Апрель

Ритчи проснулся, повалялся чуток в постели, встал, потянулся, почесал отросшие волосы и глянул в окно. Светило солнце, хотя на небе были видны кучевые облака. --"Скоро май--подумал Блэкмор--зацветёт черёмуха, похолодает, потом станет тепло, лето придёт". Гитарный герой встал с постели, глянул на прикроватную тумбочку, где лежали две бумажки: одна--с телефоном гинандры, другая, не Ритчи уже забыл, что на ней написано. Подошёл к тумбочке, взял её и посмотрел. --"Ага, адрес чего-то, так опять медвежий угол, клуб "Синий дракон". Почерк не мой,ах да, это доктор Зойдберг--предался размышлениям Блэкмор--опять идти туда, где собираются гомосексуалисты. Эх, и кто мне там попадётся. Снова, небось, от одних непонятных слов страшно станет. А если будет другая публика без всяких археологов и писателей? Тут, ребята, главное--не влезть в мордобой и не оказаться потом в ментовке. Да ещё могут и полезть, тогда придётся в харю с размаху--это я могу, если противник не слишком высок, да и так могу и высокому, когда очень зол". Тут зазвонил телефон. Ритчи выбежал из комнаты, взял трубку и услышал на другом конце провода голос Пейси: --Доброе утро, Ричард! Звоню узнать, что ты там делаешь, болен или здоров, не придумал ли чего для группы. --Не совсем, Лорд тоже болеет: поел нам здоровье как следует этот concerto grosso. --Не очень дело, смотрю, ох, как бы вся группа не свалилась. Я у себя отсиживаюсь с чайком и пледиком. --Всё-таки, Йен, зачем звонишь? --Да так, спросить, ты не читал новый номер NME--там один товарищ щелкопёр нас расхваливает. Аж прям от похвал скрыться некуда. --Где и когда ты этот журнал обнаружил? -- Да так, вчерась вечерком вышел прогуляться, на развале с газетами нашёл, всё очень просто. --Ладно, пойду тоже вечером к развалам этим, погуляю, раззадорил Йенка ты мне любопытство, почитать эти дифирамбы хочется. Блэкмор положил трубку. Поглядел на потолок, а закончив сие глубокомысленное занятие, отправился на кухню завтракать. --"Пейси живёт себе и в ус не дует, чаёк пьёт, да журнальчик читает. А скотского секса захочется, так мышь свою позовёт--думал Ритчи, отмывая чашку--а мне--таскайся туда, где собираются гомосексуалисты, слушай слова неслыханные, да встречай в столь диких местах двойниц Яна. Двойница..., глаза такие же голубые, носик прямой, кудри густые прям как у него...Только разговаривать с ней боязно--уморит знаниями, а, может, как раз Яну и будет с ней интересно. И повадки у неё не женские, фигурка не то мальчика, не то девушки. Ни чисто женского, ни чисто мужского. Чего они там говорили: что за такими будущее, а я должен научиться понимать женщин? А как их понимать прикажете? Пошёл я в клуб за общением с гомосексуалистами, а получил--рассказы про музыкальные раскопки, писателя с романом о хиппарицах, папу-лорда-сэра-пэра, дочку--бабочку-раскопочницу, лопатой впридачу,а думал, что сразу начнут свои лапы тянуть к моему телу худому и жилистому. И в клубе чисто было, накурено мало, ни драк, ни пьяных под столами. Там ещё убирают и в сортирах вполне чисто. Наверное, эта двойница Янова с языкосломным именем ходит туда, где убирают, моют и нет ублёванной алкашни. Интересно, а в экспедициях этих археологов с лопатами они есть? Сегодня, братцы-кролики и граждане-пираты, предстоит идти в ещё один такой клуб, неизвестно, что там будет и кого встречу. Предположим, что там окажется...Тауншенд. Боже упаси, не, не надо нам носатого гитариста из The Who! Представляете, что будет, если он придёт туда, где есть гомосексуалисты, а там--сидит себе со стаканчиком Ричард Хью Блэкмор. Пойдут слухи по Лондону, что Блэкмор--голубой, дойдёт до ребят, что же станет с группой--ой-ой-ой"! Отмыв-оттерев чашку добела, Блэкмор поставил её в шкафчик для посуды, зевнул и бросил взгляд в окно--погода была хорошей, что уже для Англии прекрасно. Так, теперь нужно подумать, как действовать. Ближе к вечеру идём в клуб: нужно умыться, одеться, причесаться, где бы ещё найти журнальчик почитать, что там про нас написали. Главное--не попасть в неловкое положение в клубе, если опять придут всякие-разные, Оксфорды-Кембриджи и прочие университеты кончавшие. Ритчи умылся, почистил зубы, причесался и стал думать, что бы такое надеть. Как вчера? Неизвестно, кто ходит в этот клуб "Синий Дракон", тёмно-вишнёвое может их разозлить, белая рубашка может мало подойти, а нужно обойтись без приключений, что обычно заканчиваются в больнице или в полиции. Ритчи размышлял-размышлял и решил, наконец, что оденется, comme a son habitude, в чёрное. Так, чистые брюки, рубашка из шёлка, ботинки надо почистить. Вроде бы, такой прикид сойдёт. И выйдем пораньше, чтобы журнальчиком с хвалебной статьёй разжиться. Пока на улице не начало темнеть, Блэкмор занимался игрой на своей белой любимице, но заметив, краем глаза, что солнце уже клонится к закату, окрашивая небо в красно-розово-оранжевый, оставил своё занятие, тем более, ничего нового в плане музыки ему в голову не приходило. Гитару он убрал в кофр. Брать с собой не стал--ещё поломают, не дай Бог, место такое, куда никто с ней не ходит. Когда Ритчи вышел из грязного лондонского метро и направился к искомому клубу "Синий дракон", солнце уже село. Он сперва поплутал по окрестным улицам, поспрашивал прохожих обоего пола, как пройти на улицу..............., но ответа не получил. Вы ручила его бабушка в сером пальто, сразу же объяснившая, что он идёт не тем путём и не туда.А надо в другую сторону, дойти до заброшенного здания, там повернуть направо и дальше по прямой до улицы.........., дойдя--свернуть налево, дойти до первой арки, зайти в неё--дома там заброшены или плохо ухожены, мало кто живёт. Блэкмор поблагодарил бабушку за столь ценные сведения и пошёл обратно, как она советовала, ещё поплутал, пока не нашёл заброшку, повернул, дошёл до этой самой улицы, повернул, затем зашёл в арку, довольно обшарпанную, с матерными надписями тут и там и впереди ему предстало мало приятное зрелище заброшенных развалюх и домов, давно не видевших оемонта. Несколько кустиков и чахлое деревце, под которым стояла скамейка, украшенная пустой бутылкой из-под эля--были единственным, что могла хоть как-то разнообразить мрачно-трущобный пейзаж. Ритчи вздохнул, огляделся по сторонам и пошёл вглубь: где-то здесь был этот самый клуб "Синий дракон". И ожидания гитареро не были обмануты: прямо перед его тёмными и злыми глазами предстала грубо намалёванная вывеска с каким-то синим полукентавром-полубегемотом изрыгавшим облако жёлто-коричневого пламени. "Синий дракон", добро пожаловать! --"Хоть бы дракона этого самого нормально нарисовали"--подумал про себя Блэкмор--хотя, какое это имеет отношение к делу: надо зайти, а уж внутри и заценить обстановочку". В клубе было, в отличие от "Красной шкатулки", не очень-то и роскошно. Светло-синие стены, деревянные, потемневшие от времени и редкого мытья столы и стулья, сероватая барная стойка, никаких особых украшений, кроме полки с фигурками двух боксёров и копьеносца, несколько фотографий с мужчинами в форме на стенах, да музыкальный автомат. Ближе к стене--длинный стол с такими же стульями и бильярд в углу. Пахло сигаретами и выпивкой. Публики почти не было. --"Не особо здесь шикарно, но, сойдёт, мне приходилось по молодости лет играть и в местах похуже--подумал Блэкмор, усаживаясь за столик--надеюсь, что здесь пугать непонятными словами и историями про раскапывание амфор и самую древнюю музыку не будут. А вот встретить ещё одну двойницу Яна было бы неплохо, главное, чтобы она была попроще, да повеселее, хотя, о чём это я, что за идиотские мысли"? Посидев несколько минут за столиком, Блэкмор решил подойти к бармену и разузнать про выпивку. --Ну есть у нас эль, пиво, виски, водка, ром, ликёр французский--ответил ему мужчина в белой рубашке с прилизанными волосами--из коктейлей могу предложить "Кровавую Мэри", "Мотоколяску", "Дайкири", "Манхэттен", да ещё один "Хулиганство" называется. --Давайте одну "Мотоколяску"--мрачно произнёс гитарный герой. --"Даааа, а в этой самой "Красной Шкатулке" репертуарчик коктейлей был побогаче"--думал Блэкмор, сидя за столиком и глядя на стакан с соломинкой--"надо теперь посмотреть публику". Тут послышались тяжёлые шаги. Блэкмор обернулся и увидел, что к стойке идёт ещё один вечерний посетитель--здоровый, плотный, рослый мужчина, коротко стриженый, в тёмно синих штанах, такой же рубашке и серо-графитовой куртке. Лицо его было довольно грубо и сурово на вид, серо-голубые, небольшие, глубоко посаженные глаза смотрели оценивающе-презрительно на всё вокруг. Он подошёл разухабистой походкой к барной стойке, перебросился парой фраз с барменом, посмотрел на бутылки, заказал коктейль и через некоторое время направил свои стопы к столику, за которым сидел, лениво пробуя-потягивая "Мотоколяску", Ричард Хью Блэкмор. --Ну, это...вечеру доброго! Тут ещё никого не сидит?--поинтересовался он. --Да никого, один только я--ответил ему равнодушным голосом Ритчи. --Ну тогда я тоже здесь сяду--произнёс незнакомец, ставя стакан и усаживаясь рядом с Блэкмором. Было тихо, только перезвон стаканов слышался рядом с нашим гитареро и его соседом: бармен вытирал их и расставлял перед собой. Под потолком горело несколько лампочек--не то, чтобы от них было светло, как днём, но для такого клуба сойдёт. --Как звать?--неожиданно поинтересовался грубоватый, подвинувшись ближе к мрачному гитаристу. Ритчи вздрогнул и сразу напрягся: такого он не ожидал, не, тут надо быть гораздо осторожнее, а то могут.... Ричард, нет, не то, Рик--фффтопппкуууу, Хиккин--не поймут, в бубен дадут. --Дик--произнёс он, глядя на стакан с коктейлем. --О-о-о, хорошее имя--малознакомец посмотрел на него, похабновато улыбаясь--и не только оно у тебя хорошее. Ритчи молчал, сжимая худыми руками стакан. Похоже, здесь тоже будет страшно, но не так, как в "Красной Шкатулке", а по-другому. Даже сказать слово боязно. И тут снова послышались шаги. Блэкмор обернулся и увидел, как к ним идёт ещё один здоровенный посетитель, одетый как байкер. --Так, мне стакан виски--сказал он бармену, подойдя первым делом к стойке. Взяв выпивку и кинув деньги бармену, новенький прошёл развязно-наглой походкой к соседнему столику, сел, выпил немного, посидел, поглядел в потолок, затем решил, что так скучно, надо бы поразвлечься. --Привет, Тоби!--одетый как байкер подошёл к соседу Блэкмора и хлопнул своей огромной ладонью его по спине--смотрю, хорошо сидишь. --Тебе того же, Тим--Тоби обернулся и протянул ему свою грубую руку. --А кто это с тобой сидит--Тим-байкер прищурил глаз, глядя на Ритчи--наш или чужой? Раньше видел? --Наш, скорее всего, чужие здесь не ходят--ответил ему сосед Блэкмора--а так, может видел, а может нет. Сказал, что Диком звать. --Привет, Дик, давно здесь сидишь?--спросил Тим, окидывая Ритчи взглядом прищуренных глаз. --Не очень--ответил мрачный гитарист, смотря на столешницу. --Смотри, какой неразговорчивый--байкер покачал головой--впрочем, хрен редьковый с тобой, скоро ещё подтянутся. И подтянулись. Пришло ещё двое. Один в джинсах, клетчатой рубашке и куртке, коротко стриженый, губастый, с густыми тёмными бровями, впрочем, довольно некрасивый. Рядом с ним шёл паренёк лет двадцати, длинный, тощий с "битловской" стрижкой, лицом вытянутым "до упора", с бесцветными глазами и курносый впридачу. На нём были старые тёмные брюки, такой же пиджак, напяленный на майку с символикой ФК "Арсенал". --"Болельщик арсенальный"--недовольно подумал Блэкмор--его ещё тут не хватало, того гляди махач устроит на почве чемпионата". К счастью Ричарда Хью, оба пошли не к нему, а к бармену, заказали две кружки пива и сели возле стойки. Наверное, обсуждать будут свои околофутбольные вопросы. Главное--никаких драк. Тут тишину нарушил голос байкера Тима: --Эх, скучно чего-то! Заведу-ка я шарманку! Через минуту зал клуба огласила модная песня, доносящаяся из музыкального автомата. Байкер принялся плясать, топая и виляя жилистым задом, губастый глядел на него, обдумывая, наверное, как бы заговорить с ним.Песня закончилась. Тим постоял, подбоченясь, потом решил снова завести автомат. Заиграла другая песня, байкер Тим опять принялся лихо отплясывать, как мог. --"Интересно, а как бы танцевал в клубе Ян, наверное, лучше этого мотоциклиста"--думал Ритчи, украдкой бросая взгляд на байкерскую пляску. А голубая публика продолжала заполнять клуб: блондины, брюнеты, смугловатые, мелово-бледные, рыжеватые, по-большей части стриженые, худые, плотные, высокие, низкие--но никого похожего на Гиллана разрезом глаз, формой лица, очерком губ или скул, повадками. Ритчи бросал на них равнодушный взгляд и снова возвращался к стакану с коктейлем. Андрогинов, похоже, здесь нет, никакого намёка на что-то женское или прелестно-юношеское. Дальнобойщики, заводские или фабричные работяги, ребята со строек, докеры--никого, кто мог бы играть в группе, где нужен андрогин. И тут песни стихли, Тиму надоело танцевать, и он решил, что надо бы развлечь себя, такого неповторимого, беседой с кем-то из посетителей. И выбор его пал на...Блэкмора. --Ещё раз привет тебе, Дик--произнёс он басом, подойдя сзади к столику, за которым сидел Блэкмор--чего такой мрачный, а? Дай-ка подсяду я к тебе. Ритчи молчал, глядя на давно не мытый пол, рядом с ним сидел Тоби, куря дешёвые сигареты. Возле стойки всё так же сидел болельщик, губастый же занял столик справа от Блэкмора и его соседей. --Эй, Дик--Тим подмигнул ему--не сиди тут как сыч, расскажи нам, ты кто по жизни, нам, типа того, интересно. --Да музыкант я--ответил Блэкмор, бросив взгляд в его сторону. --Музыкант? Чё, не гонишь, реально?--мотоциклист недоумевающе посмотрел на него. --А давненько у нас тут не было всяких художников, писателей, музыкантов, профессоров и прочих антеллихентов в шлябах--захихикал рядом Тоби. --Где играешь?--не унимался Тим--в джаз-бэнде или оркестре имени Её Величества? На чём играешь: на флейте, небось, аль на скрипке? --Ага, на нефритовой--похабно проквакал Тоби--кабацкий лабух, вот он кто! --А с какого перепою взял? --С такого: смотри, нестриженый какой этот Дик! А оркестре патлатых не любят: если волосня на дюйм длиннее положенного, то либо подстричься потащат, либо выгонят ко всем чертям собачьим. --Да ладно, мне тут кажется, что он в группке какой-нибудь играет, их сейчас как собак нерезанных. Там патлачей много, да ещё на девок похожи. --Да кто такого да с такой моськой в группу возьмёт. Они там привлекать должны, чтоб слюнки водопадом текли, а у меня, вот от того, что на него смотрю--не текут. --И чё? --А то, вот тебе доказательства: в кабаках он играет. Там моська не нужна. Ритчи сидел молча, стараясь не смотреть на этих двоих. Имей место эта содержательная беседа где-нибудь в месте поприличнее, вроде Marquee, то он бы с ними церемониться не стал--морды были бы биты, даже если пришлось бы выйти на улицу--биты по-полной. А тут сиди, слова сказать бойся, вдруг поймут, что он новичок. И тут послышались шаги ещё одного посетителя. Бедный гитарист повернул голову и увидел, что к стойке идёт некто черноволосый и бледный, как простыня, высокий, стриженый и расчёсанный на косой пробор, здоровый, похожий на огромного кота. Взяв свой стакан с выпивкой, котоподобный, даже не взглянув на Тима, Тоби и Ритчи, направился подальше к столику у стены, сел и стал выпивать, наблюдая за посетителями. Болельщик, которому, видимо, стало скучно выпивать оставил своё место возле барной стойки и пошёл в сторону Блэкмора. --А ты за кого болеешь?--развязно спросил он Ричарда Хью--за "Арсенал" или "Ливерпуль"? --За сборную Великобритании по пятиборью--ответил ему Ритчи, глядя на ещё больше вытянувшееся лицо "арсенальщика". --А чё, чемпионат был?--спросил недоумевая он--и что, кто победил? --Другие победили--проворчал Ритчи. --А что ты делать будешь? --Когда снова чемпионат устроят, тогда и делать буду, что надо. --А ты за "Манчестер Юнайтед" не болеешь? --Я пятиборье люблю. Болельщик посмотрел на него, как на ненормального, но на мордобой нарываться не стал, так как увидел, что Тим грозит ему своим немаленьким кулаком. --Один раз из-за таких вот футболистов сюда наряд приезжал--произнёс он, улыбнувшись Блэкмору-- а ты, смотрю, не совсем мямля и дурачок. --Обязан быть?--спросил Ритчи, глядя на соседа исподлобья. --С чего взял? --Так я же музыкант. Может, я в оркестре Её Величества играю. --Ага, играет он, в оркестре у самой английской королевы--издевательски произнёс Тоби--в посудомоечной. Кто тебя туда возьмёт: таких там чморят как задротов в казарме. Кому ты втираешь про оркестр? --А если я играю в группе, и нас уже знают? Там чмошников и полных идиотов без мозгов долго держать не будут. --Повторяю, тебе, глухому, ни в какую группу тебя не возьмут: ты же урод! Кабацкий ты, десять фунтов по большим праздникам за час! --Вот пусть кто-нибудь попробует играть в пабах и прочих таких местах, быть совсем безмозглым и при этом не огребать по хлебалу ежедневно. А я приду и посмотрю--ответил Блэкмор--лабуху тоже ум потребен. --Да всё равно не верю не фига в то, что ты в группе играешь с таким видочком. Тебе при таких внешних данных--дешёвые тошниловки и забегаловки с задрипанными кабаками! Ритчи уже начал испытывать желание встать и дать этому наглецу по его поганой харе и не только, но тут опять послышались шаги. Мпачный гитарист и его соседи по столику обернулись и увидели, как вошёл здоровенный, высоченный рыжий и веснушчатый мужчина, очень похожий на стереотипного шотландского горца, только вместо килта на нём были джинсы, куртка и рубашка в клетку (наверное, в цвет тартана его клана). --Ну, чё, бесенята, здаров!--поприветствовал он увиденных--чё сидите, как медузы на диване, ну-ка, почтили меня! --А Джеймс, горец ты наш--Тим подошёл к нему и хлопнул по спине--скучно стало без весёлой компании, да? Заходи, будет интересно, мы тебе занятную штуку припасли--лабушок называется, подходи, зацени. --Кого-кого припасли, шозанах?--спросил шотландец--смотря грозно на байкера. --Музыканта, правда, кабацкого--ответил Тим--иди, посмотри, попробуй, правда он неразговорчивый. --Отложи его на потом, сначала оценю обстановочку на сегодня--произнёс громким голосом Джеймс--ну, мелочь, трепещи: абердинец идёт, щас наведу свой порядок! И отправился смотреть, кто тут тусит в клубе. --Кто этот рыжий?--мрачно спросил Ритчи--орёт прям как певец в рок-группе. --Познакомься заочно--это наш Джеймс Абердинский, хоть и не первый--ответил Тоби, качаясь от нечего делать на стуле. Снова заиграл музыкальный автомат, кто-то затопал. Ритчи мрачно глядел на почти пустой стакан. Потом встал из-за столика и пошёл к бару, решив заказать ещё одну "Мотоколяску", благо деньги у него были. Вернувшись с новым и полным стаканом, он сел и принялся смотреть перед собой, пытаясь вслушаться в то, что происходило за его спиной. Песня закончилась. И тут что-то зашумело, будто кто-то отодвинул стул или стол. Ритчи повернул голову и увидел как котоподобный брюнет идёт к шотландцу, явно с не самыми любезными намерениями. --Добрый тебе вечер, абердинский--зловеще произнёс он--помнишь меня, да? --Помню, как же тебя не помнить: чуть что--ошиваешься здесь--ответил ему Джеймс-не-первый--по какому вопросу на сегодня? --А по такому--брюнет подошёл к нему почти вплотную (Ритчи заметил, что они оба одного роста--здоровые и тяжёлые), а, смотря прямо в глаза, прошипел--ты не забыл, что должен мне десять фунтов? Шотландец вздрогнул и попытался отойти от котоподобного. Но тот не собирался отставать от абердинца. --Я тебе не просто так их дал--продолжал он, не отходя от Джеймса--уже полмесяца жду, когда ты мне их вернёшь. --А если у меня денег нет? --Врёшь, гад ползучий! Да у тебя их поболее моего будет. И тут горец шотландский бросился на котоподобного, который не растерялся и вцепился ему в волосы, Джеймс схватил его за руку выше локтя и пытался её то ли снять, то ли вывернуть. Драки было бы не миновать, если бы из-за столки не встал какой-то посетитель, похожий на докера, и не врезал абердинскому по спине. --Так, вы двое--прокричал он--прекратили всю эту хрень: не хватало, чтобы сюда опять мусора набежали, как в прошлый раз! Арти, чё на него взъелся? --Денег в долг взял и не возвращает--ответил брюнет, отошедший подальше от шотландца--десять каких-то драных фунтов. Притом, побольше моего получает. Джеймс злобно смотрел на этого Арти котоподобного, потом залез рукой в карман, достал эти самые десять фунтов, подошёл к тому, с кем дрался, и сунул за воротник рубашки. --На, вот тебе деньги, сколько должен, хоть ужрись ими теперь, обдирала! --Жлоб, халявщик--бросил ему в ответ Арти--лишь бы взять и потом не возвращать! Ритчи, наблюдавшему вполглаза за этим действием, уже становилось страшно, хотя за годы работы в разных группах, помимо Deep Purple, он на всякое нагляделся, вплоть до перестрелок и бандючел. Да, в этом клубе пугают не труднопроизносимыми словами, а вполне понятными действиями. Заиграл музыкальный автомат, на пятачке, окружённом столиками танцевали посетители, прыгая, вертя жёсткими мужскими задами всех форм, какие возможно найти у грубых обитателей тайных гей-клубов. Всякий на этом танцполе показывал то, мускулистость, то силу, то гибкость (уж какая есть), блистая грубой красотой (хотя, это была, с точки зрения эстета, не вылезающего из Эрмитажа, некрасивость и неотёсанность). Блэкмор смотрел на этот парад мужских тел и лиц, вдыхая запах сигарет (в клубе было накурено и весьма), выпивки, дешёвого одеколона. "Интересно--думал он--а если бы сюда пришёл Ян, то как бы он танцевал тут, не, стоп, он же не гомосексуалист, ему подавай женщин, да получше, на Йенкину серую пищуху он бы и за сто фунтов не позарился. Может, ему бы здесь и не понравилось, сбежал бы в место получше, скажем в Speakeasy. Вообще, что делать ему, такому красавцу, среди этой топорной работы британской природы, тут и убирают, поди, только по большим праздникам? Да и мне тут как-то уже стрёмно". Ритчи по вернулся лицом к спинке стула, положил сверху мозолистые от струн руки и стал смотреть на танцующих: никто из них не привлекал его, представить, чтобы он кого-то из этих топорно сработанных, со всеми их длинными носами, вытянутыми лицами, маленькими глазками, губастостью, здоровыми ногами, тяжёлыми, грубо сложеными телами привёл домой или пригласил в тот самый паб, где он сидел с Яном в роковой день после премьеры concerto grossso--просто невозможно. И тут над ухом раздался голос Тима: --Эй, музыкант, чё, опять о песняках своих задумался, али на ребят смотришь, да слюньки глотаешь, снять кого-то мечтаешь? Ритчи повернулся к столику, придвинул стакан с коктейлем к себе поближе и продолжил молчать. --Чего нахолился, как сыч?--Тим подвинулся к нему поближе--чё, не скучно тебе всё так сидеть? --А может и не скучно--ответил ему гитарный герой--на людей посмотрю, выпивку попробую. С чего взял, что мне скучно должно быть? Тим похабно улыбнулся, бросил масленый взгляд на Блэкмора и обхватил его своими ручищами. В нос Ритчи ударил запах пота вперемешку с недорогим одеколоном. --А может я, такой весь большой и красивый, тебе по нраву, а?--спросил он, наклонившись к уху бедного гитариста. --Убери руки--прошипел Блэкмор, пихнув его острым локтём--я тебе всяких там симпатий не выказывал и не говорил про "нравишься"! --Ты чё такой злой, музыкантишка?--байкер расцепил свои грубые лапищи--может я к тебе с добрыми намерениями: ведь с таким видком тебе никто сегодня не светит и никто с тобой в ночь не поедет. --А может мне и так хорошо без твоих добрых намерений--Ритчи взял стакан в руки, быстро встал из-за столика и пошёл куда подальше от этих двоих--если никого не сниму, то выть всю ночь не стану, понял? --Да ну тебя, дубина стоеросовая!--прокричал ему байкер Тим--с такой мосяндрой тебе светит только с Дуней Кулаковой вечера и ночи коротать! Тьфу, ну тебя, к лешему, идиота кабацкого, здесь и так нормальных людей полно! Ритчи сидел теперь за столиком у стены, глядя на посетителей. На пятачке отплясывали болельщик, два неизвестных, какой-то похожий на грузчика, худой и некрасивый, коротко стриженый паренёк и шотландец, тот самый, что не желал отдавать десять фунтов. --Эй, Джеймс, горец ты наш--крикнул ему некрасивый и стрижёный--спляши нам джигу! --Хрен тебе, а не джигу--ответил ему зажиливший десять фунтов. --Джигу-дрыгу, ха-ха-ха!--проорал ещё один, неизвестный Блэкмору. Рыжий шотландец внимания на них не обращал и продолжал демонстрировать свою стилизацию под шотландские пляски, сдабривая её своим громким "Ааабеееердиииин". Ритчи смотрел на них, изредка морщась от дыма и не самых приятных запахов. Шло время, одна модная песня сменялась другой. И тут мрачный гитарист увидел, как к нему идёт неизвестный паренёк, среднего роста, не особо хорошо сложеный, лопоухий, круглолицый, с тонким длинным носом, губастый, с бесцветными глупыми глазами, впрочем и лицо и него было такое же. Он был плохо и криво подстрижен и бедно одет. --Ыыыыииии, привет, хи-хи, а ты кто?--спросил он Ритчи, глупо улыбаясь и размахивая руками. Блэкмор недовольно посмотрел на паренька, так как разговаривать ему ни с кем не хотелось. Клуб тут поганенький, грязный, публика дикая, да ещё и "голубые", хотя он сам теперь такой. Накурено, шум, гам, все орут, эти двое, кот и шотландец, драку устроили из-за десяти фунтов. И тут ещё какой обрванец лезет с болтовнёй своей. --А ты сам кто такой будешь?--спросил он нового посетителя. --А ты?--паренёк указал на него пальцем, глупо улыбаясь. --Сперва ответь сам--Ритчи бросил на него злой взгляд--может тебе ещё свою паспортину вынуть, да положить? --А я хороший--паренёк подошёл к нему почти вплотную--а я сегодня зубы почистил, а паста мятная вкусная. --Знаешь--произнёс раздражённый Ритчи--я не такой изысканный гурман, чтобы её дегустировать. --А я сегодня попу помыл--парень опять глупо улыбался--угости меня выпивкой, а я с тобой попачусь. --Слушай--злой Ритчи сжал мозолистые руки в кулаки--тебе что надо? Ты, вообще, кто такой? --А я Билли--ответил паренёк, почесав плохо и криво остриженные волосы--хочешь телевизор посмотреть? --Слушай, Билли-дебилли--Ритчи схватил его за нестираную рубашку--очки надень, олух драный, где ты тут видишь телевизор?! --Э-э-э-и-и-и--а телевизор там--Билли указал рукой куда-то в темноту--пойдём посмотрим. Блэкмор, устало махнув рукой сел за столик, опустив голову: не хватало, чтобы ещё тебя дебил какой-то облапал. --Ты, что по жизни делаешь?--спросил от нечего делать Блэкмор. --Мистер Джонс мне платит, я у него подметаю, завтра я пойду к нему, подмету дома, он мне денег даст ещё, я куплю кепочку, хочу кепочку--произнёс Билли,глядя в потолок и выпячивая толстые губы. --Хоти дальше, это не вредно--ответил ему Блэкмор. --Ты любишь пососули?--спросил его туповатый, смотря бесцветными глазами в лицо своему соседу--хочешь, пососолю тебе? Блэкмор заволновался: того гляди этот дебилёныш посвятит в тайны гомосекса без его высокого соизволения. Тут он увидел, что в клуб вошёл новый посетитель. --А ты хочешь писю-попу-рот, у меня большой?--не унимался Билли--давай я тебе пососули, потом мы писю-попу-рот сделаем и пойдём телевизор смотреть и какуни. Ритчи принялся лихорадочно прикидывать, как избавиться от навязчивого паренька, да так, чтобы лишнего шума, который так притягивает полицию, не поднимать. И тут к столику подошёл мужчина, молодой ещё, лет двадцати с небольшим. --Так, Билли, 6905231 отсюда, пока jeupeigne не надрана, как у сидоровой козы--приказал он. --Ну я так не играю--сказал паренёк, обиженно засопев--злой ты, не пойду к тебе домой! --Свалил отселева сию же секунду!--незнакомец взял дурачка за рубашку, отпихнул и пнул ещё--придурок вшивый, нехрен людям вечер портить! Не играет он, я тебе так поиграю, что неделю будешь ходить, да почёсываться! --Смотрю, замучал совсем?--спросил он Блэкмора, усаживаясь рядом. --Да, пристал вот какой-то идиот--ответил мрачный гитарист, подняв взгляд на соседа. Рядом с ним сидел довольно молодой мужчина, с острыми чертами лица, блондин с пронзительно-голубыми глазами, казавшимися искусственными (но они были настоящими, эх, как порой обманываются люди), его губы, ярко-алые, были похожи то ли на накрашенные, то ли омоченные в вине. Бледная кожа будто просвечивала. Он был чуть выше среднего роста, худ, угловат, жилист, при этом руки у незнакомца были большие и грубые. Он был подстрижен так, как будто собирался петь в рок-группе, да только денег на хорошего парикмахера не хватило. На незнакомце были чёрные брюки, вельветовый пиджак и пёстрая рубашка. Лицо его, хоть было поприятнее, чем у остальных клубников, уже было отмечено печатью порока, цинизма, прожжённости и знания тёмных сторон жизни лондонского дна. Разврат, выпивка, жизнь ещё несколько лет назад вне закона, среди грубых страстей наложили несмываемый отпечаток на его внешность, при том, что она ещё не поражала грубостью и некрасивостью. --Как зовут?--поинтересовался новенький, бросив взгляд холодно-блестяще-порочных глаз на Ритчи. --Дик, а тебя? --Называй меня Лоло--ответил ему сосед. --Кто это за идиотина был такой, что ко всем лезет?--поинтересовался Блэкмор--ты его знаешь? --Билли это, дурачок, он, типа того, слабоумный--ответил блестящеглазый Лоло, положив правую руку на стол. --Здесь много таких, слабоумных или это единичный экземпляр--спросил снова Ритчи, но тут подумал, что слово "экземпляр" мало подходит для здешней публики--может, ещё кто такой ошивается? --Не бойся, он тут, похоже, один такой--Лоло улыбнулся, обнажив кончики зубов--я, по крайней мере, таких больше не встречал. --Ты думаешь, он действительно слабоумный? Может пьянь или наркоша? --Да нет, точно, как говорится, клянусь похвалой бригадира, дурачок он, на торчка или бухарика непохож, а уж я их столько перевидал. Ты тут давно или новенький? Блэкмор вздрогнул, замер: вопрос, явно, испугал его. Руки его под чёрной тканью покрылись мурашками. Что же будет, если узнают, что он впервые пришёл в этот клуб и, вообще, только несколько дней назад попал в ужас голубой тусовки. И решил дать ответ слегка подретушированный. --Нууу, в этом клубе я впервые--Ритчи посмотрел в лицо соседу, пытаясь понять, что же может быть потом. --А до этого? --Был в других. Потом решил сюда зайти. Слышал, что здесь весьма неплохо. --Сам-то ты манькой, герычем не пробавляешься, в снежки не играешь? Не запойный, часом? --Не, ты что--Блэкмор встряхнулся, будто мокрый пёс--я к ним близко не подхожу. А выпить могу, даже нажраться, только не хочу. --Правильно, как говорит наш бригадир: "Харэ бухать, иди пахать". А этот Билли, да, он умом слабенький, совсем. Мне тут один парниша сказал, что у него ИК какая-то всего 60...баллов. То есть ума почти нету. Ритчи вспомнил кабинет доктора Зойдберга, кресло, полку с книгами, и то, как доктор говорил про успешно пройденный тест на отсутствие клинического слабоумия. Там он услышал эти две буквы: ИК, и вспомнился мрачному гитаристу опросник, тишина кабинета, картинки, кубики и прочие приспособления для выявления малоумных. Но Ричард Хью Блэкмор решил себя не выдавать. --А что это такое?--притворно поинтересовался он, старательно изображая того, кто в подобных вопросах ни бум-бум. --Ну это такая штука, которая показывает сколько ума у тебя. Ну его в них меряют. --А откуда ты знаешь про, сколько у этого Билли ума? --Слышал. От других посетителей. --Ну, они тут тоже не блещут ни умом, ни образованностью. --А сам-то ты блещешь?--спросил Лоло, прищурив глаз. --Как тебе сказать--Ритчи повертел в руках стакан, думая, что как бы не наглел паренёк, махач начинать с ним не надо--у меня, это, в норме, ну не дурачок я слабоумный, этот как его по-па-пу....., а, потенциал умственный хороший, только развивай его. --Ну я тоже--ответил ему порочный Лоло, закинув голову и глядя в потолок--не слабоумный совсем, ума достаточно, как у всех нормальных, ну, по уму. Хватает, чтобы жить неплохо для таких, как я. А ты по жизни кто сам? --Да музыкант я--произнёс Ритчи, разглядывая давно не мытый пол. --А я простой, из фабричных, спину гну у станка--ответил ему Лоло--ты, небось, в оркестре играешь? --Если в оркестре, скажем, у самой королевы, то что? --У королевы? Не верю, такие сюда не ходят. --Ну, если в группе? --А мне кажется, что не в группе, они все по девкам шастают, а не по мужикам. --А если я в кабаках играю без всяких там групп? --Возможно. Вполне. --Ну, и все так говорят--произнёс подуставший Ритчи--пусть буду я кабацким лабухом. Что с этого. --Ничего--Лоло посмотрел на него как-то странно--тебя хоть не поколачивают за то, что здесь тусишь? --Кто меня поколотит? Никто не знает, куда я хожу. А тебя, небось, так колошматили, что пух и перья во все стороны. --На фабрике мало кому удавалось, да я не болтаю про личное, но есть у нас такие уроды, у них, небось, прибор вставлен какой-то--будто чуют--могут наподдать, так, несильно. А вот гопники местные так разок приложили, что месяц в больнице провалялся. --Меня никто не прикладывал, я сам могу врезать так, что перелом гарантирован. А если гитарой да по...--Блэкмор запнулся, так, как будто сболтнул лишнее--ещё больше проваляешься. Повторяю, я никому не показываю голубизну. --Я тоже--Лоло подвинулся к нему поближе--особенно бригадиру. --Знаешь тут кого-нибудь?--поинтересовался Ритчи. --Кое-кого--ответил порочный сосед--вот этот, рыжий, шотландец, я его видел не раз. В прошлые выходные он тут устроил мордобой по своему любимому вопросу. --Какому такому вопросу? Про то, какие мужики лучше: блондины или брюнеты? --Ты чё, да ему масть твоя по барабану. Главный вопрос у него--национальный. Шотландские горцы круче всех на свете--вот и весь ответ. На этой вот почве табло и начищает. Ещё есть тут такой Пупсик: всегда просит, чтобы его, если пойдёт к кому-то, накормили. Никки-верзила--чуть что--орёт всех трёхэтажным, трёхэтажным, грозится, что позовёт всю ближайшую мусарню. Серый Боб--он любит рассказывать, как видел в самом деле, а не на картинке королеву, премьер-министра, мэра Лондона. Много кто сюда ходит, всех не запомнишь. Ритчи посидел немного молча, думая о качестве публики, приходящей в клуб. Но тут он понял, что нужно ему нужно отправиться в "джентельменскую". --Слушай, Лоло--обратился он к порочному блондину--а где здесь сортир? --Да вон он--Лоло указал ему рукой--пройди до конца, там, справа будет. Ритчи встал из-за стола, и направился туда, куда ему указал случайный собеседник. Дойдя до пункта назначения, мрачный гитарист открыл дверь, зашёл и увидел...грязь, вонь и запустение, так как даже тут редко убирались и мыли пол. --"Эх, в "Красной Шкатулке" было гораздо чище"--подумал Блэкмор, когда противный запах ударил ему в нос, взгляд упал на грязный, затоптанный пол и давно не крашеные двери кабинок. Впрочем, он пришёл сюда не за тем, чтобы ужасаться состоянию клубного сортира. Ритчи зашёл в выбранную кабинку, закрыл дверь и приступил к осуществлению задуманного. --"Так, а где же у них тут телевизоры, никак не вижу"--произнёс он про себя, вставая и натягивая брюки. И тут тёмный злой глаз заметил дырку в стенке кабинки. Ритчи, решив проявить любопытство, подошёл к ней, встал вплотную: дырка была как раз на уровне его узких мужских бёдер. Он прижался к ней совсем плотно: так, если расстегнуть штаны, то..., не понял. Тогда гитарный герой опустился на колени, как мог, и приложил глаз к дырке в стенке: через неё можно было увидеть, что соседняя кабинка пуста. "Это они зачем просверлили: следить за тем, есть ли кто по соседству?"--спросил про себя Ритчи. И тут опять вмешалась поганая блэкмориная натура, нашептавшая ему, что, если попробовать сунуть в дырку свою бабаху, вдруг пролезет, не застрянув. Блэкмор расстегнул, погано хихикая, брюки, достал свой "стержень британский чугунный" и попытался просунуть его в дырку. Что ему прекрасно удалось. --"Ого, и входит, и выходит, и замечательно входит и выходит. Ничегосе, шозанах"--едва слышно пробормотал Ритчи--если сюда можно свою бабашку просунуть запросто и дырка на уровне ширинки...это они что, так прикалываются или любят новеньких пугать. Или что они хотят этим сказать?" И тут Блэкмор понял кое-что такое, что ему раньше могло прийти в голову только по жуткой пьяни. Это же та самая glory hole, "телевизор", понятно теперь, что и как тут смотрят в сортирах, точнее не смотрят, а используют эти дырки в стенках для того, что называется "анонимный оральный секс". --"Не, отсюда надо мотать, да побыстрее"--Ритчи мгновенно застегнул брюки и открыл дверь...И тут послышались шаги, и на пороге возник тот самый Билли. --Э, а ты тут что, телевизор смотрел?--спросил он, глупо улыбаясь. --В другом месте посмотрю, а теперь, слышь, дебильненький, уступи дорогу--прошипел ему, словно гадюка, Ритчи. --А покажи какуни--не унимался дебилёныш. --Пошёл вон!--почти орал на него Блэкмор, сжимая кулаки. --Ну ты не жадничай--Билли смотрел на него, надувая губы--ну сделай лужицу или навали кучку а я посмотрю, меня какуни и пописы заводят ыыыыы! --Я тебе щас, урод вонючий, двуху в петилово с вертуханчика пропишу--Блэкмор бросился на него и больно наступил ботинком на ногу. Билли завыл, запрыгал на одной ноге, Ритчи стремглав бросился вон из сортира. Через пол-минуты он уже шёл к столику, где всё так же сидел его новый знакомый. --Ну, что там было, не лез к тебе этот идиот?--спросил без тени смущения Лоло. --Да я этому уроду лапу отдавил--произнёс Ритчи, садясь за столик--зато теперь я кое-что понял. --И что? --Теперь мне стало известно, что вы там за телевизоры смотрите. --Неужто раньше не знал? Где же тебя носило, в каких краях неведомых? --Ну....в таких...., где телевизор смотрят дома, а если в клуб идут, то анонимного орала не делают, надо же знать в лицо того, с кем сегодня будешь практиковаться в игре на нефритовой флейте. Сортир мне никогда не казался подходящим местом. --А как же тебя тогда мусора не загребали? --А так, я умел их избегать. --Странный ты--Лоло бросил взгляд на Блэкмора, словно пытаясь разгадать, давно ли тот в гомотеме на самом деле--не знаешь того, что знаем мы. Наверное, тебя владельцы кабаков отмазывают от ментовских. --Владельцы этих самых кабаков бывают не лучше злющих ментов--ответил ему Ритчи, глянув в сторону на других посетителей--такое могут учудить, что хорошо, что ноги унести успеешь. Лучше скажи, этот полуидиот Билли давно известен в "Синем Драконе"? На него хоть кто-то смотрит? Насколько он всех тут 908126? --Известен, порядком. Видели, как он с кем-то уходил на ночь. А так, его, по большей части, поколачивают и гоняют. И тут музыка стихла. Топот прекратился, по клубу пробежал едва заметный ропот. Лоло поднял голову и повернулся в сторону выхода, чтобы увидеть, что там такое. --Дик, сюда идёт ещё одна наша знаменитость: моряк Попай! Ритчи посмотрел пристальнее: в сторону посетителей и барной стойки шёл весьма габаритный мужчина средних лет, с сумкой на плече, такой "накачанный", ростом метра под два, что наш мрачный герой невольно загляделся в удивлении:давно он таких не встречал, если встречал вообще. Ноги как два пьедестала под статую Геркулеса, ручищи такие, что ими можно миноносцы гнуть. Лицо как медная монета от солнца. И дополняла картину полосатая майка под курткой. Моряк подошёл к стойке, поздоровался с вытянувшимся по стойке "смирно" барменом, заказал стаканище Jameson, взял своё сокровище и пошёл к остальным, огласив клуб громоподобным: --Привет честной братве, морской и сухопутной! --Привет тебе, наш дорогой Попай! С возвращением--в унисон произнесли абердинец, байкер, котоподобный и ещё с десяток клубников. Моряк повернулся спиной к Блэкмору и Лоло и взорам их предстал такой "попай", прям как два непробиваемых пушечных ядра. Ритчи даже рот раскрыл от удивления. Ни дать, ни взять, прям графика Тоуко Лааксонена. Но быстро опустил взгляд, так как этот моряк--не Ян. А этот самый Попай, окружённый поклонниками, шёл с гордым видом (и стаканом в руке) к длинному столу у стены. Сев посередине, поставив стакан с виски, оглядел своих почитателей, а потом завёл речь: --Ну, честной народ, веселись, приехал Моряк Попай, кое-что привёз. Из недр сумки на свет были извлечены резная шкатулка, ракушка с далёкого и тёплого берега морского, шаль кашмирская, серебряный кофейник, статуэтка-сувенирчик. --Откуда привёз их, Попай?--спросил его неизвестный Блэкмору британскоподданный. --Шкатулочку я из в Мадрасе нашёл, раковина попалась мне на Красном море, кофейничек в Египте прикупил, там же и фигурку вот этого симпатичного юнца-плясуна. --Пойдём, почтим Попая-моряка--предложил Лоло Блэкмору. Последний нехотя встал и поплёлся к длинному столу. --Привет тебе, Попай--порочный протянул ему руку--с возвращением тебя в наш уютный клуб. --А это кто рядом с тобой?--моряк бросил взгляд в сторону Ритчи. --Да это Дик, здесь познакомился. Он музыкант. --Садись, Дикки--Попай похлопал ручищей по скамейке--ты, действительно, музыкант? --Ну...да--произнёс испуганный и смущённый Блэкмор. --В кабаке, небось, играешь? --Ну...да...в кабаке--Ритчи приврал, чтобы никто не догадался, что он играет в группе, учудившей совсем недавно такое..... в самом Альберт-Холле. --А в картишки сыграть не хочешь? Блэкмор вытаращил глаза от удивления и испуга. Столь малознакомый человек предлагает ему играть. --А на что играем?--робко поинтересовался мрачный гитарист. --Если ты выигрываешь, то я тебе дам двадцать фунтов, а если я--принесёшь мне выпивку. --Разреши мне подумать--попросил Ритчи--я быстро вернусь, обещаю. Моряк улыбнулся, словно разрешая Блэкмору удалиться и подумать, стоит ли с ним в картишки резаться. Гитарный герой быстренько пошёл по направлению к сортиру, так как там было довольно темно, и можно было спокойно посчитать, хватит ли ему на выпивку для Попая-моряка. Но в темноте его глаз различил очертания двух мужчин, тискающихся и лижущихся в тёмном углу. --"Тьфу, хоть и сам теперь гомик, противно чего-то взору моему, блэкмориному, такое зрелище--подумал Ритчи--стоп, а сам-то не против устроить такое с Яном. Брррр, не, не могу представить себе, чтобы с Яном, да тут, среди дыма, рёгота, грязного пола. Конечно, в собственной спальне гораздо приятнее. да и не пойдёт наш красавец-певец сюда. Хотя, а вдруг ему здесь понравится, не, ему больше понравится в клубе почище. Снова стоп, Ричард Хью, ты же не знаешь точно, что Ян на самом деле любит: клубы для чистой публики или такие вот гадюшники"..... Но глубокие размышления пришлось прервать: нужно было посчитать оставшиеся фунты, пенсы, шиллинги и пенни. Ритчи порылся в карманах: денег на выпивку хватит, да ещё на такси останется. Довольный, он пошёл обратно, туда, где сидел Попай-моряк в окружении клубников. --Ну, что же, я готов сыграть с тобой--произнёс Блэкмор, глядя тёмными глазами на нового знакомого. Морячок и гитарист сели за стол и принялись играть в "дурака". Вокруг них столпился народ, выжидая исхода карточного поединка. Шло время и удача, решив, что моряк Попай и так много получил в своих хождениях по разным странам, улыбнулась Ритчи, отдав ему все козыри. --Эх, видимо в личной жизни мне повезёт, раз сегодня проиграл, бушлат мне в бушприт и Кука в Магеллана--вздохнул Попай--доставая из кармана двадцать фунтов и отдавая их Блэкмора--а раз так, то тебе в любви не везёт, зато в картишки повезло! Ритчи посмотрел тоскливо на него, пробормотал что-то про себя насчёт везения в игре, встал из-за стола и поплёлся вслед за Лоло, тоже следившем за игрой знаменитости и новичка. --Ну, сегодня ты гуляешь,--произнёс порочный блондин--двадцать фунтов лишними не будут. И странно поглядел на Ритчи, будто намекая, что тот должен угостить его, дабы отметить такое событие. Ритчи отправился к бару, купил своему новому эль и принёс стакан к столику. Надо же угостить того, кто более-менее нормально отнёсся к нему, даже рассказал кое-что о клубе и его обитателях. --Ну спасибо--поблагодарил его Лоло--не пожадился. Может, и тебя угостят столь же везучие. Ритчи молчал, сидя за столом и смотря на нового знакомого. Честно говоря, он его не привлекал, никак, даже представить не мог, чтобы привести его к себе домой. В клубе гремел музыкальный автомат, топали ноги, пахло сигаретным дымом и выпивкой, громкие и не всегда деликатные разговоры порой чуть не глушили модные песни. Грязно, шумно, неуютно и никто не нравится, да и нравится не может: ни одной в них Яновой черты. --Скажи, Лоло, а этот, кого я сегодня обыграл, действительно моряк или только притворяется и народ дурит?--спросил усталым голосом Блэкмор. --Конечно--ответил порочный, попивая эль--настоящий, плавал на куче кораблей, включая военный, служил флоту Её Величества. --Я тоже настоящий музыкант--ответил, сам не зная, почему--Ритчи--играю всякое-разное, могу хоть "Girl", хоть The Who, хоть марш болельщиков слабать. Время шло к полуночи, Ритчи, понимая, что надо ему успеть на такси, встал из-за столика. И тут Лоло поднялся вслед за ним. --Домой собрался?--поинтересовался он, отставив пустой стакан--ну я тогда тоже. Ритчи опасливо взглянул на него, в голове промелькнула мысль о том, что надо подумать, как отделаться от навязчивого паренька. Блэкмор, не произнося ни слова, направился к выходу, Лоло--вслед за ним. Ритчи быстро поднялся по ступенькам и вышел на улицу, где уже было темно и холодно. Обернулся--рядом с ним стоял, поганенько улыбаясь, Лоло. --Ты куда, тоже домой?--настороженно спросил Блэкмор. --Домой, домой, могу и к тебе--промурлыкал порочный--а ты ко мне не хочешь, а то погано одному сидеть. --Может и не погано. Знаешь, не всякому каждый день надо. --А чего это ты так?--поинтересовался Лоло, сложив руки на груди. --Такое тоже бывает, знаешь, вот, приходишь в клуб, а нет никого, кого хотел бы к себе домой пригласить--ответил Ритчи, вглядываясь в темноту и обдумывая, как бы прогнать этого фабричного. --Ты уж решай да побыстрее, кто, куда и к кому--не унимался Лоло--а то я уже уставать начал и подмерзать. --Не хочу я ничего сегодня вечером, настроения нет--пробормотал Блэкмор. --Слушай--Лоло подошёл к нему почти вплотную--либо я к тебе еду, либо ты ко мне. Ты где живёшь? --Скажем, вон там--Ритчи--указал рукой куда-то в сторону трущоб Ист-Энда. --Ну что: ты ко мне или я к тебе?--снова задал свой вопрос порочный блондин. --Знаешь, ни туда и не сюда--Ритчи повернулся к нему спиной, намереваясь бежать. --Ты придурок, али как? --Пошёл отсюда--разозлившийся гитарист поднял жилистую рука, намереваясь дать белобрысому в морду--не видишь, что никого я сегодня домой брать не собираюсь, я с тобой не договаривался. --Ну ты и дебилина--Лоло плюнул ему под ноги--редкостная! Ну и сиди сычом, марамоечник! Развернулся и пошёл в сторону одного из самых бедных и грязных мест Лондона. --"Ура, избавился от этого гомо фабричного"!--обрадовался про себя Блэкмор, идя по направлению арке, теперь нужно дойти до того места, где есть шанс поймать такси. Он поднял голову и радостно вдохнул воздух, казавшийся ему райским после прокуренного клуба. Сэр Ричард Мрачный благополучно вырвался из заплёванного и давно не убиравшегося лабиринта "Синего Дракона", прогнал назойливого фабричного, выиграл двадцать фунтов, только вот Яна сегодня не видел, везёт в карты--не везёт в любви, да и не водятся красавцы-андрогины в гадюшниках. Такси удалось поймать довольно быстро, Ритчи сел, заплатил за поездку до дома. Всю дорогу он радовался тому, что не едет сегодня в компании того, кто ему неинтересен нисколечко, даже пытался подпевать модным песенкам по радио. Наконец, такси остановилось, Блэкмор вышел и побежал чуть не вприпрыжку до дома и своей квартирки. Зашёл, разделся, залез в кровать и заснул почти сразу.