Апрель

Но вместо радости все участники группы насторожились. Не будет ли такого как с концертом для группы и оркестра, когда на всё про всё дали всего полгода. Но спросить прямо побаивались, не желая конфликтовать с менеджерами и слышать от них упрёки, а то и брань. --Скажите, мистер Эдвардс--обратился Джон к Тони--а хороши ли те студии? Подойдут ли для записи того, что мы уже сочинили и обкатали во время второго большого концерта? --Вполне--ответил им менеджер--в одной из них сами The Beatles записывались. Такая новость слегка обрадовала группу: надо же, им предоставят такую отличную студию. --А как обстоит дело со временем, мистер Колетта--обратился, осмелев, Роджер к Джону-менеджеру. --Сколько нужно, столько и дам--ответил менеджер--месяц-полтора с вас хватит. --Простите, а если этого срока будет мало? --Самое большее--два месяца--произнёс менеджер, строго глядя на участников группы. Как только менеджеры ушли, Лорд подозвал к себе остальных и спросил: --Они, само большее, дают нам два месяца. Что делать будем? --А ничего--произнёс стоящий в сторонке Ян--часть песен уже сочинена и представлена публике на концертах, мы знаем их основные черты, осталось только отточить их расцветить, чтобы были поярче и позаковыристее, да позлее. Ну ещё сочинить десяток и отобрать пяток для пластинки. --Складно ты говоришь, Гиллан--сказал Джон, глядя на стену--только сказать--одно, а сделать--совсем другое. Ты хоть представляешь, каким должен быть новый альбом, чтобы он вызвал восторг у публики, да ещё у английской, которая нас не особо-то и жалует, да и заметила только тогда, когда мы сыграли концерт для группы и оркестра? --Примерно представляю--ответил Гиллан, подойдя к органисту совсем близко--он должен быть непохож на все прежние работы. Предпочёл бы видеть его злым, громким, агрессивным, таким, где ты, Ритчи, Роджер, Йен и я покажем всё, на что способны, где твой орган будет на равных с гитарой, а мой голос полностью раскроется во всей красе и поразит своей силой и громкостью поклонников. Блэкмор слушал его краем уха, сидя поодаль и радовался: наконец, его гитара выйдет на передний план вместе с голосом Яна, а эксперименты с оркестром отправятся куда подальше. Туда им и дорожка, несмотря на то, что над Соединённым Королевством восходит заря прогрессив-рока с его сложными формами. У Deep Purple должна быть другая природа, лично он, Ричард Хью Блэкмор, видит её яркой, громкой, огненной, опаляющей уши силой и громкостью вкупе с виртуозностью его гитарных пассажей, перекликающихся с органом Джона, а жемчужиной в их короне станет мощный голос Яна. Вот только Джон чего-то загрустил от таких речей. --Знаешь--ответил он Гиллану--я приверженец не только ритм-энд-блюзовых и рок-н-ролльных, но и академических традиций, моя душа требует союза группы и оркестра. --А моя--произнёс Ян, подойдя вплотную к органисту и смотря в его светлые глаза--нового рока, более громкого и злого, чем нынешний. Хватит строить из себя академического хиппи--их время закончилось, да и у нас тут в Лондоне среда не та, особенно в Хэкни и в прочих маргинальных кварталах Ист-Энда. Нам нужно играть громко и тяжело. Ты же можешь так на своём "хаммонде". И гитара Ритчи тут очень кстати, как и барабаны Йена и бас Роджера. --А ты чего делать будешь? --Я? Петь конечно, альтино у меня громкий и сильный. Ритчи ничего не ответил, вместо этого он взял гитару в руки и заиграл. Ян остановился и прислушался к мелодии, рождающейся из-под пальцев Блэкмора. Слушал, слегка улыбаясь, а когда гитарист закончил играть, произнёс. --Отлично придумано, Ритчи. Вот такое нам нужно. А сам ты что бы порекомендовал Лорду? --Пусть послушает Хендрикса и Артура Брауна--ответил Блэкмор певцу. --Да ладно тебе, Джон такое не слушает. Лично я бы порекомендовал ему эксперименты с оркестром оставить в качестве побочного проекта, основное внимание уделить группе. Только теперь молчал Лорд. Ему почему-то вспомнились его бывшие любовницы. Одна--с чёрными, уложенными в пучок волосами и грустным лицом с изогнутыми дугами бровями. После каждого занятия сексом она, заламывая руки, требовала от Джона, чтобы он оставил профессию музыканта и стал учителем музыки. В доме у неё была холодная железная кровать с шарами на концах стоек. Другая--смешливая каштанововолосая девушка со стрижкой "бэби-копф" и подвёрнутыми на концах прядями спереди. Секс для неё был просто весёлым занятием. Они расстались потому, что у неё было ещё двое таких как Лорд. --"Как там Мадлен поживает?"--думал Джон, подперев голову руками. Теперь молчали все. Тишину нарушил скромник Роджер: --Может попробуем порепетировать? --И что будем играть?--поинтересовался Йен. --Раз уж пошла такая пьянка--раздался голос Яна--то давайте начнём со Speed King! После неё играли Black Night. Затем настала очередь Child in Time, где Ян орал так, что уши закладывало и раздирало, когда он карабкался вверх по октавам к вящей радости Ритчи. Порепетировав хорошенько, решили передохнуть. Роджер, Ян, Йен и Ритчи отправились в магазин, а Джон решил остаться и посидеть-поиграть. Лорд сидел, подперев руками голову. Наверное, Гиллан прав: пора прекратить эти эксперименты с оркестром и академической музыкой, иначе не видать как своих ушей эпохального и дикого рок-альбома. Если продолжать таскаться с оркестрами, то не будет у них ни славы, ни развития потенциала группы. Особенно будет страдать Ян, так как тогда он не сможет показать всю красоту и мощь своего голоса, так и будет сладкоголосым мальчиком-придатком к concerto grosso, а ведь природа-то у гойделёнка--рокерская, напористая, дикая, вон как орёт всё выше и выше забираясь по нотному стану. Нет, Джонатан Дуглас, ты уже порулил на первых трёх альбомах, пора закругляться и становиться рок-музыкантом, а эксперименты с академической музыкой оставить в качестве сайд-проектов, тем более, кто у нас тут Джерри Ли Льюиса любил? Джон вздохнул, закрыл глаза и откинулся слегка назад на стуле: да, он слишком уж начал забивать своими замыслами Блэкмора, Гиллана, Гловера и Пейса. Где им развернуться с оркестром? Пора тебе отдать бразды правления гитаре, басу, ударной установке и дикому громкому голосу. А тебе--"хаммонд", который вполне вписывается в группу, и даст тебе возможность реализоваться как рок-музыканту. Благородный, дай, наконец, порулить Блэкморюхе! Лорд встряхнулся слегка, открыл глаза и оглядел репбазу, где всё было прекрасно ему знакомо. Да, пора смиренно выпустить из клетки оркестровых экспериментов эту дикую птицу--Ричарда Хью Блэкмора, пусть станет главным со своим белым "Стратокастером". А ты, Джонатан Дуглас Лорд, будешь вместе с ним играть на органе, перекликаясь и споря в мелодиях. А мощный голос Яна украсит песню и даст ей душу, она станет живой и тёплой. Так и станем не хуже остальных групп, и нас полюбит британская публика, причём такая, которую никакими калачами, коврижками и пряниками на концерт для группы и оркестра не заманишь. Джон снова вздохнул, будто принимая новую музыкальную концепцию, где он не выходит вперёд, а играет на равных с Блэкмором. Послышались шаги вдалеке, скрипнула дверь. Джон поднял голову: в комнату вошёл Роджер с сумкой. --Джон, мы тут печенье с "кока-колой" принесли--произнёс он. --Это хорошо--ответил ему органист--будет чем пообедать. Только он произнёс это, как в комнате оказался Йен, спустя некоторое время вошёл Ян. --А Ритчи где?--поинтересовался Пейси. --А фиг его знает--Гиллан слегка махнул рукой--ушёл куда-то, вроде бы за съестным. Блэкмор появился через четверть часа с пакетом в руках. --Поесть тоже принёс?--поинтересовался Йен. --Тебе бы только о еде думать, а не о том, как лучше сыграть на записи--прошипел на него будто гадюка, Ритчи. --А что же ты принёс?--спросил Джон. Блэкмор ничего не ответил, только подошёл к нему и достал из пакета мазь для рук и пластырь. --Для моих стёртых и загрубевших пальцев--пояснил он согруппнику. Пообедали, тем, что купили и снова принялись играть и придумывать новые мелодии, которые потом сыграют на записи в студии. Джон сидел дома в кресле после репетиции. Да, у Ритчи нрав--не сахар, но теперь музыкой будет заведовать он. Главное--чтобы его дурнонравие не обострилось. И тут раздался телефонный звонок. Лорд подбежал к аппарату и поднял трубку. --Будьте добры мистера Джона Лорда--попросил женский голос, такой приятный и знакомый. --Да я слушаю--произнёс органист--Мадлен, ты ли это? --Это я, Джон--заговорила с трубке подруга его. --Ты во Франции? --Уехала я из Прованса. Завтра встречай меня в полдень на том же самом вокзале. Жду. --Конечно встречу, Мадлеша--ответил обрадовавшийся Лорд. --Жду завтра тебя в полдень--произнесла Мадлен на том конце телефонной линии и повесила трубку. Джон был очень рад: его возлюбленная возвращается в Лондон, такая новость--лучшее, что случилось с ним за этот день, рядом с ней даже колкости Блэкмора меркнут. Но тут вспомнил, что нехорошо вёл себя по отношению к синеглазке: думал о ней меньше положенного. Зато был верен ей безупречно, не обращал своего внимания на поклонниц и группиз. Верен, как те тапочки на ногах органиста. Лорд слегка улыбнулся и произнёс: --Мадлен завтра приезжает в Лондон из Прованса. Пойду её встречать. Полдень, серое облачное небо, несмотря на то, что почти июнь. Каменно-бетонно-асфальтовая платформа вокзала. Стрелки больших часов на стене приближаются к полудню. Вот слышен грохот и гул приближающегося поезда. Он едет, заполняет собой рельсы, останавливается. Джон смотрит в окна: нет ли где Мадлен. Открываются двери, и тут он видит свою возлюбленную в том же самом сиреневом демисезонном пальто с двумя чемоданами в руках. --О, Джонни, приехал--произнесла она, сойдя с поезда на платформу. Джон, робко улыбаясь, подошёл к ней и протянул руки. --Ну, здравствуй снова--Мадлен встала на цыпочки и поцеловала слегка склонившегося Лорда--вижу, ожидал меня и весьма-весьма. --Очень ждал, Мадлеш--ответил органист. --Тогда--синеглазка подняла чемоданы и протянула их Джону--бери и пошли искать такси. Подвезя подругу до дома, Джон попрощался с ней и отправился, радостный, на репетицию. --И чего тебе сегодня так весело?--спросил его Пейси, заметив радость и веселье на лице согруппника. --Мадлен из Франции приехала--ответил ему Джон, садясь за "хаммонд". Ритчи, стоящий где-то в уголке и настраивающий гитару, ничего им не ответил, решив, что следует поумерить дурнонравие своё. Скрипнула дверь, гитарист поднял голову и увидел красавца-певца. И теперь настала его очередь радоваться. --Всем доброго дня!--поприветствовал их Гиллан--ну что, приступим к репетиции и придумыванию новых мелодий? --Гловер опаздывает--ответил ему Йен--как мы будем-то без басиста? --Подождём--Ян подошёл к окну, посмотрел и зевнул, прикрывая рот рукой. Ритчи бросил на него взгляд тёмных глаз. Как хорошо, что хотя бы здесь он может видеть гойделёнка, слышать как тот поёт и радоваться просто тому, что он есть на свете, что поёт в Deep Purple, а не где-то ещё. И снова скрипнула дверь: теперь в комнату вошёл скромняга Роджер. --Всем здравствуйте и прошу прощения за опоздание--произнёс он. Тогда Гиллан отошёл от окна и сказал: --Ну если все в сборе, то приступим к нашему общему делу. До вечера репетировали, оттачивали уже сочинённые песни, а когда солнце уже стало клониться к закату и майское небо окрасилось в розовые, оранжевые и фиолетовые тона, то Джон завёл следующую речь: --Ребята, на этот раз потратился я, вместо нашего Яна. Но ничего от вас не прошу, разве что приехать завтра днём ко мне домой, чтобы обмыть, чем Бог послал моё новое приобретение. --Джон, я так понимаю, что ты купил ещё электропианино или меллотрон?--поинтересовался Роджер. --Нет, это совсем другое--ответил органист--но тоже стоит увидеть. Ритчи снова молчал, а про себя думал, что же такое приобрёл Лорд: драгоценности для любовницы, старинную мебель, антикварный фарфор? Ничего не понятно мрачному гитаристу. Но лучше приехать: веселее будет. Вдруг там и Ян будет. А видеть любимого Ритчи всегда приятно. На следующий день Блэкмор прятался в полуразрушенном здании, напротив дома, где жил Джон. Это здание сильно пострадало во время бомбардировок Лондона, но его, как нередко случалось тогда, не стали ни сносить, ни ремонтировать, ни перестраивать. В нём никто не жил, в окнах не было стёкол и находиться в этом здании было небезопасно. Но Ритчи забрался в него и спрятался рядом с оконным проёмом, но так, чтобы можно было, если что, подглядывать за происходящим снаружи. Слишком долго ждать не пришлось: откуда-то послышался триумфальный марш из "Аиды". Ритчи осторожно выглянул из оконного проёма и увидел как во двор въехала машина Пейси. Она остановилась недалеко от двери, за которой была квартирка Джона. Триумфальный марш доиграл. Во дворе стало тихо. И тут Блэкмор увидел, как открылась дверь машины, показалась женская ножка в золотистой туфельке, потом другая и вот виден подол платья и потом появляется торжествующей Амнерис сама Мадлен Элиза Белл с уложенной по-модному гривой чёрных густых волос в платье с рисунком под Древний Египет. Она стоит на асфальте возле машины, держа в руках дамскую сумочку из чёрной блестящей кожи. Потом из машины выходит Джон в тёмно-синем костюме, за ним--Пейси в джинсах и джинсовой куртке. Все трое медленно идут к Лорду в квартиру: впереди уверенной походкой шествует Мадлен, за ней--Джон и Йен. Последив за ними, Ритчи снова скрылся за оконным проёмом. Надо подождать, пока они там рассядутся у Лорда, и только потом выбираться из этой небезопасной развалины. А в это время в квартире у Джона в гостиной сидела в мягком кресле Мадлен, а на кухне хозяйничал Йен, заваривая чай, возле него околачивался Джон. --Так, нас шестеро--говорил он--поэтому поджарим хлебушка с сыром на шестерых и пирожных тоже положим шесть штук. --А что же не пришла твоя Миллисент?--спросил Лорд барабанщика. --Так работает ведь--ответил Йен. А пока Пейси поджаривал хлеб с сыром, Ритчи вылез из опасного здания и направился к той двери, за которой была квартира Джона. Подошёл к ней и позвонил. Дверь ему открыл через две минуты сам Джон. --Заходи Ритч--Лорд подал ему тапочки--давай, переобувайся и проходи в гостиную. Блэкмор снял ботинки, надел тапочки и отправился в гостиную, где увидел Мадлен, холодно-безразлично посмотревшую на него. Но этот взгляд ничего не значил для Ритчи: она не Ян. --Обещали прийти, да-да, обещали--услышал Ритчи обрывки разговора в прихожей--только чего-то опаздывают. Блэкмор догадался, что речь шла о Гиллане и Гловере. Он продолжал надеяться, что Ян придёт, он снова увидит его, услышит этот мощный голос. И тут позвонили в дверь. Лорд пошёл открывать. На пороге его ждали Ян с бутылкой в руках и Роджер. --Заходите, заходите--приглашал он их. Радость охватила Блэкмора: тот, кого он любит и ждёт, пришёл. Ян и Роджер зашли в комнату, где уже расположились согруппники и Мадлен. --Всем доброго дня--поприветствовал собравшихся Гиллан. Ритчи едва заметно улыбнулся ему. Мадлен, сидящая в мягком кресле, смерила певца оценивающим взглядом. --Садитесь за стол--попросил собравшихся Джон--сейчас мы принесём чай и съестное и отметим моё приобретение. --А я тут шампанское принёс, высший сорт--добавил Гиллан--надо бы распить по такому случаю бутылочку. Все присутствующие в комнате (кроме Йена и Джона) уселись за стол. Вскоре появился Пейси с тарелкой, на которой лежали тосты с сыром. Поставил её на стол и пошёл на кухню за чайником с заваркой. Вернулся вместе с Лордом, который нёс в руках чашку с кипятком, которую поставил рядом с Мадлен; Йен тут же налил заварку в её чашку. --Эх, надо бы бокалы принести под шампусик--произнёс Роджер. --Ну тогда и иди за ними сам--ответил ему Ритчи. Роджер бросил на него злой взгляд, встал и отправился за бокалами. Постепенно стол был заставлен чашками, бокалами, тарелками. --Ну что--произнёс Йен--садитесь, гости дорогие. --А где же виновник сего малопонятного торжества?--поинтересовался Ян. --Сейчас придёт и своё приобретение принесёт--ответил барабанщик. И тут же послышались шаги: в дверном проёме появился Джон, несущий что-то большое в руках. --Ну что же: предлагаю посмотреть моё новое приобретение, которое мы собрались обмывать--сказал он и протянул это что-то большое и завёрнутое в бумагу согруппникам. --Прежде чем обмывать, надо с него снять обёртку--посоветовал Гиллан. Джон вздохнул, бросил взгляд на Йена, будто приглашая его помочь в нелёгком деле снятия обёртки. Мадлен сидела неподвижно, словно сфинкс, но в это время в её черноволосой голове шли непрерывно процессы анализа, синтеза, обдумывания, сравнения с предыдущим опытом, сопоставления, оценки. Только все эти мыслительные изыски были в фоновом режиме. Как бы вывести их на передний план? Когда Йен и Джон сняли обёртку то взорам синеглазки, Ритчи, Роджера и Яна предстала...картина, изображающая молодую бедуинку с чёрными как смоль волосами, в которые были вплетены монисты. --Ого-ого!--воскликнул Гиллан--ты где и когда её купил? --Помнишь, мы были на выставке картин неизвестных художников--ответил ему Лорд--там я её увидел и решил купить. Тут со своего места встала Мадлен и уверенной походкой подошла к органисту, посмотрела на картину и вставила свои пять пенни: --Похоже на последнее десятилетие прошлого века. По манере тут смесь импрессионистов и прерафаэлитов. --Наверное это был какой-то неизвестный науке художник-ориенталист--добавил Роджер. --А откуда такие мысли?--спросил вдруг мрачный Ритчи. --Так я же учился в художественно-прикладном училище--ответил Роджер. --Чего не знал, того не знал--пробурчал Блэкмор--и про тебя тоже. --Наш Джон решил стать коллекционером предметов искусства--произнёс Ян, глядя голубыми глазами на органиста. --Ему до такого звания ещё далеко--ответил Йен певцу--лучше давайте сядем за стол, откупорим бутылочку шампанского и выпьем за Джоново приобретение. Ян, давай сюда бутылку! Джон, где у тебя штопор лежит? Вскоре с громким чпоком откупорили шампанское и разлили по высоким бокалам пенистый напиток. Все уселись за стол. --Ну за картину и нашего Джона!--Ян поднял свой бокал первым. --За запись нового и великолепного альбома! --За музыку! --За группу! И чтобы менеджеры к нам получше относились! Мадлен молчала, пригубливая шампанское и изредка бросая взгляд синих глаз на Джона. Здесь надо больше слушать и обдумывать услышанное, чем говорить. Так-так, они задумали записывать новый альбом? Надо не упускать из виду этот факт, следить за процессом и сообщить об этом начальству. Как бы взять сочинение песен под контроль? От шампанского и тостов с сыром на закуску перешли к чаю с пирожными и уже сытых и довольных Роджера и Яна потянуло на разговоры. --Раз Джон купил картину, то давайте поговорим об искусстве--произнёс повеселевший Роджер--вот, какую бы картину вы украли, если бы была такая возможность? "Джоконду", чур, не предлагать, её уже и так похищали. --Я бы похитил "Юдифь" кисти Джорджоне--ответил ему Лорд (ага, окстись, кто тебя бы тогда пустил в Эрмитаж?). --Эх, вот бы украсть какую-нибудь живописную аллегорию бесконечности--Ян посмотрел на потолок, потом на Роджера--но поскольку она никак не попадается мне на глаза, то я бы похитил "Офелию" Миллеса. А чтобы украли из галереи Вы, мисс Белл? --"Неизвестную" Крамского--произнесла Мадлен, дотронувшись изящным пальцем до бокала для шампанского. (Да кто тебя в Третьяковку пустит?) --Что-то я о таком художнике не слышал--сказал Роджер, смотря на пол. --Заходите как-нибудь ко мне всей группой. Я вам покажу книжку с яркими картинками Russian Imperial Female Portrait. Ритчи сидел нахохлившись и с видом мрачным. Он бы с удовольствием украл караваджиевского "Лютниста/Лютнистку" и повесил бы в своей квартирке, но только могут заподозрить что-то неладное. Поэтому решил выбрать более нейтральный вариант. --Дюрера бы украл или Кранаха--пробормотал Блэкмор. --О, да ты немецкую живопись любишь!--раздался голос скромника Роджера. --А что, мне любить французскую или английскую? В академической музыке немцы--лучше всех. --Лучше о еде поговорить--произнёс Йен--вот вы бы что съели? Мне сейчас по вкусу пришлось бы рагу из курицы с пастой из фиников, горчицы, острых трав, вина и перца. --Ну ты и гурман, Пейси--Ян посмотрел на него слегка неодобрительно, так как настоящий рок-музыкант таким изыскам предпочтёт бутылку виски. --Семерную уху по-марсельски, она же буйабесс--подала голос Мадлен. --Семерная, это как?--поинтересовался барабанщик. --Из нескольких сортов рыбы, морепродуктов, фенхеля, апельсиновой цедры плюс кальвадос. А ещё советую попробовать суп писту, ниццский салат, рататуй, калиссоны и крещенский пирог. --И где всё это можно увидеть и попробовать на зуб? --Поезжайте в Прованс, там всё и распробуете. --Я бы всё съел, чтобы не подали. Ну кроме тухлятины и слишком уж экзотических блюд, вроде жареных тараканов--ответил Гиллан согруппнику--я не гурман, в отличие от тебя. --Тараканов не жарить надо, а морить--добавил Гловер. Джон и Ритчи молчали. Джон--потому, что был доволен обедом; Ритчи--потому, что к изысканной кухне был равнодушен. Он больше любил средневековую и ренессансную музыку. Потом пообсуждали музыку и коллег по цеху. Ритчи, как всегда, восхищался Хендриксом и знаменитыми виолончелистами. Лорд ещё и поиграл всей компании на пианино. --Что же ты не стал учиться играть на скрипке или виолончели?--спросил его басист. --В моей жизни появилась гитара, вот почему--ответил Ричард Мрачный. Дело шло к вечеру, стали потихоньку расходиться. Джон отправился провожать Мадлен. Ритчи шёл один, радуясь, что не только картину посмотрел и пообедал, но и увидел Яна. Завтра уже нужно было собираться в студии звукозаписи. В студию он пришёл ближе к полудню. К вящей радости Блэкмора, там уже сидели Гиллан и Гловер. "С одной стороны плохо, что Ян не один здесь, но с другой..."подумал Ритчи, протягивая согруппникам свою худую и жилистую руку. Потом он оглядел помещение, где находился: стулья, микрофоны, провода, где-то там виднеется пульт звукорежиссёра. У стены--видавший виды диван. --А где Джон и Йен?--спросил мрачный гитарист. --Запаздывают--ответил ему Гловер. Минут через сорок скрипнула дверь и послышались шаги. Вскоре в помещении для записи появились Лорд и Пейс. --И где вы были?--спросил их не совсем довольный Ян--в пабе или у бабы? --Оба ответа неверны--произнёс барабанщик--у Джона с утра тусил. Помогал ему картину на стену вешать. --И как, повесили?--поинтересовался Ритчи--Джон себе пальцы молотком не отбил? --Повесили, да так, что ещё годы провисит, а пальцы мои целы и невредимы--ответил ему Лорд. Ритчи опустил голову, пробурчал что-то себе под нос, взял в руки гитару и принялся наигрывать что-то под Хендрикса. Ян, скучая, смотрел в окно: небо серело, темнело, похоже, пойдёт дождь. Тут снова скрипнула дверь: музыканты оглянулись: в студию вошёл мужчина с подстриженной бородкой и короткими усиками. --Здравствуйте, Я Мартин Берч, ваш звукорежиссёр--представился он. --Джон Лорд, Ричард Блэкмор, Ян Гиллан, Роджер Гловер, Йен Пейс--музыканты сбежались-сгрудились вокруг звукорежиссёра, представляясь и протягивая ему руки. --Итак--произнёс мистер Берч--вы, я так понимаю, группа Deep Purple, пришедшая сюда записывать альбом. Кое-что я слышал из вашего репертуара, вроде концерта для группы и оркестра. --Ну да, мы его сыграли в набитом до отказа Альберт-Холле--ответил ему Джон. --Тогда расскажите, как вы работаете, как сочиняете новые песни. --Новые--во время репетиций и джемов, потом обкатываем их во время выступлений, а лучшее и то, что особенно нравится людям--записываем. --Тогда покажите, что успели сыграть во время концертов. Участники группы переглянулись, потом Ян подошёл к микрофону, Ритчи и Роджер взяли в руки инструменты, Лорд сел за орган. И они заиграли Black Night. Как только музыка стихла, звукорежиссёр зааплодировал музыкантам. --Браво, браво--произнёс он--вы отлично играете и сочиняете прекрасную музыку. И у певца великолепный голос. --Ну, мы можем и ещё показать кое-что--ответил слегка смущённый таким комплиментом Джон. --Давайте, а я послушаю--ответил Мартин. Лорд поднял раскрытую ладонь, подавая знак остальным участникам Deep Purple. И заиграла Child in Time, где Ян продемонстрировал звукорежиссёру, как он умеет не только визжать, карабкаясь вверх по октавам, но и петь и передавать смысл песни своим мощным голосом. --Записывать, записывать, немедля, сейчас же!--воскликнул Берч, неистово аплодируя Гиллану. И работа закипела, дубль за дублем, и кипела часов до трёх дня. Потом музыканты и звукорежиссёр решили сделать перерыв и пообедать. --Эх, вот бы пойти отдохнуть сейчас и покушать, а то утром был лишь скудный завтрак--произнёс Йен, откладывая барабанные палочки в сторону. --Тут рядом есть забегаловка--ответил ему звукорежиссёр--деликатесами не кормят, но для обеда сойдёт. --А где это "рядом"?--поинтересовался Роджер. --В пятнадцати минутах пешком отсюда обычным шагом--ответил Мартин. --Тогда разрешите нам пойти пообедать, а то голодные музыканты плохо работают--попросил его Ян, сделав грустные глазки. --Ох, идите, идите, что с вами делать--махнул рукой звукорежиссёр. И все пятеро весело отправились в забегаловку, что была не очень далеко. Интерьеры в ней были весьма просты, а меню не блистало разнообразием. На этот раз Deep Purpl'овцы довольствовались рыбой с чипсами и чаем с печеньем. Ритчи украдкой поглядывал, как Ян уплетал за обе щеки не самый вкусный обед, и радовался. --"Кушай, кушай, Янище, никого не слушай. Чем лучше пообедаешь, тем здоровее будешь, и споёшь лучше всех. А я играть на "фендерушке" буду"--думал он про себя. --А кормят здесь не очень--произнёс пообедавший Йен, вставая из-за стола. --И чем ты недоволен? Вот мне такого обеда вполне достаточно--ответил ему Роджер, отставляя в сторону тарелку. --Питаться надо вкусно, здорово и разнообразно--Пейс бросил странный взгляд на басиста--особенно обладателю такого больного и маленького организма, как мне. --Перестань--махнул рукой Гловер--кто посмотрит как ты без остановки весь концерт стучишь, не поверит, что ты весь больной и несчастный. --А ты по первому впечатлению не суди--Йен недовольно посмотрел на согруппника--у меня лёгкое поддуто, врожденный порок развития и много ещё чего другого. Поэтому мне нужна вкусная, здоровая и разнообразная пища, умеренность в выпивке и бабах. А, кстати, никакой наркоты. Ритчи лениво слушал их разговор, поедая рыбу с чипсами и попивая чёрный чай. Джон молчал, так как не любил всякие разборки и конфликты и старался погасить их как можно быстрее. Только Ян, похоже, был доволен обедом. Возвращались в студию уже быстрым шагом, так как звукорежиссёр мог высказать им своё недовольство. Мартин Берч вовсю поджидал их. --Пообедали, пора снова браться за работу. Продолжаем петь, играть и записываться--произнёс он. И взялась группа за окончательное оттачивание и финальное штрихование "Дитяти, со временем..." Наконец прозвучало: "Запись закончена". Ян отошёл от микрофона и пошёл к окну. Встал рядом с ним, достал из кармана пачку сигарет и коробок спичек, чиркнул, закурил. Комната для записи тут же наполнилась запахом табака. Йен сморщил нос. --Ян, зачем куришь, вредно же, особенно мне--сказал он, помахивая рукой у носа. Гиллан ничего ему не ответил, просто стоял у окна и смотрел как на потемневшей-посеревшей улице идёт, дождь, мокнет тёмно-зелёная листва на кустике, что растёт неподалёку, течёт вода по стеклу. Ритчи робко глядел на его прямую спину и ворох густых кудрей, думая о том, как прекрасно Ян сегодня спел на записи, вот только мрачный гитарист боится ему об этом сказать. Вообще, так страшно, если чего вдруг заподозрят не то: могут и из группы выгнать. А пока Ян глядел на дождь за окном, Джон настраивал своего "зверика-хаммондика": ведь скоро нужно будет приступать к записи новой песни. --Так, господа участники Deep Purple--произнёс громко Мартин Берч--перерыв закончился--я, лично готов к тому, чтобы опять заняться трудовыми подвигами на ниве записи новых песен. --Сейчас, сейчас--раздался голос Лорда. Гиллан вздохнул, отошёл от окна и направился к микрофону. За что же теперь возьмёмся? --Давайте теперь займёмся переносом на плёнку окончательного варианта Black Night--неожиданно предложил Роджер. --А что потом делать будем?--поинтересовался Ритчи. --Дальше, я так думаю, включим в программу Speed King. Настроив инструменты и заняв места, музыканты приступили к записи песни про чёрную-пречёрную ночь. Провозились с ней до вечера. --Итак, ещё одна песня записана, осталось только смикшировать её--сообщил всем Мартин--что же будет дальше. --Предлагаю начать запись Speed King--произнёс Джон. Эту песню "душили и убивали", точнее оттачивали, шлифовали и переносили партии на плёнку до тех пор, пока за окном не забрезжил рассвет, небо не посветлело и не и проглянули первые лучи солнца, что уже было очень хорошо для Лондона. --Ох, не знаю, как вам--зевнул, потягиваясь и щурясь, Роджер--а мне бы домой попасть и завалиться в кроватку баиньки. --Ага, спать, спать, спать--бормотал Лорд, едва не заваливаясь на клавиши "зверика-хаммондика". Ян молчал, устало глядя на стену: так уработался-упелся, что чуть голос не сорвал окончательно, говорить больно. Ритчи, похоже, догадался об этом и ему стало страшно: как же будет красавец-гойдель петь на следующей сессии, что же станет с его "серебряным" голосом? --"Лишь бы пива холодного не попробовал"--думал он со страхом. Но Ян почему-то думал не о пенном напитке из холодильника, а о чашечке горячего ароматного чая с мёдом, так как слышал ещё в прежней группе, что такой напиток полезен для голоса. Пейси зевал и тёр, сняв предварительно очки, глаза, что уже начали слезиться от усталости. --Ох, уже утро, надо бы вам всем отдохнуть--произнёс звукорежиссёр--поэтому расходимся по домам и приступим к работе вечером. --А Вы что будете делать? --На диванчике студийном посплю. Я человек такой: работать могу, если нужно для записи подлинного шедевра, и всю неделю, и весь день. Ритчи доплёлся, едва не свалившись где-то на улице от усталости, до своей квартиры, зашёл, снял кое-как ботинки и, даже не раздеваясь, завалился на кровать в обнимку с кофром, где была "фендерушка", и тут же заснул как сурок. И где-то часа в четыре дня его разбудил звонок. Ритчи, матерясь, встал с кровати и поплёлся к телефону. --Кто говорит?--пробормотал он в трубку. --Это, я Тони?--раздался в ней голос менеджера--тут у нас намечается выступление в клубе Marquee завтра вечером. --Хорошо, Вас, мистер Эдвардс, понял, будем готовиться--произнёс Блэкмор и положил трубку. --"Вот такова наша жизнь: завтра выступаем в клубе, а сегодня нужно тащиться в студию"--подумал он, почёсывая голову. А в ней группу поджидал отоспавшийся на диванчике и позавтракавший Мартин Берч. --Итак, надеюсь, что вы сегодня выспались и находитесь в бодром состоянии--обратился он к участникам Deep Purple--но, как бы там ни было, сегодня будем работать в студии в полной мере. Итак, вы готовы? --Так точно--произнесли в унисон Джон, Ритчи, Йен, Роджер и Ян. --Тогда приступаем--Мартин сел за пульт--ну что, поехали? На этот раз записывали новую песню, мало играную на концертах. Звукорежиссёр гонял Яна как псину шелудивую, заставляя петь снова и снова строчки и куплеты с припевом. --Так, ну-ка, спойте эти строчки снова, но только с большей выразительностью и напором--просил он красавца-певца. Гиллан, злобствуя про себя, пел снова и снова, покуда Мартин не сказал ему: "Стоп, записано окончательно". --На этот раз Вы спели как надо, видно сразу, какой у Вас прекрасный голос и как отлично Вы им владеете--похвалил он Яна. Гиллан ничего не сказал, но про себя обрадовался звукорежиссёрской похвале. В прежней группе ему ничего такого не говорили и не предоставляли возможностей для развития вокальных данных. А здесь он ещё покажет, ещё разбежится, да как.... Потом записывали партии инструментов, и на этот раз похвалы удостоился Ритчи. Гитарист тоже промолчал, но про себя порадовался. И за Яна тоже. Вот, звукорежиссёр признаёт его прекрасные певческие способности. На следующий день выступали в Marquee, куда собралось достаточно народу: многим хотелось посмотреть, что ещё может сыграть группа, выступившая с оркестром. И Deep Purple показали, на что способны, сыграв свежезаписанные песни, попотчевав публику импровизациями и визго-пением Яна. Ну что ж, концерт отыгран, пора расходиться-разъезжаться, чтобы завтра днём снова собраться в студии и продолжить перенесение на плёнку того, что было уже сыграно и обкатано на концертах. И следующим днём--сбор в студии, где Мартин Берч дал музыкантам поджемовать, дабы сочинить что-то новенькое. Сам же старался не слишком вмешиваться в процесс сочинения и не особо "полировать" звук, чтобы не исказить замысел музыкантов. Но если сочинённое было ниже их возможностей и способностей, то заставлял переделывать. --Так-так, мистер Лорд, попрошу сыграть снова, но острее, экспрессивнее--обращался он к Джону, прослушав отрывок из новой песни. Джон слегка вздыхал, садился за "зверика" и снова играл так, как требовал звукорежиссёр. Блэкмор радовался: всё было в его мозолистых от струн руках: теперь он мог забраковывать наравне с Мартином Берчем не нравящийся ему материал. Теперь мрачный гитарист--движущая сила: его задумки, идеи станут главными на альбоме, который, точно, будет эпохальным. В этом Ритчи не сомневался. Не отставал от него на этот раз и Роджер, идя к осуществлению своей мечты о том, чтобы написать песню на основе его идей и басовых партий. И придумывал новые, заводные риффы. Ритчи сидел неподалёку от звукорежиссёра, держа в руках гитару. И думал, думал...О чём же? О голосе Яна, так радующем его и наполняющем его чёрную душу восторгом. За чем же и куда идти теперь мрачному гитаристу? Пойдёт ли Ян и его альтино трёхоктавный за его гитарой или гитара Блэкмора за трёхоктавным? В идеале они оба должны идти друг за другом на равных позициях, но если главным в их дуэте станет "фендерушка", то что будет с голосом Яна? Он всего лишь будет идти по той дороге, которую проложит гитара Ритчи? А как же тогда Гиллан проявит весь свой потенциал? Нет, уж лучше пусть гитара идёт вслед за его голосом. Так думал Ритчи, сидя рядом с Мартином Берчем и пытаясь придумать новую мелодию. --Так-так, вот этот пассаж сыграйте поэкспрессивнее--говорил ему звукорежиссёр. И Блэкмор снова играл, думая о голосе Яна, о том, как лучше сочетать его с гитарой. А где-то сзади сидел за "хаммондом" Лорд, мечтая о том, как бы снова устроить гитарно-органный разговор с Ритчи. Но ничего не поделаешь, надо ждать, пока Блэкмор закончит играть свою партию. И только потом подключать к сочинению песни "зверика-хаммондика". После окончания записи песни, ближе к полуночи, участники Deep Purple сгрудились возле пульта звукорежиссёра для прослушивания результата много часовых трудов. --Чего-то не очень слышно мои барабаны--произнёс Йен. --Ну и мой орган тоже--добавил Джон. Ритчи молчал, думая, что уж его-то "фендерушку" слышно отлично. --И моё пение тоже плохо слышно--раздался вдруг голос Яна. И тут с Блэкмором что-то случилось: то ли дурнонравие его взяло верх, то ли страх как бы чего не заподозрили и не догадались о его чувствах к певцу. Он подошёл совсем близко к Гиллану и, глядя ему в лицо, спросил: --Ты за кого себя принимаешь? За драного Тома Джонса? --И чем он тебе не нравится?--спросил злящийся певец--ведь тоже поёт отлично. Да и чем я хуже? Вот возьму и спою так, что вы тут все заахаете от восторга! И тут Ритчи чего-то устыдился своего поведения: обидел того, кого любил, боясь подозрений согруппников, особенно Лорда. --"Эх, пусть поёт, как может, пусть демонстрирует возможности своего голоса: он и так великолепный, и поёт наш Яша даже лучше солиста Led Zeppelin. Вот хорошо было бы, если бы Янчик скинул его с пьедестала".--думал про себя мрачный гитарист. Но Гиллан всё равно злился и обижался: надо же, не хочет этот звукорежиссёр делать так, чтобы его голос был слышен всякому и каждому, да и, вообще, был на первом плане. Но этот Мартин Берч, подлец, выводит на первый план инструменты, особенно гитару. Чем же ему не нравится моё пение: мощное такое, выразительное, как раз под ту музыку, какую мы играем. Эх, как бы на этого звукореза повоздействовать, чтобы он сделал мой голос слышнее? Отслушав записанное, музыканты снова вернулись к привычному и обычному делу: сочинению новых песен. Ритчи, стараясь исправить содеянное своей выходкой, играл как можно драматичнее и злее, следуя своей установке: никакого кустарного психодела, никакого недо-прогрессива, Хендрикс и новички Led Zeppelin--вот на кого следует равняться. Последних, вообще-то следует переиграть, чтобы не лезли на первое место со своей блюзовостью. Только наш гитареро не подозревал, что будет с их барабанщиком по пабам таскаться и распивать пивко с эльчиком, а конкурировать будет с другой группой... А потом опять давали концерт в городке неподалёку от Лондона, и на этот раз публика не слишком прислушивалась к тому, что играли Deep Purple: им нужна была музыка попроще да повеселее, но без мрака и драматизма, который так нравился Ритчи. Ян расстроился, конечно, поскольку не оценили силу и красоту его голоса, а смотрели на милое лицо и щёчки, небесно-голубые глаза, густую гриву тёмных волос и стройное, крепкое тело (Блэкмор тоже смотрел, но украдкой). Ну что же это такое: даже девушки замечают только внешность! А на его ум кто посмотрит? Ну ничего, вот запишем эпохальный альбом, вот станем рок-звёздами--быстро их поведение поменяется! А пока, пока...пой, Яша, пой! Отыграли концерт, вернулись в Лондон, и опять--в студию, к верному Мартину Берчу, готовому сидеть с ними до рассвета. Так прошёл день, за ним--другой. На третий Мартин, придя в студию, увидел, что там уже сидят не слишком даже и выспавшиеся после очередного выступления Роджер и Йен. --Здравствуйте, мистер Берч--протянул, позёвывая, Пейси--мы, как видите, уже тут, даже пришли пораньше. Роджер сидел молча, разглядывая свою бас-гитару. Мартин сел за пульт и произнёс: --Ну, господа музыканты группы Deep Purple, какие будут новые идеи на сегодня? И тут Гловер встал с табурета подошёл поближе к звукорежиссёру и принялся играть свежепридуманный рифф. Йен внимательно слушал его, покручивая в руках барабанные палочки и подумывая, когда самому начинать играть. --Хорошая идея--произнёс из-за пульта Берч--только надо её немножко доработать, сыграть, побыстрее, поострее. Тут раздался стук в дверь. Пейси отложил палочки в сторону, встал из-за установки и пошёл открывать. В студию вошли Джон и Ритчи с гитарой в кофре. --Ну с добрым вас днём--произнёс барабанщик--а наш Роджер тем временем придумал рифф на своей басухе. Блэкмор ничего не ответил, только бросил на него мрачный взгляд, какой бывает у не полностью выспавшихся гитаристов, и пошёл доставать свою "подружку-фендерушку". Да и с чего радоваться, раз в студии нет главного--прекрасного Яна. Может статься и так, что он сегодня и не придёт, хотя как это "не": нужно же песни записывать. Ладно, послушаю, что там придумал наш басист-тихоня-скромняша. --Роджи, сыграй, покажи свою идею--попросил согруппника Лорд, усаживаясь за "хаммонд". --Пожалуйста--Гловер, улыбнувшись, взял бас-гитару в руки и сыграл придуманный рифф. Ритчи слушал, глядя на басиста исподлобья, поглаживая подушечками пальцев корпус "фендерушки". Сегодня Роджер хорош: играет то, что я ждал от него: этот рифф идеально подойдёт к голосу Яна, если он будет в настроении, трезвым и выспавшимся, впрочем, последнее я не гарантирую. И, как только Гловер перестал играть, в дверь снова постучали. На этот раз пошёл открывать Джон. --Добрый день--раздался голос Гиллана--ну я пришёл. --Ну что ж, рады тебя видеть--Лорд протянул певцу длиннопалую руку--мы тут уже успели кое-что сочинить. Роджер, покажи нам своё творение басушное. --Пожалуйста--Гловер взял свой инструмент в руки и сыграл свежепридуманный рифф. --"Тут надо бы сыграть что-то развивающее тему бега или скачки, переходящее потом в тему вихря или звёздного потока"--думал органист. Ян стоял неподалёку и слушал, поглядывая на согруппников. Потом залез красивой, крепкой рукой в карман джинс и вытащил оттуда записную книжку. --Я тут кое-что написал утречком--произнёс он, открывая её на какой-то странице. --Ну-ка, ну-ка--Джон подошёл к певцу--а можно взять у тебя книжечку на минуточку и прочесть, что ты там написал? --Да бери--Гиллан протянул ему записную книжку--только потом верни, она мне ещё пригодится. --Так-так--органист принялся вглядываться в написанное певцом--это что такое: Break my back with hard lovin' Take my hand and keep movin' Don't slow down we're nearly there now Oh can you stand the pain I'm a hard lovin' man Яшка, ты чего такое написал: это же чуть ли не порнография? Что же ты делаешь--мы ведь музыкантская группа и к эпатажу не склонны! Признайся, тебя непристойные публикации или фильмы на такое вдохновили? --Они тут не при чём--Гиллан стоял, слегка отставив одну ногу вбок и накручивая тёмную прядь на палец--просто я вчера, грешным делом, пригласил к себе в квартирку после выступления лягушечку-квакушечку, мы с ней славно поквакали-полягушакали. --Не лягушечку, а жабочку--Лорд строго посмотрел на Гиллана--надо бы тебе поискать вдохновения в чистых источниках, вроде истории музыки, а не в сексе с кем попадя. --В нём, да ещё в наркоте, водке и разборках почти вся рок-музыкантская шатия-братия вдохновения ищет--ответил ему певец--а мы чем их хуже? --Ничем, просто мы--группа музыкантского типа, акцент ставим на музыке, а не на шоу, имидже и эпатаже (хотя непонятно, было ли второе слово тогда в ходу или нет, подскажите, пожалуйста, а то насколько мне помнится, услышала его только году в 1995). --Про них тоже забывать не стоит, если хотим такой же славы, как у "битлов". --Не, Янушка, такой славы больше ни у кого из рок-музыкантов не будет--вмешался в их разговор Пейси--нам нужно идти к той славе, что уготована именно нам. Может, мы выведем за собой множество новых групп особого типа: с акцентом на музыке. --А слова к песням куда денем?--раздался голос Роджера. Мартин Берч сидел возле пульта, скрестив руки на груди, и думая, как бы прекратить эту межмузыкантскую перепалку. Вроде бы работали с утра как-никак, но тут пришёл певец, прочёл стихи к песне--и завертелось. Кому про порнографию, кому про славу. Не, надо бы это дело остановить. --Так, господа участники Deep Purple--произнёс он, повернувшись к ребятам--разборки и выяснения отношений следует оставить. И взяться за сочинение новой песни. Ян недовольно поглядел на звукорежиссёра, потом посмотрел на Лорда, напоминая ему, что записную книжку надо вернуть. Джон закрыл её и протянул Гиллану. Певец убрал книжку в карман джинс и спросил у Мартина: --А мне что делать? --Можете пока посидеть в сторонке или пойти провести время вон в той комнатке--ответил ему Берч--а остальные будут заниматься мелодией и ритмом будущей песни. --"Прогнал Янчика, гад ползучий"--думал про себя Блэкмор--окидывая звукорежиссёра злым взглядом--"ну чем он ему помешал"? А Гиллан, слегка расстроенный отправился тем временем в соседнюю комнатку, чтобы ждать, когда позовут его. Ритчи, тем временем решил посочинять-попридумывать на тему того, что написал Ян. Он сидел на табурете, касаясь загрубевшими пальцами струн "фендерушки". А в душе и уме мрачного гитариста намечалась-зарождалась весьма напористая мелодия, на которую так ложились слова Гиллана, что придумал для песни. Джон, поганец такой, обозвал творение гойделёнка "порнографией". Ага, Блэкмор тут по радио слышал песню, где пели : "Girls will be boys, boys will be girls". Ян вполне нормально пишет для рок-музыканта, ну фривольно, ну с эротическими намёками, причём понятными поклонницам. Ну зачем его надо костерить на чём свет стоит и ещё выгонять, ну пусть послушает, как и что я играю, оценит, скажет, где нужно переделать, придумать что-то другое, не, надо было этому звукорезу злобному выгнать бедного Гиллана! Попридавашись мыслям, настроившим его на нужный лад, Ритчи принялся играть. Минута, другая, третья...мрачный гитарист продолжал своё дело, не выпуская белый "страт" из худых рук. И из прекрасного мира музыки его выдрал голос Мартина: --Стоп, отлично придумано и сыграно! Мистер Блэкмор, прошу повторить! --"Ну хоть здесь похвалил--довольно подумал про себя мрачный гитарист, но виду не подал. Блэкмор снял гитару, поставил её у стены и подошёл к пульту. --Мистер Берч, а послушать можно?--поинтересовался он у Мартина. --Конечно, слушайте, сколько Вам надо--ответил звукорежиссёр. Ритчи принялся тщательно отслушивать записанное, одобрительно кивая головой и едва заметно улыбаясь: эта красота очень будет хорошо сочетаться с органом Джона. А вот и он сидит поодаль, тоже, поди, доволен, придумывает, небось, что-то. А Джон, просто сидел и слушал то, что мог расслышать. Да, гитара тут у меня вызывает ассоциации с огненными отблесками и солнечным, нет, не светом, вихрем, скорее, красное золото. И, едва касаясь пальцами, гладил клавиши и корпус "зверика-хаммондика". Вот сейчас придумаю, то, что хорошо будет сочетаться с мелодией, сочинённой нашим Блэкморюгой. Пусть поцарствует да поправит на альбоме со своей гитарой. Уж дадим ему развернуться, так как приходит новое время для рока: время силы, напора и страсти. И простим Яшке словесную порнографию: она хорошо ляжет на мелодию и ритм. Так думал Джонатан Дуглас Лорд, слушая запись того, что придумал и сыграл Ричард Хью Блэкмор. --Думаю, сойдёт--произнёс Ритчи--а Вы, как думаете, мистер Берч? --А я по-другому думаю--ответил ему звукорежиссёр--нужно сыграть заново, но в более быстром темпе и с большим напором. Ритчи недовольно покосился на него, тяжело вздохнул и отправился за гитарой, стоящей у стены. Играл он, точнее переигрывал свою партию раз так пять, стирая подушечки пальцев. И всё это при том, что сэр Ричард Мрачный испытывает проблемы с запоминанием мелодии. Поэтому Блэкморюша все эти пять раз боролся с желанием уйти в импровизацию. Наконец, Мартин подал рукой знак "всё, хватит". --Вот сейчас было то, что нужно--довольно произнёс он. Ритчи присел на табурет неподалёку, снял с плеча гитару и поставил её рядом. Устало глядел на звукорежиссёра и думал, как там Ян, наверное соскучился, ожидая своей очереди. Но его очередь снова не подошла, так как Мартин Берч позвал к себе Лорда. --Ну, а теперь прошу Вас сыграть--сказал он органисту. Джон улыбнулся, потёр руки, подошёл к "хаммонду", сел, опустил пальцы на клавиши и заиграл, то, что пришло ему на ум, когда он слушал Ритчи. Мартин Берч слушал всё это, слегка улыбаясь. А потом произнёс: --Мистер Лорд, это то, что надо. Джон одобрительно кивнул русой головой. Его партия, по мнению звукорежиссёра, прекрасно впишется в песню, но при этом не будет глушить Блэкмора, который стал главным. Всем теперь правит его гитара. О квазибарочных пассажах нужно забыть, раз мы играем мрачный, драматичный, упруго-напористый материал. А Ян в это время сидел и ждал своей очереди. И то, как он будет петь, все переходы и мелодия вокальной партии уже рождались в его голове. Ну теперь он покажет свой альтино трёхоктавный, теперь повизжит-попоёт не хуже, чем в Child in Time. Голос у него сейчас просто отличный: за время концертов он приобрёл новую силу и мощь. А в предыдущей группе он только пробовал, только распевался, только подходил к тому, что может сейчас. И только здесь, в рядах Deep Purple он превращается в настоящего рок-певца и мощный голос находит применение. И сидит прелестный гойделёнок, навострив ушки, весь в состоянии боевой готовности ждёт приказа от звукорежиссёра. И вот он, вот...раздался голос Мартина: --Мистер Гиллан, прошу Вас. Пришло время записывать вокал! И тут же из помещения выбежал, нет, даже вылетел словно большая птица, Ян. Подбежал к микрофону и заявил: --Я в полной готовности, мистер Берч! Что мне петь? --Попробуйте наложить на мелодию слова, что Вы написали к песне. Гиллан слегка улыбнулся, заправил за ухо вьющуюся каштановую прядь и запел. А в сторонке сидел с "фендерушкой" Ритчи и прислушивался к нему, не шевелясь, затаив дыхание. А Ян пел, Блэкмор радовался, слыша его голос. Ну и что, что слова к песне такие, что Джон обозвал их порнографией, зато как поёт, какая сила, мощь, красота! Как передаёт эмоции, пусть даже примитивные, своим голосом! Но прекрасные мысли Ритчи прервал голос Берча: --Мистер Гиллан, попрошу спеть первый куплет снова и поэкспрессивнее! Ян слегка скосил на него взгляд небесно-голубых глаз, слегка зажмурил их, потянулся и произнёс: --Если считаете нужным, то спою снова! Мартин одобрительно кивнул, и красавец-гойдель запел вновь. Но звукорежиссёр всё равно не был полностью доволен. --Спойте-ка, мистер Гиллан, снова!--просил он. Ян пел тот же самый куплет. А Мартин опять повторял: "Заново, заново, недостаточно мощно и выразительно". После десятого раза Гиллан уже устал и начал злиться. А Берчу было всё мало, он требовал ещё и ещё. И Ян, тяжко вздыхая, пел. Ритчи смотрел на всё это и злился по полной программе. "Вот гадёныш, мучает бедного Янчика, мечтает, наверное, чтобы он голос сорвал. Всё ему, поганцу бородатому, мало, нужно чтобы больше пел, недоволен всё. Уже сколько гоняет моего Яшу, он и так прекрасно спел с самого начала. Будь моя воля, я бы этого звукореза да об пульт харей". Но, наконец раздалось: "Всё, на сегодня запись вокала окончена, мистер Гиллан, Вы на этот раз спели отлично". Усталый Ян отправился в укромный уголок, где сел и принялся почему-то грызть ноготь. Да, Берч помучал и погонял его на славу: столько времени потратить на один куплет, а ведь ещё их несколько. Что же он устроит завтра? Так думал Ян, сидя на стуле где-то в углу и грызя ноготь. Ритчи украдкой поглядел на него: ему вдруг стало жалко певца, вот бы подойти, утешить, сказать, что в следующий раз не надо позволять этому злыдню за пультом высасывать все силы, заставляя петь по двадцать раз один куплет, а то так и все голосовые связки измочалить можно. Но Ян не замечал Ритчи, так как был занят собственными мыслями и том, что ему делаь в студии. Мартин же занимался скромником Роджером, игравшим уже раз в десятый рифф, вокруг которого должна строится песня. Басист, хоть и устал, но не жаловался: привык за время работы в той группе, когда выступать могли от зари до зари. А Блэкмор думал о том, насколько же сильно обидел Мартин Берч Гиллана, и насколько заездил его за день, как клячу шелудивую, что красавец-певец стал грызть ноготь. В какой же стресс этот гад за пультом вогнал бедного гойделёнка. А ещё где-то там сидит себе Йенюха, палочки вертит в руках от скуки и думает о еде и сексе со своей мышью тощей. Но эти мысли сейчас ни к чему, главное--сделать так, чтобы ведущей на записи пластинки стала гитара его, Ричарда Хью Блэкмора. А Джон? А что Джон, теперь уже не будет слышно его бесконечных барочно-игрушечных выходок. Бах уступил Паганини своё насиженное место. На первый план выходит гитарное мастерство Ричарда Хью Блэкмора и мощный голос Яна Гиллана. Так думал Ритчи. Но не все. Йен был вполне спокоен: ему и так хорошо, особенно сейчас, когда можно показывать своё барабанное мастерство. Да и Роджер неплохо устроился: придумал рифф, на котором держится песня. Без барабанщика и басиста группа, такая как Deep Purple--ни туда, и не сюда. Дело шло к вечеру. Наигравшиеся-натрудившиеся музыканты стояли у пульта, слушая то, что получилось. Довольны были не всем. И Блэкмор тоже. --Вообще-то, мою гитару слышно не очень, а она, между прочим, должна играть ведущую роль на альбоме--произнёс он. Остальные участники группы едва заметно переглянулись. Похоже, они думали не совсем сходно. Джон,в глубине души, думал, что ему оставят место для академических экспериментов, но Ритчи неумолим: на альбоме главный он и Ян... Небесноглазый и густокудрый лапушка с великолепным голосом для рок-певца, который потом назовут "серебряным". Вот с ним мрачный гитарист и пойдёт к сияющим высотам новой музыки. Гиллан вполне согласен с тем, что предлагает Ритчи: злее, экспрессивнее, жёстче--вот такой должна быть новая музыка группы. Можно и порадоваться: Лорд скинут-согнан с пьедестала, орган теперь за гитарой и голосом Яна. Итак, дело почти сделано, записана по большей части ещё одна песня. Но тут заговорил Джон: --Мистер Берч, мне всё время кажется, что плохо слышно мой "хаммонд". Блэкмор вздрогнул, насторожился: неужто органист пытается вернуть себе прежнюю позицию? И решил действовать. --Ничего себе "плохо слышно"! Да тут твой "зверик" так ревёт и стонет, что чуть стены не трясутся--произнёс он. --У тебя трясутся, а мне всё равно плохо слышно орган--ответил ему Лорд со странным спокойствием. --Вообще-то, он в таком случае может переглушить мою гитару. --И с чего же тебе бояться этого самого переглушения? --Да потому, что мы тут идём други путём, не барочным, а более...утяжелённым. Поэтому "хаммонд" твой надо бы потише сделать или на одном уровне громкости с гитарой. --На одном уровне громкости?--переспросил Мартин Берч--а что--идея, готов воплотить. Ритчи и Джон переглянулись. Органист слегка пожал плечами, будто желая сказать: "Если считаете такой вариант прекрасным, то я согласен". Ритчи ничего не ответил, но подумал про себя, что если одинаковая громкость лучшим образом оттенит силу голоса Яна. И тут, к вящей радости мрачного гитариста, заговорил тот, кого он любит: --Это весьма интересно будет. А ещё лучше--играть одновременно, в унисон, а потом начать перекликиваться. Ритч, ты сам о таком упоминал однажды. Ритчи улыбнулся едва заметно, ликуя в душе: неужели всё так прекрасно в музыкальном плане? Ян согласен идти как певец за мной и моей идеей. Скорее за моей гитарой, так как вряд ли за мной, а если узнает, что я... Блэкмор вздрогнул и поёжился, будто от холода или сырости. Да, нельзя, чтобы узнал, за такую любовь двуху прописывают, прям в табло. Остаётся только выражать всё в музыке, да, только в ней одной, что-то такое мне говорил там в клинике доктор Лонг. Такова теперь моя жизнь. И одно радует мою мрачную и злую душу: Ян согласен на то, чтобы теперь двигал вперёд группу я и моя "фендерушка". Ритчи незаметно поднял ладонь ко рту и слегка покусал мозолистую подушечку пальца, пытаясь подражать тому, как Гиллан грыз ноготь. "Интересно, а что он тогда чувствовал, о чём думал"--интересовался про себя Ритчи--" смогу ли я чувствовать то же самое и думать так же"? Но ответ так и не приходил ему в голову. Поэтому Блэкмор продолжал трогать подушечки пальцев кончиками зубов. До тех пор, пока не услышал голос Йена: --Ритчи, прекрати пальцы грызть, а то таким макаром ещё до кости прогрызёшь, как играть тогда будешь? --Назло тебе прогрызать не стану и сыграю так, что ахнешь!--проворчал мрачный гитарист. Пейси ничего не ответил, только хмыкнул да снова повертел палочки в руках. Вот ещё, прямо в студии цапаться с согруппником. А ведь руки-то у барабанщиков сильные. --Так-так, мистер Лорд и мистер Блэкмор--заговорил Мартин--прошу приступить к делу и сыграть так, чтобы ваши инструменты сначала перекликались, а потом играли в унисон. Блэкмор, услышав его, взял гитару. Потом Лорд сел за орган. Начали играть так, чтобы было похоже на перекличку инструментов и дошли до того, что стало непонятно, где и какой инструмент звучит. Играли долго и упорно, пока руки не заболели. И тут снова раздался голос Мартина: --Стоп, придумано и сыграно отлично! Будем записывать! Работали они, как и требовалось от тех, кто хочет записать эпохальное творение, совмещая студийную работу с выступлениями. Закончили только когда стало ясно, что время идёт к полуночи. Ритчи, зевнув, стал убирать гитару в кофр. Лорд подготавливал орган к ночёвке. Мартин стоял неподалёку, наблюдая за тем, как музыканты собираются домой. --А что будете делать Вы, мистер Берч?--задал ему глуповатый вопрос Роджер. --Заночую здесь на диване--ответил звукорежиссёр--чтобы завтра быть готовым к новым свершениям, особенно когда вы придёте сюда. Ритчи приехал к себе в полночь, снял кофр и поставил его на пол, затем отправился на кухню, попил чаю с печеньем, чтобы совсем не оголодать и отправился в спальню, где завалился в кровать и лёжа стал снова пытаться кусать кончики пальцев, подражая Яну, кусавшему ногти. "Наверное он волновался, боялся, что не сможет достаточно громко и напористо спеть, да ещё и Лорд со своим "Это же порнография" подсуродил. Но его тёмные глаза уже слипались, поэтому Блэкмор, снова зевнув, свернулся под одеялом клубком и провалился в сон. А на следующий день у группы было запланировано выступление в........................, где предстояло показать, что примерно, представляют из себя песни, достойные занять место на пластинке. На следующий день после концерта снова собрались в студии. И дозаписали, наконец, Hard Loving Man, которую Джон обозвал "порнографической. Ян снова развернулся со своим голосом во всю мощь, не забыв показать, как он может не только визжать, но и одновременно петь. --И как Вы это так умудряетесь?--удивлённо спрашивал Мартин. --Да вот так--отвечал, улыбаясь, Гиллан--научился не только орать, но и петь таким вот образом. Понимаете, когда не только визжишь, но поёшь так, чтобы визг был похож на пение. Джон и, даже Ритчи, были вполне довольны: на альбоме будет песня, где не различишь "зверик-хаммондик" это или "подружка-фендерушка". И Роджеру хорошо: песня построена на его бас-риффе. Но это было ещё не всё. На следующий день музыканты, придя в студию, сообщили Мартину следующее: --Мистер Берч, а у нас для Вас сюрприз. --Какой же?--спросил он. --Мы песню Hard Loving Man решили посвятить Вам.