом показал Гарри следовать за ним. - Тебе повезло, что нет дождя, смельчак, — хмыкнул капитан, метнув гневный взгляд в сторону львиной сборной. - Дурные гриффиндорцы. Но ты должен привыкнуть к вниманию, если хочешь играть в квиддич. Они разделились с Малфоем, зашли в раздевалку и ненадолго стало тихо. Поттер нашел подходящие по размеру очки и перчатки, в остальной амуниции смысла сейчас не было. Когда Гарри вновь появился на поле, свист с трибун, кажется, стал еще громче. Сверху Гарри смог разглядеть всю гриффиндорскую команду и еще несколько знакомых лиц. "Хорошо, что не все ученики Хогвартса пришли поглазеть на дерзкого первокурсника", - подумал слизеринец. Сердце внезапно забилось чаще: внизу, недалеко от стадиона, он увидел Северуса. Тот стоял один, скрестив руки на груди, мрачный, как обычно, холодный. Но его присутствие почему-то вселяло уверенность и заставляло Гарри полностью сосредоточиться на победе. Они спустились вниз. В центре арены располагался хорошо знакомый Гарри сундук с мячами. Маркус открыл его и показал мальчику снитч. - Ты знаешь правила, Поттер? - Да, я читал. — нахмурился Гарри, слушая улюлюканье гриффиндорской сборной. - Тихо! — гаркнул Флинт на красно-золотую команду — Вы мешаете! Трибуна разразилась смехом, а Гарри почувствовал, что футболка прилипла к его груди. Под ложечкой знакомо засосало. Он посмотрел на снитч и сжал кулаки. Один из охотников подал Гарри метлу и тот мгновенно залез на нее, приготавливаясь. Рядом на такой же метле уже сидел ловец Слизерина. Гарри никак не мог вспомнить его имя. - Терренс. — кивнул ловец брюнету и протянул ему руку. Гарри пожал ее и сосредоточился, крепче вцепившись в рукоятку метлы. - Готовы? Поттер? Хиггс? — спросил Маркус. — Выпускай. — почти хором ответили ловцы. - Три, два, один. — Флинт выпустил снитч и тот мгновенно взмыл в воздух. Гарри и Терренс погнались за ним, набирая скорость. Поттер чувствовал себя на пике блаженства. Он давно нормально не летал и возможностей школьной метлы для него было мало. Волосы растрепались, ветер бил в лицо, но Гарри улыбался во весь рот, закладывая крутой вираж вслед за снитчем. Хиггс быстро отстал от него, несмотря на то, что метлы у них были одинаковые. Снитч стремительно понесся вниз и Гарри вошел в пике, вытянув вперед руку. Мячик порхал возле пальцев, скорости "Чистомета" чертовски не хватало. Поттер еще немного надавил корпусом на древко метлы и схватил вожделенный мячик, а затем выровнялся и сделал круг над стадионом, демонстрируя пораженной гриффиндорской команде трепыхающийся в кулаке снитч. Среди зрителей он заметил задумчивого Малфоя, который пристально смотрел на мяч в руке Поттера. Когда Гарри приземлился, вокруг него уже была тишина. Он быстро оглянулся на то место, где стоял Северус, но тот будто испарился. Тогда он проследил путь до замка и все же заметил направляющуюся к воротам фигуру профессора. Гарри прерывисто вздохнул. Не стоило и надеяться на то, что Снейп его поздравит. Рядом слез с метлы Терренс и смерил его взглядом, полным ревности. - Знаешь, мог бы хоть приличия ради подольше за ним погоняться. — буркнул он и, сжав рукоятку метлы в руке, сделал несколько агрессивный выпад в сторону Гарри. Поттер воинственно вскинул подбородок и приготовился к драке, выставив вперед кулаки. Флинт поспешно встал между ними и развел руки в стороны. В его глазах мелькнул недобрый огонек, и Хиггс невольно отпрянул от грозного капитана. — Остановить беспредел. — велел Маркус. — Поттер — новый ловец по праву, Терренс на замене в случае непредвиденных ситуаций. Оба ловца с неприязнью рассматривали друг друга, Гарри сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели. - Я жду. — спокойно напомнил капитан. Терренс сделал шаг назад и, резко развернувшись, пошел прочь с игрового поля. Флинт некоторое время смотрел на его стремительно удаляющуюся спину, но потом торжествующе поднял руку. — Возражений не имеется? — капитан обвел внимательным взглядом игроков, никто не посмел сказать ему и слова против. – Нет? Замечательно. Затем Флинт повернулся всем телом в сторону ало-золотого факультета. - Надеюсь, вы готовы к следующему матчу. — он ехидно усмехнулся — Я слышал, что вы так и не нашли замену Чарли Уизли. Но, видимо, у вас много времени, раз вместо поисков вы пришли полюбоваться на Поттера. Гарри тоже устремил взгляд наверх, выискивая Драко. Гриффиндорцы, осыпая Флинта проклятиями, поспешили убраться прочь с арены. Они торопливо покидали свои места, и среди прочих мальчик увидел знакомую рыжую шевелюру Рона. Поттеру стало обидно. Вот так вот меняется отношение к тебе, если ты находишься по другую сторону баррикад. Фальшивость его прошлого щемила грудь, отдавая болью в виски. Гарри все приглядывался к трибунам, и, наконец, увидел, как к нему стремительно спускается Малфой. Поттер засиял, как начищенный медный таз, резко откинув прочь злочастные воспоминания, но от него не укрылось странное выражение лица Драко. Нет, мальчик был уверен, что друг за него рад, но, тем не менее, что-то непривычное проскальзывало во всем его виде. Приятель прикрыл рот тыльной стороной ладони и недоверчиво рассматривал Поттера, а потом махнул рукой и обнял его, обрушивая на него свою радость. — Поздравляю! — искренне улыбнулся Драко, похлопывая Гарри по спине. Его лицо приобрело озорное выражение и он прыснул. - Ты и правда летаешь не хуже шмеля! Гарри уже думал задать слизеринцу за это дурацкое прозвище, которое будто прилепилось к нему после инцидента с трусами, но тут Малфой заговорщицки подмигнул. Он стоял к Гарри достаточно близко, чтобы тот услышал как блондин тихо, едва шевеля губами, шепнул: — Я знаю парочку каналов, благодаря которым нам удастся полакомиться сливочным пивом этим вечером. Поторопимся, мистер Шмель? Новоявленный ловец задумался, медленно снял перчатки и очки, передал их капитану и внезапно залихватски вскинул кулак вверх, с улюлюканьем бросившись бежать в сторону замка. Драко удивленно взглянул на него, а потом, хохоча, последовал его примеру. - Мальчишки. Надо же придумать такое - "Мистер Шмель", — хмыкнул Флинт, сжимая в ладонях амуницию и глядя в спины уносящимся с поля первокурсникам. *** Известие о том, что Гарри получил место ловца, распространилось по школе, будто ветрянка в детском саду. Многие поздравляли его, некоторые предпочитали промолчать, но даже гриффиндорцы на этот раз не смогли выставить Поттера дураком. Он ухмылялся, глядя на их встревоженные лица, и торопливо отводил взгляд от профессора Снейпа, который в последнее время стал часто пялиться на него, сидя за учительским столом в Большом Зале. Мальчик, первое время, не желая уступать Северусу, тоже бросал на него резкие взгляды со своего места. Их глаза встречались, но зрительный контакт длился недолго - через некоторое время профессор сам торопливо отводил взгляд, находя что-то гораздо более интересное в своей тарелке. Поттер уже успел побывать на дополнительном занятии декана и осознать, что на этот раз так легко, как раньше, ему отделаться не удастся. Зелья, которым профессор обучал его, разительно отличались от школьной программы, да и, честно говоря, многих названий он даже в книгах, прочитанных за последний месяц, не встречал. Интуиция теперь не раз выручала его и вела вперед путеводным маяком. Мальчик предпочитал слепо подчиняться еще до конца не изученной странной силе, и это было лучшим решением с его стороны. А Снейп оказался гораздо более терпеливым учителем, чем на занятиях, которые он вел для всего класса. Уважение Гарри к декану росло с каждым днем, но профессор или не замечал его стараний, или делал вид, что не видит упорства, с которым Поттер грызет гранит науки. Что, в принципе, в случае Северуса было старой песней с теми же словами. Правда, некоторые изменения со времен памяти Гарри все же случились. Снейп не ругал его на уроках, никогда. Он больше не язвил и не поливал Поттера желчью. Вместо этого профессор стал вести себя несколько отстранено, и Гарри никак не мог понять причины для этого. После занятий Северус временами провожал его долгим взглядом, задумчиво теребя пальцами высокий ворот сюртука. Часто, когда Гарри корпел над очередным зельем, тот подолгу всматривался в его глаза, будто надеясь отыскать в них что-то, одному ему, Северусу, понятное. Поттер даже начал побаиваться этого внимательного взгляда, каждый раз проникающего будто бы внутрь его мальчишеского тела. Порой ему казалось, что Снейп его раскусил, но Гарри настойчиво загонял эту мысль в глубь сознания, памятуя о выдающихся способностях профессора к легиллименции. Драко тоже зачастую начинал его настораживать. Он то замыкался в себе, отсутствующим взглядом рассматривая стены, то, напротив, рвался к Поттеру, словно желая спросить его о чем-то важном. Только вот о чем, Гарри так и не догадывался. Улучив удобный момент на большой перемене, он припер Драко к стенке и напрямую спросил об этом. - А ты мне ничего рассказать не хочешь? — поставил блондин его в тупик. Гарри был вынужден признать поражение и все снова пошло своим чередом. Поттер молчал о своих секретах, Драко тоже будто в рот воды набрал, но в остальном между ними все было гладко. В библиотеке он встретил весьма ожидаемого товарища по тяге к знаниям — Грэйнджер. Каждый раз она штудировала книги, делая себе пометки, и явно задалась целью хоть в чем-то превзойти новоявленного отличника. Поттер смотрел на это, конечно, сквозь пальцы, но однажды не выдержал и подсел к старой подруге, напряженно листавшей «Историю Хогвартса». Он совсем не чувствовал от нее угрозы, напротив, исходившее от нее желание стать лучшей ему только нравилось. День за днем проводя в библиотеке вместе, они, наконец, начали приемлемо, по меркам Гарри, общаться. А через некоторое время между ними появилось что-то, отдаленно напоминающее дружбу: Гермиона оставляла для него закладки в самых интересных местах книг, на что он с благодарностью начал помогать ей с освоением новых заклинаний и просто по-приятельски поддерживать ее в трудные минуты. А их у бывшей подруги было предостаточно. Матч с гриффиндорцами был уже на носу, Поттер исправно посещал тренировки и лекции, когда Малфой, вдруг, заговорил. Вечером, готовясь ко сну, брюнет долго не мог найти удобное положение. И когда он уже было устроился, спрятав ладони под подушку, Драко внезапно решил начать разговор. — Этот Квиррелл странный, не находишь? — ровным голосом спросил блондин, будто это была их обыденная беседа. — Я не о том, что от него вечно пахнет чесноком и он пугается, по-моему, даже собственной тени. Гарри сделал вид, что не понял вопрос. — Он вечно что-то ищет. Я видел, как он наблюдал за тобой во время отброчного матча. — пояснил Малфой, зашуршав одеялом. Слышно было, что он повернулся в сторону Гарри. — Просто наблюдал? - Нет. Его взгляд был не таким, как обычно. Он был больше похож на… - Драко замялся, словно пытаясь лучше подобрать слова. — убийцу. Гарри поразился проницательности Малфоя. Он тоже повернулся в кровати, стараясь разглядеть лицо блондина в темноте, однако это давалось ему с большим трудом. - Кто знает. Возможно, Квиррелл тоже хотел бы поиграть в квиддич. — попытался отвести его от мысли Гарри. Даже не видя лицо Малфоя, он чувствовал волны недоверия, исходящие от слизеринца. - Возможно. — уклончиво ответил Драко. — Ладно, давай спать. Наступила тишина, но Гарри отчетливо слышал немного обиженное сопение Драко, которому, очевидно, казалось, что ему не поверил лучший друг. «Знал бы ты, что твои подозрения настолько близки к истине.» — с нежностью подумал про себя Гарри и постарался уснуть. Но сон все не шел, а когда Гарри наконец удалось уснуть, ему снились полные горького разочарования сны, в которых Драко узнает правду и расторгает с ним всю дружбу. Гарри бессильно метался во сне по кровати, но видения преследовали его, и он в конце концов сдался и просто уткнулся в книгу, освещаемую слабым светом «Люмоса» на кончике волшебной палочки. В день матча не произошло ничего необыкновенного. Квиррелл, конечно, заколдовал метлу, но Гарри мастерски удержался на брыкающемся новом, заказанном им самим, Нимбусе. К тому же он успел разглядеть, как Северус шепчет контрзаклятие, и ему стало так легко и тепло, что усилий в игру он вложил в разы больше, чем в той жизни. Слизеринцы выиграли с оглушительным перевесом, и теперь Поттер постоянно вынужден был находиться в центре внимания. Задиры после этого унизительного матча старались его сторониться, а иные гриффиндорцы вообще проявляли весьма нормальное отношение к первокурснику, с такой легкостью и мастерством поймавшему снитч. Но не все пережили победу Слизерина так просто. Рон Уизли, напротив, выставлял напоказ самые неблагожелательные чувства к бывшему кумиру. Он кривился, когда Гарри проходил мимо него, как будто от слизеринца несло какой-то дрянью. Первое время Гарри был неприятно удивлен переменами в Уизли. Несколько раз он даже спросил Малфоя, не пахнет ли от него ничем эдаким, на что Драко терпеливо ответил, что это Рон, должно быть, наступил на навоз, раскиданный возле хижины Хагрида. Потом Гарри просто перестал обращать внимание на долговязого Уизли. Под немилость так же попали Драко с Грэйнджер, которую рыжий почему-то откровенно не переваривал. Нередко, Гарри и Драко заставали Гермиону, стремительно убегающую по коридорам Хогвартса в сторону женского туалета с глазами, опухшими от слез. Даже Малфой в конце концов проникся сочувствием к гриффиндорской «заучке». В один из дней, когда весь Хогвартс готовился к празднованию Хэллоуина, случилось как раз то, чего Гарри и опасался. Рон снова довел Гермиону до истерики, и та укрылась в злосчастном туалете, где через некоторое время, как было известно Поттеру, должен был объявиться тролль. Не дожидаясь этого, он ворвался в женский туалет, вытащил оттуда упирающуюся Грэйнджер и, вытерев подруге слезы, отвел ее в большой зал, усадив рядом с собой за Слизеринский стол. На вопрошающий взгяд Малфоя он шепнул одними губами «потом объясню» и заботливо поставил перед Гермионой тарелку с куском праздничного тыквенного пирога. Двери распахнулись и в Большой зал с грохотом вбежал профессор Квиррелл. Его знаменитый фиолетовый тюрбан сбился набок, а на лице читался страх. Все собравшиеся замерли, глядя, как Квиррелл подбежал к креслу профессора Дамблдора и, тяжело опираясь на стол, простонал: — Тролль! Тролль… в подземелье… спешил вам сообщить… И Квиррелл, потеряв сознание, рухнул на пол. В зале поднялась суматоха. Пока Дамблдор не заставил зал замолчать, Гарри поспешил взять Драко за рукав мантии и призвать к спокойствию. Он осторожно приблизился к его уху и сказал. — Снейп. - Что, Снейп? — не понял Драко. - Посмотри на его ногу. Драко проследил за взглядом товарища и удивленно присвистнул, наблюдая, как крестный торопливо прячет под складками мантии разодранную штанину. — Я тебе верю, Драко, насчет Квиррелла. У меня есть еще несколько догадок, но я хотел бы обсудить их и с профессором Снейпом, если ты не против. Драко медленно кивнул и Поттер отпустил его рукав. - Только сначала мне надо кое-что тебе объяснить в комнате, вдали от чужих ушей. — тихо, чтобы его слышал только друг, сказал Гарри. По сосредоточенному взгляду слизеринца, он сообразил — Малфой все понял. Гермиона же сидела с прямой спиной и смотрела на пирог. Гарри был готов укорить себя за ее поспешное спасение, но снова подвергать ее жизнь опасности ему совсем не хотелось. Осознание мелькнуло в ее глазах и она с ужасом на лице повернулась к слизеринцам. - Гарри… — тот остановил ее, приложив к губам палец и дружелюбно улыбнулся. Драко с непониманием посмотрел на них и Поттеру стало ясно — простым разговором он не отделается. Мозг соображал лихорадочно, и, наконец, подкинул парню стоящую мысль. *** Он сидел на кресле и медленно потягивал огневиски. Стекла стенок бокала едва заметно касались зеленоватые оттенки, отбрасываемые тусклой одинокой лампой. В затемненной комнате немного пахло плесенью, но Северус давно привык. С той поры, когда не стало ЁЁ, главного солнца в его мире, он не любил яркого света. Северус откинул голову назад и потер пальцами устало закрытые глаза. До недавнего времени его мир был тих и умерен: занятия, беседы с Дамблдором о будущем приезде Поттера, глупые ученики, экзамены, проверка домашних работ. И теперь, когда мальчик приехал в Хогвартс и зарекомендовал себя как способный ученик, Северус потерял покой и сон. Временами, он видел в Поттере родную душу — та же страсть к учебе, издевательства гриффиндорцев. Но он признавал, у Гарри был куда более сильный характер. Северус часто смотрел в глаза своему ученику, и их глубокий изумрудный цвет напоминал ему о том, что случилось одиннадцать лет назад в Годриковой впадине. Он снова сжимал пальцы до боли, чтобы наказать себя за совершенный поступок, и заливал так и не забытое горе литрами огневиски. В горле стоял комок, а память неизбежно захватывали образы смеющейся Лили, в которую ударяет зеленый свет Авады Кедавры. Ее хрупкое тело, которое он обнимал потом, проливая слезы на единственного родного ему человека. Память хранила моменты, как колдографии, благодаря которым чувствовались лишь боль и сожаление. «Не уберег, подставил». Разметавшиеся по коленям Северуса рыжие волосы, которые больше никогда не отражали солнце, остались почти единственным ярким пятном в темной душе. И глаза, ее прекрасные глаза хранили теперь в себе холод драгоценного камня. Снейп прерывисто вздохнул, из его горла вырвалось что-то отдаленно напоминающее хриплый стон сдерживаемой агонии. Как бы он хотел оказаться там вместо нее, отдать свою жизнь только за то, чтобы жила Лили. А теперь… Теперь Северус был уверен в том, что он сделает все для того, чтобы не видеть снова этих мертвых глаз у ее сына. Сына его любимой женщины и этого отморозка Поттера. Дамблдор сказал, что мальчик должен умереть. Этого Северус никак не мог позволить. Не теперь, когда он уже близко узнал парня, который оказался похож на своего отца только внешне. Присутствие Лили чудилось ему во всем его существе, в его движениях, добром сердце, усердных занятиях. В этой необъяснимой для Северуса тяге к нему, мрачному преподавателю Зельеварения. Гарри стал ему очень дорог и это пугало нелюдимого Снейпа. «Он должен умереть. Сын Лили… умереть. Нет!» Веки Северуса дрогнули и он возвел глаза к потолку. Люстра, покачиваясь, осветила его лицо своим зеленоватым оттенком, отражаясь в его пустых зрачках. «Не смог и не смогу никогда больше.» — прошептал сам себе Снейп и его губы дрогнули. За дверью послышалась возня и перебивающие друг друга мальчишеские голоса. Северус поставил бокал на стол, едва не разбив его, и досчитал до трех, выпуская из груди воздух. Нельзя позволить себе предстать перед кем бы то ни было в таком виде. Шум утих, а в дверь робко постучали. - Войдите, — Снейп загородил спиной бокал и постарался придать лицу обычный отстраненный вид. Дверь, скрипнув, отворилась, и в проем влетел Поттер. За ним появился довольный как черт, явно задавший ему ускорения, Драко. Видно было, что Гарри сдерживается, чтобы не выругаться. Мальчишка кинул возмущенный взгляд на Малфоя и поправил едва не съехавшую с плеча сумку. Гарри устремил на Северуса свои глаза, так напоминавшие покойную Лили и у того нестерпимо защемило в груди. С неимоверным трудом заставив себя отвести взгляд от милых сердцу изумрудов, он в который раз сдержался и вопросительно поднял брови. Мальчики переглянулись и Поттер полез в сумку. Он некоторое время копался в ней, тщетно повернувшись к вялому освещению, а затем победно извлек из ее недр Большую книгу. Приглядевшись, Северус узнал в ней «Историю Хогвартса». — Профессор, сэр, мы с Драко нашли чью-то пометку вот здесь, — Гарри открыл заранее заложенные пером страницы и продемонстрировал заголовок, от которого у Снейпа душа на миг ушла в пятки. — и она нас обоих очень заинтересовала. Философский камень, он действительно существует? Северус оторопело застыл на месте, не зная, что ответить настырному пацаненку. Потом вспомнил слова Дамблдора и кивнул. — Да, Поттер, существует. Мальчики снова перекинулись взглядами и Малфой осторожно начал. — Сев, тебе не кажется, что профессор ЗОТИ ведет себя подозрительно? Сердце Снейпа пропустило удар и тот опустил глаза вниз, проверяя, точно ли прикрывает его мантия раненную ногу. Неужели, догадались? Но как они могли узнать про камень? Откуда? Это невозможно. Никакой причинно-следственной связи. И все же… - Для начала расскажите мне, почему вас интересует философский камень? — осторожно спросил Снейп. Поттер какое-то время всматривался в Северуса, а потом, будто бы решив, что ему можно доверять, торопливо изложил свои мысли о том, что Квиррелл как-то связан с Волдемортом и о том, что из сейфа в Гринготтсе украден именно философский камень. Поттер, по его словам, определил, что камень имеет точно такой же размер, как и сверток, который они с Хагридом забирали из банка в день покупок в Косом Переулке. Что может лучше подойти для возвращения Темного лорда, чем нечто, умеющее делать любого человека бессмертным? Если вдруг он, Волдеморт, все же не погиб окончательно, а где-то скрывается. Его речь была немного сумбурной и Снейп понял: мальчик не был уверен в своей правоте, всего лишь строил предположения. «Почему Поттер решил поделиться своими подозрениями именно со мной? — внутренне содрогнувшись, вопрошал себя Северус. — Надо рассказать это Дамблдору, мальчик на редкость проницателен». Он поджал губы и собрался было допросить первокурсников поподробней, как вдруг заметил взгляд Поттера. Снейп быстро моргнул. Изумрудные глаза мальчика смотрели на него совсем по-взрослому. В этих зеленых омутах, казалось, плескалась боль и понимание. Профессор вздрогнул, присматриваясь к Гарри, но тот уже как ни в чем не бывало улыбался ему. «Показалось.» - решил Северус, с сожалением одаривая мальчика долгим взглядом.