Два слова - "хорошего" и "ничего"

ОЖП. Было написано примерно в 2006-м, тогда же где-то опубликовано. Где - убей, не помню :) если, вдруг, знаете где - молю, дайте ссылку XD Easy Breath-y, нувыпонели.       Когда Изи пришло приглашение в ведьмовскую школу Салем, ей сразу же принялись с поздравлениями названивать все родственницы. Как будто заранее знали. Ну, да, вообще-то, знали. Была страшная жара, вентилятор просто гонял горячий воздух туда-сюда, толку от него было мало. Мать тихонько улыбалась из-за угла, готовя ещё порцию апельсинового сока со льдом для небольшой вечеринки в честь Дня Рождения. Были гости – соседки Мэри-Сью, Линн-Сью и Мэри-Линн. Старенький проигрыватель сладко пел голосом Элвиса, а пригород Кваны за окном тихо изнывал от жары. С тех пор, как в автокатастрофе умер отец Изи, в маленькой семье стало значительно тише и спокойнее. Мать всё равно любила его, хотя он бывал груб с ней, даже сломал ей однажды руку. Отец даже не пытался смягчиться и принять мать, какой она была – ведьмой, как все её многочисленные тётушки, бабушки, двоюродные сёстры и племянницы. И все они клялись, что никто из них не ворожил Дэйву Бризи на смерть. Остаток лета пролетел за радостными сборами и клятвенными заверениями писать друг другу каждый день. То и дело кто-нибудь из тётушек (по древнему проклятию ведовство в той семье передавалось лишь по женской линии, как вы могли заметить) присылал подарок – от конфет и книг, до немного бывшего в употреблении котла, или потрепанного воронёнка, который бы носил письма. В последний день лета, Изи Бризи тронулась в путь, в школу ведьмовства, Салем, штат Мэн.       Так уж вышло, что Салемскую школу ведовства основали в штате Мэн. На одном из островов озера Лосиная Голова было основано самое уважаемое североамериканское учебное заведение, которое по количеству учащихся и качеству их знаний вполне могло тягаться с такими общепризнанными лидерами пестования ведьм и колдунов, как Хогвартс, Бобатон, Сяошан, или Дхармапери. С тех самых пор, когда этой землёй владели индейцы, и до сих пор, на главном шильде герба Салема изображен рогатый заяц, по бокам от него – символы факультетов: хитрый лис, могучий лось, храбрый медведь и мудрый змей. Естественно, во времена, когда Люди Красной Краски владели этой землёй, священные звери были представлены в виде тотема. Ведьмак Джон Салем, поселившийся здесь и основавший школу, проникся уважением к умениям индейцев, посвятив большую часть своей жизни изучению древних тайн местных жителей. Имена факультетам дали дети Салема - Гринвилл, Марина, Томхеган и Сокатин, они продолжили его дело и, по своему разумению наставляя учеников, добились уважения и почета.       По распределению Изи попала на лисий факультет Томхеган, факультет хитроумности и изворотливости. Она прилежно училась, хорошо себя вела и старалась расположить других к себе, за что получила прозвище «паиньки» и «маминой деточки». Впрочем, её ровное и доброжелательное отношение, а также природный оптимизм, помогли завести множество друзей и стать общей любимицей. В искусстве чар Изи достигла определённых успехов, а рыжий лис на гербе ласково ей улыбался и подмигивал, заговорчески. Так бы и проучилась Изи Бризи все годы тихоней и паинькой, если бы однажды, на втором году обучения, с ней не приключилась некая странная история.       В январе, после межфакультетной битвы снежками (победили, уже по традиции, медведи Марины), Изи с подругами брела по замерзшему озеру к школе. Девчонки весело болтали, хвалились синяками и вновь и вновь демонстрировали наиболее удачные броски. В один момент Изи почувствовала лёгкое раздражение в паху. Она не придала этому значения, списав дискомфорт на приближающиеся месячные, которые уже случались у неё дважды. Впереди были выходные, посещение кондитерской лавки и матч по квиддичу – через две недели, жизнь была полной чашей, и вообще прекрасна. На следующее утро зуд стал более явным. Изи была очень чистоплотной и скромной девочкой. Она забеспокоилась и решила обратиться к врачу. Пару минут она простояла у двери в медчасть, так и не решившись войти. Медсестра прошла мимо неё и спросила, в чём дело. Изи лишь помотала головой. Лучше после первого занятия, если странные ощущения не прекратятся. Уже спустя десять минут после начала урока она поняла свою ошибку. Промежность будто кто-то разминал пальцами, всё зудело и пульсировало. Изи то усаживалась на краешек стула, то клала ногу на ногу, то разводила колени. Странное тянущее ощущение не давало ей покоя, она вертелась за партой, не в состоянии слушать урок. Вот уже шикает на неё учитель и с удивлением косятся ученики. Когда же звонок! Спустя, наверное, вечность, Изи первая смела книги и тетради в сумку и ринулась вон из класса. Только в туалете ей пришла в голову мысль, почему же она не попросилась выйти на уроке? Запершись в кабинке, она испуганно опустилась на пол и, раздвинув ноги, приспустила трусики. Крайне осторожно, она раздвинула половые губы и увидела, что так мучило её – прямо над клитором виднелся какой-то, явно чужеродный, бугорок. Он был сероватого цвета, размером с маленькую фасолинку. Из-за него клитор чуть опустился к низу и был бескровно-светлым. В дверь забарабанили подруги. Хвала Джаккалопу, рогатому зайцу, что стенки кабинок здесь от пола и до потолка! - Изи, ты в порядке? - Изи, ответь нам! - Изи, ты там жива? - Ты так быстро убежала, мы подумали, что-то случилось! - Мы подумали, кто-то наложил на тебя заклятье! Действительно! Это всего-навсего чья-то глупая шутка! Только, как это убрать? - Изи, ты в порядке? - Изи, ответь нам! - Всё в порядке, девочки, идите, я догоню вас! - Изи, поторопись, ты ведь знаешь, историк истерит, если кто-то опаздывает! Всего пара слов, но мир теперь разделился. Там, снаружи – жизнерадостные подруги, они смеются и красят губы и ресницы. Здесь, внутри – комок ужаса на полу, растерянная, напуганная и красная от стыда Изи. Кому какое дело, что помада – лишь гигиенический вазелин, а на кисточке туши нет краски, ведь главное – ритуал. Ступайте, будьте счастливы. Ах, мамочка, почему ты не предупредила меня? Голоса подруг удалились, Изи всё сидела, раздвинув ноги, прикрывая трясущимися руками рот. Рыдания всё равно пробивались наружу тоненькой струйкой. Через, может быть, тысячу лет, её скучающий скелет найдут здесь археологи. Они тоже над ней посмеются.       Изи посмотрела ещё раз между ног – бугорок значительно увеличился в размерах, ещё сильнее прижав клитор и раздвигая ткани. Она тронула его пальцем, осторожно. На ощупь эта штука была упругой и плотной. Как только она так сделала, оно, будто бы, оборвало что-то внутри. Едва ли настоящий, скорее, ощущение, чем реально слышимый звук – будто в подвале здания в соседнем квартале сорвали стручок гороха. «Фасолина» чуть выдвинулась наружу. Больно не было – забрезжила надежда. Дыши ровнее, так. Изи напрягла мышцы изнутри, пытаясь вытолкнуть это… хуй знает, что прочь из себя. Медленно, по миллиметру, оно выползало из промежности, вытягивая за собой длинный хвост, всё быстрее, оставляя ощущение опустошенности и освобождения. Наконец, всё закончилось – покрытая слизью серая штука лежала на голом кафельном полу, поделенная плиточным швом ровно пополам. С широкой стороны – полдюйма, истончаясь до хвостика-волоска. Изи вскочила на ноги, торопливо подтираясь салфетками и натягивая трусики, стараясь держаться как можно дальше от того, что вышло из её тела. Вооружившись салфетками, скрученными в трубочку и призвав на помощь всё мужество, она потыкала кончиком в серую дрянь. Та штука просто лежала на полу, все четыре дюйма в длину, на поверхности явственно проступали три сегмента. Расхрабрившись, Изи подняла штуку за хвостик. - Фу, ну и гадость… Внезапно, оно яростно задёргалось в её руках и, девочка с визгом выронила штуку в унитаз. Изи в ужасе захлопнула крышку унитаза и спустила воду, отправляя серую червеобразную дрянь в путешествие к озеру. Отдышавшись, она спохватилась о времени, ведь правда, историк будет истерить. До конца перемены, к удивлению Изи, оставалось целых пять минут. Первый ужас прошел, и впечатления несколько померкли. Подумаешь, червячок какой-то… Подумать только, чего не случается на свете! Изи Бризи подумала, что надо бы расспросить мать об этой штуке. Сегодня же напишет ей об этом. Главное – не забыть. Какая жара здесь, в школе…