Errors In My Head

Ветер выл за окном, нося красные песчинки по безжизненной пустыне. Воздушные потоки были видны невооруженным глазом из-за обилия песка. Выделяющиеся на чёрном небе красные спирали переплетались, песок метало из стороны в сторону, перебрасывало с потока на поток. Каждый порыв ветра, ранее заставлявший вздрогнуть, Джоэль, привыкнув за шестнадцать лет, встречал с ледяным безразличием. Он не закрывал глаза, когда песок несся прямо на него, и не реагировал вовсе, когда он ударялся об окно. Высокий, чёрный как смола, выполненный в готическом стиле замок стоял посреди пустыни как нечто вечное и непоколебимое, а вокруг него, изредка унимаясь на час или два, бесновалась песчаная буря. Тонкие башни стремились к самому небу, даже их создатель не знал настоящей их высоты. Если бы кто-то, кроме Джоэля, мог увидеть этот замок, он восхитился и ужаснулся бы тонкой работой скульптора и архитектора, нашедших баланс между красотой, практичностью и полным безумием. На первый взгляд можно было насчитать восемь больших башен, раздваивающихся или растраивающихся ближе к шпицу. Замок имел три этажа, но из-за высоких потолков в залах казалось, что их намного больше. Вимперги над вытянутыми окнами и тимпан над огромной двустворчатой дверью образовывали углубления в фасаде, в которые охотно залетал ветер, медленно стачивавший скульптуры. На окнах, расположенных в передней части фасада, были довольно скромные розетты с толстым, чуть затемненным стеклом. Ни одно из окон не имело витражей, они казались Джоэлю слишком вычурными. Зато фиалов, покрывавших конек крыши и аркбутаны, «ложных башен» - пинаклей, служивших лишь для красоты и мнимой защиты от ветра, было хоть отбавляй. Фасад также покрывали краббы в виде диковинных цветов и простых завиточков, превращавшие мрачное строение в подобие мёртвого статочного леса. Единственный тимпан над, что логично, единственным парадным входом покрывали небольшие, чуть крупнее человеческой головы, скульптуры: слева от прохода были предки по материнской линии, справа – по отцовской. Они чередовались между собой, одна «полоса» была заполнена лишь мужскими образами, другая лишь женскими, и так пять раз подряд. Ближе к пику людей сменяли причудливые, не виданные ни в природе, ни в одной мифологии существа. Важнейшей особенностью скульптур на фасаде были их головы, идеально округлые мышиные головы. Всем своим существом здание тянулось ввысь, словно желая однажды улететь. Но легкие, воздушные на вид, конструкции были тяжелыми, да и не одна лишь сила притяжения держала их на земле. Тихо вздохнув, Джоэль отвернулся от окна. Скучающий взгляд обвел тронный зал, пройдясь по красной ковровой дорожке, паре ступенек перед возвышением для трона. Вдоль стен между окон в одной стене и картин на другой, чередуясь между собой, были гранитные полуколонны и рыцарские доспехи, чьи шлемы были рассчитаны под мышиные головы. Тусклый свет, едва пробивавшийся в зал, слабо касался предметов внутри своей призрачной рукой. Вид зала, одним словом, нагонял тоску, как и весь замок в целом. Зачем он здесь вообще? Конечно, у него, как у любого повелителя, есть слуги, но к чему этот пафос? Такой большой замок, красивый, величественный, а простаивает по большей части без дела. Медленными осторожными, но всё же отдающимися на всю залу глухим шумом, шагами он прошел к трону. Длинный плащ из чёрной холщовой ткани тянулся шлейфом за ним. Джоэль обернулся, посмотрев на него, кратко ухмыльнулся. После недолгого «сверления» плаща взглядом, тот укоротился. Закончив, Циммерман вновь тихо вздохнул и опустился на свой трон. Сев поперек него, он потянулся, выгнул спину и лег, упершись ушами мышиной головы в холодную плитку пола. Контрастирующие твёрдая поверхность резного трона с высокой спинкой и мягкая бархатистая ткань подушки показались ему достаточно удобными для того, чтобы сидеть так весь день. Сначала непривычно, спину ломит, в пояснице колет, но потом привыкаешь. Боль притупляется со временем, либо мы учимся не видеть её. Джоэль закрыл глаза, даже ему, от природы упрямому человеку очевидно: его гложет тоска. — Эй ты! – резкий писклявый голос вывел Циммермана из транса, заставив открыть глаза, - Чего ты тут разлёгся?! Джоэль с полным безразличием глядел на своего верного Советника. Крошечный, размером где-то со средний палец, чертёнок с мышиной головой сердито смотрел на него, не желая мириться с меланхолией своего хозяина. При внешней миловидности, Советник был достаточно грозным, неприятным и настойчивым существом. Однажды создав его, Джоэль никак не мог избавиться от вредного, непослушного чёрта. Они часто ссорились, и тогда Циммерман разносил в щепки, каменные обломки и металлическую стружку всё, что попадалось ему на пути к уничтожению надоедливого создания. Зато, стоило им помириться, и Джоэль не мог оторваться от поглаживания пушистой чёрной шерстки на теле черта, чему Советник нисколько не противился, наоборот, подставляя спину и живот под пальцы хозяина. Сегодня, похоже, такой идиллии было не суждено состояться. — А что мне делать? Там буря, мне не выйти, - Джоэль пожал плечами и зевнул, - Я не умру, если проведу один день в полном безделье. — Ты говоришь это каждый день! – чертёнок возмущенно топнул ногой, в его глазах сверкнул оправданный гнев. — Наверное, поэтому я бессмертен, а? – Циммерман усмехнулся, в его руке материализовался бокал красного вина, он благосклонно кивнул Советнику и пригубил вино. Циммерман сам прекрасно понимал, насколько он обленился и замкнулся в себе. Если раньше к нему было не придраться: то за книжкой, то за игрой, то упражняется в создании вещей с помощью разума — то теперь весь его список дел на день ограничивался созданием очередной бури, стакана или бокала выпивки и долгим молчаливым раздумьем о прошлом. Он сам чувствовал, что выдохся, выветрился как букет из вина, надолго оставленного открытым. Мелькнувшая в мыслях аналогия заставила его усмехнуться ещё раз, помешав вино в бокале. — Джо, серьезно, хватит хандрить, - щелкнув пальцами, чертёнок перенесся на плечо своего хозяина, крошечные коготки уцепились за шею, из-за чего Циммерман поежился. — Меня бесит это сокращение, прекрати меня так называть, - Джоэль недовольно фыркнул, легким щелбаном убрав черта с плеча. Тот с гулким ударом упал на землю, потер поясницу, шепча проклятья под нос, затем посмотрел на Джоэля: — Призови кого-нибудь, если тебе так одиноко, - пропищал Советник, растворившись в чёрную жижу на полу. — Плавали, знаем, - пробурчал Джоэль, помешивая осторожным раскачиванием вино в бокале, - Я найду, чем убить время. Хотя идея-то неплохая…