Семья

-Ну, что Серега идем? -Почему идем? – удивился Глухарев. -В таком состояние за руль нам нельзя. -В этом ты прав Агапов, действительно нельзя. Через час они подошли к дому Глухарева. Сидящие на скамейке бабульки, были в шоке от увиденного. -И это наша милиция? Какой позор. – Возмущались они. -Тихо. – Сказал Глухарев. – Ребят, я домой хочу. -Так Серега, где твои ключи? – спросил Черенков. -Да, где мои ключи? – спросил Глухарев почему-то у Коли. -Серега, где твои ключи? – повторил эхом Агапов. -Сейчас найду. – Он стал рыться в своих карманах. – Вот они. Пока пьяные: Агапов, Черенков и Глухарев; в чем-то разбирались. Коля отошел в сторону и достал телефон. -Алло, Диня. Ну, да. Все удалось. Он сейчас подниматься будет. Удачи тебе. -Все ребята, - сказал Сергей, - идите домой. С вами каши не сваришь. -Серега пока. -Пока, друзья мои. Он поднялся наверх, и увидел там человека, которого меньше всего ожидал. -Аааа… Это ты все устроил, хитрый Антошин? Напоить человека. Я даже сердиться не могу на тебя в таком состоянии. -Так все и было задумано. Ну, как ты Серега? Плохо было? -Первые два дня, я был занят. Обдумывал план твоего убийства. Потом начало колбасить. Но ближе к концу полегчало. Спасибо за минералку. -Пожалуйста. -Ну, что, УСБшники сильно прессуют из-за моего косяка? -Да забей ты на них. Серег, я пришел выяснить все раз и навсегда. Ты мой друг. Такого у меня не было никогда, да и не будет. Я все это сделал ради тебя. Давай мир? – он протянул руку. – А если не хочешь мир, то давай сейчас все решим. И просто будем общаться. Прости меня за все. -И ты меня прости. – Глухарев протянул руку в ответ. – Ты же знаешь, я такой упрямый. А ты меня спас. -Будешь? – Антошин достал бутылку водки. -Мало. -Какое мало? Ты себя видел? На ногах ели стоишь. -Не учи ученого. Давай, иди в магазин, а я стол накрываю. -Хорошо, скоро вернусь. В два часа ночи для Антошина с Глухаревым случилась неожиданная вещь. На пороге кухни стояла Зимина. -Серега, мне это одному мерещиться? -Неа, я тоже ее вижу Дэн. -Глухарь, походу пора заканчивать пить. -Это ты правильно заметил Антошин. На сегодня вам точно пора заканчивать. – Ответила им Ира. -Рыжик, ты не ведение? – спросил Глухарев не уверенно. -Да, Сереженька, я настоящая. Можешь дотронуться, для уверенности. – Она протянула руку. -А что ты тут делаешь? -Приехала тебя проверить, на всякий случай. Но у вас тут оказывается весело. -Ирка, присоединяйся к нам. -Нет Антошин, спасибо. И давай-ка либо собирайся домой, либо иди, ложись спать. -Не, я домой к Настене пошел. -Хорошо. Тогда собирайся. А ты иди в сторону кровати. – Сказала она Глухареву. -Серега, пока. -Пока Диня. – Ответил Сергей и пошел куда сказано. -Спокойной ночи Ира. -Иди уже Денис. Она выпроводила Антошина, и пошла в комнату. Глухарев валялся на кровати. -А раздеваться ты будешь? -Ага. -Что ага? -Буду. -Я и вижу. – Ответила, расстегивая рубашку. -Ирка, мы помирились. -Это я уже поняла. Сядь, пожалуйста. -Мы на конец-то помирились. – Сказал еще раз Глухарев. -Я очень рада за вас. – Она сняла с него рубашку. – Вы поэтому решили так нажраться? -Ну, Рыжик, так получилось. – Зимина толкнула его. – Чего ты толкаешься? – возмутился Сергей. -Мне иначе ваши брюки не расстегнуть. -Хорошо. А ты со мной останешься? -А как ты думаешь? – ответила вопросом на вопрос, стягивая с него брюки. -Не знаю. -Ложись под одеяло. -А ты? -Сейчас переоденусь и лягу рядом. -Угу. – Ответил, забираясь под одеяло. -Ну, что пьянь? – спросила, ложась рядом. – Как ты завтра работать будешь? -Нормально. – Сказал Глухарев и положил голову ей на грудь. – Я очень рад, что ты приехала. -Приятно слышать. – Она обняла его. -Кстати, а чего ты решила приехать. -А не надо было? -Надо, просто интересно. -Так захотела. Протрезвеешь объясню. -Хорошо. – Глухарев начал целовать ее тело. -Глухарев. -Чего? – он поднял на нее глаза. -Даже не думай об этом. -Почему? -Во-первых, я хочу спать. А во-вторых, ты не совсем в состоянии. -Я тебе докажу, что в состоянии. -Сереж, спи. -Понял, сладкого сегодня не будет. Ладно, тогда буду спасть. – Он улегся обратно ей на грудь. – Рыжая, я тебя люблю. -Я тоже тебя люблю, чудовище мое. Через пять минут, они оба сладко спали.