Дедукция по-японски

- Шин-чан! – Такао крутился вокруг Мидоримы, который пытался приготовить им ужин. – Ну, так что? - Нет! – категорично, но это же Шинтаро. - Ну, почему? - ныл парень, прекрасно понимая, что его нытье – это самый весомый аргумент на категоричное «нет» Мидоримы. Но только не сейчас – детектив был непреклонен. - Я уже тебе сто раз объяснял, - со вздохом устало говорил Мидорима, чувствуя себя воспитателем в детском саду, который вынужден объяснять малышам, отчего трава зеленая. – Врач сказал, что тебе противопоказаны любые нагрузки, пока швы не затянутся полностью. - Но секс – это не нагрузка! – все еще не оставлял надежды Казу.       Стекляшки очков Мидоримы блеснули, отражая солнечный свет, - это придало ему еще более враждебный и недовольный вид. Но Такао был бы не Такао, если бы так легко отступил.       Во время ужина Казунари явно давал понять Мидориме свое недовольство всеми возможными способами: поджимал губы, дулся, но все же ел приготовленный мужчиной ужин. Вообще-то, уж кому-кому, а Казунари грех было жаловаться. После того случая с Акаши, Мидорима с него пылинки сдувал. Он даже не подозревал, что этот черствый сухарь Шинтаро может быть таким трогательно заботливым. И Такао таял от этой заботы, как мороженое в жаркий летний полдень. Его характер сглаживался, и он стал напоминать послушного домашнего кота, довольно льнущего к своему заботливому хозяину, который, ясное дело, не забывал гладить его и хорошенько кормить. Казунари даже смирился с тем, что ему не позволено ничем заниматься, кроме как гулять на свежем воздухе и валяться на диване. Хотя в другой бы ситуации для непоседливого авантюриста Казунари это тюремное заточение со строгим режимом дня было бы пыткой. Но все издержки такого образа жизни компенсировал Шинтаро, постоянно пытающийся угодить парню всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Он взял на себя все домашние дела, готовку, уборку, забросил работу и постоянно проводил время с Казу. А как он смотрел на него, заботливо и нежно, гладил по голове перед сном и даже иногда шептал на ночь, едва слышно приятные слова. И Такао мурлыкал и поддавался этим ласкам, целовал Мидориму в губы и шептал, что он самый лучший. Но стоило парню попросить немного большего, как Шинтаро тут же отстранялся и сбегал в свою комнату. С каждым днем Такао все труднее стало переносить излишнюю заботу Шинтаро о его здоровье. Сколько бы он ни ныл, ни канючил, ни доставал Мидориму, каждый раз он получал отказ, категоричный и не терпящий обсуждения. Прошло уже три недели, и Такао понемногу сходил с ума, а детектив все так же его избегал. Нет, причина, конечно, была веская – забота о здоровье Казунари, но самому Казунари было плевать. Ему казалось, что лучше сдохнуть, чем находится с объектом своего вожделения в непосредственной близости и не иметь возможности его получить. Он ощущал себя путником в пустыне, изнывающим от жажды перед которым виднелся огромный оазис с озерами, но подходя ближе, он понимал, что это лишь мираж. Больше не желая терпеть такое отношения к себе, Такао решил соблазнить Мидориму или же заполучить его силой.       Шинтаро, ничего не подозревающий о коварных замыслах своего возлюбленного, методично вытирал посуду, доводя ее до блеска. Такао незаметно подкрался сзади и обнял его. - Шин-чан так приятно пахнет… - шептал парень, уткнувшись носом в свитер Шинтаро. - Я занят, - спокойно и холодно, но не отстраняясь, сообщил Мидорима. - Ты какой бесчувственный, - продолжал канючить Казу, расстегивая пуговицу и молнию на джинсах объекта своего вожделения. - Прекрати делать глупости… - слегка опешил Шинтаро, не успев предпринять какие-либо важные стратегические действия. Это позволили Такао продолжить наступление. Он запустил руку в штаны Шинтаро, поглаживая его член.       Тот наконец-то спохватился и сжал запястье парня. - Ну почему? Я просто подрочу тебе, а ты мне… - Такао и не думал убирать руку, а лишь крепче сжал член. - Потому что если мы начнем, я не смогу остановиться… - уже шептал Шинтаро. «Это-то мне и нужно!» - распаляясь, подумал про себя Такао. Он уже мечтательно представил, как Шинтаро повалит его на пол, прямо здесь на кухне, навалится сверху и хорошенько трахнет. Хотя, конечно же, он так не сделает. Но мечтать ведь не вредно… - Ммм, и не нужно останавливаться, - соблазняя и одурманивая, шептал Такао, при этом водя рукой по стволу уже горячего возбужденного члена. – Скажи мне, а ты делал это сам? - Что делал? – растерялся Шинтаро, чувствуя, как теряет контроль над ситуацией и над собой. - Ну, дрочил… Думал обо мне, когда кончал… ? - Нет, я ничего такого не делал, не придумывай, - сдавленно, едва слышно шипел мужчина, пытаясь остановить Казунари, впрочем, без особого рвения. Поэтому тот лишь на время приостановил ласки, решая окончательно задавить волю противника. - А вот я делал это, в ванной, шумом воды заглушая свои стоны. – От своих собственных слов и фантазий Такао и сам завелся не на шутку. – Это было так приятно ласкать себя, зная, что ты совсем рядом, представлять твое лицо и твои руки… А потом кончать, вставив пальцы, мечтая чтобы это был твой большой и твердый член… Черт, как же я хочу почувствовать его в себе!       Такао закусил нижнюю губу и простонал, едва потираясь своим уже заметным стояком о бедро Шинтаро. Но тот, собрав остатки своей воли, которая, казалось, его уже покинула навсегда, выдернул руки Такао из своих штанов. - Ой, больно! – разочарованно и зло прошипел Такао. - Продолжим у тебя в спальне! – Мидорима быстро пришел в себя.       Такао мысленно ликовал и уже готов был порхать от счастья. Ну, наконец-то, сбудется его самое большое желание, мечта почти что. Неужели, все его страдания окупятся? Битва выиграна, соперник повержен и захвачен в плен. А дальше…       Как только Такао зашел в спальню, дверь за ним захлопнулась, и послышался щелчок. Когда Такао понял, что произошло, то завопил от досады на весь дом: - Гребаный Мидорима! Ненавижу тебя!       Из-за двери послышался сдавленный смех – Такао не верил своим ушам: «Он еще и потешается надо мной!» - Я тебе еще отомщу, Шин-чан! Будь осторожнее и береги свою задницу! - Это для твоего же блага. Как только врач скажет… - Я должен ждать разрешения какого-то врача, чтоб потрахаться? Издеваешься? - Ну, ты же и сам неплохо справляешься… - не без иронии заметил Шинтаро и удалился, не обращая внимания не гневные крики и стуки в дверь.       Уже ближе к ночи Мидорима осторожно прокрался к двери и тихо отомкнул её. Так же незаметно он убрался в свою комнату и, не подозревая о том, что совершил большую ошибку, отправился спать. Среди глубокой ночи Шинтаро проснулся от тяжести и жара. Немного приоткрыв глаза, он понял - что-то тут не так. Комната была освещена приглушенным светом ночника, а сверху на Шинтаро сидел Такао, довольно улыбаясь. - Ну что, Шин-чан, проснулся наконец? – мурчал парень, наклонившись к уху растерянного Мидоримы. - Что тут нахрен происходит? – взбесился Шинтаро, пытаясь сбросить с себя обнаглевшего Казунари. Но это оказалось не так-то просто. Верхняя часть Мидоримы была обездвижена – руки прикованы к кровати наручниками. Он рванулся со всей силы – послышался глухой удар металла о дерево и кровать пошатнулась. Такао дьявольски улыбался и крутил ключом перед его носом. - Не делай такое лицо, Шин-чан! Я тебя предупреждал – значит теперь играем по моим правилам. И для усиления эффекта своих слов немного подвигался на Шинтаро. - Ты совсем идиот? – Мидорима задыхался от возмущения. - Ну, да, влюбленный и сошедший с ума от недотраха идиот.       И игнорируя злобные взгляды пыхтевшего Шинтаро, Такао начал медленно расстегивать пуговицы на его пижаме. Холодные ладони скользнули по обнаженному торсу. Казунари медленно наклонился к Шинтаро и мягко прошептал прямо тому в губы: - Тебе понравится, Шин-чан.       На что получил незамедлительный ответ взбешенного мужчины: - Со мной такие штуки не пройдут!       Такао лишь усмехнулся, но решил повременить со страстными поцелуями.       Выпрямившись, он не удержался от милой угрозы: - Ну, тогда морально готовь свою задницу…       Шинтаро злобно сверкнул глазами. Без очков очертания Такао немного расплывались. В комнате было слишком жарко, то ли от перебоев с отоплением, то ли от возбуждающего его Казунари. Шинтаро выходил из себя от такой наглости и самоуправства Такао. Этот озабоченный парнишка совсем слетел с катушек, раз позволяет себе такое. Но, черт, Шинтаро не мог не признаться самому себе, что его это заводило, и строить неприступность становилось все сложнее. - Извращенец! – шипел Мидорима, отводя взгляд от Такао. - А кто меня до такого довёл?       Казунари, едва касаясь кожи, провел языком по шее Мидоримы , оставляя блестящую дорожку. Опускаясь все ниже и ниже, влажный горячий язык скользил по мускулистому торсу. Сломить волю Шинтаро было не так уж просто, но Такао уже чувствовал как от движений его языка и губ мышцы Шинтаро напрягаются, а дыхание становится частым и прерывистым. Скользнув рукой в штаны Мидоримы, парень мягко и осторожно коснулся члена. Его ласки не оказались напрасными – несмотря на то, что Шинтаро старался сохранять хладнокровие, тело выдавало его истинные желания. Такао резким движением сдернул с мужчины штаны вместе с трусами, обнажая уже твердый член. - Неплохо, совсем неплохо… - довольный проделанной работой прошептал Казу. Было похоже, что Мидорима и сам был удивлен такими впечатляющими результатами.       Продолжая начатое, Такао опустился к краю кровати. Дыхание парня, горячее и прерывистое обожгло паховую область . Шинтаро тяжело выдохнул, прикрыл глаза и закусил нижнюю губу, когда влажный язык лизнул головку его члена. Довольный произведенной реакцией, парень скользнул языком по стволу, слизывая растекающуюся смазку, а затем вобрал член в рот. Шинтаро глухо застонал и дернулся. Срывая редкие сдавленные стоны с губ Мидоримы, парень продолжил ласки. - Я уже… - задыхаясь шептал мужчина. - Не сдерживайся. – Такао сжал влажный член рукой и Мидорима тут же кончил, обильно изливаясь. - Ну а теперь, когда наша снежная королева оттаяла, перейдем к самому интересному. Смотри внимательно, Шин-чан.       Парень осторожно надел очки на их законного владельца. Мир Шинтаро приобрел четкие очертания, но его сознание уже плыло. Противник был повержен в первом же раунде – Такао победоносно улыбался.       Парень не спеша разделся, разбрасывая одежду по всей комнате. Трусы, сделав в воздухе сальто, мягко приземлились прямо на прикроватную тумбочку около Шинтаро. Тот недовольно взглянул на них, потом перевел взгляд на Такао – недовольства и след простыл. Полностью обнаженный Такао навис над мужчиной – его лицо украшала демоническая улыбка. - Такао… - хрипло прошептал Мидорима.       Лицо Такао вдруг оказалось слишком близко, обжигая кожу горячим дыханием. Шинтаро приподнялся навстречу его губам, выдавая свое желание, но Казу также быстро отстранился. - Так быстро сдался? – усмехнулся парень.       Непонятно откуда в его руках оказался тюбик со смазкой. Он выдавил немного себе в руку, смазывая пальцы, затем приподнялся, выгнулся и просунул их в свой задний проход. - Смотри на меня! - повелительным тоном приказывал Такао, а Мидорима подчинялся. Потому что хотел подчиняться. Но только сегодня, в качестве исключения. Он запоздало подумал, что сам разбаловал Такао, вот тот и творит, что заблагорассудится, но тут уж ничего не поделать. В следующий раз Такао будет наказан, да так, что и пикнуть не посмеет.       А сейчас… Казунари крепко сжал бедра Шинтаро своими ногами. Глядя на красивое спортивное, но в тоже время гибкое и изящное тело Такао, мужчина все больше возбуждался.       Ощущая на себе похотливый взгляд Шинтаро, Такао начал двигать пальцами. Было болезненно, тяжело, неприятно… Он глубоко выдохнул и прикрыл глаза. От подобного зрелища у Шинтаро окончательно снесло крышу. Мужчина рванул наручники со всей силы, но вырваться из этой западни не мог. Ему хотелось прямо сейчас, сию же секунду, подмять под себя и трахнуть такого бесстыжего и развратного Казунари. Но тот его дразнил, хотя по всему было видно, что сам Такао хочет этого не меньше. - Отстегни их! – прорычал Мидорима. - Ты забыл? Сегодня здесь командую я!       Парень прикусывал губы и постанывал, дурея от горячих взглядов Шинтаро, от его злости и беспомощности. Решая немного сжалиться над несчастным пленником, Такао накрыл рукой его снова возбужденный член и начал медленно ласкать. Шинтаро нетерпеливо двинулся ему навстречу.       Облизав губы, Такао насаживался на твердый член, медленно, не торопясь, чем окончательно добил Мидориму. Тот подавался ему навстречу, утопая в невероятных ощущениях и требуя большего. Только сейчас он осознал, как сильно ему не хватало этих ощущений.       Такао ускорил темп, полностью впуская в себя горячий член, до упора. Хлюпающие звуки. Запах горячих тел и громкие стоны заполнили все пространство комнаты. В бледном свете ночной лампы глаза Казунари блестели, рот был приоткрыт, а по влажным губам то и дело скользил язык. Глядя из-под полуопущенных век на сгорающего, почти тлеющего от страсти и желания Шинтаро, Казунари еще сильнее прогнулся и содрогнулся всем телом. Белые липкие капли спермы разбрызгались на животе Мидоримы. С огромным усилием сделав еще пару движений и чувствуя разливающийся внутри жар, парень обмяк и обрушился всем телом на Шинтаро. Задыхаясь, он поймал губами чужие губы, чтобы получить долгожданный, немного грубый поцелуй-благодарность.       Мидорима проснулся первым – солнце безжалостно ярко слепило глаза. Такао мирно сопел рядом, изображая во сне невинного ангела. С большим успехом, надо сказать. Шинтаро почти купился, пока не вспомнил прошлую ночь. Отыскав на тумбочке очки, он аккуратно надел их и поправил на переносице. Довольно потянувшись , он подумал, что они сейчас похожи на молодоженов, у которых начался медовый месяц. Правда, тут же с некоторым раздражением понял, что его новоиспеченная женушка вертит им, как ей вздумается. Глядя на спящего Казу, Мидорима размышлял над тем, как бы его получше наказать за самоуправство. Но так ничего и не придумав, отправился готовить завтрак с тем чувством, когда вроде и проиграл, но рад этому проигрышу больше, чем выигрышу. - Шин-чан, давай никуда не пойдем сегодня. - Такао заявился на кухню в одних футболке и трусах, довольно щуря глаза и позёвывая. – Останемся дома и займемся всякими приятностями. - Ну раз ты здоров и пышешь энергией, то пора бы и за работу приниматься, - остудил его пыл Шинтаро. - Нет-нет, что-то вот сейчас в боку закололо, - слишком неправдоподобно разыгрывал страдания Казунари. - Хватит уже притворяться! - назидательным тоном учителя произнес Шинтаро, но тут же смягчил голос и добавил. - Как рана? Все в порядке?       Поняв, что Мидорима не повелся на его спектакль, Такао перестал кривляться: - Все норм. Ты же не злишься за мое самовольничание? - Злюсь… - Игра Мидоримы тоже оставляла желать лучшего. - Врешь! - Вру. И вообще, не задавай таких глупых вопросов.       Почувствовав, что Шинтаро сдает позиции, Такао подошел к Мидориме и обнял его – тот не возражал. - И зачем нам тащиться к этому Аомине? Ужин двух гей-парочек как-то не слишком заманчиво, не находишь? - Я не мог отказаться. Заодно узнаю, как там продвигаются поиски Акаши. - Ты все еще беспокоишься?       Мидорима не ответил,а только обнял и сильнее прижал к себе Такао. Да, он беспокоился…

***

      В квартире Аомине только что прибывших Такао и Мидориму уже ждал накрытый стол и Кагами с Куроко, которые самозабвенно смотрели баскетбольный матч в гостиной. - Проходите. Рад вас видеть. – Аомине на радостях даже приобнял Шинтаро.       Такао поморщился от таких нежностей, чувствуя легкое посягательство на помеченную им территорию, но вежливо промолчал. - А ты как? Поправился? – Дайки продолжал демонстрировать хорошие манеры радушного хозяина, хотя был вполне искренен при этом. - Все хорошо, секс-терапия способствует излечению.       Аомине лишь ухмыльнулся, а Мидорима чуть не сравнялся по цвету с помидором. В общем, Такао остался доволен произведенным эффектом.       Наконец, все познакомились, поздоровались и успели даже обменяться парой вежливых фраз. Когда все собрались к столу, чтоб приступить к самой приятной части вечера, Аомине неожиданно их остановил: - Ждем еще одного важного гостя! – торжественно произнес он.       Все удивленно уставились на него – как раз в этот момент раздался звонок в дверь.       За столом во время ужина ощущалась немного напряженная атмосфера, которую то и дело пытался разрядить Аомине, рассказывая басни из своей полицейской жизни. Куроко молча ел, не подавая никаких признаков своего присутствия. Скоро все вообще забыли о нем, чем Тецуя был очень даже рад. Кагами, не забывая набивать щеки, бросал недовольные взгляды на Мидориму, почему-то чувствуя в нем посягательство на его собственность в лице Аомине. Похожие чувства терзали и Такао. Он с интересом и некоторым недоверием то и дело поглядывал на красивую светловолосую женщину с приятными формами, сидящую по правую руку от Шинтаро. Казунари не сразу понял, кто она такая, но когда Аомине представил гостью, все встало на свои места. Тут же Казу вспомнил совсем недавно рассказанную Мидоримой историю о его прошлой встрече с Акаши. Шинтаро не говорил ни о какой любви, но парень сразу понял, что тут и экстрасенсом быть не нужно, чтобы все понять. Момо-чан была первой и возможно даже единственной настоящей любовью Мидоримы. По всем признакам эта женщина была главной угрозой для Казунари, который расценивал детектива, как свою собственность, и искренне считал, что может заявлять на него свои права.       После напряженного ужина и болтовни разошедшегося Дайки, все уютно и спокойно проводили вечер в гостиной за бокалом вина. Алкоголь сделал свое дело. Между тем Момои и Мидорима уединились в отдельную комнату – Такао чуть не задохнулся от возмущения. Он сидел в кресле поодаль от остальных, мечтая поскорее свалить отсюда и уволочь за собой Шинтаро. - Расслабься, – Дайки ободряюще положил свою руку на плечо Такао. - У меня нет причин напрягаться, - напуская поддельное равнодушие, слишком резко отвечал парень. - Оно и видно. Ты как бомба замедленного действия – того и гляди рванет. Им просто нужно поговорить, понимаешь же? За двенадцать лет много чего произошло… - Я не какая-нибудь эгоистичная девчонка! Я все понимаю, но ничего не могу с собой поделать! – гонор Такао спал, обнажая истинные чувства. - Вообще-то, Момо счастливо живет в браке, и у нее двое детей. - Какого хрена ты раньше не сказал? - За тобой было очень интересно наблюдать, - оскалился Аомине и резко смылся на безопасное расстояние.       В машине на обратном пути Такао внимательно вглядывался в лицо Мидоримы, пытаясь понять, все ли между ними как раньше? Не изменились ли его чувства? - Что это ты на меня так пялишься? Это отвлекает от дороги, знаешь ли! - О чем вы говорили с Момои-сан..? - Да ни о чем особенном: она рассказала о своей жизни, а я о своей. - Ясно.       Такао вздохнул и отвернулся к окну, глядя на свое опечаленное отражение в стекле. Мидорима резко затормозил и остановился у обочины. Но парень к нему даже не повернулся, делая вид, что заинтересован проносящимися мимо машинами. - Ты что, ревнуешь? - А если и так, то что? У меня, хочешь сказать, и поводов нет? Понимаешь, Шин-чан, я не красивая блондинка и сисек у меня нет… И семьи со мной никогда не будет. Черт, я никогда даже не хотел быть бабой, никогда до этого момента. Разве ты можешь быть уверен, что хочешь быть с парнем? Ты же даже не гей! - Я всегда тебе говорю, что ты идиот! И это уже не лечится.       Такао растерянно взглянул на Мидориму. - Что мне нужно сказать или сделать, чтобы навсегда выбить из твоей дурной головы эти глупости?       Шинтаро понял, что пришло время для самого главного аргумента, который он берег на экстренный случай. Возможно, сейчас был и не он, но, только взглянув на грустное лицо Казунари, мужчина сдался: - Я с тобой, потому что люблю именно тебя и никто другой мне не нужен!