Stay

Я всеми силами старалась сдерживать себя, но слезы так и лились без разрешения. Но мне пока кое как все же удавалось сдерживать вырывающиеся рыдания… я моментально стала трезветь и прокручивать в памяти все, что произошло… Танцы с Полом… Его веселые друзья все время угощают выпивкой… Он пьян… Я звоню Адаму, чтобы он помог довести его… Он приезжает... Потом мы сидим в баре, выпиваем и в конце-концов прилично нажираемся... Решаем проветриться… Гуляем близлежащем парке… Адам начинает обнимать меня и хочет поцеловать… Я отталкиваю... Он сердится и насильно поворачивает мою голову к себе, я вырываюсь…. И он, желая задержать меня, хватает за край платье, и оно рвется, обнажая декольте… Я прикрываю свое оголевшее плечо и бегу в сторону отеля … Не желая попадаться людям на глаза в столь неприглядном виде, я захожу в отель с торца и поднимаюсь на свой этаж с помощью лестницы для персонала. Дохожу до номера и ужасаюсь, когда на мои многочисленные стуки кулаком никто не открывает дверь. Блин, я не взяла ключи от номера, так как моя косметичка была очень минимальной. Я уже готова была впасть в отчаяние, когда в коридоре показался Тео, который, сразу увидев меня, стоящую, прислонившись спиной о стену и смотрящую в потолок, чтобы не дать выход слезам, пеленой заполнивших глаза, ускорил шаг, - и вот уже стоял передо мной, положив руки мне на плечи. - Что с тобой, что случилось? – беспокойно смотря на меня, спрашивал он, – что с твоим платьем, почему оно разорвано? Это что, Пол? – он яростно тряс меня за плечи, что только ухудшило мое состояние, слезы хлынули из глаз, и я разрыдалась, прикрыв ладонями лицо, и села на корточки. Он сперва замер, затем тоже наклонился ко мне, не переставая спрашивать, что случилось. Я резко встала, отмахнула от себя его руки и пошла вперед, сама не зная куда. Он побежал за мной и, сильно ухватившись за локоть, потащил за собой, не реагируя на мои протесты и ругань, чтобы он пошел на х***… со своей заботой!! Он открыл двери своего номера, оглянулся по сторонам, убеждаясь, что никого нет в коридоре, и затащил меня к себе. И сразу же усадил меня на кровать. Я содрогалась в собственных рыданиях, едва дыша. Никак не могла взять себя в руки, одновременно переживая: ну почему именно он стал свидетелем моего отчаяния? Небось опять торжествует про себя, видя меня такую опозоренную. Хватит, надо кончать, это же не конец вселенной, в конце-концов, меня же не изнасиловали. Ну и что, что человек, которому я доверяла как самому близкому человеку, полез на меня, такое наверное сплошь и рядом происходит, подумаешь… От этого убеждения мне не становилось легче, и я продолжала громко всхлипывать. Тео принес стакан воды, но я даже не взглянула, все еще продолжая рыдать. Он постоял рядом, затем отошел и поставил стакан на тумбу, стоящую около кровати. И сел рядом со мной. Какое-то время он просто молча сидел – видимо, ждал, пока я окончательно успокоюсь. Наконец я нашла в себе силы разговаривать: - Думаю, тебе надо вызвать горничную, чтобы она открыла наш номер, и я пойду к себе. - Не думаю, что это хорошая идея. В миг распустятся слухи, что я домогался тебя, если тебя увидят в разорванной одежде выходящей из моего номера. Лишние сплетни для нас не нужны. Лучше дождемся, когда подойдут девчонки, и тогда ты пойдешь туда. Они, думаю, будут не том состоянии, чтобы оценивать твой прикид: внизу веселье в самом разгаре. - Что же ты ушел, раз было так весело? - Видимо, почувствовал, что тебе нужна помощь, – лукаво заметил он, улыбнувшись своей фирменной обезоруживающей улыбкой. Я скривила рот и хмыкнула: - Да, уж ты умеешь оказывать медвежьи услуги. Какую игру ты на этот раз затеял? Давай, добей меня… - проговорила я, сокрушенно вздохнув, - Что ж, теперь хуже уже не будет, поверь мне. Он мрачно посмотрел на меня и резко встал. И начал шагать по номеру взад-вперед, убрав руки за шею: - Ты мне скажешь, что все-таки произошло? Кто тебя довел до такого состояния? Где вообще Пол? – негодовал он. Я вскочила и яростно накинулась на него: - А то ты не знаешь! Небось ты и обработал Адама, чтобы и он решил посодействовать тебе, чтобы опустить меня, как женщину. Поздравляю, тебе это удалось, он с этим справился на пятерку, уж поверь! Вы двое стоите друг друга. Тео застыл на месте и, удивленно подняв брови, уставился на меня. - Адам? Причем тут Адам? Разве не с Полом ты пошла на эту чертову свадьбу? - Причем, причем? Да притом! – заорала я, не в силах более сдерживать закипевшие эмоции. Он словно не слушал меня, задумавшись о чем-то. И говорил будто сам с собой: - Хотя его уже последние 2 часа не было видно с нами, я и не заметил когда он ушел... Значит, он был с тобой… - заключил он, задумчиво посмотрев на меня. - Да! да! да! - истерично выпалила я, - он был со мной и хотел проделать тоже, что и ты. Но вот незадача: я не дала ему шанса довести игру до конца и не оставила ему свои трусы в качестве трофея. Тебе в этом плане повезло больше. Но знаешь, я все равно не жалею о тех словах, сказанных о тебе в банке. В итоге ты оказался еще хуже, чем я предполагала. Какие-то глупые слова, сказанные совершенно незнакомой девчонкой, так тебя задели? А чего ты ожидал, когда жил на это пособие, что все будут тобой восхищаться? Не будь дураком. Не думаю, что я была первая, кто так отзывался о тебе в те времена. Да у вас, батенька, смотрю, до сих пор эти комплексы остались, раз сразу узнал меня, в то время как я уже тот день давно забыла. Ты тогда испытывал не лучшие времена, знаю, но думаешь, мне было лучше? Делать работу, которую я ненавидела? Да я была готова всех и каждого тогда опускать, дали бы мне волю. Я повела себя тогда глупо, да, я признаю, но то, что ты сделал - это свинство. Ненавижу тебя!!! Мне даже страшно представить, сколько раз ты прокручивал это в памяти, чтобы отомстить мне…. Я все говорила и говорила, выстреливая слово за словом, как автомат Калашникова, в то время как он неподвижно стоял передо мной, засунув руки в карманы брюк. И смотрел себе под ноги, видимо, решив дать мне шанс выговориться. Чем я, собственно, и воспользовалась. Наконец я выдохлась и, обессиленная, рухнула на кровать, обхватив голову руками: она у меня раскалывалась. Он, как назло, все молчал, грустно и без тени иронии смотря на меня, и наконец ровным голосом произнес: - Если тебе плохо - полежи, я разбужу тебя, когда девчонки подойдут. - Да пошел ты со своей фальшивой заботой, меня от тебя тошнит, - сквозь зубы проговорила я, но все же легла на кровать, свернувшись калачиком. - Это не от меня, а от всей этой отравы тебя тошнит, что ты весь вечер принимала. Его спокойствие меня пугало, как будто я ему ничего не высказывала, как будто ничего не было, словно мы старые приятели, обсуждающие бурную вечеринку.