Secrets I have held in my heart Are harder to hide than I thought Maybe I just wanna be yours I wanna be yours, I wanna be yours (Arctic monkeys – I wanna be yours)
Лу никогда особо не задумывался над тем, с кем он встречается или спит. Томлинсон любил самому себе делать вызовы, так сказать, выталкивать себя из зоны комфорта. В школе он принимал участие в театральных постановках. И, да, они были веселыми и глупыми, но в итоге оказывалось тем еще испытанием заставить голос не дрожать перед всей школой и родителями. Он какое-то время даже был членом клуба кройки и шитья, модельного кружка. Естественно, эта привычка осталась с ним и в колледже, когда он устраивал всяческие вечеринки, свои «Минуты славы» или даже фестивали. Руководство учебного заведения обожало эту его творческую раскрепощенную натуру и позволяло всё. И последнее, что бы Лу позволил себе – навешивать ярлыки на кого-то. Особенно после того, как среди некоторых учеников пополз слух, будто Томлинсон - педик. По мнению сокурсников, он был слишком утонченный для парня, обладал чересчур высоким голосом и не шел, а нес себя. В принципе, этого было достаточно, чтобы Лу начал усиленно абстрагироваться от любых обсуждений кого-либо. В своем подсознании он не понимал, за что так с ним? Что он может с собой сделать, если он таким родился? И разве этот его голос не дан Богом, а тонкокостность – наследственностью? Теперь же ему снова бросила вызов судьба: клиент оказался необычным. Да еще и, на поверку, влюбленным в него. И Луи сейчас бы не отказался от психолога для самого себя. Хуже всего было то, что ему абсолютно не с кем было посоветоваться, ну или хотя бы выговориться кому-то. Никому не интересны его переживания. Все обычно выливают на него ушат проблем и прочего дерьма. Если только… - Лотти на связи, но это точно ты или у меня уже галлюцинации, братец? – звонкий голос сестренки раздался после третьего гудка в трубке. Парень уже было малодушно подумал, что она не ответит ему. Неужели он становится пессимистом? Это была бы такая потеря. - Да, милая, это я, самый ужасный старший брат на Земле. Прием, база? – сдавленно хихикнул светловолосый мужчина. - Вас слышу, агент Томмо. Что у вас? Вы все еще пудрите людям мозги и берете за это деньги? – начала издеваться над братом Лотти. Кажется, Лу позвонил в правильный момент, когда родственница оказалась особенно благодушно настроена. - У нас полная жопа, честно говоря. И мне нужна твоя помощь. Только не смейся, ладно? – жалобно протянул Томлинсон. – Мой пациент, точнее, друг, ну, в общем, признался мне фактически в любви. И это было на пьяную голову. Я без понятия, как теперь реагировать на него и общаться, и я… - Та-та-та! Стоп, братец, тормози-ка. Ты так тараторишь, что я ничего не понимаю, - Лотти поняла, впрочем, прекрасно, что дело серьезное: ведь брат всегда сохраняет лицо и ведет себя спокойно. Даже когда ему позволили досрочно окончить университет или после первого своего сексуального опыта (да, они настолько близки, что иногда это доходит до ненормального) он не был так взволнован. А тут какие-то пьяные признания. - Дядя Эдвардс передал мне одного клиента. Он переехал в Лондон и нуждался в присмотре. Я, конечно, нарушил запрет «не сближаться с пациентами». И вот я уже нахожусь в его квартире, мы допиваем вторую бутылку вина. И тут он начинает, наконец, открываться мне, рассказывает про свои детские кошмары. Каково же было мое удивление, когда выясняется, что в его подсознании мы занимаемся сексом! - Что в этом такого? Парнишка фантазировал о своем психологе. У всех свои фетиши. Ты не можешь обвинять его в этом. Не ты, кого мама застукала мастурбирующим на фотку молодой тети Пегги, - Лотти звонко засмеялась в трубку, и Луи понимал, что этой легкости и подколок ему очень не хватало, он жутко скучает по семье. И как только выдастся свободный уик-энд, он обязательно навестит их. - О боже, это ошибки молодости. Ты мне это будешь припоминать до гробовой доски? – в шутку огрызнулся и театрально вздохнул Томлинсон. - Конечно. Я выбью историю об этом в качестве эпитафии. Тебе не скрыться от меня, Лу. Но если серьезно, ты же звонишь не так часто. Что на самом деле тебя беспокоит? – Луи всегда был человеком, плюющим на границы или условности. Когда его школьный приятель открыто заявил о своей ориентации (и это при учете того, что их городок консервативен до кончика ногтей), Лу поддержал парня. Даже получал пару раз за то, что просто шел рядом. Вряд ли что-то изменилось с тех пор. - Я бы сам очень хотел узнать, почему я не могу все это уместить в своей голове. Он, понимаешь, Лотти, он такой… Он будто окружен невидимыми розами, которые расцветают и благоухают каждый раз, когда этот человек улыбается. Он настолько красивый, но не в затасканном понимании этого слова: его жесты, движения, голос, даже волосы – все настолько идеально сделано, что я не понимаю – почему я, мужчина? Его сестра была поражена тем, что Луи сам не понял, что задыхается от восхищения этим парнем, сам того не понимая. Он, скорее всего, был испуган или запутался в том, кто они друг другу. Но не настолько же, чтобы сначала говорить: «как такое возможно?», а затем: «Лотти, он такой замечательный, что я, наверное, родил бы от него детей, если б мог». И как этому человеку удается быть таким умным, но близоруким в отношениях? - Знаешь, а ведь нам тут звонила Элеонор, - поменяла тактику сестренка. И когда внимание брата вновь оказалось приковано к ней, а не к мечтам о невероятном мужчине, девочка продолжила, - и она метала гром и молнии, рассказывая маме по громкой связи, какой ты разэтакий. Вы расстались, но ты даже не заметил этого? Причем тут же увлекся каким-то рандомным парнем-клиентом? Да настолько, что начхал на все свои табу и правила хорошего психолога? - Верно, - выдавил из себя ошарашенный Лу. Он и думать забыл об Эль, с Гарри было в сотню раз интересней и веселее. Они каким-то образом всегда находили новые темы для разговоров, хотя интересовались абсолютно разными вещами. С Колдер, даже при учете того, что они росли вместе и дышали одним воздухом, это никогда не выходило. Она просто была невероятно упертой, несгибаемой, бескомпромиссной, в то время, как Гарри замолкал, едва только видел, что слова или тема не очень нравятся Томлинсону. - Тогда что тебя так удивило? Ты не думаешь, что сам дал ему кучу поводов думать, будто ты всеми руками «за» более тесные или интимные отношения? Строчка про «мы распиваем вторую бутылку вина» этому прямое доказательство. Так что, если ты хотел от меня совета, вот он, братец: возьми себя в руки и честно ответь этому человеку, что ты чувствуешь к нему. Если он весь такой самый лучший, хорошенько подумай, так уж ты не ожидал его признания? – и Лотти отключилась, даже не попрощавшись. А на экране телевизора тем временем уже начинался блок утренних новостей, и даже на беззвучном режиме, Луи мог точно воспроизвести смех кудрявого телеведущего, который, скорее всего, снова сделал ошибку в слове или оговорился. Его сердце не ёкнуло, как любят писать в любовных романах или в песнях. Но он почувствовал, как его ладони вспотели, а в груди потеплело. До того, как что-то решить, он уже знал, что ему нравится этот человек. И самым глупым решением было бы вчера вечером уйти от него, хлопнув дверью. Он не может потерять Гарри-само-совершенство-Стайлса. Эти его ямочки, кудри и низкий голос делают Луи счастливым. И он признается себе в том, что он эгоист, потому что не желает отпускать все это от себя. Даже если до чего-то серьезного придется долго держать Гарри на длинном поводке.***
Шатен проклинал то, что абсолютно не помнил, как вчера отключился (стыд-то какой, прямо перед Лу!), еще тяжелее он припоминал, откуда взялся тот шикарный завтрак у него на кухне. Смешная записка слегка успокоила Гарри, когда он не нашел нигде своего друга. «Ты так крепко спал, что было бы преступлением против человечества разбудить тебя. Ну и еще ты забавно пускаешь пузыри. Надеюсь, ты простишь меня за то, что я откровенно засрал твою плитку» Опустив записку, Гарри вскрикнул и отшатнулся, только сейчас заметив весь хаос, что теперь царствовал на его кухонке. Как можно сжечь сковородку при жарке 2-х яиц и бекона, спросите вы? Но Стайлс даже не думал начинать злиться, потому что ему сделал завтрак человек, в которого он с каждым днем все больше влюблялся. И когда-нибудь признается в любви. В любом случае, прямо сейчас лучше всего съесть то, что натворил Лу, и собираться на работу. А уж потом извиниться, что он резко выпал из реальности. От кого: URPerfectCupcake «Ты маленький монстр, чур в следующий раз готовлю я» Лу, в это время подъезжающий к работе, едва не взвизгнул от неожиданно пришедшего сообщения. Он сделал глубокий вздох и отчаянный выдох, когда понял, от кого мессадж. От кого: TheAmazingLouis «Это был мой первый серьезный опыт в готовке. Вы должны быть благодарны мне, мистер! Я не дал тебе умереть с голоду. И, да, привет там Эль. Она сегодня выглядела просто ужасно в кадре, у вас уволился парикмахер?» От кого: URPerfectCupcake «Нет, просто они не поняли друг друга, когда мисс Колдер сказала «поволновать передок» Секретарша Томлинсона подскочила, услышав, как кто-то в такую рань настолько громко и заливисто смеется под окнами их офиса. Чтобы Луи Томлинсон, собранный, серьезный, сосредоточенный вундеркинд-трудоголик смеялся над чем-то, да еще с утра? Вчера было полнолуние или метеоритный дождь? - Вы, кажется, в хорошем расположении духа? – миловидная девушка привычным образом передала своему работодателю список сегодняшних клиентов и чашку с дымящимся кофе. - Так и есть. И платье у тебя сегодня превосходное. Диор? – она так и осела обратно на свое крутящееся кресло. Ее боссу никогда не было дела до нее, если девушка делает свою работу хорошо, пусть живет. Или он следовал какой-то подобной философии относительно наемных работников. Но чтобы раздавать комплименты... Он влюблен что ли?