Лучик света в царстве мрака

Медленно, но верно, я поправлялась. Уже к середине второй недели своего пребывания в больнице я перестала плакать во время каждого похода в туалет, настолько уменьшилась боль. Марина принесла мне необходимые вещи, выбрав из своих, и теперь я спала не голышом, а в одной из ее пижам. Синяки сошли полностью, и теперь мое тело уже никого не пугало. Потихоньку, с помощью девочек и Димы, я начала ходить. Сначала – по палате, затем, на третью неделю пребывания в больнице – по коридору. Необходимость в утке отпала, я теперь сама ходила в туалет. И только ходить по-большому мне было очень больно – так медленно заживали там раны. В конце второй недели я узнала, что моих насильников поймали и временно заключили в тюрьму до суда – он должен был состояться через месяц, и вместе с тем – решиться вопрос о моих опекунах. За две недели ко мне пришло более ста писем с предложениями об удочерении, но я уже выбрала родителей Марины, что очень заботились обо мне, поэтому была вынуждена отказать всем остальным. Писем с сочувственными словами и поддержкой было больше 500, и они все хранились в тумбочке, в одном большом пакете. А тем временем, мои соседки по палате выздоравливали. Первая уехала Карина, затем – Вера, и последняя, за 3 дня до моего отъезда – Света. — Я обязательно приду на суд,— сказала она мне,— выздоравливай поскорее. Я кивнула, ощущая, как по щекам льются слезы – я так привязалась к этой девочке и не хотела расставаться с ней. Она тоже плакала, и, обняв меня на прощание, вышла из палаты. Так я ненадолго осталась одна – уже вечером ко мне подселили одну девочку, а назавтра – еще две. Они все тоже знали мою историю и спросили, как я. — Уже очень хорошо, спасибо,— отозвалась я,— желаю вам скорейшего выздоровления. Накануне выписки врач снял швы и сказал, что раны полностью затянулись. После пожелал мне никогда больше не попадать в больницы и беречь себя. В день выписки за мной приехали Дима и Марина с родителями. А в холле больницы меня ждала целая толпа. Все поздравляли меня с выпиской, желали счастья в новой семье и удачи на суде, давали фрукты. Я вышла из больницы с двумя пакетами гостинцев и пакетом писем, которые сразу же взяли на себя Дима и Анатолий Сергеевич, погрузив их в машину с надписью «Водоканал». — Садитесь,— улыбнулся нам седеющий мужчина 50-ти лет – Юрий,— мест всем хватит. Я и Марина с родителями разместились на заднем сиденье, а Дима сел на переднее сиденье, рядом с напарником. — Выглядишь очень хорошо, Кристина,— подмигнул мне Юрий, обернувшись,— совсем не похожа на ту девочку, что мы когда-то вытащили из подвала. — Спасибо врачам и друзьям,— отозвалась я. Нас мигом домчали до дома Марины, Дима помог с моими немногочисленными вещами, которые до этого привез из моего дома. Сегодня и завтра я свыкалась со своим новым жилищем, обустраивалась. Для меня в комнате Марины поставили кровать, а вещи свои я сложила в шкаф, не заняв там много места. Были выходные, канун Нового года, и занятия в школе закончились. Этот Новый год был для меня самым лучшим. А после него я еще три недели могла морально готовиться к суду. Зная, что там я вновь столкнусь с насильниками, я немного боялась – ведь мне надо было свидетельствовать против них. В это время меня очень поддерживали Марина и ее родители, и, конечно же, Дима. За каникулы я нагнала все пропущенное в школе, и, когда вышла 11 января на учебу, радовала учителей своим прогрессом. А одноклассники относились ко мне еще лучше теперь, поддерживали, помогали заниматься… А по вечерам я гуляла с Димой час или два. Парень то и дело брал меня за руку, и подарил два раза розу – перед Новым годом, и за три дня до суда. — Я люблю тебя,— сказал он мне в этот день, озвучив то, что я уже давно чувствовала сердцем,— та жалость, которая появилась у меня к тебе в день, когда я тебя увидел, переросла за последние недели в привязанность и нежность. Я видел, как ты мужественно борешься, как терпишь боль день за днем, делаешь первые шаги…. И теперь я чувствую, что всем сердцем полюбил тебя и теперь хочу быть всегда с тобой, защищать, если кто вздумает обидеть…. — Я пока не могу ответить на твое чувство,— сказала я с невольной горечью в голосе,— ты мне очень дорог, Дима, но я к тебе испытываю только нежность, не больше. — Я не требую любви от тебя,— сказал Дима, взяв меня за руку,— тебе всего 13, а мне 25…. У нас все впереди, правда? Я улыбнулась, кивнув. — Конечно. И если мы с тобой продолжим встречаться, гулять, как раньше, то я, возможно, тоже тебя полюблю. Дима ласково улыбнулся, нежно провел пальцами по моей щеке, что уже не была впалой… — Скоро все плохое останется позади. Ты сможешь жить нормальной жизнью, у тебя появится новая семья…. Я так рад этому… — А я рада, что именно благодаря тебе я получила шанс быть сейчас здесь, продолжать жить…. Ты вытащил меня из царства мрака, рассеял тьму…. И теперь я в солнечном, светлом мире, полным надежд на будущее…