Дневник памяти

— Может и не капитоийская еда, но поверь, больше половины дистрикта не могут себе позволить такой ужин, — говорю я рыбине, ставя в гостевой поднос с едой на тумбочку, и не дождавшись ответа выхожу из комнаты. Пора будить Пита. Ставлю на поднос чашку с супом и хлебницу, поднимаюсь к нему в спальню. Ставлю поднос на прикроватный столик и подхожу к больному. — Пит, пора ужинать, — ноль реакции. Слегка тормошу парня за плечи. Тщетно. Тяжело вздыхаю и провожу по светлым прядям ладонью, затем наклоняюсь и целую в приоткрытые губы. С радостью ощущаю, что Пит отвечает на поцелуй. Его руки нежно ложатся на талию и притягивают ближе. Парень углубляет поцелуй, но сейчас я не настроена на большее. Мягко отрываюсь от его губ. — Привет, — шепчу, пытаясь отдышаться. — Привет. Отсядь, а то заразишься, — отвечает парень, но его сразу же настигает сухой кашель. — Ты вспомнил об этом только после поцелуя? — интересуюсь у него. — Не бойся, не заражусь. И скажи на милость где ты так простыл? — спрашиваю поглаживая парня по голове? — Мы ждали тебя на обед, ты не пришел и сразу заподозрила неладное и пришла сюда. — Извини. У меня даже сил не было встать, — хрипло отвечает парень. — Помнишь, вчера отец попросил меня помочь? — в ответ только киваю и поправляю согнувшийся воротник его пижамы. — Так вот, я слегка промок пока шел от тебя, а когда вернулся в пекарню, перетащил пятнадцать мешков с мукой в амбар, вспотел и по дороге домой промок до нитки. Вот и простыл, кажется. Пришел домой, стянул одежду и завалился спать. Это ты меня одела? — лукаво улыбаясь, спрашивает парень. Но увидев мое злое лицо, улыбка сразу слетает с его лица. — Ты, ты просто редкостный дурень, Пит! Ты хоть можешь себе представить, что я почувствовала когда нашла тебя в бреду?! Ты хоть иногда, хотя бы для разнообразия, можешь думать и о себе? А? Ответь пожалуйста! Ты что, и в правду не мог накрыть мешки тентом? Или не мог переждать дождь у родителей, а потом вернуться в деревню? — от такой пламенной речи мои щеки раскраснелись, а сама я тяжело дышала, пытаясь взять себя в руки. Но выходит только хуже, потому что к глазам подходят злые слезы, а плечи предательски дрожат. В ответ слышу только тяжелый вздох Пита, полный сожаления и вины. Через считанные минуты оказываюсь сидячей на его коленях и прижатой к сильной груди. В ответ я только обессилено барабаню кулаками по телу парня — Кит… Ну же, Кит, не плачь, пожалуйста. Я обещаю больше такое не повториться. Честное слово, — шепчет парень мне на ухо. От его слов становится спокойнее и я вспоминаю об остывающем ужине. — Только попробуй опять так наплевательски к себе относится. Хуже будет, понял? — спрашиваю я, упираясь о грудь парня. В ответ он только коротко целует меня в губы и опять прижимает к себе. — Тебе надо поесть, — говорю, слезая с его колен. Подкатываю столик к кровати Пита, а он в свою очередь присаживается на ее край, при этом слегка ерзает от боли. Видимо место укола задел. От этого зрелища я невольно прыскаю в кулак, вспоминая как делала ему укол. Пит вопросительно сморит на меня. — Болит? — сквозь улыбку спрашиваю я. — Откуда ты… —, но я не даю договорить Мелларку. — Я делала тебе укол. И между прочим, ты даже перевернулся на живот когда я попросила. Неужели ничего не помнишь? — отвечаю я размахивая руками перед его лицом. Но Пит недоумевает. — Ешь давай, не зря же я готовила. От последней реплики глаза парня округлились еще больше, а ложка с супом замерла в воздухе. — Ты просто поражаешь меня, Китнисс, — отойдя от шока отвечает парень. Я лишь сажусь рядом на кровать и взъерошиваю его волосы. Пит ест и нахваливает суп, мне приятно, но, тем временем, думаю как рассказать ему про рыбину, а может он уже ее видел и говорил с ней. Пит — не я. Уверена, он был вежлив и учтив с ней. А вдруг он не против, что бы она у него жила? От этой мысли холодок бежит по спине, а тело покрывается гусиной кожей. Неприятное ощущение от которого я ерзаю на месте. Мои действия не остаются незамеченными. — Тебе холодно? — заботливо спрашивает Пит. В ответ я отрицательно качаю головой, но все-таки решаю рассказать о капитолийке. — Я просто… мне нужно тебе рассказать… Там внизу… — я продолжаю невнятно мямлить, но Пит терпеливо ждет. — Да, Кит, там внизу. Что там, или кто? Я слышал голоса. Ты вроде ругалась с кем-то. Расскажи мне, — спокойно спрашивает парень и ободряюще переплетает свои пальцы с моими. Тяжело вздыхаю, думая что сейчас начну долгий рассказ, но на удивление себе выпаливаю всего одну фразу: — Щедрый Капитолий прислал тебе шлюху для постельных утех! — громче чем хотелось бы срывается с моих губ. — Что?! — подскочив с места восклицает Пит. — Что за слова, Китнисс? Откуда только понабралась?! — возмущается парень. — Что слышал, — тихо шепчу в ответ. И я рассказываю ему все. Про страх, что Фелиция купила его. Что боялась, что он не откажет ей. Про то, что не все на верху верят в нашу любовь, а капитолийка своего рода доносчица. Про то, как напала на рыбину и угрожала ей. Пит тяжело вздыхает и заключает меня в свои теплые объятия, утыкаясь носом в мои волосы. — Значит эта клоунша мне не померещилась, — шепчет мне в волосы парень. — Пит, я боюсь. А вдруг она расскажет все в столице? Я ей такого наговорила… — признаюсь, поднимая голову и встречаюсь с глазами Пита. — Китнисс, я знаю что тебя это волнует меньше чем тот факт, что ты боишься моего внимания к этой эм… Женщине, — говорит Пит, тяжело вдохнув воздух. — Но знай. Меня она абсолютно не волнует. Только ты имеешь значение. Понимаешь? Моя, родная, настоящая и отвечающая на мои чувства взаимностью. А … Секс… — это естественная потребность организма, просто игра гормонов, но не смотря на это, я не хочу чтобы все было какой-то интрижкой для опыта. Я хочу этого с тобой, с любимым человеком, который должен быть готов к этому шагу… И я буду ждать сколько потребуется. Я искренне надеюсь, что ты хочешь что бы я был твоим первым. Ты же мне веришь, доверяешь? — спрашивает Пит. Я лишь заворожено смотрю на него, находясь под впечатлением от его слов. И я верю, эти глаза не врут мне. Волна нежности и желания накрывает меня с головой. Секунда, и наши губы сливаются в тягучем и сладком поцелуе. Не могу оторваться от него. Мой. Никому не отдам. — Верю, Пит. Я верю тебе. И я хочу быть твоей, — шепчу сквозь поцелуи и опускаюсь губами по шее парня. Его дыхание сбилось, а сердце будто вот-вот выскочит из груди. С его губ слетает тихий стон. Это еще больше распаляет мое желания и, положив ладони Питу на грудь, мягко токаю его на кровать, а сама сажусь ему на бедра. Медленно расстегиваю пуговицы на пижаме парня и мягко целую оголенные участки груди. Пит в долгу не остается. Его теплые ладони гладят мои бедра под платьем, слегка сжимая кожу в руках. Раздвигаю расстегнутые полы пижамы в стороны и глажу плавными движениями оголенный торс. Затем очерчиваю губами кожу вокруг пупка и медленно поднимаюсь все выше и выше. Не знаю делаю ли все правильно, ведь я абсолютно доверилась инстинктам. Когда мой язык нечаянно касается соска Пита, парень громко вздыхает и стонет, а через минуту я ужу оказываюсь прижатой спиной к постели. Теперь я в плену его губ и рук и мне не хочется что бы эта пытка кончалась. — Ты сводишь меня с ума, — горячо шепчет парень прямо мне в губы и сразу же целует. Он снимает с меня желтый жакет, затем спускает с плеч лямки сарафана и целует оголенную кожу шеи, плавно переходит на ключицы и возвращается к губам. Меня с головой уносит волной этих ощущений. Мои пальцы зарываются в мягких волосах Пита, а ноги обхватывают его сильную спину, ближе прижимая к себе. Тянусь руками к расстегнутой пижаме и снимаю ее с парня. Вид его тела захватывает. Руками нащупываю подол своего сарафана и тяну его вверх, оставаясь перед Питом в одном белье. Пит жадно рассматривает мое тело. Его ладони мягко гладят мою талию, а губы целуют незакрытую лифом часть груди. Стоны слетают с моих губ и я жду его дальнейших действий, но все резко прекращается. Непонимающим взглядом смотрю на парня. Он закрывает глаза и пытается восстановить дыхание. Через мгновение парень лежит рядом и сжимает меня в объятиях, тяжело дыша при этом. Я все еще не понимаю что случилось. — Рано Китнисс. Еще слишком рано. Все должно быть правильно, — шепчет парень, сильнее прижимая меня к себе. — Правильно? — непонимающе спрашиваю я. — Да, родная. Ты только посмотри: я болен, а ты в отчаянии, и тобой движет боязнь потери, — вздыхает Пит.– Я обещаю у нас все будет, но позже. Хорошо? — Хорошо. Но знай, это не отчаяние движет мной. Я и вправду готова. Готова быть твоей. Мне ведь никто не нужен, только ты, — все тише и теше говорю я, поглаживая скулы парня. В ответ Пит мягко целует мои пальцы, а затем и губы. Замечаю что он стал горячее. Температура опять поднимается и нельзя допустить лихорадки. — Пит, ты снова горишь, — обеспокоено говорю я, мягко выбираясь из его объятий. Натягиваю сарафан и встаю с постели. Пит только разочаровано вздыхает и утыкается лицом в подушку. Улыбаюсь его ребячеству, а сама вновь открываю аптечку. Нахожу сироп от простуды. То что надо. Затем готовлю еще один укол. — Пит, пора пить лекарства, — как можно заботливей говорю я. Парень поворачивается в мою сторону и подзывает меня пальцем, лукаво улыбаясь. — Ну так иди сюда, витаминка, — задорно говорит Пит, хлопая ладонью по постели рядом с собой. Я лишь отрицательно машу головой, и размахиваю перед его лицом бутылочкой с сиропом. Он не в восторге, но лекарство выпивает. — А теперь укол, — бодро заявляю я, а Пит испугано смотрит на меня. — Ты чего? Такой большой, а боишься маленькой иголки? — сквозь смех спрашиваю я. Пит только зло закусывает губы и плюхается животом на кровать. — Колите, доктор Эвердин, — иронично восклицает Пит. — Не язвите, мальчик, а то хуже будет, — с наигранной строгостью заявляю я, приспуская его пижамные штаны вместе с его бельем. — У вас даже попа как у младенца, — язвлю, протирая участок кожи спиртом, затем заношу шприц для укола. — Очень смешно Кит… Ай! — вскрикиваяет парень от неожиданности. — Предупреждать же надо! — скулит он. — Не напрягай мышцы, Мелларк! Дай спокойно ввести лекарство. Еще мне шишек на твоем заде не хватало, — зло изрекаю я. — Шишки? — испугано шепчет парень. — это лечится? — Конечно. Тебе лечение вообще по душе придется. По-макаешь кисточку в йод и порисуешь сеточки, одуванчики у себя там. Только мой портрет не рисуй, ладно? — заливаясь смехом говорю я. Пит тоже смеется. — Вот увидишь, если будут шишки сразу тебя нарисую, — смеется он. — Фу. Меньше болтай. Сейчас принесу чай, выпьешь и спать, — говорю я, захватываю с собой поднос и выхожу из комнаты. Возвращаюсь я с горячим чаем с лимоном. Напоив парня, укладываю его спать. Я тоже устала. Снимаю сарафан, натягиваю свою пижаму, затем устраиваюсь в объятиях Пита. Он уже в полудреме, но прижимает меня к себе и тихо шепчет. — У меня дежавю: мне плохо, а ты кормишь, лечишь меня и заботишься. Совсем как в… —, но я обрываю его. — В пещере, — заканчиваю за него. Пит утвердительно кивает и целует меня в макушку. — Ты снова пытаешься меня защитить, — шепчет парень. — Такие уж мы с тобой. Всегда оберегаем друг друга, — отвечаю ему, сильнее прижимаясь к родному телу. — Люблю тебя. Спасибо за заботу, — робко отвечает Пит, целуя меня на ночь в губы. — Не за что, — отвечаю на поцелуй. — Спокойной ночи. — Сладких снов. Ночь опускается на 12 дистрикт, окутывая нас пеленой сна, затягивает в свои владения и мы проваливаемся в спокойный сон без кошмаров.