Hero

      С высоты птичьего полета открывается вид на яркий, полный жизни вид на независимый город США штата Миссури. Особенно хорош вид с Арки на реку Миссисипи. Город как на ладони, тут вам и три аэропорта, стадион, строгие высотки и раскидной мост через реку.       На улице довольно прохладно, порядка девятнадцати градусов, но это вполне приемлемо для мая месяца. Сильный ветер делает свое дело, обдавая прохожих холодом, задирая подолы пальто милых дам и заставляя кутаться в воротники хмурых господ.       Между этими серыми пальто, куртками, угрюмыми и уставшими людьми выделялся яркий молодой человек. И, кажется, такая холодная погода нисколько не смущала второкурсника, который изо всех сил торопился в университет. Не используя метро или такси, юноша быстро пролетал на велосипеде мимо пробок, по тротуару, затем заворачивая в одну из улочек, и по изученному маршруту выруливал к просвету между двух построек. Расстегнутая белая безрукавка, в один цвет с кроссовками, синий портфель, подвязанный зелеными и желтыми лентами с парой значков любимых групп, на длинных лямках то и дело подбрасывался хоть и слабо, но звонко хлестал ниже поясницы.       В громоздких наушниках, что были спущены на плечи, играла такая старая, но вечно любимая песня. Студент ловко справлялся со своим транспортным средством — подпрыгивая с великом, он съехал с дороги на тротуар, полностью контролируя шоссейный велосипед, подаренный на окончание школы любимой тетушкой.       Можно с точностью сказать, что находившийся в отличной физической форме студент не первый день за рулем и является отличным велосипедистом. Прибавим к мастерству паучье чутье на опасность, отличную реакцию, относительно быструю регенерацию и ненормальные способности неотдираемости от поверхности всего, чего парень пожелает, и мы получаем супергероя под прикрытием, или Питера Паркера.       Юноша заехал на парковку университета и тут же заметил человека, который его ждал. Он медленно снижал скорость, щелчками переключателя скорости привлекая к себе внимание рыжеволосой девушки.       Она обернулась и даже не думала шелохнуться или отойти в сторону. Питер в считанных десяти сантиметрах от девушки вжал на тормоза переднего колеса, поднимаясь на него. Любимая приподнялась на носочках и легко поцеловала юношу в нос, пока тот изо всех сил старался не рухнуть на нее, переломав бесстрашную девчонку пополам. В голове крутились всевозможные ругательства по отношению к девушке наперебой с беспокойными мыслями.       — Я так целый день могу, — с неким намеком выдал Питер, всё ещё удерживая точку равновесия и не падая вперед. И, хихикая, девушка соизволила отойти в сторону, кокетливо проведя пальчиком по его груди и позволяя ему крутануться на колесе в сторону.

***

      — …Право? Ммм, не очень люблю этот предмет, как ты только высидеть можешь? — поинтересовался Питер, придерживая свою подругу за талию.       — Все на благо будущей профессии, так? — она сдержанно улыбнулась и направилась к лестнице.       Длинный коридор учебного заведения как обычно полон беспокойных юношей и девушек. Некоторые разбрелись по углам и общаются в своем узком кругу знакомых, пара-тройка статных девиц сбивались в кучку и оккупировали область коридора, по которой вышагивали и надменно высматривали себе серую мышку — жертву. Тут и спортсмены университета, великие и несокрушимые — Буйволы, тупым быдлом следуют за красотками и вовсю гогочут, часто одергивая друг друга и твердо пихая в дружеское плечо. Как-то отрешенно смотрелись некоторые студенты, но ярко контрастировали на этом фоне, будто на них повязали красную тряпку. Чего с них взять, первокурсники.       Первые дни после каникул. По той причине тут и особо шумно, как в улье. Передача информации, тривиальные шуточки, сплетни, обсуждения тренировок и расписания. И в этот хаос вторглась также очередная пара человек, эдакая сладкая парочка. Её молодой человек открыл рукой дверь, пропуская партнершу внутрь первой.       — Спасибо, — кокетливо заулыбалась особа и откинула рукой свои огненно-рыжие волосы назад, хищно оглядывая пространство на наличие своих подружек.       Взгляд зеленоглазой останавливался на уже встрепенувшихся хищниц, которые замахали ручками и, поправив бело-голубые халаты, эдакую форму в университете, быстрыми шажками удалялись от своих потенциальных ухажеров в виде спортсменов.       Питер с Мэри Джейн перебросились парой слов, и молодой человек обнял её за талию. Легкая улыбка. Девушку окружили подружки, подтягиваясь к ним и подталкивая в нужном направлении, к кабинету.       — Ты не представляешь! Оно так… Да-да! Ты это из-за жалости, сестренка? — заохали, зашипели подружки, похищая Мэри Джейн, уводя её всё дальше от Паркера, провожавшего их взглядом.       — И тебе удачного дня, — улыбнулся уже переставший удивляться юноша, махая рукой.       Парень легко перекинул лямку портфеля поудобнее и направился к своему ящичку. Толчок плечом. Мимолетный и совершенно беззлобный взгляд на рослого незнакомца в капюшоне заставил оставить слова при себе. Рукой легко оттолкнув Питера, его смерили секундным взглядом. За то время длинный коридор учебного заведения, заполненный студентами, кажется, успел полностью запечатлеть его.       «Наглый», «Дебошир», «Странный» — и все это несомненно подходило под описание этого человека. Питер, нахмурившись, посмотрел в вслед удаляющемуся. Некогда ему разбираться с новичками, пара через несколько минут.       Питер замер перед дверьми. По спине поползли мурашки, и он прямо ощутил в себе беспокойство, что говорило о новых примитивных шутках со стороны одногруппников. Дело дрянь, раскрываться нельзя, а войти нужно. И, в очередной раз намотав свою гордость на кулак, он открывает дверь, шагнув вперед. В лицо прилетели пара-тройка тетрадей, а с секундной задержкой и губка для доски, оставляя белый меловой след.       — Парни! Встаем, док в аудитории, — раздался грубоватый и насмешливый голос с заднего ряда, поддерживаемый свистом.       Питера опять встретили в коллективе не с «распростертыми объятиями». Еще бы, ведь увел «мечту каждого задрота» — красотку Джейн прямо из-под носа у всего мужского населения университета.       Гогот стих, когда Паркер прошел мимо опасных ребят к своему месту, за второй стол. Подножка, ах, как типично. Само собой он не упал, но оступился, чем вызвал повторный взрыв смеха. Толчок в плечо был предсказуем, но Питер едва успел перебрать ногами, чтобы упасть назад, усаживаясь на стул.       — Как отдохнул? Кувыркался с Мэри небось? — то ли с гневом, то ли с издевкой бросил один из них. Он же кивнул своим дружкам, дабы те прикрыли двери аудитории. — Давай-ка. Самое время просить прощение, Паркер. Может засыпать мела за шиворот или… Ребят, давайте, у меня тут конфуз.       — Эй, пст! — к нему подошел друг. Он продемонстрировал широкую едкую улыбочку и наклонился к уху, чуть тише говоря что-то. Парень кивнул и вновь повернулся к Питеру.       Широко скалясь, рослый блондинистый парень засмотрелся на тело перед ним. Он был почти на голову выше самого Питера, так что легко мог позволить себе тычок парой пальцев в висок. Тут было больше неприятных ощущений, чем боли, а вот последовавший за тем действием отличный хук справа уже вынес Паркера. Чертовски обидно, если честно, прям блядски обидно! Но на этом костолом не остановился и схватил его за шиворот, оттаскивая ближе к партам под бурные улюлюканья, гудение и препирания жертвы.       Только начавшееся развлечение прервало надрывное «Шухер!» от одного из парней, и конечно же они не забыли святое правило №2: припугнуть жертву, чтобы та держала рот закрытым.       Первое правило заключалось в том, что бить можно по скрытым одеждой участкам тела.       — Сегодня после практики, придурок! — рявкнул юноша и напоследок еще раз пнул уже начинавшего восстанавливаться Питера.       Педагог прошел в аудиторию и призвал взглядом подняться студентов. Звонок.       — Присаживайтесь, — на выдохе проговорил пожилой мужчина и взглянул на дверь.       Кивнул кому-то, и в аудиторию медленным шагом вошел неизвестный мужчина. Спортивное телосложение, пренебрежительный взгляд с искрой интереса. Кажется, он выезжал только на пафосе и типе своего тела, которое можно отнести к мезоморфному. Сам же Питер не способен подобным похвастать, ведь, хоть и крепок, но худощав.       Он окинул аудиторию взглядом, пока проходил мимо плотно стоящих друг к другу столов к проректору и к преподавателю непосредственно. Глаза такие странные в плане цвета — то ли синие, то ли серо-синие, блеклые, на языке так и крутится сказать — болотный цвет. Озлобленный, кажется, на весь мир, он как-то сохраняет во взгляде крупицу игривости и пошлости. Он мог бы покорять женскую половину института, если бы не один большой дефект, который скрывали бинты.       — Представляю вашему вниманию — Уэйд Уилсон.       Новичок изогнул губы в улыбке и не по ситуации вызывающе осмотрел присутствующих, подняв руку.       — Надеюсь, что мы станем нефиговыми такими друзьями, — голос явно не певческий, с придыханием, грубый, но не бас, больше похож на баритон. — Соперников — 0, Уэйдов — 1, — бросил новичок и омерзительно поморщился, будто видел нечто отвратительное перед собой.       Бинты чуть съехали. Видимо, Уэйд явно встал не с той ноги. Как бы то ни было, он похож на побитого жизнью человека, глаза чуть покрасневшие — пара сосудов лопнули. Сквозь слегка съехавшее лоскуты бинтов или недостаточно плотно зафиксированное отверстие для глаз, можно было видеть часть рубца, который проходит поперек переносицы. Был брит, а возможно и вовсе без волос, что вероятнее, но, судя по бровям, он блондин. Очень странно, даже экзотически контрастировали эти глубокие сине-голубые омуты глаз со всей его внешностью. Бинты уходили под черно-красную толстовку мужчины, но рассмотреть полностью одежду Уэйда было сложно из-за наличия халата.       — Переведен… Учится… Двадцать шесть, — все слова профессора Питер пропускал мимо ушей, сконцентрировав свое внимание на детализации новенького. Из-под капюшона глаза волчьи, губы сжаты в одну тонкую линию.       Тот в свою очередь взглянул на Питера не самым доброжелательным взглядом, от которого по спине поползли мурашки.       — Вот и еще один вышибала. Я думал, что со школьных лет все изменится, а нет. Все те же жестокие люди, и вот, очередной Флэш Томпсон, а значит истязание и драки неизбежны. Интересно, как скоро он вольется в коллектив тех придурков?       Пока Питер погружался в свои мысли, юношу усадили, и сейчас он направлялся мимо своих соратников, прямо к Паркеру. Это было странно.       — Уэйд, — плюхаясь на место, рядом с одиноко сидевшим Питером, представился. — Я думал, что ты во мне проделаешь дырень взглядом. Нравлюсь? Нравлюсь настолько, что «пошли пошлить»? Или «Заслуживает уважения, пошли пошлить»?       Он пихнул молчуна в плечо, дабы раззадорить. А Питер не мог и слова сказать ему, так что просто буркнул себе что-то и уставился в стол, стараясь прикрыть рукавом чуть видимый меловой развод да слегка покрасневшую скулу. Шмыгнул носом, кося взгляд на странного новичка.       — Понимаю, я тебя напугал и все дела. Давай пропустим стадию непонимания и страха. Так… Переходи к принятию, чувак, серьезно, а то ты ведешь себя, как чертов урод, — во время речи, Уэйд успел сменить голос десятки раз. Кажется, мужчина даже жестикулировал, помогая себе движениями, чтобы донести всю суть слов до Паркера.       На него обратил внимание профессор:       — Уэйд, что-то не так?       — Ага. И вопросы тут задаю я, — растолковал Уэйд и в секунду вытянулся и выпрямился в спине. Несильно ударил ребром ладони о стол, как бы показывая твердость своих слов. — И да, мне нужен материал.       Не обратив внимание на эту дерзость со стороны студента, но, конечно, удивившись, профессор обратился к Питеру:       — Поделись с новеньким, Питер, ты всегда помогал людям устроиться тут.       И лекция продолжилась под убаюкивающий тон профессора и сменяющие друг друга слайды на доске. Из открытого окна дул свежий воздух, приятно холодивший кожу, но запах Уэйда все равно перебивал эту свежесть. Запах дыма сигарет, дешевого дезодоранта и перебивающий едкий запах ментола. Питер до сих пор не мог взглянуть на своего соседа. Потому что боялся засмотреться на уродство парня и случайно оскорбить его чувства, наверное.       Новенький то спросит чего у Питера, то пихнет его, то развалится на парте, даже успел поговорить сам с собой, обсудил весьма пикантные вопросы. Как этого безумца в такой престижный университет приняли, Питер понять не мог. И не понимал практически до самого конца пары, пока не случилось следующее.       — Проведем опрос… Так, мистер Уилсон? — пожилой мужчина поднял глаза от бумаг на парня, вопросительно выгибая бровь. — Расскажите нам о вашем понимании данной темы.       Уэйд медленно поднялся с места, задевая пальцами висок Питера, как бы призывая «Смотри, смотри только на меня!», и отпихивая стул ногой назад, а затем начал вкрадчиво рассказывать, при этом говоря все слово в слово, как на уже закрытой презентации. Это повергло в шок.       [Начинаем. Они смотрят, все смотрят только на нас. Давай не подставь нашу задницу и выкладывай правду матку на стол… Ты же помнишь, да? Все, понял. Шшшш, молчим, говори.]       Уэйд, казалось, вообще не интересующийся все эти полтора часа материалом лекции, сейчас отвечал так, будто учил материал недели. Слово в слово повторял слова со слайдов презентации. И конечно же его ответ был сдобрен парой интересных и, возможно, не совсем приличных телодвижений.