Королева Тельмаринцев

В подсобке был тусклый свет двух ламп со свечками, неясно освещающие две старые деревянные кровати и явно прогнивший обеденный столик. Вместо пола была земля, немного влажная от просочившейся влаги. По той же причине были слизкими стены. И все же это было лучше, чем ничего. - Прошу прощения, ваши высочества, - сделав реверанс, робко проговорила девушка. Ее голова была опущена вниз в знак прискорбия. - За мой дом. Моя семья никогда не отличалась богатством. - Не в богатстве счастье, - ответила ей Сьюзен, присев на стул. - Мы безмерно благодарны тебе. К сожалению, у меня нет ничего, чтобы наградить тебя. - Да, мы сегодня утром только сюда попали, - горячо добавил Эдмунд, осматривая дом. - Можно я присяду? - Конечно, конечно, ваше величество, - закивала головой нарнийка так, что брызги от ее длинных пшеничных волос полетели во все стороны. Заметив это, она густо покраснела, а Эдмунд рассмеялся, но не над ней, а над ее краской. Девушка робко улыбнулась ему, благодарная за поддержку. - Могу я спросить тебя? - вежливо поинтересовалась Сьюзен, выжимая волосы и переводя внимание на себя. - Конечно, ваше великодушие, - сразу же ответила нарнийка. - Почему ты живешь на кладбище? - Это наше семейное дело, - с явным интересом сказала нарнийка. Ее шоколадные глаза заблестели, когда она начала говорить: - это долгая история, точнее совсем короткая, но длившаяся очень долго. Здесь есть могила, - она махнула рукой назад, словно именно позади нее стояло надгробие, - и она кого-то ждет. Уже почти сотню лет! Моей семье было поручено передать послание этому кому-то. Но никто из моих предков не дождался его, - грустно закончила девушка. - Могила? Ждет? - заинтересованно спросил Эдмунд, от волнения даже вскочивший с кровати. Сьюзен прекрасно понимала причину такого интереса, но предпочла не обратить на это внимание. - Да, - снова закивала головой девушка. - Но похороненный в ней человек творил не очень хорошие дела. Думаю, он ждет искупления. - Да-да, я тоже так думаю, - кивнул Эд, хорошо понимая, о ком идет речь. Сьюзен усмехнулась - эти двое походили на двух безумцев, энергично и с блеском в глазах кивая по очереди, готовых до полусмерти обсуждать Колдунью и ее искупление. Надо это прекращать - подумала она. - Ты случайно не видела проходящих мимо Питера и Люси? - поинтересовалась Сью. - Нет, - задумавшись, ответила девушка. - А мужчину или мальчика? - спросил Эд, настаивая на продолжении беседы о Колдунье. - Здесь никого не навещают, - вздохнула нарнийка. Она переменила тему, не желая говорить о неприятных событиях: - Хотите чаю? - Хочу, - признался Эд, мгновенно переключившись. - Наши булочки промокли... - со скорбью в голосе сообщил он. - А как тебя зовут? - спросила Сью. - Марисоль, ваше величество, - ответила девушка, ломая сухие листья для чая. - Спасибо тебе, Марисоль, - сказала Сьюзен. - Что вы, для меня это честь, - смущенно улыбнулась Марисоль. - В моей каморке еще никогда не было людей вашего ранга. - Это рахат-лукум? - удивился Эд, увидевший в открытом шкафчике любимое лакомство. - Сто лет его не ел! В буквальном смысле! В Лондоне его не продают, точнее, его там еще не изобрели. - Конечно, он есть только у Колдуньи, - с сарказмом заметила Сью. Но Эд пропустил ее слова мимо ушей. Он, почти не дышал, когда коснулся маленьких пирожных белого цвета и, закрыв глаза от удовольствия, медленно жевал, чтобы растянуть удовольствие. - Ошень вкушное лакомшство. Шпашибо. Можно мне еще? - Ты даже это не доел, - с укором заметила Сью. - Имей совесть и не грабь свой же народ. - Честно говоря, у меня его мало, - смущенно призналась Марисоль. - Но для вас... - Для нас не нужно, - серьезно ответила Сью, не сводя карих глаз с брата. Тот покраснел от стыда и звучно сглотнул остатки пищи. **************************************************************************** Ближе к восьми утра дождь стих. Сьюзен, уступившая накануне место на кровати хозяйке каморки, после долгих пререканий с Марисоль и Эдмундом, все же уснула за столом, в сидячем положении, и потому проснулась самая первая. В неудобном положении много и не проспишь. Снаружи пахло свежестью. Яркое, но ненавязчивое солнце светило прямо в глаза, оно казалось холодным, потому что лучи его не грели - оно еще не успело прогреть холодный утренний воздух. Сьюзен сощурилась, оглядывая кладбище. Не самое удачное место для прогулок, - подумала она. Надпись с могилы Колдуньи все так же била в глаза. Цветок неизменно покоился на своем месте - просто удивительно, как его не унесло ветром. Сьюзен присела на корточки, водя пальцами по белым буквам. Слова Эдмунда заставили ее поразмышлять над ними, и всю ночь ей снился молодой человек, пытающийся ее убить. Он кричал ей: "ты убила мою мать!" и стрелял в Сьюзен ее же стрелами. Потом ему стал помогать Питер, он махал мечом, пытаясь ранить ее, что-то бормоча про Люси. А Эдмунд ел рахат-лукум в санях Снежной Колдуньи, причем не нынешний 14-летний юноша, а все тот же маленький братик, когда Певенси впервые попали в Нарнию. В общем, - подвела итоги Сьюзен своим снам, - полный бред. - А говорила, тебе неинтересно, - раздался сонный голос Эда позади. Сьюзен вздрогнула от его внезапных громких слов. Как это она не услышала его шаги? - Я думаю, Аргус старше Пита, - сказал Эд, разваливаясь на мокрой траве, - и он уехал от нее, как только ему стукнуло восемнадцать. - Почему именно восемнадцать? Это Нарния, а не Англия, - усмехнулась Сью, следуя его примеру. Большое нежно-молочное небо растянулось так далеко, что девушка не видела ничего, кроме него. Ей захотелось посчитать облака. Это так легко, - мелькнуло у нее в голове, - просто быть Сьюзен, а не королевой, не старшей сестрой и не младшей. Эдмунд рассмеялся. Девушка повернула голову в его сторону, и перед ее глазами было только его веснушчатое лицо. - Ты в курсе, что мы лежим на кладбище возле могилы Колдуньи? - напомнил он, смеясь. Впервые Сьюзен почувствовала, что ей все равно.