The Hyperborean One

Они шли по парку, и Дима понимал, что начинает злиться. Он мог даже проследить истоки этой злости: они, как и всегда, были в бессилии. Он прекрасно понимал, что не так уж и бессилен, потому что - теперь он знал это наверняка - он тоже мутант, но неспособность понять, что же он мог бы предпринять, чтобы изменить хоть что-нибудь, была ещё хуже - значительно хуже. Климов шагал резко, как-то деревянно, с силой вминая ярко-зелёную траву в землю. Он погрузился в эту нарастающую злость, почти растворился в ней - и не заметил, как они пришли. Поляна была устлана телами. Климов, не осознавая этого, искал глазами лужи крови - и не находил их. Над всем этим царственно парил Магнето, и возле него в воздухе находились Роуг и Ванда, обе без сознания, запелёнутые в коконы из стальных пластин. - А вот и ты, - произнёс предводитель Братства Мутантов. - Знаешь, если я это сфотографирую, тебя определённо засудят за насилие в семье, - произнёс Дима, стараясь лучше осмотреть поле битвы. Ксавье лежал возле опрокинутой коляски. Другие Люди Икс находились в разных частях по периметру опушки: похоже было, что они рассредоточились, стараясь использовать преимущество в знании местности и личное мастерство, отточенное тренировками. По намёкам Хэнка он успел уловить, что Опасная Комната использовалась не только для относительно безобидных тестов, которым подвергали его, но и для полноценных боевых тренировок, из-за которых зал и получил своё название. Ближе всех к центру лежал Росомаха - в окружении нескольких членов Братства. В тело Логана было воткнуто несколько металлических штырей, но он единственный подавал признаки жизни, издавая сдавленные стоны вперемешки с тихими, но чётко различимыми ругательствами. - Меня уже осудили за множество других преступлений, - Магнето пожал плечами. и Дима не мог не признать, что в его реплике был определённый смысл. - А это я делаю для их же пользы. И для дочери Мистик, и для своей дочери. У меня есть способ уберечь этих детей от гипноза Ксавье, вернуть им чистоту сознания. Я могу помочь и тебе! - Магнето, прекрати это! - выкрикнул Пьетро. Его голос дрожал. но не потому, что парень был готов расплакаться, а потому что на крик у него уходили последние силы. Что бы ни случилось с Пьетро за последние несколько минут, это невероятно вымотало его. - Отпусти их! Уходи отсюда! - Я не уйду отсюда и без тебя тоже. И ты можешь звать меня “отцом”. Ведь это правда. Так и есть. - Кого из нас ты пытаешься в этом убедить? - спросил Пьетро, глядя Магнето в глаза. Он не ответил. - И как ты планируешь захватить ещё и меня? - продолжил парень. - Ты ведь знаешь, что не сможешь меня поймать. - Я и не собираюсь, - ответил Магнето. - Я надеюсь, что ты пойдёшь со мной сам. - С какой стати? - Пьетро скрестил руки на груди. Дима мог видеть, как напряжён сын Магнето и что он готов в любую секунду сорваться с места, чтобы спастись… или напасть. Вздохнув, Дима с удивлением осознал, что сам он не чувствует по этому поводу ничего. Злость, наполнявшая его по дороге сюда, неожиданно сменилась отстранённой апатией. - Ты не бросишь Ванду, - ответил мужчина, и в его голосе Диме послышалась теплота. Почти доброта. - Не брошу, - решительно кивнул Пьетро. Он говорил твёрдо, громко, почти яростно. - Но я не настолько глуп, чтобы идти за ней к тебе в одиночку. Я приду с Людьми Икс. Со всеми Людьми Икс. И тогда ты пожалеешь, что прикоснулся к ней. Пожалеешь, что пришёл сюда. Пожалеешь, что причинил вред этим людям. - Сильные люди ни о чём не жалеют, сын, - резко ответил Магнето. - И если ты хочешь победить меня с помощью Людей Икс, мне нужно всего лишь уничтожить их. Я не позволю Чарльзу встать между мной и моими детьми. Магнето повернул голову в сторону распростёртого на земле Ксавье. Послышался скрежет, и коляска, чудовищно искривляясь, превращаясь на ходу в жуткого стального монстра, опутала профессора и затем взмыла в воздух. - Одна моя мысль - и Чарльз умрёт. Я люблю его… как старого друга и как прекрасного мутанта. Но ради вас и ради вашего будущего я готов сделать и это. А за ним погибнут и все остальные. Многие. Столько, сколько потребуется, - он пристально посмотрел на сына. Ксавье, в страшном коконе, ощетинившемся иглами и шипами, подлетел к Магнето. - Ты всё ещё хочешь противиться моей воле? Тишина парка была тишиной, которую ветер в бессильном ужасе разрушает невнятным шелестом листьев. - Выруби Климова, Пьетро. Юноши переглянулись.