Вдоволь посмеявшись, Всадники решили пойти домой, ведь дел у них выше крыши. Но Война стал хныкать как маленький ребёнок, что он хочет «прошвырнуться» по магазинам. Закатив глаза, Смерть всё-таки решил уступить своему младшему брату и, не забыв, захватить с собой и двух остальных, отправился с ними на Землю. В Аду, конечно, было много приличных магазинов, но, зная своих родственников, старший Всадник решил, что уж лучше они на Земле устроят балаган, чем дома. Если Майкл узнает об их похождениях, то точно не погладит по головушке, а запряжет работой вдвойне. Справедливость есть только на дне океана, причём на дне несуществующего океана. Отправившись на Землю, первым делом Война, как ненормальный, стал прыгать и петь, чувствуя себя звездой дешёвого телешоу. На все попытки Смерти остановить его «сумасшествия», тот отнекивался, мол, видал людей и потупее, например, в какой-то там телепередаче «Дом-2».
Услышав про эту передачу, и Голод, и Мор начали заходиться смехом, при этом что-то друг другу кое-как шепча. Впервые за долгие столетия Смерть почувствовал себя старым в прямом смысле. Он-то в своей жизни ни разу не смотрел ничего по телевизору, кроме новостей. Странно, но даже Шун не любил смотреть эту «коробку с картинками», ибо считал, что она отупляла не только людей, но и демонов тоже. Лучше, по его мнению, прочитать какую-нибудь книгу для собственного усовершенствования, нежели тратить время зря. А ещё существовали разные социальные сети такие, как «Вконтакте», «Instagram», «Facebook», «Ask.fm». Смысла в них, конечно, в принципе не было, но даже старший Всадник обзавёлся профилями на этих сайтах, поскольку его компаньоны настаивали на данном. Признаться, время от времени было даже полезно полазить по соцсетям: там такое порой попадалась, что Смерть всерьёз задумывался о том, что не настолько и грязная у него работа. Да и про день рождения какого-нибудь придурка уведомление ещё можно получить.
— Я тут подумал над кое-чем… Вообще тема будет, вне сомнений, — активно жестикулируя руками, произнёс Война. — Шедевр нашего времени! Мне за это Оскар вручат.
— Ты точно с дуба не падал? С твоей фантазией не войны нужно устраивать, а в психбольнице наблюдаться. Лечись, — подколол брата Голод.
— Чем я хуже в роли продюсера? Я, может быть, всю жизнь мечтал засветиться на телевидении, да и, в отличие от некоторых, являюсь прирождённым актёром и диктатором. Мне только волю дай.
— Если тебе дать волю, то Земля опустеет, но не из-за войн, а из-за твоей способности выносить мозг. Ты болтаешь хуже любой женщины, — решил поддержать разговор Мор.
— О чём идет речь? — поинтересовался у своих братьев Смерть, до этого витавший в облаках.
— Они меня не понимают, — театрально вздохнул Война. — Я вот говорю: давайте новую передачу выпустим в эфир вместо этого «Дома-2». Смотри, может, назвать «Каникулы в Адлере вместе с Азазелем»? Я уверен, что у нас отбоя от клиентов и фанатов не будет.
— И что же ты будешь им показывать? — скептически спросил Голод.
— Ну ты и деревня! — скрестив руки на груди, ответил Война. — Пытать участников этого «Дома-2». Вот вы все отдыхали, а я в тюрьме сидел. Наша надзирательница каждый вечер смотрела этих придурков. У меня аж мозг потёк. Поверьте, мне больше всех хотелось оттуда сбежать и убить их. И сейчас хочется.
— Конечно, у тебя мозг весь потёк, в инстаграме. Видали мы твои фото, братик, — глаза Мора загорелись не на шутку.
— Да ладно, я же молодой, красивый, привлекательный мужчина. Всякое могу себе позволить.
— В первую очередь лайкать статусы каких-то дур, типа «что нас не убивает, делает нас же сильней», — вставил свои пять копеек Голод.
— Они, конечно, полагают, что цитата принадлежит Фридриху Ницше, но даже не представляют себе, что он – один из создателей нацизма. Но эта цитата скорее к людям относится. Кто меня не убил, тот очень сильно пожалеет, ибо стал я сильнее и убью теперь их.
— Неужели вы прекратили вести себя как малые дети? — наблюдая за всей этой непонятной беседой, подал голос Смерть.
— Вообще-то мы развлекаемся. Да ладно тебе, это же так весело! — Война подошёл к брату и похлопал того по плечу. — Ты представь себе инстаграм Горгоны. — Только услышав её имя, все четыре Всадника поморщились. — Согласен, пример не лучший. Но даже у нашего Майкла есть инстаграм. И у Михаила тоже.
— Серьёзно, что ли? Я хочу на это взглянуть, — вдруг ни с того ни с сего заявил Смерть.
Война лишь хихикнул и, вытащив из кармана брюк свой новенький «IPhone», стал копаться в нём. Мор и Голод бросили что-то вроде «выпендрёжник», но все жё с интересом стали разглядывать страницы других обитателей этого сайта.
У Майкла в инстаграме были вполне приличные фото, не считая парочки, сделанных ранним утром, где он лежал, укутавшись в одеяло и сомкнув губки «бантиком». «Доброго адского утра, друзья, надеюсь, сегодня никого не придётся казнить», - именно такое описание стояло под ним.
На другом фото Император Ада сидел за своим рабочим столом в строгом классическом костюме и с чашкой какого-то напитка в руках, а примечание гласило: «Мой новый коктейль «Аромат Ада»: выпил на Земле – проснулся в объятиях цербера». Пока младшие братья хохотали, Смерть закатил глаза, глядя на это убожество.
Следующим по списку шёл Рафаил. На аватарке у Рафаила было фото, где он сидел с ноутбуком на коленях и, глядя прямо в объектив камеры, широко улыбался, а подписано оно было: «Когда меня рожали, все демоны-преступники дрожали».
На этот раз Смерть не сдержался и, последовав примеру братьев, начал смеяться. Но, Война заверил их всех, что это ещё не все, нажав на страничку Михаила. И тут начались самые ржачные моменты вечера. Все фото Архангела были скучными, монотонными, печальными. Да и подписаны они были глупее некуда: «Я на пляже», «Я и вода», «Я и камень», «Я и чай», «Я жду трамвая». И, не поверите, он реально взял и сфотографировался на пароме с вытянутой рукой куда-то вдаль. Проблемы у человека с фантазией, ну что с него взять?
Но тут на глаза попался сам Бог. Он что, тоже инстаграмом обзавёлся? На главном фото стоял мужчина с чемоданом в одной руке и улыбкой а-ля «Наконец-то я свалил от всех». Надпись же гласила: «Всем чмоки, уматываю в отпуск. Если что, ребятки, улыбаемся и машем. Потом зачекинюсь как-нибудь. Чао-какао».
Совсем не сдерживаясь, мужчины заливались смехом. Смерть, как старший из братьев, попытался успокоиться, но у него ужасно получалось. В конце концов Война решил убрать телефон в карман, мол, на сегодня хватит приключений по инстаграму. Но Голод быстро среагировал и нажал на страничку брата. Увидев фото, стоящее у Войны на аватарке, Мор и Голод начали биться в истерике, а Смерть чуть воздухом не подавился от удивления.
Они все прекрасно помнят это фото. Когда были молодыми и красивыми, сейчас, собственно, от былого осталось только «и», братья решили сфотографироваться на память. На них были тёмные джинсы, майки с названиями разных рок-групп, кожаные куртки, браслеты с шипами. Фото было сделано на пустыре, и позади них можно было увидеть освещённые тусклым светом фонарей четыре байка. Подписано оно было: «Нет ничего круче моей тусы».
— Ну ты и имбецил, — подал голос Смерть. — Я только в детстве так смеялся, и то когда тебя белка чуть не укусила за нос.
— О да, — поддержал Голод. — Фотографии вообще огонь. Особенно про нашу тусовку. Ты, конечно, кадр.
— Ну и что? Зато у меня подписчиков дофига и лайков, — принял важный вид Война.
— Звезда интернета и тусовщик года, — съехидничал Мор.
— Да ну тебя, мелкий, — фыркнул Война. — О, пацаны, тут у Абигора обновления.
Собравшись немного с мыслями, они вновь подошли к телефону и уставились на экран. На фото, которое показывал Война, был изображён Абигор, а позади него находился целый легион разъярённых ангелов. Нашёл время. Подписал же фотографию он так: «Селфи с любимыми полоумными. Хоп, Архангелок, не шей мне срок».
Смерть немного отошёл от братьев, пытаясь сосчитать в уме, дабы расслабиться, но ничего не получилось и он громко заржал. Успокоившись всё-таки через пару минут, Смерть посмотрел на своих братьев холодно и невозмутимо, как прежде.
— Товарищи, я думаю, что мы отвлеклись от нашей работы. У нас дома Элис совсем одна, а мы тут смеёмся над всякими глупостями.
— Да, ты прав, — согласился Война. — Мне стоит заняться командованием армии спустя столько времени, а заодно проверить, что там случилось. Как я полагаю, наш Шун никого не впускает ни к себе в штаб, ни к Элис.
Мор и Голод понимающе покачали головой, а Смерть уже успел открыть портал для их перемещения обратно в Ад. Бывают дни, когда не хватает глотка свежести, но каждое веселье когда-нибудь заканчивается. Реальность порой слишком уныла, чтобы ты всё время вёл себя как адекватный человек. У кого-то жизнь всего лишь одна, причём не бесконечная и способная оборваться в любой момент.
***
Шун, не теряя ни секунды, направился в секретную комнату в его штабе. Почему же она была секретной? В этой комнате редко кто бывал, но раз он здесь оказывался, то потому, что очень сильно насолил преемнику. Комната сама была простая: в ней не было ничего, кроме пары стульев. Её особенность заключалась в другом. Здесь не действовали никакие магические силы, кроме демонических. Если запереть здесь того же Архангела, то и он лишится на время способностей. Спустившись по нескольким лестницам, в том числе миновав несколько, казалось бы, бесконечно длинных коридоров, Шун достиг точки назначения. Эту комнату, собственно, и с картой нельзя было найти, не то, что по ощущениям. Кроме Шуна здесь любой ненормальный может потеряться.
Чуть ли не снося дверь на своём пути, парень зашёл внутрь помещения. Там на стульях сидели Марта и Мишель, по виду которых можно было с уверенностью сказать, что жить им надоело. Растрёпанные, грязные, с кровью на губах и полностью лишённые сил.
— Я не буду с вами нянчиться, поэтому у вас есть пара секунд на то, чтобы рассказать, что вы натворили, — холодно произнёс Шун, сверля взглядом ведьм.
Марта, которая была чуточку сильнее своей коллеги, сплюнула сгусток крови, накопившейся во рту, и зло посмотрела на будущего Всадника.
— Ничего мы тебе не скажем. Можешь пытать нас сколько душе угодно, урод.
Шун лишь усмехнулся и, подойдя ближе к ней, схватил её одной рукой за шею так сильно, что ведьма стала задыхаться.
— Послушай меня, жертва пьяных акушеров, вы все здесь только потому, что я так хочу. Вы что, думаете в Ад люди попадают из-за вежливости? Здесь вокруг одни лишь твари, и ты должна была усвоить эту истину. Как и то, что среди всех тварей тут, я самый ужасный. Мне плевать на тебя, на твою чокнутую коллегу – да вообще на всех. Если с Элис что-то случится, я тебя в порошок сотру, а потом пущу по ветру. Уяснила?
Марта лишь презрительно взглянула на парня. Что ей смерть? Пустяк. А вот Мишель, открывшая только что глаза, испугалась и, с трудом подняв руку, прикоснулась к Шуну.
— Оставь её в покое. Договоришься с Маской – Элис будет в порядке. Он ей зла не желает. А если она лично поговорит с ним, то всё вернётся на круги своя.
— Замечательно, — кивнул Шун, отпуская Марту и направляясь к выходу. — Вы мне больше не нужны.
— Что? — оскорблённо вопросила Мишель.
— Что слышала. Я никому не прощаю предательство, тем более каким-то левым ведьмам. Конечно, вашим убийцей буду не я, а кто-то более заинтересованный в этом. Например, Руно.
Ведьмы ещё что-то кричали вслед демону, но он просто захлопнул дверь за собой и пошёл к выходу из лабиринта. Надо ещё Руно сообщить о том, что она теперь тоже впутана в это.
***
Когда Шун вернулся домой, то кроме Дэна, чью ауру он почувствовал ещё на крыльце, там никого не было. Поднявшись по лестнице на второй этаж, Шун направился в свою комнату, но, открыв её дверь, онемел. На его кровати лежала Элис, укутавшаяся в одеяло. Рядом, на подоконной скамье, сидел Дэн, читавший какую-то книжку, с большей вероятностью взятую с полок брюнета. Тихонько прикрыв дверь, парень подошёл к другу и выхватил у него из рук чтиво, тем самым привлекая к себе внимание.
— Почему она у меня в комнате? — как можно тише спросил Шун.
— Потому, что так велел Смерть, — почти прошептал Дэн. – А ещё у вас, по-моему, гости.
— Какие ещё гости?
— Я видел Войну. Они со Смертью куда-то направились… Чувствует моё сердце будущего Всадника, что пошли они за их братьями.
— Ничего страшного. Так даже лучше. Я могу на них полностью положиться и быть уверенным, что с моей Элис всё будет хорошо.
— С твоей? — сварливым тоном переспросил Дэн. — С каких это пор ты проявляешь к ней такой интерес, а, братик?
— С моей, — твёрдо ответил будущий Всадник. — Она принадлежит мне, пока я за ней приглядываю и забочусь, а любой, кто её тронет – умрёт.
— Не морочь мне голову. Я, конечно, знаю, что ты просто ненормальный благодаря своей работе, но мне кажется, что здесь кроется нечто большее.
— Всё не так, Дэн. Полагаю, что лучше нам прекратить и никогда не начинать этот разговор снова.
— По какой причине ты отрицаешь очевидное? Ты посвятил Принцессе всё своё свободное время, приложил немало сил и стараний. Ты о ней заботишься уже достаточно долгое время. Она – единственное, что играет важную роль в твоей жизни, и ты сейчас настаиваешь на том, что не любишь её?
— Потому, что любви не существует. А даже если и существует, то любовь приносит только беды и несчастья. Намного лучше ничего не испытывать и не привязываться к человеку, ведь когда-нибудь он обязательно уйдёт. Не завтра, так послезавтра, а может, и через месяц, год – неважно. Никто не будет с тобой всегда, ибо не существует никакой бесконечности.
— Ты говоришь так, будто твоя жизнь – сплошное уныние, — чуть громче произнёс Дэн.
— Я – будущий Всадник Смерти. Я буду вечно скитаться между мирами. Ты отдаёшь себе отчёт, каково будет любой девушке рядом со мной? Я обречен на вечное одиночество.
— Так ты всё-таки любишь её?
— Я не говорил этого.
— Но и не отрицал, заметь.
Шун ничего не бросил в ответ. Он осторожно подошёл к кровати и прикоснулся к ладони Элис. Она была такой тёплой – как у живого человека – в отличие от ладони Шуна. Дэн лишь усмехнулся и бесшумно покинул комнату. Казами отчётливо понимал, что с ним происходило что-то неведомое, что-то, что было гораздо сильнее и могущественнее даже его, такому сильного и хладнокровного демона. Но он утешал себя мыслью, что рыжеволосая являлась всего лишь его работой, а халтурить Шун себе никогда не позволял. Он должен сделать всё идеально, сделать так, чтобы Элис чувствовала себя хорошо и комфортно. Больше ничто не важно. И когда он спасёт её, она станет счастливой и свободной навсегда. Потом Элис уйдёт и больше не вернется.
— Не волнуйся, Элис, — тихо произнёс Шун. — Я защищу тебя ото всех и от себя в том числе.
Наклонившись к девушке, парень поцеловал её в лоб и тихо удалился из комнаты, спускаясь на первый этаж, где его уже ждали все.
— Здравствуй, племянник, — чуть не свалившись с дивана, поздоровался Война.
Остальные же просто кивнули в знак приветствия.
— Здравствуйте, дорогие дядюшки, — менее весёлым, чем обычно, тоном ответил брюнет.
— Слушай, хотел у тебя поинтересоваться, могу ли я взглянуть на твоих бойцов?
— Прости, но нет. Не хочу, чтобы Элис пришла в себя и разнесла всё к чертям, включая мой штаб.
Смерть, мирно попивавший свой кофе, чуть не поперхнулся. Дэн одобрительно покачал головой, в том время как Мор и Голод никак не отреагировали. Они считали, что это личное дело каждого, к кому и как именно относиться.
— Ты боишься реакции Гехабит? — ошарашенно спросил Война.
— Я не хочу, чтобы она чувствовала себя ещё хуже, чем сейчас. Вы видите в каком она состоянии? А что будет, когда она узнает обо всех интригах и про Рыцарей Ада?
На этом предложении все поникли. Действительно, что же будет с юной Принцессой, если истина неожиданно обрушится на неё? Ей ведь всего лишь восемнадцать, хотя она уже хлебнула не один стакан горечи. А тут ещё откроется, что все вокруг только нагло врали. Какова будет её реакция на это?
— Ты прав. Надо сжечь все документы, раскрывающие правду, — серьёзно произнес Смерть.
— Не думаю, что это что-то исправит, — послышался женский голос со стороны лестницы. — Либо вы сейчас же рассказываете всё как есть, либо всем не поздоровится.
