Честный лжец. (Ошибки природы, "часть" вторая, дополнительная)

— Боже, ну как можно допускать такие ошибки? — вздохнула Инна, зачёркивая очередную неверно поставленную букву. — Тем более в названии диктанта! Ну что за дети… — А что неправильно написали? — спросил Тёма, отвлёкшись от книжки, которую они с Димой разглядывали. — Не важно. — А мне интересно. — «Синицы»… — Через «е» написали? — Ага... — Но это же глупо! — воскликнул мальчик, после чего получил тычок в бок. — Говоришь, будто самый умный. — Но я правда учусь лучше всех в классе! — Это всё Олег, — усмехнулась Инна, — он поднатаскал тебя. — Да, он многому меня научил! — А ведь уже больше года… — тихо произнесла девушка, чуть улыбнувшись. Мальчики посмотрели на неё чуть удивлённо. — Что? — Нет, ничего. Кстати, неплохо было бы чайку попить! — выкрикнула Инна. Ей никто не ответил. — Уснул он там, что ли? Тёма тут же вскочил и кинулся на кухню, откуда вернулся на цыпочках. Кивнул. — Правда? — Да. Голову на стол положил и спит. — Вот ведь! И чай теперь не попьёшь даже… — А разбудить его? — предложил Дима, после чего почувствовал на себе два возмущённых взгляда. — А что такого? — Пусть отдыхает, он ведь много работает. — Ну, ты ведь тоже работаешь… — Обойдусь пока без чая, — отрезала Инна. — А вы уроки сделали? — Мне читать задали, — ответил Дима. — А я уже сделал. — Вот как… Погулять не хотите? — Там холодно. — И темно. Инна посмотрела на старые настенные часы, висящие над телевизором. Вздохнула. — И правда... Наверное, я тоже уже заработалась… Ничего, закончу эту пачку — и перерыв! — Я могу массаж сделать, — вдруг предложил Тёма. — Меня Олег учил. — Неужели? — Да! Никите нравится, как я делаю. — Бедняга, — рассмеялась девушка, — эксперименты на нём ставили. — Никто ничего на него не ставил! Я учился! — Да я это так, не обижайся только. В общем, читайте пока, а дальше — видно будет. Квартира снова погрузилась в тишину, которую разрывали лишь шорох в клетках грызунов да редкие выкрики Чумы, задремавшего на специальной перекладине в комнате Олега. Но эта тишина длилась недолго: у входной двери послышался шум, она хлопнула, слишком уж громкий, как показалось Инне, голос произнёс: «Ох, чёрт, на улице — дубак!», что-то металлическое упало с полочки, после чего послышалась ругань. — Ну-ка! Тут дети! — возмутилась Инна. — Да я же ничего… — Что же ты такой громкий? — раздался с кухни крайне недовольный голос. — У меня из-за тебя голова, кажется, заболела. — Не из-за меня, а работать меньше надо. Чайник поставь. — А сам не можешь? — Пальцы еле шевелятся! — пожаловался Никита, падая на диван и придавливая собой несколько отложенных в сторону тетрадей. Инна громко этому возмутилась, и блондин, виновато улыбаясь, сполз на пол. — Что читаем? — Незнайку. — Интересно? — Да. — Не сильно. — А я так и не прочитал, — вздохнул блондин и только решил ползти дальше, как почувствовал очень уж ощутимый пинок в бок: — Прекрати маяться ерундой и поднимайся. И марш в домашнее переодеваться! — Вот ведь ворчливый старик! — возмутился Никита, но, взглянув на Олега, вскочил. — Ну у тебя и видок… Не заболел случаем? — Ага, недосыпанием, — усмехнулась Инна. — Ты же здесь живёшь, а не я, должен знать, что он сутки от этого своего компьютера не отходит. — Вот неправда, я сейчас отчёт составлял в письменном виде. — А чего так? — Для разнообразия. — Забавно. — И всё же вид у тебя больной… Слушай, может, у тебя температура? — обеспокоенно произнёс Никита и потянул ладонь ко лбу Олега. Рыжий перехватил его руку и нахмурился. — У тебя руки ледяные, что ты проверять собрался? И вообще, я уже сказал тебе переодеваться идти. — Да-да, я помню… Кстати, а ты мои носки не видел? — На батарее посмотри. Блондин исчез за дверью комнаты Олега, сам же её хозяин опустился на диван рядом с Инной. Вздохнул. — И как современные дети учатся? — Уж явно не на собственных ошибках. Как писали «девчонка» через «ё», так и пишут. Да ещё и этот «ключек»… — Какой у тебя класс? — Третий, Димина параллель. — У меня Тёма меньше их ошибок допускает. — Неудивительно. Кстати, как там чайник? — Вскипел, наверное. — Я посмотрю! — воскликнул Тёма, вскакивая. Олег улыбнулся. — Видишь, какой у меня заботливый брат? Не то, что некоторые! — Э! Я, между прочим, о твоём здоровье тоже беспокоюсь! — воскликнул из спальни Никита. — Кстати, паренёк-то прав. Частично. Не надо тебе болеть. — Никому не надо болеть. — Сегодня опять всю ночь ваш кавардак разгребать будешь? — Посмотрим… Приспичило им отделы объединять! — вздохнул рыжий. — В любом случае… Сейчас кофе, допишу отчёт, позвоню Николаю Ильичу, может, спать лягу. Или работать сяду. Как повезёт. В любом случае… Возьмёшь Тёму к себе? — Думаю, матушка злиться не будет. — Чудесно. — А со мною его оставить нельзя? — Если учесть, что ты сегодня ушёл в десять, обещая забрать его после школы, но пришёл, — Олег взглянул на часы, — почти в восемь… Будь доволен, что я грызунов да Чуму на тебя оставляю. — О да, великая честь! — Не кривляйся. Кстати, как погостил? — Чудесно. Отец снова орал, говорил, что вовсе откажется от меня, если я не одумаюсь и не вернусь. Мол, наследство, и бла-бла-бла. Нужно мне их наследство… Мать сначала кричала, потом на жалость давить начала. Даже Оксана уговаривала меня вернуться! Мол, полгода чем-нибудь да позанимаюсь, а дальше поступлю куда надо. Лишь Иришка не давила, радовалась, что я приехал. Ребёнок… — он вздохнул. — В общем, я больше не поведусь на их уговоры и провокации, до конца каникул посижу у тебя, если не выгонишь, погуляю, побешусь вдоволь… — Выгнать-то не выгоню, но чтобы завтра уборку начал. — Да помню я, помню. Да и вещей в ванной уже накидано… — Молодец, что могу ещё сказать. А сейчас посмотри, что там на ужин можно придумать. — Хорошо. А ты всё-таки проверь температуру… — Я проверю! — воскликнул Тёма, до того тихонько стоявший в дверях и ждавший момента сообщить, что чай готов. Он в мгновенье оказался рядом с Олегом и, усевшись, прижался своим лбом к его. Некоторое время сидел так, закрыв глаза, после же вскочил. — Температуры нет. И чай готов. — Ну, тогда пошлите на кухню. Конечно, если от неё ещё что-то осталось, Никита там что-то расшумелся. — Я всё слышу! Олег усмехнулся и поднялся, сделав вид, что ждёт вновь уткнувшуюся в тетрадь Инну. На самом же деле у него закружилась голова, и любое движение в этот момент казалось ему опасным. Несколько бессонных ночей давали о себе знать. «А я же говорил, — в очередной раз подумал рыжий, — что нужно делать всё по порядку. Но нет, начальники лучше знают. А теперь разгребать это…» — Ты меня ждёшь? — Нет, я просто любуюсь красотами стены собственной квартиры. — Как остроумно-то! — фыркнула девушка. — Вот, последняя тетрадь осталась… — Проверяй-проверяй, а я пока на Настю гляну, — произнёс Олег, двинувшись к полке с клетками. Он не мог видеть, как Инна покачала головою. — Куда это ты собрался? — сонно спросил Никита, еле оторвав голову от подушки. Чума возмущённо хлопал крыльями и кричал. — На свидание. — С компьютерами и недовольными мордами коллег? — Какой догадливый, — сквозь зубы произнёс Олег. — Не забудь убраться и постираться. И обед на тебе. Или на Инне, сами разбирайтесь. Если повезёт — вечером буду. — А если не повезёт, то через неделю? — Увидим. — Удачи и везения. И кофе захвати. — О, точно. А ты спи. Спокойной ночи. — Между прочим, это… ты меня разбудил, — произнёс Никита, но ему никто не ответил. Входная дверь хлопнула, в подъезде раздались торопливые шаги. Будильник, стоящий на полу возле дивана, показывал шестой час. — Бедолаги, — вздохнул блондин, поставив будильник назад. Голова его снова очутилась на подушке, и через несколько секунд он спал так же крепко, как несколько минут назад. Настойчивый звонок в дверь не предвещал ничего хорошего. Никита всегда так считал, и сейчас эти мысли слишком навязчиво крутились в его голове. Конечно, можно было сделать вид, что никого нет дома, но крики магнитофона, что прекратились лишь минуты две назад, явно были слышны на лестничной клетке. Быть может, именно из-за них в дверь и звонили. И то, что блондин никогда не видел эту парочку, особенно ему не нравилось. — Да там он, там! — послышался старушечий голос. Кажется, как раз по соседству жила одна пенсионерка… — Вы же слышали этот ужас? Просто дверь открывать боится! Да это и понятно! «Конечно, боюсь, — честно подумал Никита, — хрен ведь знает, кто они такие и чего нужно. Поди ещё объяснять придётся, что я в чужой квартире делаю и кто я вообще такой. Всё, нужно прекратить стоять здесь и достирать шмотки. И лучше я снова включу магнитофон…» — Откройте дверь! — басом произнёс звонивший. — Иначе вызовем милицию! Открывайте! — Вот что им неймётся, — пробурчал Никита, приглаживая по-утреннему торчащие во все стороны волосы. Выругавшись, он всё же выключил в ванной свет, с себя стянул потрёпанный халат, кинул его на кучу одежды и закрыл дверь. Наскоро причесав волосы, собрал их в более аккуратный хвост, нежели предыдущий. Вздохнув, открыл дверь, тем самым перебивая очередную угрозу вызова милиции. — Доброе утро, — произнёс он, выглянув в образовавшуюся щель. — Вам кого? — Доброе, — улыбнулась женщина, стоявшая чуть позади мужчины, который до этого столь упорно давил на кнопку звонка. И от этой улыбки Никите стало не по себе. — Фролов Олег Семёнович? — пробасил мужчина. — Его сейчас нет, он на работе. Что передать? — На работе? — Да. У них там что-то случилось, наверное. Вызвали его. — А вы кем ему приходитесь? — Да он это! Парень тот самый! — воскликнула показавшаяся позади пришедших старушка. — Живёт здесь, словно у себя дома! — Ну да, я тут временно остановился. Друг семьи, так сказать. — Мы можем пройти? — А вы, собственно, кто? — Представители органов опеки, — вновь улыбнулась женщина. — Нам необходимо переговорить с Олегом Семёновичем. — Говорю же, нет его… — Не могли бы вы позвонить ему? — Но… — Поверьте, это необходимо. — Ладно… Подождите здесь. Никита закрыл дверь и, несколько секунд постояв, пытаясь понять сложившуюся ситуацию, кинулся искать свой совсем недавно купленный сотовый. Но когда из-за прикрытой двери спальни стал вырываться писк телефона, блондин понял, что звонить нет смысла. После коротких раздумий он схватил забытый телефон и, найдя нужный номер в телефонной книге, нажал на кнопку вызова. — Илья Сергеевич? Доброе утро. Это Никита. Будьте добры, свяжитесь с Олегом как-нибудь, он телефон дома забыл. Это срочное дело! Да, я сейчас снова у него, сессию закрыл, каникулы… Да не важно! Сейчас под дверью квартиры какие-то органы опеки стоят, его требуют… Я без понятия, что делать! Да… Спасибо! Пусть немедленно едет сюда! Ну, если желаете… Да, спасибо! Вздохнув, он вновь направился к двери. — Должно быть, скоро будет. Извините, не могу пока впустить вас, сами подумайте, я здесь не хозяин… — Это понять можно, — кивнула женщина. — Но раз уж нам всё равно здесь ждать… Можете подозвать Артёма? «Ну да, логично, что эти люди здесь из-за Тёмы… Чёрт, что делать?!» — Никита натянуто улыбнулся, нервно теребя край своей футболки. — Понимаете, такое дело… — Его тоже нет? — Да… — Я же говорила! — воскликнула старушка, но на неё никто не обратил внимания. — И где он? Неужели тоже куда-то вызвали? — У друга он ночевал, с вечера его туда забрали. И я сейчас позвоню, пожалуй… — и, не отходя от двери, он набрал на телефоне Олега номер Инны. Некоторое время ожидал, после чего вежливо попросил девушку к телефону. Мужчина и женщина переглянулись. — Доброе-доброе. Слушай, ты не могла бы привести Тёму? Просто поскорее привези его! Можно и так сказать. Конечно. Нет, его пока нет, но… Да, спасибо. — И через какое время нам их ожидать? — Через часа пол. Я могу вынести табуреты. — Ничего, мы постоим. — А в каких вы с Олегом Семёновичем отношениях? — Ну, я уже сказал, что друг его… — Вы вместе учитесь? — Нет… — Учились? — В одной школе. Он меня на полтора года старше, на два года раньше выпустился. — И как же вы так подружились? — Ну… Я переехал сюда почти подростком и поэтому сперва дружил лишь с одноклассником своим, Аркашей, пока на его дне рождении не познакомился с Олегом. Старики Олега и родители Аркаши были друзьями, и они с детства были знакомы, друзья лучшие, всё такое. Ну, а так как кроме Аркаши у меня друзей не было, то пришлось общаться и с Олегом, постепенно так и подружились. Он уроки мне помогал делать, всё такое. С сестрой моей старшей одно время встречался, у нас иной раз бывал. Как-то так. — И вы с ним отлично ладите? — Ну, таких серьёзных размолвок у нас не было. — А как так вышло, что живёте у него? — Да со своими рассорился. Отец — отчим, то есть — хотел, чтобы я бизнесом его занимался, как-никак, единственный сын. А я на художественный, в Питер, поступил. Ну, перед этим из дома сбежал, признаться, а идти-то некуда. А сейчас каникулы, приехал к своим, а он снова говорит: «Или учёбу бросай, или выметайся». А идти-то реально некуда, вот и живу здесь, на диване. — А как к вам относится Артём? — Да вроде бы нормально. Вечерами в нарды с ним играем, а если Олег занят, я уроки у него проверяю. А иногда Инна проверяет, сестра Тёмкиного друга. Она учительница начальных классов, так что разбирается в этом. В общем, хорошо относится. Да и он мне уже родной, как Иришка, сестра моя младшая, ну, единоутробная. Хотя, пожалуй, мальчишка есть мальчишка, понимаю его больше, чем сестру. — Значит, живёте здесь мирно? — Да вполне… — растерянно ответил Никита, с опасением смотря на женщину. Ему совсем не нравился её тон, которым она задавала эти вопросы, и её взгляд, коим она их сопровождала. Что-то здесь не так, совсем не так… — А каковы отношения Олега Семёновича и того парня, Аркадия? — Сказал же, друзья они лучшие. — Насколько лучшие? — Совсем лучшие. — Можете привести примеры их общения? — Ну, они подкалывали меня всегда вместе, к примеру. Олег частенько у них в гостях бывал, дни рождения свои у Аркаши справлял, тёть Женя — мать Аркаши — торт всегда пекла. Последнее, правда, как я слышал, совсем не так прошло, но это их дела. — А как оно прошло? — На этой квартире. Аркаша вообще не пришёл… Первокурсник, можно ему простить. Да и, говорят, девушкой обзавёлся какой-то. — Говорят? Вы с ним давно не виделись, выходит? — С лета, — кивнул Никита. — Дозвониться всё до него не могу. Тёть Женя говорит, что всё ещё концы тянет, гулял во время учёбы много. Студент, что с него взять. — А не скажете, как Артём относится к Аркаше? — Да они вообще не знакомы, — ответил блондин, неожиданно удивившись этому факту. — Олег, кажется, говорил, что тоже уже давненько с Аркашей не виделся. Как на работу вышел, так с нами редко встречаться стал, это только я такой наглый, диван его оккупировал. — Вы, значит, хорошо учитесь? — после недолгого молчания спросил мужчина. Казалось, иные вопросы уже закончились. — Я — иногородный студент, не будет стипендии — с голода помру. Так что приходится. Да, кстати, вот вы всё спрашиваете и спрашиваете… Можно мне-то спросить? — Зачем мы здесь, да? — Да. — Нам нужно переговорить с Олегом Семёновичем. — О Тёме? — Какой же вы догадливый, — улыбнулась женщина. Никита в очередной раз подумал, что именно так скалятся демоницы и гиены. Старушка, то и дело попадавшаяся Никите на глаза, что-то говорила пришедшим, но Никита никак не мог поймать суть этих слов. В квартире волновался Чума, время от времени что-то выкрикивая. — Что это за шум? — пробасил мужчина. Никита дёрнулся, откинул окружившие его мысли. Обернулся. — Да всё обычно, Чума… — Чума? — Нет, ударение на первый слог, Чу-у-ума. Попугая так зовут. Подождите, печеньку ему дам… Чума, лети сюда, получишь вкуснятину! — Никита прикрыл дверь и ушёл на кухню, следом за ним, мягко постукивая коготками по линолеуму, последовала птица. Назад попугай не пошёл, решив съесть полученное сразу же. И когда Никита вновь приоткрыл дверь, на лестничной клетке стоял запыхавшийся Олег в свитере, а где-то снизу слышались торопливые шаги. — Приехал... — вздохнул Никита. — Дверь-то открой, — велел рыжий, смотря куда-то в сторону. Как оказалось, на старушку, которая поспешно ретировалась в свою квартиру. — Никита! — Да, извини… Проходите… — Тёма уже здесь? — Нет ещё. — Ясно. И ты это… — Да понятно уж, не буду мешаться. Если что — я в ванной, в компании грязных вещей, — блондин поспешно скрылся за дверью. Ему совершенно не нравился взгляд Олега; теперь парень как никогда точно понял, что не стоит злить друга. — Добрый день, — произнёс, запыхаясь, Илья Сергеевич. В руках у него были куртка и шапка, скорее всего, принадлежащие Олегу. Кинув их на стул, он опустился на соседний, после чего полез в карман за таблеткой. — Воды принести? — Нет, эту рассасывать надо. — Вам-то уж не стоило так торопиться. — Ты, как всегда, прав… Я… — мужчина повернулся к представителям органов опеки. — Илья Сергеевич, мой бывший опекун, — представил его Олег. — Я — Сергей Афанасьевич, а это — Ксения Ивановна. — Олег, без всяких там отчеств. Чаю? — Если можно, — кивнула женщина, осматривая зал. — Мы можем осмотреть квартиру? — Конечно, только бардаку слишком не удивляйтесь. В последнюю неделю на работе завал, когда дома появляюсь, то за компьютером или же с бумагами сижу. А если ко всему этому прибавить то, что сессия всё ещё не закрыта… — Я тебя умоляю, — произнёс из коридора Илья Сергеевич, снимая с себя зимнее пальто, — не думай об этом. Знаешь же, что отчисление тебе не грозит. — Иногда меня это раздражает. Думаю, старики были бы не слишком рады, узнав, по какому блату я живу. — Да ладно тебе… — Да, сейчас не время «семейных» разборок, — криво улыбнулся Олег. Мужчина, вышедший из его комнаты, нахмурился. — Вы аскет? — Скорее уж наоборот. Просто в своей личной комнате я лишь сплю и работаю, для остального есть зал. — Играете? — спросила Ксения Ивановна, кивнув на стоящее в углу пианино, возле которого громоздились книжные полки. — Слой пыли на нём, кажется, довольно чётко говорит, что нет. — Артём играет? — У него нет слуха, — покачал головой Олег. — Зачем оно тогда вам? — Чтобы угол не пустовал. Идея Тёмы. — Вообще-то Олег умеет играть, — произнёс Илья Сергеевич, с беспокойством следя за женщиной, что рассматривала книжную полку. — Просто давно не практиковался. — Времени нет. — На гитаре тоже играете? — раздался голос Сергея Афанасьевича из комнаты Тёмы. Илья Сергеевич, буквально кинувшись туда, быстро заговорил: — Да, самостоятельно учился. Он хорошо играет, Тёма частенько просит и его научить, поэтому, наверное, и взял её… — Её настраивать надо, — заметил Олег, — ибо детям уж очень нравится бренчать на ней. Чай вам какой? — Чёрный, без сахара. — Чёрный, три ложки сахара. — Илья Сергеевич, пожалуйста, сделайте, а я пока столик найду. — Этот? — спросил Сергей Афанасьевич, указывая на заставленный стекляшками столик, стоящий возле письменного стола Тёмы. Заглянув в комнату, Олег кивнул. — Да, этот. Мы в том месяца начали минералы выращивать, — рыжий склонился над столиком, вздохнул. — Что-то пошло не так... Потом уж разберусь, — он переставил все баночки на письменный стол и подхватил столик. — Ну, и как вам спальня моего брата, а? — спросил он уже на пороге. — Не хватает игрушек? Стоило более яркие обои поклеить? Или тёмно-зелёные шторы совершенно не подходят детям? Покрывало слишком глупое? Или книжек слишком много? Мужчина осклабился. — Вы правы, обстановка мрачновата для девятилетнего ребёнка, но… По квартире разнёсся звук дверного звонка. Олег, чуть вздрогнув, вздохнул: — Думаю, вам обо всём лучше самого Тёму спросить, так ведь? А пока можете дальше рассматривать. — Я открою! — крикнул Илья Сергеевич, но Олег его опередил. — Успокойтесь вы, примите ещё одну таблетку, если требуется. Если не знаете, чем себя занять, то протрите столик, — он кивнул на дверь зала и подошёл к двери. Вздохнув, толкнул вперёд. — О, да тут открыто, — произнесла Инна, проходя. Вместе с нею в квартиру проник морозный запах снега и зимы. — Да, некогда закрывать, знаешь ли, — усмехнулся Олег. Тёма опасливо выглянул из-за него, но, увидев женщину, что улыбнулась ему, вовсе спрятался за Инной. — Кто это? — Органы опеки, — одними губами произнёс Олег, внимательно смотря на Инну. Девушка, несколько раз моргнув, слабо улыбнулась и, скидывая с себя шубку, чмокнула рыжего в щёку, после чего произнесла: — Утро доброе, рыжик. Эх, вот ведь февраль выдался! Думала, окоченею, пока ехала сюда… Кстати, чего это нас из постели-то выдернули? — Что-то не припомню, чтобы ты спала до такого часа. — Ну, я-то не спала, а вот мальчишки… Думаешь, они сразу же уснули, как мы их спать отправили? Наивный! — Тём, я же говорил… — Ну мы же тихо, — начал оправдываться мальчик, уткнув взгляд в пол. — Раздевайся давай, — рыжий стянул с него шапку. — Знал бы ты, как долго я объясняла Диме, что ему не надо ехать с нами. Кто-нибудь бы ещё только объяснил, зачем мы тут понадобились? — Ну, как бы не ты, а Тёма… — Ну, а Тёма-то зачем? Уж явно не трубу прорвало. — Трубы крепкие, сам проверял. — Ну? — девушка выжидающие смотрела на Олега, тот молчал, словно бы не желая говорить. На самом же деле он вновь одними губами сообщал Инне, что, кажется, кто-то из соседей нажаловался, и именно сейчас настало время для спектакля с ней, Инной, в главной роли. Хотя это девушка поняла сразу и уже полностью вжилась в свою роль. — Вот ведь вредина! Тём, ты чего тут застрял? О, у вас гости? — Да, Илья Сергеевич, он меня подвёз. Ну и Сергей Афанасьевич да Ксения Ивановна. — Кто-кто? — Ну… Девушка удивлённо посмотрела на стоящих рядом друг с другом представителей органов опеки. Они же внимательно разглядывали её. — Вот, собственно, и Тёма, мой брат, — Олег кивнул на Тёму, что старался спрятаться за Инной. Она шутливо рассердилась. — Ну что за манера — за юбкой прятаться! — Ты в брюках, — заметил Олег. — Я же образно! — возмутилась девушка. И спохватилась: — Да, точно… Олег вас-то представил, а меня нет. Я, собственно, Инна, его девушка. Представители ещё более внимательно осмотрели Инну, из-за чего совершенно не заметили изумления на лице Ильи Сергеевича. Пожилой мужчина еле сумел принять безмятежный вид, отправив под язык ещё одну таблетку. — О, столик! — воскликнула Инна, всем своим видом показывая, что решила этим самым развеять накопившееся в воздухе напряжение. — Давненько его уже не видела… Для чая, да? — Конечно. — Я тогда сделаю. Илья Сергеевич, вам как обычно? — Да… — растерянно ответил мужчина. — Вам не душно? Вы как-то побледнели. — У него же проблемы с сердцем, ни торопиться, ни волноваться нельзя. А в подъезде чуть не вперёд меня бежал. — Немного посижу да пройдёт. — Ну, тогда ладно, — слабо улыбнулась Инна, исчезая на кухне. Тёма кинулся за нею, сказав, что поможет. Тогда только Инна и узнала, что значит чай «как обычно» для Ильи Сергеевича. — Ваш приятель не говорил, что у вас есть девушка, — заметила Ксения Ивановна, опускаясь на диван. — Наверное, об этом вы у него не спрашивали. — Верно подмечено. — Так по какому вопросу вы приехали? — Проверить условия содержания ребёнка. — Я полагаю, к вам обратилась Пелагея Артёмовна? — Олег подразумевал свою соседку-старушку, что, как он не один раз замечал, следила за ним, как и за другими соседями. Ему не ответили, лишь только стали задавать множественные вопросы по поводу переезда и работы. Олег отвечал с максимально честным, но усталым видом, мастерски обходя все подводные камни, таящиеся в вопросах. Если таковы, конечно, были. — Чай, — произнёс Тёма, появившись в зале с двумя кружками. Одну он поставил перед Ильей Сергеевичем, другую — перед Олегом. — Печенья? — Да всё неси, — махнул рукой рыжий, и мальчишка поспешно скрылся. Тут же появилась Инна, поставившая кружки перед гостями. Тёма принёс картонную коробочку с пакетиками печенья, карамели и вафель, и на столике не осталось места. Инна, уверив, что это роли не играет, поставила свою чашку на крышку пианино, прихватив с собою несколько вафель, а Тёма принёс табурет, перед которым сел на пол. — Он так часто делает, особенно если телевизор смотрит, — пояснил Олег. — Ест, конечно, на кухне, но чай пьёт чаще всего тут. По крайней мере, надеюсь, что всё так. Да, Тём? — Да, — кивнул мальчик, смутившись. — И мы вместе тут чай пьём. Ну, когда ты дома… — А часто Олег не бывает дома? — В этом месяце — очень, — тихонько ответил мальчик. — Вчера дома был, но уснул над каким-то отчётом. — А потом Инна забрала тебя к себе? — Да. Мы с Димой играли. На выходных часто у них ночую. — Дима — твой друг? — Да. Он мой первый друг… в этом городе… — Он живёт в том доме, где вы раньше жили? — Да. — А тебе нравилось там жить? — Конечно. — Ты не рад, что вы переехали? — Не знаю. Тут тоже хорошо. У меня совсем своя комната… — Ты сказал это так, словно не рад, — заметила Ксения Ивановна. Тёма молчал. — Тём, — мягко произнёс Олег, — рассказывай. Рассказывай обо всём, о чём тебя спрашивают. — Рассказать? — Да. — Ну… Мне нравится моя комната. Я даже сам говорил, что где ставить надо. А потом, когда будет ремонт, я сам выберу обои, Олег обещал. И остальные помогу выбрать. И кровать у меня хорошая, Олег специально её купил. Но его кровать мне нравится больше… — совсем уж тихо произнёс мальчик. Рыжий удивился: — Почему не говорил? Я бы тебе её поставил. — Но это же твоя кровать! — Стала бы твоей, вот и всё. Да она и так была твоей, если ты помнишь. — Да… но не только моей… — Что ты хочешь этим сказать? — спросила женщина, уловив что-то в голосе Тёмы. Олег же вздохнул, прекрасно понимая, что может произойти через пару мгновений. — Мы там вместе спали, — также тихо ответил Тёма. — Вернее, Олег спал на диване, но сначала ложился со мной. — Тебе так нравилось засыпать с ним? — Так тепло. И спокойно. — Первое время ему было страшно, совершенно новое место, незнакомые люди… Впрочем, и меня он боялся. Тёма закивал, шмыгая носом. — Да, но это было глупо! Ведь Олег такой хороший! Он мне на первый новый год коньки подарил! А на день рождения — конструктор! На этот новый год игрушку мягкую, собачку, я сейчас показать могу… — Не надо, — остановил его Сергей Афанасьевич. — …и обещал летом велосипед! — Ну, это как выйдет, посмотрим, что с деньгами, — тут же произнёс Олег, — но свой старый найду, может, его просто отмыть да подлатать чуть-чуть надо. — Да, он так и сказал. Но если не будет велосипеда, то ничего страшного, мне Дима даст покататься, он обещал. — Кажется, летом будет та ещё нервотрёпка, — заметила Инна. Олег согласно вздохнул. — А на этот день рождения подарил мне девять кассет с мультиками. Мне ведь девять уже исполнилось. — Значит, Олег хороший брат? — Очень! — И ты его любишь? — Конечно, — не раздумывая, кивнул мальчик. — Ты к нему так быстро привык? Тёма, вздрогнув, посмотрел на Олега. Шмыгнул носом. — Ну, Олег же хороший… — О боже, — рыжий вздохнул. — Ну иди сюда, иди, — похлопал он по своему колену, и мальчик, вскочив, кинулся ему на шею. — Сразу бы сказать мог. — Извини, — шмыгал носом Тёма, перебирая ручками его свитер. — Всё нормально… Ты опять? — чуть недовольно спросил Олег, и Тёма сполз, сел рядом, прижавшись к нему. — Извини. — Что такое? — спросила Инна, опередив представителей органов опеки. Рыжий вздохнул. — Ничего, — буркнул Тёма. — Да есть у него привычка шрамы мои трогать. Ему это нравится, а меня — раздражает. — Шрамы? — переспросил Сергей Афанасьевич, и Илья Сергеевич быстро пояснил: — Несколько лет назад Олега ограбили и оставили на память такой вот «подарок». — Дело прошлое, — произнёс Олег, чуть отодвигая от себя Тёму и стаскивая свитер. Под ним, как и всегда, была немного помятая футболка. — Упарился уже, если честно, но не слишком люблю, когда на шрам смотрят. Ну а раз уж о нём всё равно рассказали… — Выглядит так, словно насмерть прирезали, — произнёс Сергей Афанасьевич. Его напарница ничего не сказала, лишь только прикрыла глаза. — Это было больно… — прошептал Тёма, не отводя взгляда от шрама. — Но это не повод касаться его при каждом удобном случае. — Извини. Повисла тишина, которую нарушали шум воды и фальшивящий голос Никиты, поющего одну из давно известных Олегу песен. Ксения Ивановна, чуть хмурясь, торопливо спросила: — Значит, тебе здесь нравится? — Конечно, — кивнул Тёма. — А почему вы это всё спрашиваете? Что-то не так? — Да нет, всё так. — Просто нужно удостовериться. — Удостоверились? — не сдержалась Инна. Олег закатил глаза. — Инн, я тебя прошу… — Да ладно-ладно. Кстати, может, кому-нибудь ещё чаю? Лишь Илья Сергеевич изъявил такое желание, но поднялся сам и вслед за девушкой покинул зал. Оставшиеся некоторое время молчали, Олег, стоило ему услышать строки очередной песни, заговорил первым: — Могу я задать вопрос? Чего вам наговорила Пелагея Артёмовна? Женщина осклабилась. — Лучше мы будем задавать вопросы. Как часто вы ссоритесь? — Тём? — рыжий чуть улыбнулся. — Мы не ссоримся. — И Олег на тебя не ругается? — Ну… На прошлой неделе, когда я не сказал ему, что ушёл гулять… И позавчера, когда забыл доделать русский… И тогда, когда не вскипятил чайник, хотя сказал, что вскипятил… Я тогда забыл об этом… — Бытовые случаи, — повёл рыжий плечом. — Если у вас есть дети, то, уверен, вы на них также часто за подобное ругаетесь. — Тут я с вами соглашусь, — вздохнула Ксения Ивановна. — А серьёзных ссор у вас не бывало? — Не припомню. — Я с Олегом весь вечер не разговаривал, когда он забыл купить мне мороженое, хотя обещал. Я ему тогда несколько раз об этом говорил, звонил! Представители органов опеки коротко рассмеялись. — Значит, у вас всё мирно? — уже мягко спросила женщина, и Тёма закивал. — Однако, — медленно произнёс Сергей Афанасьевич, — ваши соседи, которых мы порасспрашивали, говорят, что слышали, как вы кричали… — Не было такого, — спокойно ответил Олег. — Правда? — Мы же уже сказа… — Это было осенью? Олег прикрыл глаза, глубоко вздохнул. Он чётко, во всех красках помнил тот единственный раз, когда до такой степени повысил голос. — В своё оправдание могу сказать, что он это заслужил. — Это правда… — Что это было? — лицо женщины изменилось, и теперь она, чуть прищурившись, внимательно смотрела на Олега. Тот, потирая переносицу, ответил: — Когда я пришёл с работы, обнаружилось, что дома он не один, а с Димой. В общем, пошёл Тёма после школы не домой, а в магазин, где до этого всегда покупал… Что ты там покупал? — Конфеты. — Да, точно. В общем, в магазин этот совсем рядом со старым нашим домом. А это, как вы знаете, не так уж и близко. Там он встретил Диму, и они пришли к нам. Конечно, всё обошлось, но… Дороги, незнакомые им дворы, всякие бродячие собаки да личности, не внушающие доверия… Когда я узнал, очень сильно разозлился. Не сдержался. Кричал. Потом позвонил Инне, попросил прийти. Она, кстати, тоже Диму за подобное отругала. Но это ничего по сравнению с тем, как им обоим досталось от матушки… — Она кричала и махала тряпкой… то есть, кухонным полотенцем, говорила, что нас могла сбить машина или наркоман поймать… Олег тоже такое говорил, поэтому я больше так не делаю. — Прощу прощения, но чья это матушка — это мама Димы, я правильно понимаю? — спросила Ксения Ивановна. Олег кивнул. — Значит, теперь вас друг к другу водит Инна? — обратился Сергей Афанасьевич к Тёме. — Да, но и я тоже этим иной раз занимаюсь, — вставил Олег. — Знаете, это так удобно — иметь девушку, младший брат которой является другом вашего брата. — Вы правы. Пожалуй, поэтому мы и встречаемся. Раньше я частенько оставлял Тёму на неё, пока сам на работе был. Потом она сказала, цитирую: «Настала твоя очередь наблюдать за этими демонятами, чтобы, не приведи господь, не разрушили они мироздание». А потом мы как-то посидели у меня на кухне, попили чаю, разговорились. А потом ещё раз, и ещё, и ещё... И так постепенно поняли, что друг другу интересны не только как собеседники. Так что да, вы правы, это очень удобно. И надёжно: ребёнка можно подкупить за шоколадки, и он будет следить, докладывать, не изменяет ли тебе вторая половинка. — Как жаль, что Тёма неподкупен, — произнесла Инна, заглянув в зал. — Я тут проверила холодильник… Мне за тебя стыдно! Мог бы хоть тот сыр выкинуть! — Все вопросы к Никите, на этой неделе он тут хозяйничает. Между прочим, это из-за того, что кое-кто отказался. — Этот «кое-кто» берёт свои слова назад и просит ближайшие несколько часов не соваться на кухню. — Радуйся, Тём, сегодня на ужин фирменный Иннин супчик. Ничего другого она всё равно приготовить не сумеет. — Эй! — Не обижайся, но Никита кулинарит лучше. — Он студент, живущий в общежитии, а у меня матушка-домохозяйка! — оправдывалась девушка, надув губки и сдвинув брови к переносице. Олег, смотря на неё, улыбался. — Да ладно, я же несерьёзно. Готовь что хочешь, только в пределах разумного, я снова в магазин за чем-нибудь недостающим бежать не намерен. — Ну, посмотрим, посмотрим! Уж кто-кто, а я знаю парочку приёмчиков для твоего усмирения! — И я знаю! — воскликнул Тёма. — Только всем не рассказывай, — улыбнулся Олег, потрепав волосы брата. Мальчишка улыбался, и так искренне, что это, кажется, смогло пронять даже представителей органов опеки. — Ну что ж, как я вижу, всё, что мы слышали от большинства соседей, истина. Хотя они большей частью предполагали, нежели говорили уверенно, но… — Ксения Ивановна поднялась. — Однако хотелось бы поговорить с Артёмом наедине, если вы не против. — Конечно, — кивнул Олег. — А я пока сделаю вид, что являюсь гостеприимным хозяином, и кружки на кухню отнесу. И заправлю всё-таки постель. Представляете, сегодня в шестом часу подняли… — Такой аврал? — Не то слово. Но пока у меня официальный отгул, так сказать. Может, сегодня вечером вновь вызовут, с них станет. — Дядя Илья ничего сделать не может? — спросил Тёма, с надеждой глядя на рыжего. Тот покачал головой: — Сколько раз можно говорить: не путай учёбу с работой. — Но ведь… — Нет, не может. — А кто он, ваш опекун? — полюбопытствовал Сергей Афанасьевич. — Неужели ваш куратор или декан? — Ректор, — нехотя ответил Олег. Мужчина присвистнул. — Неплохо я устроился, так сказать. — Это уж точно. Олег вышел, забрав с собою оставшиеся кружки. Тёма съёжился и чуть испуганно посмотрел на взрослых. — О чём поговорить? — Обо всём, — улыбнулась Ксения Ивановна, опускаясь перед ним на колени. Олег полувиновато улыбнулся, заходя на кухню. Инна вопросительно на него посмотрела. — С Тёмой говорят. — Это кто же на тебя так нажаловался? — Думаю, сама догадаешься. — Та старушка? — Конечно. — Какая старушка? — удивился Илья Сергеевич. Инна пояснила: — В соседней квартире живёт пенсионерка, которой за семьдесят уже. Видать, очень уж скучно ей, потому то из окна за всеми подсматривает, то дверь приоткроет и подслушивает. Особенно когда я прихожу и ухожу. Наверное, что-то её тут взволновало или просто развлечься уж ей захотелось, но… — А ещё несколько дней назад, ещё до этого аврала, я был неосторожен… Тёма ночевал у вас, и я, так сказать, был полностью свободен. Решил встретиться кое с кем для совместного приятного времяпрепровождения. Встретились мы на углу магазина, и мне тогда показалось, что кто-то за мною следит. Видимо, я не ошибся. Инна, поджав губы, возмущённо смотрела на Олега. Щеки её словно побледнели. — Изменник! — разгневанно прошептала она и отвернулась к плите. — Какой уж есть, — усмехнулся рыжий, — но ты ведь меня не бросишь? — Ты же без меня пропадёшь, — осклабилась девушка. — Ох, какие мы! — Но ты ведь меня и такую любишь? — Да куда уж я денусь. Инна хохотнула. — Так, я не понимаю, — медленно произнёс Илья Сергеевич, — что здесь происходит? — Потом, — отмахнулся Олег. — Вернусь-ка я туда… Искать предлог для возвращения в зал ему не пришлось: незваные гости вышли в коридор, а Тёма подбежал к Олегу и обхватил его руку своими. Рыжий потрепал его волосы. — Ну, мы поговорили, так что, — Ксения Ивановна улыбнулась, — выносим вердикт… — Из вас получится отличный отец. Если вы, конечно, будете воспитывать своих детей так же, как Артёма. Олег усмехнулся, ничего на это не ответив. Ксения Ивановна, смотря на него с прищуром, молчала. Сергей Афанасьевич принялся расхваливать квартиру, после чего, пожелав различных благ, ретировался. Его коллега, говорившая не менее приятные и хвалебные речи, смотрела на Олега отнюдь не дружелюбно. — Рад, что все уладилось, — напоследок сказал Олег. — Всего вам хорошего. Соседняя дверь была, как и обычно, приоткрыта, что Олег, против обыкновения своего, не проигнорировал, но, как только в подъезде затихли шаги, надавил на неё, закрывая. С другой стороны послышалась ругань, на которую рыжий спокойно ответил просьбой не вмешиваться в чужую — его — жизнь. — С тобой ещё разберутся! Садомист! — с угрозой выкрикнула старушка. Олег оскалился. — Попрошу уж, у меня девушка есть. Дальнейшее пришлось проигнорировать, и парень, вернувшись в квартиру, вздохнул. Многодневная усталость навалилась на него в полной мере. Хотелось или уснуть, или удавиться. — Тём, — полушёпотом позвал рыжий. Мальчишка выглянул с кухни. — Что они спрашивали? — Ну… Не лгал ли я, всю ли правду говорил, правду говорил ли ты, ничего такого ли не видел, как ты себя обычно ведёшь… Про друзей твоих спрашивали. И попросили раздеться, ну, свитер и футболку снять и штаны… Рыжий вздохнул. — И сильно они расстроились, ничего не обнаружив? — Не знаю… Я сказал им, что ты очень-очень хороший! Ты же… — он осёкся, растерянно посмотрев на Инну. Девушка улыбнулась. — Я знаю, не волнуйся. — Правда? — Да. — Мне казалось, Олег не хочет, чтобы это знали… — бледнея, произнёс Тёма. Инна этого не заметила и с улыбкой ответила: — Он и не говорил, я сама догадалась. — Не волнуйся, она не всё знает, — полушёпотом произнёс рыжий и улыбнулся. — И я понял, о чём ты. — Нет, я не об этом! Я о том, что ты хороший, что помогаешь мне с уроками, когда свободен, что научил меня так хорошо читать и писать, поэтому я лучший в классе, что играешь со мной, что обещал научить меня ещё много-много чему и показать много-много красивых мест! — Тёма улыбался, и тёмно-зелёные глаза его светились. Олег не смог сдержать улыбки и потрепал волосы брата. — Я тут подумал… Когда-нибудь мы с тобой съездим в нашу северную столицу, в Петербург. Я был там много лет назад. — Правда? — Обещаю, — улыбнулся рыжий. И, чтобы не до конца поддаться собственным чувствам, произнёс: — Инн, свари мне кофе. Нормальный кофе. — Ох, знаешь же, что из этого выйдет… — Давай я, — поднялся Илья Сергеевич, и девушка чуть отступила от плиты. — А в той столице же Никита учится, да? — спросил Тёма, всё так же глядя на Олега. Тот кивнул. — Да, так что он поди сможет нам показать какие-нибудь достопримечательности… Эй, — парень постучал в дверь ванной, — можешь вылезать, они ушли. — Я ещё не кончил! — Оу, — усмехнулся рыжий. — Удачи тебе тогда. Так, когда кофе будет? — Ну… — Ладно-ладно, я это так. Я пока… — Пока сядешь и расскажешь, что здесь произошло, — Илья Сергеевич выразительно посмотрел на Инну. Та пожала плечами. — Тём, — с нажимом произнёс Олег, и мальчик, кивнув, исчез в зале. — Надо же покормить Чуму и остальных! — как бы оправдываясь, произнёс мальчишка оттуда. — Ничего особенного, — спокойно ответила Инна. — Просто для создания впечатления, что все мы давно знакомы и вполне можем представлять собою дружную семью, я сделала вид, что давно вас знаю. — Потому что якобы девушка Олега? — Не якобы, — осклабилась та. — Уже продолжительное время я являюсь его второй половинкой. — Да, якобы, — перебил её Олег, — но будет лучше, если мы обойдёмся без этих слов. — И вас, — пожилой мужчина взглянул на Инну, — это устраивает? — Вполне. Пусть это и иллюзия отношений, но они же есть. Матушка, кажется, даже обрадовалась. — Но так ли это? — тихим голосом спросил Олег. Инна грустно улыбнулась: — Мне тоже кажется, что это напускное. Вряд ли она сможет меня отпустить… Да и я не хочу покидать их. На кухне повисла тишина. Рыжий, немного постояв, сделал несколько неловких движений руками и ушёл, сказав, что действительно стоит убраться в комнате. — У вас такая строгая мать? — спросил Илья Сергеевич. — Матушка, — поправила его Инна, не отводя невидящего взгляда от окна. — Просто я — часть семьи и потому… поэтому я должна быть с ними. — Странная логика. — Жизнь вообще штука странная. Ну, а что там с кофе? А то мне кажется, Олег уснёт раньше, чем оно сварится. — Он, — поправил девушку Илья Сергеевич. — Но я с вами согласен. — С тобой. Лучше на «ты». Мужчина улыбнулся. — С тобой согласен. Да и пусть лучше уснёт, хотя бы эти мешки под глазами исчезнут. — А тут я с вами согласна. Когда дверь ванной открылась и на пороге показался раскрасневшийся Никита с уставшим лицом, держа в руках таз с влажными чистыми вещами, был готов не только кофе, но и обед, а Инна, сказав, что её явно ждут дома, уже ушла. Илья Сергеевич, читая какую-то книгу, сидел на диване, Чума прогуливался напротив него, выпрашивая печеньку. — А этот-то где? — Где-где, — произнёс пожилой мужчина, переворачивая страницу, — в комнате у себя, конечно. — Вот так и знал! Только с кутерьмой этой разобрались, а он снова… спит? — удивился блодин. На постели прямо в одежде лежал Олег. Сверху было накинуто покрывало, поверх которого лежала небольшая ручка Тёмы. Мальчик, подняв свою светлую головку, чуть улыбнулся и махнул рукой, прося закрыть дверь. Потом он снова устроился рядом со своим старшим братом и прикрыл глаза. — Извини, — прошептал Никита, улыбаясь. Дверь он, конечно, прикрыл да поспешил в комнату Тёмы, хотя и так отлично знал, что вещи придётся ещё на раз отжимать.