Свет, который я не вижу

Я уже так привыкла ходить по Хогвартсу одна, что отсчитывала шаги на автомате, а в голове прокручивала начало своего разговора с Северусом. Я старалась не паниковать и решить, извиняться с порога или начинать реветь. В конечном счете, не придя ни к чему стоящему, я обнаружила, что стою перед его дверью. Как-то Северус рассказал, что накладывает на свою дверь следящие чары, поэтому всегда заранее знает, кто пришел к нему. Я замерла перед дверью, осторожно ощупывая пальцами старое дерево с тоненькими трещинами на лаке. Я разрывалась между желанием услышать его и страхом перед этим разговором. Не знаю, сколько я так простояла, но очнулась, только услышав его голос за своей спиной. Я развернулась и замерла, вслушиваясь в эхо голосов в коридоре. Я сразу поняла, что он говорит с Изабель. Ее глубокий голос с сильным испанским акцентом невозможно было не узнать. — Северус, ты выяснил, что-нибудь новое об этом нападении? — Судя по звуку они шли уже буквально за углом. Я невольно дернулась в противоположную от них сторону, но поняла, что не помню этот коридор достаточно хорошо. Я выучила коридор только до дверей Северуса, дальше ходить не было необходимости. На секунду в мыслях промелькнула сцена, в которой я опять потерялась, тогда Северус просто решит, что меня легче убить, чем научить чему-нибудь. Так что в итоге, я просто встала как вкопанная и постаралась максимально себя подготовить. И если честно, то времени на подготовку было катастрофически мало, я успела сделать только один глубокий вдох до того, как звук их шагов исчез. Я поняла, что они увидели меня и остановились. Несколько секунд молчания, и затем я услышала цоканье каблуков Изабель. -Гермиона, здравствуйте! — Темпераментная испанка подлетела ко мне и сердечно пожала мою руку. — Как вы себя чувствуете? Я как раз собиралась встретиться с вами после разговора с Северусом. -Я в порядке, спасибо. — Бешено колотящееся сердце немного сбавило темп после таких теплых чувств со стороны Изабель. Волна приязни и беспокойства приятно свернулись в груди. — Я рада Вас видеть. Простите, что помешала вашему разговору. Последнее, конечно, больше предназначалось Северусу, и должно быть Изабель это поняла. -Ах, вы нисколько не помешали! Что вы, что вы. Я уже собираюсь уходить, дела — сами понимаете. — Весело прощебетала испанка, не отпуская моей руки. — Северус, ты же позволишь мне пройти твоим камином? Не хотелось бы бежать через весь замок к директору. К тому же время позднее. — Конечно, но ты ведь собиралась остаться на чай. — Я невольно дернулась. Эта фраза была довольно показательна, кажется меня совершенно не желали видеть. Изабель молчала, как и Северус. До меня донеслась жгучая смесь ярости, гнева, возмущения и еще чего-то трудно определимого. Изабель была истинной испанкой, так что злилась так же ярко, как и радовалась. Не удивительно, что в первую нашу встречу, мне было откровенно не хорошо от ее ревности. С этим, кстати, тоже стоило бы разобраться, но позже. Видимо испанка и зельевар играли в гляделки, так как тишина затягивалась. Накал эмоций Изабель уже начал давить мне на грудь, даже будучи направленным не на меня. Я судорожно вздохнула, стараясь компенсировать недостаток кислорода. Звук показался мне неожиданно громким, я буквально почувствовала, как они оба уставились на меня. Изабель испугалась и крепче ухватила меня за руку. — Гермиона? — Я совершенно не хотела отвечать на еще один вопрос о своем самочувствии, но и слова застревали прямо в горле — воздуха все еще не хватало. Кажется, я покачнулась, но не могу быть в этом уверена. — Грейнджер! — голос Северуса словно разорвал вокруг меня плотный мутный пузырь, в котором нечем было дышать. Крепкая рука схватила меня чуть выше локтя, Изабель тут же выпустила мою руку. Северус быстро назвал пароль от своих комнат и довольно грубо втащил меня внутрь. -Северус! — Громко возмутилась Изабель, но меня уже мутило настолько, что я половину пропустила из ее речи. Кажется, Снейпа обвинили в черствости. Я бы похихикала, но в голову словно набили ваты. Мне казалось, что теперь эмоции двоятся, что злость и раздражение уже направлены в мой адрес и они острыми иглами словно вспарывали мне легкие и пробивали грудную клетку. Я запаниковала, теперь я и в самом деле не могла сделать ни вдоха. Я открывала и закрывала рот как рыба, силясь вздохнуть, и изо всех сил удержать себя в сознании. Я не совсем точно осознала момент, когда все закончилось, но вот я смога вдохнуть, словно сделала свой первый глоток воздуха после рождения. Почему-то в легких противно резануло, грудь прошила боль, и я судорожно закашлялась. Я почувствовала руку Северуса, подхватывающего мою голову, к губам прижалось холодное стекло. Я послушно открыла рот и проглотила противное густое зелье. Кажется, Северус что-то говорил, но мне тяжело было его воспринимать. Через несколько минут, мне стало намного легче. Я смогла выровнять дыхание и сразу же поняла, что у меня мокрое лицо. Наверняка, от слез. Странно, мне никогда не было так плохо, даже во время войны, даже во время последней битвы. Я приходила в себя, а Северус продолжал держать мою голову. — Грейнджер? — Его голос был обеспокоенным, что совершенно не вязалось с полным отсутствием эмоций. — Да, я в порядке. — Губы еле разлепились, а голос был грубым и хриплым. В горле по-прежнему саднило. — Что случилось? — У тебя спросить надо. — Грубо отрезал Северус, убирая руку и отходя от меня. Я сразу почувствовала себя неуютно. — Ты вдруг перестала нормально дышать, хватала ртом воздух. — Слишком много злости. — Ответила я, силы возвращались. Голос становился крепче, я несколько раз покашляла, чтобы окончательно прочистить горло. — Прости, я снова заставила тебя переживать. — Вы слишком высокого о себе мнения, Грейнджер! Мне не свойственны подобные сантименты. — Он буквально шипел, как разъяренная змея, но моя эмпатия все так же молчала. А голос Северуса все набирал обороты. — Вы безответственная, глупая девчонка и годы нисколько вас не изменили! Он уже набрал воздух, видимо, чтобы продолжить тираду, но вдруг резко остановился. — Я вызову мадам Помфри. — Он прошел мимо меня к камину, говоря на ходу. — Пусть сама с вами нянчится. -Северус! — Я не на шутку испугалась, он собирается выкинуть меня не просто из своих комнат, но из своей жизни — это я понимала со всей отчетливостью. — Остановись, пожалуйста. Я пришла сюда, чтобы поговорить с тобой. -Мне не о чем с Вами разговаривать, и я не нанимался лечить всех безмозглых гриффиндорцев в округе. — Его тон теперь был ровным, как гладь воды — он в ярости, но он остановился и видимо ждал моих слов. Что же мне дали шанс. — Прошу, Северус, дай мне объясниться. — Торопливо заговорила я, страх придал мне сил. — Я — безответственная, безрассудная, безмозглая гриффиндорка и я готова подписаться под каждым словом, ты прав. Стоило мне услышать о том, что ты в опасности, как я бросилась вперед, не дав себе и секунды опомниться. Я паниковала, а Изабель, то есть ее двойник, все подгонял меня, говорил о стазисе и что времени все меньше. Я не успевала думать, единственной мыслью было — успеть. Я теперь понимаю, как это глупо, и ты никогда не оказался бы в такой ситуации, потому что ты мудрее меня и сразу придумал бы несколько других способов все решить. Я не прошу понять меня, потому что сама сейчас не понимаю, я только помню страх, который затопил мое сознание и не давал думать ни о чем другом. Я не могу тебя потерять, только не сейчас! Последней фразой я сорвалась на крик, в горле встал ком, и я с трудом его проглотила. — Я просто не могу тебя потерять. — Я продолжила уже тише. — Ты возвращаешь меня к жизни. Я больше не вижу солнце, не вижу, как оно встает или заходит, но я слышу тебя. Я слышу твой голос и знаю, что настал новый день и ты рядом. Ты нужен мне, как свет, как воздух. Я понимаю это уже давно, и потому я туда пошла и сделала все это. Да, я оправдываюсь, хотя это не оправдание для глупости, но я надеюсь, что хоть толика моих чувств коснется тебя сейчас и ты не вышвырнешь меня из своего сердца навсегда. — Сердца? С чего ты взяла, что оно у меня есть? А даже если есть, с чего ты взяла, что там есть место для тебя? — Северус был чертовски спокоен, по — крайней мере по всем первичным признакам. Он говорил ровно, с той долей иронии, что всегда отличала его разговоры с посторонними. Это ранило меня буквально в самое сердце. — Я ввязался во все это только потому что должен Поттеру, и он потребовал этот долг подобным образом. Тишина повисла между нами, и я поняла, что вот он момент. Северус принял решение. Слова о долге больно вспыхнули в сознании, я каким-то десятым чувством понимала, что они и лживы, и правдивы. Я дала себе ровно 5 секунд, чтобы собрать всю волю в кулак, и медленно встала с дивана. В другой ситуации я бы подумала о том, как сделать это с достоинством, но приступ и нервы оставили меня слишком слабой и разбитой. Я медленно дошла до двери, уже касаясь пальцами потрескавшегося лака, я вспомнила про браслет. Я ни разу не снимала его, так что даже не знала где у него застежка. Я быстро пробежалась по звеньям, нащупала застежку, еще несколько секунд возни, за которые я успела проклясть и браслет, и Снейпа, и собственную глупость. Наконец, застежка поддалась, я аккуратно опустила браслет на пол и поняла, что не могу просто уйти. Я должна что-то сказать, нечто важное. — Я должна сказать, прежде чем уйду. — Я замялась на мгновение, никогда не была сильна в подобном, но все же решилась. — Я люблю тебя. Прости и я… Спасибо. Я резко толкнула дверь и вышла в холодный коридор, я сделала этот шаг так, словно делаю его в новую жизнь. Я словно замерзла внутри, ни одной мысли в голове. Я на автопилоте дошла до своих комнат, вошла внутрь, и там силы отказали мне. В голове помутилось, я упала на колени. Боль доходила до меня словно издалека, ничего уже не было важно на самом деле. Я разрыдалась горько, громко, как не плакала уже очень и очень давно. Я выла дурниной, обхватив свои колени, пока голос не сел и не перестало хватать сил, только тогда я встала и дошла до кровати. Я упала на нее навзничь и отрешенно слушала, как причитает эльф, суетясь у кровати.