Пыль

Много людей ездят в метро в обед в будние дни. Одни - бизнесмены в строгих костюмах от Armani, другие - панки с розовыми ирокезами и такими дырами в ушах, что туда можно свободно просунуть руку, не то что палец, как пять лет назад. Но среди всего этого лондонского многообразия можно выделить одну девушку, кстати героиню нашего рассказа, светловолосую и кареглазую студентку факультета изобразительного искусства, Элизабет. Руки ее, в которых она держала свою новую, замотанную брезентом картину, были измазаны краской всевозможных цветов. А в остальном она почти не отличалась от остальных - кеды, джинсы, белая футболка, серая ветровка и очки. Она была из довольно состоятельной семьи. Ее родители приехали сюда из Австралии девятнадцать лет назад, когда нашей героине было всего шесть лет. Благодаря такому раннему приезду в речи Элизабет не осталось и следа австралийского акцента. Сейчас же родители Элизабет уехали в Южную Африку, а у самой Элизабет была собственная квартира, хоть и двухкомнатная и на окраине Лондона. Теперь же она ехала в университет, сдавать зачет, коим и являлась по сути ее картина. Это был пятый курс, и ей оставалось всего несколько месяцев до выпуска. Ей нравилось учиться, рисовать и вообще заниматься искусством во всех его проявлениях. Наконец доехав до своей станции, Элизабет вышла из многолюдного метро и направилась в университет, который находился в пяти минутах ходьбы от станции метро. Был солнечный день, какие редко бывают в Лондоне. Около входа Элизабет встретила свою подругу, которая занималась искусствоведением, то есть, попросту говоря, училась на критика. Однако, в отличие от Элизабет, она далеко не блистала оценками и уже несколько месяцев не могла сдать работу. Хоть она и не была умна, зато была красива (каких в наше время, к великому сожалению, очень много). О количестве переспавших с ней парнями по университету ходили легенды. А звали ее очень просто - Мэри. Только завидив подругу, она сразу махнула Элизабет и пошла к ней навстречу. - Привет, Эл! Несешь свою мазню на зачет? - Я тебя тоже очень рада видеть, Мэй. - Я же просила тебя так не называть! Меня зовут Мэри, а не Мэй. - Ну ладно. Ты лучше скажи мне, ты сегодня видела мистера Рэда? - Да, и кажется он сегодня очень злой, лучше приходи завтра. - Серьезно? - обеспокоенно спросила Элизабет. - Но я не могу уйти, у меня сегодня последний день сдачи. - Ну тогда удачи. - сказала равнодушная Мэри. - Видишь, даже звучит в рифму: Желаю удачи на последний день сдачи! - тут она залилась смехом. - А ты чего такая? У тебя сегодня неизвестно какая по счету пересдача, а ты спокойна, как удав. - Я ее точно сдам. Я уже обо всем переговорила с профессором. - лукаво улыбнулась двоечница. Элизабет хотела спросить как, хотя и догадывалась, но тут из-за угла вышел мистер Рэд, ее преподаватель. - А, мисс Уильямс, - он выглядел скорее обеспокоенным, чем злым, - идите за мной. И он быстрым шагом, не оглядываясь, не проверяя, идет ли за ним Элизабет, пошел по лестнице на следующий этаж. Юная художница поспешила за ним. - Ни пуха, ни пера. - шепнула ей вслед Мэри. - К черту! - в последний раз обернулась Элизабет и, перепрыгивая через ступеньки, понеслась наверх. На втором этаже было мало людей и Элизабет, едва поднявшись, увидела мелькнувшую фигуру учителя справа, и понеслась в следующий корридор. Нагнав его только у студии, она остановилась перевести дух, пока сам Рэд открывал дверь. Когда они наконец вошли, учитель попросил показать работу. Элизабет вытащила картину из под брезента и установила ее на треногу. Она так волновалась, что руки ее вспотели и картина так и норовила выскользнуть. Мистер Рэд несколько секунд стоял, ничего не говоря. Он внимательно смотрел на картину, сначала скрестив руки на груди, а потом, встав в позу эксперта, приложи два пальца к губам. Наконец он спросил: - А что это? Его вопрос несколько озадачил Элизабет. Дело в том, что тема ее работы была крестьянская жизнь. В одной картине она должна была показать жизнь английского фермера 18-го века во всей ее красе. - Это жизнь крестьянина, ведь это моя тема... - ответила Элизабет, запинаясь. - Извините меня, но это не жизнь, - резко ответил Рэд, - это какой-то пастух ведет куда-то стадо коров. Ваша работа должна была показать жизнь английского фермера, а не пастуха. - Но ведь и фермеры, и пастухи - крестьяне. - попыталась оправдаться Элизабет. - Это так, но если бы внимательно прочли курс истории, вы бы уяснили, что фермерство было развито в Англии намного больше, чем скотоводство. В общем так, - тут преподаватель немного присел на стол, - эту работу я не принимаю. Я вам даю пять дней, чтобы нарисовать... ну, скажем, Лондон! Бедные районы Лондона, беднота, что-то в этом роде. - Пять дней? Но ведь это очень мало. Я эту картину еле за месяц закончила. - Ну да, вам придется постараться. Может даже несколько ночей не спать. Но, так или иначе, эту работу я не приму. Если не принесете новую в следующую среду, я вам просто не поставлю зачет. Вы свободны. Делать было нечего, и Элизабет пошла к выходу. - Картину не забудьте! - напомнил Рэд. Элизабет быстро завернула картину обратно в брезент, попрощалась, и вышла из класса. Все ее мысли теперь занимала новая работа. Элизабет просто не представляла, как она сможет нарисовать новую картину за столько короткий срок. Она была так погружена в себя, что не заметила, как ее нагнала подруга. - Ну как, сдала? - спросила всегда радостная Мэри. - Нет, - тихо ответила Элизабет, - он сказал, что пастух со стадом не катит для крестьянской жизни и дал мне новую работу. А срок - всего пять дней! - Вот зануда дотошная! А чего ты ему не предложила? - Что не предложила? - не поняла Эл. - Ну что обычно предлагают молодые красивые студентки старым преподавателям? - тут Мэри опять лукаво посмотрела на Элизабет. - Так вот оказывается, как ты сдаешь все свои зачеты! - Элизабет была до крайности удивлена. Она даже не представляла, что ее подруга может быть настолько развратной. - Ну да. И не один раз. Было и в лекториях, и в преподавательской туалете, а недавно вообще на кафедре... - продолжала оглашать свой список Мэри, очевидно не думая о том, что Элизабет это может быть неприятно слушать. - Так, все, хватит! Извини, но мне надо идти домой. - Ну хорошо. Стой, а в клуб не хочешь сегодня сходить? - как бы поняв свою вину и пытаясь ее загладить, спросила Мэри. - Нет, спасибо. У меня такие сжатые сроки, что теперь мне только и придется заниматься тем, что рисовать лондонскую бедноту. - Ну тогда пока. Тут подруги расстались. Элизабет не могла сообразить, что же ей делать, и тут она подумала, что неплохо бы для начала хоть разок посмотреть на бедные районы Лондона. Не думая о возможных последсвиях, Элизабет снова спустилась в метро, и поехала в самые бедные районы Лондона.