***
После двух суток в песках, я понимала, что больше никогда не смогу адекватно относится к этому виду почвы, и не важно будет рядом океан, море или же я вновь окажусь в пустыне. К моему собственному удивлению границу мы пересекли незамеченными, я скажу более, пересекли мы ее незаметно даже для самих себя (во всяком случае, я говорю о себе). Как только мы оказались в Саудовской Аравии, в назначенном месте, я увидела отца. И даже в такой ситуации он не смог обойтись без свойственного ему эпатажа. Верхом на угольно-черном скакуне, и одетый в белоснежную кандуру с ярким золотисто-красным узором, он не мог не привлечь внимание. Вблизи я рассмотрела, что золота на моем дражайшем родителе не поубавилось, но то, что я не могла отрицать, это то, как органично он во всем этом смотрелся. Черт, круче всех коренных арабов, которых я видела за этот промежуток времени. Он перенял нас у Имар-бея, как ценный груз, у меня вообще сложилось впечатление, что он еще украдкой осматривал нас на наличие дефектов. Звучит это смешно, но на самом деле было не очень. Нас пересадили вновь на лошадей, и еще пару часов мы неслись на конях бескрайними просторами пустыни. После чего мы пересели в автомобили, которые доставили нас к нашему самолету. Тогда на привале, я краем уха слышала о том, что у старика какие-то дела в Кувейте. Но это не подтвердилось - мы сразу же вылетели в Нью-Йорк. В самолете началось самое интересное. - Ибрагим, мы домой? - Катерина моментально принялась решать все самые острые вопросы. Но отец ее проигнорировал и приступил к волнующим его вопросам. - Вот, скажи мне, когда я просил, расскажи мне все, что ты знаешь, я не понятно говорил? На турецком? - впервые за много лет я увидела его несдержанным, и настолько угрожающе опасным, что я не узнавала своего старика. - Я турецкий знаю, в принципе! - с вызовом выступила Катя, и мы все видели каких усилий ей стоило оставаться невозмутимой. - Или мои слова о том, что вам необходимо оставаться у Сафие настолько долго, насколько это было бы возможно, не дошли до своего адресата? - отец уже прикрикивал, я никогда не видела, чтобы его хоть кто-то доводил до такого состояния. - Я приложил уйму усилий, чтобы вы там задержались, а ты своей самоуверенностью и абсолютной алогичностью своих поступков поставила под удар всех! - И в частности, твою дочь! - Зеклос не унималась, и ей это грозило еще большим гневом моего родителя. Но ее спас Дмитрий. Вот зачем он это сделал, я до сих пор не понимала. - Это из-за моего решения, мы не остались в доме Сафие! - мой наставник вышел вперед и стараясь держаться стойко, но под взглядом Эйба сложно чувствовать себя уверенно. Последний же махнув рукой на Катю, повернулся к Дмитрию. - А на твоем месте, я бы не за это переживал, ведь для меня нет ничего тайного. Всё, что вы собираетесь скрывать, я уже знаю! - отец перевел свой взгляд с Беликова на меня, и в этот момент мое сердце пропустило удар. Черт, черт! Сомнений быть не могло, он знал. Да и мы сами особо не скрывались. Последние часы я об этом вообще не думала, были более насущные проблемы. Дмитрий хотел уже что-то возразить, но Ибрагим небрежно махнул рукой и скрылся в кабине пилотов. Мы остались стоять в салоне, я даже не могла представить, что можно возразить ему, ведь конкретных обвинений или угроз (так и быть признаю, что мой отец далеко не белое и пушистое создание) он не выдвигал. Но неловкое ощущение преследовало нас в течение всего полета.***
После этого мы с Дмитрием вели себя до невозможности сдержанно, я бы сказала, что мы отдалились, что мне очень не нравилось и решила изменить ситуацию. Поэтому сдержанно вел себя лишь Беликов, а я всеми силами пыталась соблазнить Беликова, причем во всевозможных местах, начиная с машины, заканчивая все тем же кабинетом, но опять таки - очень аккуратно и незаметно (ну, просто миссия невыполнима). Но нет, ни реакции, ни внимания, кроме сдержанных и осторожных поцелуев. Я видела, что он чего-то ждет, вот только чего? Лично мне было плевать, что там задумал старик, оставалось убедиться, что мой ненаглядный не затормозит. И вот вновь, в тот момент, когда я хотела заставить Беликова понервничать, появилась Зеклос. Это уже классика! Я недовольно поерзала на диване и снова уставилась в бумаги, смотрю в книгу - вижу фигу. Ничего в голову не шло! Дмитрий оторвал глаза от бумаг и внимательно уставился на Катерину, ну как внимательно, он пытался таковым быть, но взгляд настолько рассеянный и потерянный мог свидетельствовать об одном - он был увлечен документами так же, как и я сама. То есть думал он о чем угодно кроме того, что видел перед своими глазами. - Я снова не вовремя?! - Катя переводила свой взгляд с меня на Дмитрия, и обратно. - Кто-то из вас двоих читал газеты? Хоть какую-то?! Я откинулась на спинку дивана, ожидая когда же она соизволит объяснить, что же произошло, параллельно понимая, что уже часа четыре по полудню, а я с восьми утра кроме этих стен и дамской комнаты ничего не видела. И во мне начал закипать гнев - Беликов оказывается еще тот тиран и эксплуататор! Катерина кинула мне газету, и вторую швырнула на стол перед Дмитрием. - Весь офис на ушах, а ты ни в одном глазу! - Зеклос открыла мини бар и внимательно изучала его состав, пока мы разворачивали газету. - Твою мать, - сорвалось с губ Дмитрия, что подстегнуло меня быстрее узнать причину его недовольства. Передо мной красовался заголовок на первой полосе: "Истинная душа эмигранта или великий русский махинатор". Статья помимо того, что заняла половину первой полосы, так еще и имела продолжение на развороте в середине этой самой газеты. Она больше походила на статью для какого-то издания желтой прессы, чем на статью "New York Times", но эффект ее от этого не становился менее впечатляющим. В статье подробно излагалась биография Дмитрия, в нее было сделано столько неправдоподобных изменений , что у меня волосы дыбом становились. Ограбление какого-то магазина, якобы на заре его карьеры, денежные махинации, связи с мафией, и черт возьми - роман со мной, как удачный бизнес-ход и сделка с Ибрагимом Мазуром. - Дерьмо! - вырвалось у меня, хотя я сомневаюсь, что кого-то это сильно волновало. Также в статье было указано, что он, Дмитрий, амбициозный человек и планирует занять место директора "Moroi Ind". - Кто накалякал это? - я в удивлении смотрела то на Катю, то на Дмитрия. Последний опустил голову на руки, которые были сцеплены в замок. А Зеклос наконец-то нашла что-то себе по вкусу и налила в стакан - по всей видимости это был виски. - Вопрос иной - кто проплатил это?! - она пригубила напиток и поставила его на стол. - И еще внизу пресса, все ждут твоей реакции и комментариев. - Блять, что говорит Татьяна? - Ничего, ее сегодня не было, она в Вене на конференции кого-то там, честно не помню! - Катя махнула рукой и приблизилась к окну. - Тебе придется самому решать эту проблему. - Очень по-дружески, то есть до этого лезть в мою жизнь было обязательно, а как только мне реально пригодилась твоя помощь - ты сразу в кусты! Спасибо! - Дмитрий встал из-за стола и начал расхаживать по кабинету. Всё бы ничего, но эта статья была третьей, своеобразная серия клеветы. Первыми жертвами стали Лисса и Адриан. Читая статьи о них, мы сдерживали себя чтобы не смеяться в голос, иначе жертва злых языков убила бы нас. Но это правда было смешно - "Василисса Драгомир - избалованный подросток или будущая подстилка для конгрессменов?!", "Ивашков - бог игорного бизнеса или отъявленный наркоман". Во всех статьях прослеживался один почерк, но кое-что еще. Информация была поверхностная, ничего сугубо личного в статьях не было, просто с пальца высосанные истории, которые компрометировали героев. Но это наталкивало на мысль о том, что человек, писавший эту ахинею, был нам не знаком, более того будь то заказчик или автор, но он находился на определенной дистанции от Василиссы и Адриана, но не от Дмитрия. В статье была упомянута его семья, очень подробно и судя по гневному пыхтению моего возлюбленного этот некто угадал, куда нужно бить. Но вот вопрос, кто мог узнать, что мы с Дмитрием вместе, Эйб молчал об этом, и когда нас видел, он просто уходил или говорил подчеркнуто вежливо, ни грамма не намекая, на то, о чем он говорил тогда. А прошло не много не мало - пять дней. Все это время мы старались с Дмитрием подтянуть те хвосты, которые появились за время его отсутствия, и хоть длилось оно шесть дней, казалось бы, но работы насобиралась уйма. И теперь мы вдвоем разбирали его завалы, не взирая на время и усталость. Нас практически никто не видел, думать на кого-то из своих было глупо. - Ивашков где? - Дмитрий замер на месте всматриваясь в девушку, которая стояла у окна и завороженно водила пальцем по стеклу. - Всё нормально? Катя... Зеклос резко повернулась и тряхнула волосами, будто сбрасывая наваждение. - У себя, всё ищет Сейдж. - я только хотела раскрыть рот в возмущении о сложившейся ситуации, как Катя вскинула руку, тем самым, останавливая меня. - Не начинай, всё равно не поможет! Она залпом осушила стакан с алкоголем и вышла из кабинета. - Не слишком ли часто и много она пьет? - я повернулась к Дмитрию, который начал рыскать на столе. Он стал складывать документы в стопки. Другого шанса сегодня у меня может не представиться. Я медленно подошла к моему учителю со спины, располагая руки у него на плечах. Нежно перебирая пальцами, я чувственными прикосновениями подбиралась к воротнику рубашки. - Роза... - еле слышно выдохнул Дмитрий. - Да... - в тон ему вторила я. В этот же миг он резко повернулся ко мне, схватив меня за талию, усадил на стол поверх бумаг, которые он так старательно складывал. Не долго думая, я притянула его к себе, зарываясь пальцами в его шикарные волосы. Дмитрий целовал меня обжигающими, короткими поцелуями, место каждого из них горело огнем. И я уже который раз ловила себя на мысли, что если он остановится, я его убью, или на крайний случай изнасилую! Руки его вовсю гуляли у меня под блузой, заставляя дрожать от ее ласковых прикосновений. Когда его ладонь легла на мою грудь, я нетерпеливо простонала. Но именно это меня немного отрезвило. - Тише, - хриплый шепот Дмитрия, не способствовал адекватному мышлению, но какие-то здравые мысли стали вновь меня посещать. Неужели я собралась заняться любовью прямо здесь?! Но окончательно прийти в себя помогла другая вещь, а точнее человек, голос которого прозвучал, как гром среди ясного неба. - Почему же тише? У тебя, Розмари, очень мелодичный голос! Мы с Дмитрием отпрянули друг от друга в миг, будто два школьника которых застукали. И если мне еще было позволительно такое поведение в силу возраста, то Дмитрий выглядел очень забавно. Хотя не думаю, что старик так думает. Я очень сильно хотела с ним поговорить обо всем этом, но явно не при таких обстоятельствах! - Вот, я и поймал вас с поличным! - голос его не предвещал ничего хорошего. Ну, умею я вляпаться!